Рассказ, основанный на реальных событиях.
Когда мы были детьми, то не знали ни о каких гороскопах и восточных календарях. С нетерпением ждали Новый год и Рождество, бежали вприпрыжку за коробкой с игрушками, когда родители ставили в зале огромную ёлку. Для нас было настоящим таинством украшать пахнущую лесом, морозом и душистой смолой зелёную красавицу.
У нас в доме для колючей гостьи освобождали всегда много места. Макушкой с красной звездой она упиралась в потолок, а под ветками можно было прятаться или просто сидеть рядом с игрушечными Дедом Морозом и Снегурочкой. Кроме сверкающих игрушек, снежинок и разноцветных гирлянд, которые мы рисовали и клеили своими руками, украшали еловые лапы кусочками ваты. Мама приносила мешочек с конфетами, их подвешивали на нитках. Причём, после праздника такие украшения долго на ветках не задерживались, их мы съедали чуть ли не наперегонки. А ещё помогали отцу: все лампочки в комнатах он менял на разноцветные – каждый из нас подвал ему свою любимую – кисточкой и красками рисовали на стекле пятнышки, ромашки, веточки. Пусть не сравнить с современной новогодней иллюминацией, но ведь делали сами! Хлопали в ладоши и радовались, когда включали свет, и наше творчество отмечали похвалой взрослые.
Однажды вместе с огромной елью отец привёз домой ещё одного пушистого гостя. Кем-то подстреленный зайчишка дрожал от боли и холода. У него была перебита задняя лапа. Белая шёрстка слиплась от крови. Отец подобрал бедолагу в лесу. Кто знает, остался бы он тогда в живых. Повезло косому!
Кроликов у нас никогда не водилось. А зайцев мы видели только на картинках в книжках и по телевизору. Первым делом мама обработала и перебинтовала зверьку лапу. Видимо, пушистик был так измучен, что почти не сопротивлялся. Отец предупредил, чтобы мы проявляли осторожность, вон у гостя какие зубы, может и за палец цапнуть вместо капустной кочерыжки. Правда, наш Мотя, так мы назвали маленького друга, вначале ничего не ел, спал, сложив длинные уши. Только подрагивали во сне впалые бока.
Мы с младшим братом переживали, каждую минуту подходили к большой коробке, где разместили зайчишку, подносили к носу морковку. Но тот даже не реагировал. Утром нас разбудила мама и радостно сообщила: «Ну, можете покормить своего Мотьку».
Заяц всё ещё лежал, но уже хрустел капустой. Впивался мордочкой в маленький кочан, оставляя на нём овражки. «Вот обжора!», – прыгали мы вокруг. Каждый из нас старался покормить Мотю из рук, сколько эмоций доставил нам этот зверёк!
Прослышав про зайца, в дом потянулись друзья – с капустой, яблоками, морковками. «Так вы его закормите, ребята, – остановила этот овощной «бум» мама, – можете посмотреть, но и у зайца должен быть режим питания».
Мальчишки мечтали: «Вот бы Мотьку на руках подержать! Быстрее бы он оклемался!».
31 декабря к новогоднему праздничному столу прибыли родственники. Все с удивлением заглядывали в коробку. Кто-то говорил с улыбкой: «Вот вам заяц нашёлся, к приплоду, наверное». Мужики смеялись: «Ух, как усами дёргает, точно чует, что у нас тут крепкое есть!».
Недели через две Мотька стал потихоньку перемещаться по коробке. Мы ходили в школу. Бежали домой, бросали портфели и – к зайцу. Осторожно брали под брюшко и вынимали из домика. Он шлёпал по тканной дорожке, ещё волоча подбитую лапу. Потом сидел, озираясь по сторонам. Не шарахался и не удирал в тёмный угол. Было видно, что к людям привык. А уж когда мы доставали морковку, сразу тянулся к лакомству.
Как-то мы зашли с улицы в дом и обомлели: коробка перевёрнута, Мотьки не видно. Неужели спрятался или незаметно убежал? На кухне на стуле сидит испуганный кот Васька – хвост распушен, шипит. А под стулом затаился наш Мотька – гроза зверей!
В следующий раз заяц сам добрался до еды – в пакете с овощами от морковки и свёклы остались одни хвостики. Мама ворчала, что пора отпускать прожорливого друга на волю. И вскоре зайца поселили на отапливаемой веранде.
Кстати, насчёт шутки новогодних гостей про приплод: через месяц наша корова Марта родила двух телят. А у овцы появились на свет сразу три ягнёнка! Соседи уже всерьёз просили Мотьку «на прокат», мол, пусть у нас поживёт, вдруг повезёт!
В тот год весна оказалась ранней. Уже в начале марта обнажились от снега холмы, подул южный ветер. Мы уже меньше внимания уделяли Мотьке. Нас захватила улица: делали запруды, на оттаявшей от морозов пожухлой траве играли в мяч, бегали наперегонки, резвились и радовались тёплым денькам.
Вот и Мотька, видимо, затосковал по лесу и пушистой родне. Незаметно проскользнул через открытые двери – и был таков! Погоревали мы, поплакали. Но родители нас пристыдили: «Вон вы целыми днями пропадаете на улице, а Мотька не заяц что ли? Ему тоже хочется свободы – побегать и попрыгать».
Кстати, друг нас проведывал, и не раз. Прибежит в сад, похрустит молодыми побегами, погоняет кота Ваську – и в кусты. Иногда оборачивался на наши крики – вспоминал, видимо, тёплую сытную жизнь среди людей. И всё-таки – ценил свободу. Встречали мы Мотьку и в лесу. Короткий серый хвост мелькал где-то рядом с нами. А может, Мотькины сородичи издали наблюдали за нами, благодарили. Когда бы ещё заяц с людьми встретил Новый год…