Концепция включает в себя междисциплинарные исследования на основе биоинформатики, молекулярной биологии и биохимии, что говорит о многоплановой научной новизне работы.
«Посттравматическое стрессовое расстройство — это болезнь цивилизации, которая возникает после того, как человек переживает действия сверхмощных или продолжительных стрессов, негативно отражающихся на поведении, — говорит Вадим Цейликман, — Ключевой признак этой болезни — тяжёлый длительный стресс, последствия которого возникают спустя время, когда даже отдалённые напоминания ввергают в повторное переживание. ПТСР наиболее часто проявляется у ветеранов боевых действий и несмотря на одинаковые условия службы заболевают порядка 20–30% от общего количества; остальные считаются устойчивыми, что говорит о генетической предрасположенности заболевания».
В исследовании учёные ЧелГУ изучают генные сети. В зависимости от того, какие гены включились в ответ на реакцию и в какой промежуток времени это произошло, данный механизм способствует либо усугублению тяжести заболевания, либо устойчивости ПТСР. Лидерами по изучению генных сетей в нашей стране является Федеральный исследовательский центр Институт цитологии и генетики СО РАН, в составе биоинформатиков, которые входят в научную школу академика Николая Колчанова. Но именно учёные ЧелГУ сфокусировали на ПТСР подходы, связанные с генными сетями.
Исследования проводились с помощью экспериментального моделирования ПТСР на лабораторных животных. В промежуток времени, когда заканчивается стрессовое воздействие, но ещё не сформировался ПТСР, животным давали ресвератрол, и по поведенческим тестам было обнаружено его положительное защитное действие. Параллельно сравнивалось защитное действие традиционных препаратов, которые широко используются при коррекции ПТСР, и положительный эффект ресвератрола был выше. Вадим Цейликман говорит, что исследования продолжаются, и впервые сформированы общие принципы, в основе которых лежат совокупные эффекты ресвератрола.
Учёными факультета фундаментальной медицины ЧелГУ был установлен новый молекулярный механизм защитного действия ресвератрола при ПТСР.
«Ресвератрол может не только исправлять нарушения в работе генных сетей, но и проявлять себя как антиоксидант, защищая клетки от повреждения, —комментирует Вадим Цейликман. — Ресвератрол образуется в растениях в ответ на стрессовые условия. Так, в северных районах произрастания, где условия содержания сложнее, виноград содержит большее количество ресвератрола, что научно подтверждает теорию о выработке растениями ресвератрола как ответ на сбои в работе генных сетей».
Дополнительно в исследовании была обнаружена самостоятельная биологическая активность у химически модифицированных соединений ресвератрола, типа ресвератрола глюкуронида. При попадании ресвератрола в организм образуется химический комплекс с некоторыми молекулами. И этой молекулой является глюкуроновая кислота, образующая прочную ковалентную связь с ресвератролом. Так появляется ресвератрол глюкуронид. Возник вопрос о самостоятельном биологическом действии вещества, но так как учёные были сужены в экспериментальных возможностях, то были использованы подходы биоинформатики, хеммаинформатики и молекулярное моделирование. В процессе исследования подтвердилась гипотеза о самостоятельном биологическом действии ресвератрола глюкуронида, которое не всегда совпадает с действием самого ресвератрола.
Также учёными ЧелГУ был открыт новый молекулярный механизм регуляции тревожного поведения с участием печёночной моноаминоксидазы (печёночная МАО). Печёночная МАО — это «биохимический фильтр», защищающий организм от избытка аминов и участвующий в метаболизме ключевых нейромедиаторов и гормонов. От количества и правильного метаболизма аминов зависит иммунитет, нейропередача и обмен веществ. Но есть ещё и следовые амины, их задача тонко регулировать настроение, обоняние, метаболизмы. Роль печени проявляется в регуляции уровня следовых аминов.
«Наше исследование стремится найти новые пути коррекции ПТСР, так как до сих пор существует только симптоматическое лечение, без использования патогенетической терапии. Мы ищем лучшие решения и если мы немного продвинемся в изучении развития причин ПТСР, то всё не зря», — заключил учёный.