Побеседовали о сельском хозяйстве, бюджете и не только
Михаил Якимов
Председатель комитета по аграрной политике Законодательного Собрания Забайкальского края Михаил Якимов в прошлом директор Приаргунского государственного колледжа и зоотехник. Он считает, что сельское хозяйство в крае, несмотря на все сложности, развивается.
Как поддерживают отрасль АПК и почему возникают проблемы у сельхозпроизводителей, Якимов поговорил с редактором «Чита.Ру» Андреем Козловым в проекте «Редколлегия» в рамках большой серии интервью с депутатами регионального парламента.
Якимов окончил Бурятский сельскохозяйственный институт по специальности «зоотехния» и Бурятскую государственную сельскохозяйственную академию по специальности «экономика и управление на предприятиях АПК». Он кандидат социологических наук. В 80-е работал главным зоотехником совхоза «Рассвет» в селе Булдуруй 1-й в Нерчинско-Заводском районе, потом заведующим учебным хозяйством Приаргунского профессионального училища № 31. В 1995 году возглавил училище, которое затем преобразовалось в Приаргунский государственный колледж, где готовят агрономов, автослесарей, машинистов и так далее. Работал там директором до 2018 года, когда избрался по одномандатному округу депутатом Законодательного собрания III созыва, в котором был председателем комитета по аграрной политике и природопользованию. Депутатом IV созыва стал по итогам выборов по Приаргунскому одномандатному избирательному округу.
с председателем комитета по промышленной политике Олегом Бянкиным;
председателем комитета по бюджетной и налоговой политике Алексеем Бутыльским;
депутатом и главным врачом Краевой клинической инфекционной больницы Сергеем Лукьяновым;
заместителем председателя Законодательного собрания, руководителем фракции «Единая Россия» Дмитрием Виноградским;
председателем комитета по социальной политике Светланой Доробалюк;
заместителем председателя комитета по аграрной политике Виктором Наделяевым.
— Главным зоотехником я работал в одном из крупных хозяйств — совхозе «Рассвет» — в селе Первый Булдуруй (Булдуруй 1-й — село в Нерчинско-Заводском районе Забайкальского края, административный центр сельского поселения. — Прим. ред.). Наш писатель Балябин (Василий Иванович Балябин, писатель, автор романа-эпопеи «Забайкальцы». — Прим. ред.) из этого села, мы этим гордимся.
Мы пришли в убыточное хозяйство, сформировали новую команду. За 4 года, введя хозрасчет, мы получили миллионные прибыли и начали приобретать технику, оборудование, строить жилье.
— Руководителей того времени называют «красными директорами». Вы можете себя причислить к ним?
— Я горжусь тем, что прошел школу советского времени. Но я не вступал в КПСС, хотя у меня отец и старший брат были членами партии. Я не шел, потому что партия в некоторых вопросах ограничивала. Например, необходимо в I квартале выполнить план по мясу — партия приказала, и ты будешь выполнять, не задумываясь о том, что это поголовье, допустим, нетелей (молодая, ни разу не телившаяся корова. — Прим. ред.), их нельзя сдавать на мясо, так как в летний период ты уже не выполнишь план по молоку.
— После этого вы практически 31 год проработали в Приаргунском училище, возглавляли его много лет.
— Нас было три сына у папы, и он сказал: «Хоть один на одном месте отработает 21 год, как я завгаром?» Я говорю: «Я, папа, отработаю». Это была шутка, но я 23 года директором отработал.
У меня три записи в трудовой книжке: за 41 год непрерывного стажа никуда никогда не бегал в поисках денег, хотя трудности по жизни всегда были. Как молодому специалисту при переезде мне дали дом, всё было благоустроено, и переехать в общежитие, начать всё с нуля было сложно. Но все эти сложности были преодолимы, и я не побоялся идти директором.
Тогда практически стоял вопрос о закрытии училища: там не было ни студентов, ни материальной базы, ничего. Были люди, которые имели задолженность по заработной плате 2,5 года, была задолженность по коммунальным платежам — 10 миллионов. Я пришел и никогда не догонял, когда нам дадут денег, работал с тем бюджетом, который был. Естественно, многое создали для того, чтобы мы сами стали зарабатывать деньги.
Студентам было организовано в 90-е годы бесплатное питание, внеурочная занятость за счет внебюджетной деятельности — выезды на соревнования и многое другое. За 20 лет у нас снизился показатель правонарушений до 12 человек в год, это было вообще удивительно.
Я никогда не ухожу, если есть планы, программы, дорожные карты, и они у меня не выполнены. С командой, которую я набрал в 1996 году и которая отработала ровно 10 лет, мы написали программу, что в 2009 году мы получим статус техникума. Мне многие говорили, что закон «Об образовании» не позволит. Но мы смогли стать техникумом, затем ресурсным центром, потом Приаргунским государственным колледжем.
— Выполнили всё, что хотели, и поэтому со спокойным сердцем уехали в Читу?
— Я всегда говорил, что руководитель должен заниматься общественной работой — не только свое образовательное учреждение возглавлять, но и вникать в вопросы муниципального образования, систем ЖКХ и так далее, в том числе выстраивать работу с федеральными структурами. И мне очень сильно помогло, когда я в 2002 году вступил в партию «Единая Россия». С 2003 года четыре созыва я был депутатом и председателем районного совета и не понимал, почему мы законодательно что-то не можем решить на уровне Забайкальского края, тогда Читинской области.
Меня пригласили в заксобрание, когда губернатором была Наталья Николаевна Жданова (возглавляла Забайкалье с 17 февраля 2016-го по 25 октября 2018-го. — Прим. ред.), дали три минуты подумать, и я дал согласие, что иду на постоянную работу председателем комитета.
— Вы проработали два созыва в заксобрании. Можете их сравнивать?
— У каждого времени свои сложности в работе с объемом, с бюджетами и так далее. Первый период я все-таки называю, наверное, становлением. Именно в тот созыв мы начинали работать с увеличением бюджета. Когда Александр Михайлович [Осипов, губернатор Забайкальского края с 2018 года] возглавил край, многое изменилось. Сегодня, когда говорят, что бюджет увеличился в два раза, то многие, на мой взгляд, просто этого еще не понимают, может в силу того, что очень мало по Забайкальскому краю ездят. Я работал и в социальной, и в аграрной отраслях и, конечно, вижу позитивные изменения.
— В прошлом созыве было три партии с примерно одинаковым количеством голосов — коммунисты, ЛДПР, «Единая Россия». В этом созыве у «Единой России» абсолютное большинство. Как вам комфортнее работать?
— В рамках работы комитета [по аграрной политике] в третьем созыве у меня было пять депутатов из разных партий: «Единая Россия», «Справедливая Россия», ЛДПР и КПРФ. Но сельское хозяйство — такая отрасль, столько проблем на селе, что у нас не возникало таких вопросов, когда бы члены комитета, рассматривая тот или иной вопрос, связанный с агропромышленным комплексом, его не принимали. Причем я всегда, прежде чем проводить комитет, старался собрать депутатов комитета и обговорить те или иные вопросы, доказать, что, даже если мы имеем разнопартийные точки зрения, с пользой для дела надо принимать решения.
— Вы два раза избирались как одномандатник. Это показатель высокого доверия людей, которые вас делегировали в заксобрание. Но, с другой стороны, это и ответственность, то есть нужно работать в одномандатном округе, бывать на месте, знать проблемы людей. Как эта работа у вас сейчас выстроена?
— Приаргунский округ мне ранее доверял четыре созыва быть председателем районного совета, тогда я получил хороший багаж знаний, опыт работы в представительном органе. И сейчас, когда еще добавились два района (Калганский и Александрово-Заводский. — Прим. ред.), я их называю «мои». Почему? Потому что, когда я работал директором Приаргунского государственного колледжа, мы обучали шесть районов. И глав муниципальных образований районов юга и юго-востока я очень хорошо знал, и не только глав: я знал и заместителей, и всех, кто занимается социальной сферой и аграрным профилем. В этом направлении мне всегда было легче работать. Я не видел проблем, которые нельзя было бы решить.
Надо всегда определять для себя главную задачу и вопросы, которые можно и нужно решать с правительством. Иногда можно сесть в муниципальном образовании, разобраться, кто что должен сделать. Вот мы обсуждаем вопросы дров, а это полномочия прежде всего муниципального образования — создавать гортопы или райтопы (организации, которые занимаются снабжением населения топливом. — Прим. ред.), формировать определенный запас. У нас все занимают выжидательную позицию, когда кто отсутствием дров будет заниматься.
Закон об этом мы изучали в течение года, это была большая аналитическая работа вместе с Министерством природных ресурсов и правительством Забайкальского края. Закон принят в октябре, но пока в полную меру не заработал. Мы продолжаем обсуждать его на площадке Законодательного собрания вместе с Министерством природных ресурсов. Я считаю, что это взаимодействие должно быть организовано. И неважно, кто из нас будет инициатором выступать, главное — достичь цели.
Парламент Забайкальского края принял в двух чтениях законопроект, согласно которому жителям края разрешили забирать погибшие деревья на дрова вблизи населенных пунктов. Документ дополнил закон края «О реализации на территории Забайкальского края отдельных положений Лесного кодекса Российской Федерации» положениями о заготовке древесины путем рубки отдельных сухостойных, ветровальных и буреломных деревьев в целях отопления. Положение затрагивает лишь единичные погибшие деревья вблизи населенных пунктов, которые не попадают под рубки главного пользования и санитарно-оздоровительные мероприятия. Заготовка такой древесины будет регламентироваться общими правилами рубки лесных насаждений — на основании договора купли-продажи и под контролем специалистов лесной службы.
— Часто бываете в округе у себя?
— Всё зависит от объема работы. Есть мероприятия, которые необходимо посетить, допустим, с целью контроля национальных проектов, такие как строительство школы в Алек-Заводе, капитальный ремонт в Приаргунске и так далее. Но обычно я выезжаю планово в обязательном порядке — два раза в квартал как минимум.
— Как оцениваете состояние сельского хозяйства в регионе сейчас? Это стагнация, деградация, развитие?
— Я не люблю эти слова. Понятно, что все мы думаем, что сейчас какой-то застой, нет развития и так далее. Но не было бы развития, наверное, сельское хозяйство первое бы пострадало. Экономика в этом направлении развивается при всех тех проблемах, которые у нас есть, без сомнения. Бюджет в 1,3 миллиарда, если в общем берем по Министерству сельского хозяйства, по Госветслужбе, по подведам, увеличен, а по Министерству сельского хозяйства бюджет сохранен, это тоже стоило большого труда, в том числе и в Законодательном собрании.
Второй год идет модернизация техники, и только один из показателей, который в бюджете Забайкальского края по аграрному профилю, уменьшен, — это приобретение техники. Было 190 миллионов, на 2025 год уже заложено 125 миллионов. В заключении комитету по бюджетной политике мы предусмотрели увеличение средств в ходе исполнения бюджета, потому что износ техники составляет 80%.
— Как оцениваете взаимодействие с Министерством сельского хозяйства Забайкальского края? Удалось ли выстроить конструктивное сотрудничество?
— Оценку должно давать, конечно, правительство Забайкальского края. В силу своего жизненного опыта я считаю, что если не сработался с профильным министерством, то какая-то доля вины и моя в этом есть. Если мы организовали взаимодействие, работаем, я стараюсь максимально участвовать, в том числе там, где есть господдержка. Я вижу проблемы и положительные моменты.
Допустим, по гранту агростартапа (грант в форме субсидий на создание системы поддержки фермеров крестьянскому фермерскому хозяйству или индивидуальному предпринимателю, являющемуся главой крестьянского фермерского хозяйства, а также гражданину Российской Федерации. — Прим. ред.) 156 заявок поступило, 33 всего удовлетворены, значит, здесь есть проблема, не хватает средств, эту сумму необходимо увеличить. По этому году там было 84 миллиона, они сохранены.
Я считаю, что мы находим понимание, в том числе ряд вопросов удается решать совместно. Вот была проблема буквально два года назад с убойными площадками, мы не могли обеспечить забитым мясом социальную сферу в муниципальных образованиях, потому что у нас убойных площадок было менее 10 на весь край. А сейчас 74 зарегистрированных в программе «Меркурий» (автоматизированная система для отслеживания грузов, за которыми установлен государственный ветеринарный контроль на территории РФ. — Прим. ред.).
Сейчас многие муниципалитеты имеют по несколько убойных площадок, и они обеспечивают высококачественным и дешевым мясом всю социальную сферу — школы, больницы и так далее. В данном направлении мы с комитетом [по аграрной политике] проехали Балей, Чикой, Сретенск, Приаргунск, Краснокаменск, провели там рабочие встречи и выездной комитет вместе с Министерством сельского хозяйства, где убеждали муниципальные образования работать с индивидуальными предпринимателями, которые могут создать кооператив и получить 20–30 миллионов [в виде грантов].
— Те, кто претендует на получение грантов, не всегда правильно оформляют документы?
— Да. Я только должен вам сказать, почему это так. У нас изменилась форма хозяйствования. Сейчас это в основном коллективные фермерские хозяйства, в том числе личные подсобные хозяйства, ООО и так далее. А раньше были управления сельского хозяйства, в которых работали до 10 специалистов по всем сферам: и животноводство, и растениеводство, они занимались кадрами и так далее. Сегодня у нас управление сельского хозяйства сохранилось только в Агинском округе. А в других районах есть только отделы, где работают от одного до трех человек. Они просто не в состоянии научить людей работать с документами.
Поэтому те, кто желает выйти [на грант], часто сами составляют документы и, как правило, не проходят конкурсную процедуру. Либо они выезжают в Читу, платят огромные деньги, но делает это всё равно не специалист. Нам надо изменить подходы, но есть федеральный порядок, который не может изменить наш Минсельхоз, и мы идем по этому пути.
При этом нужно заниматься не только приобретением техники, сенокосом и так далее, но и земледелием, кормовой базой, которая повысит урожайность. Надо поднимать целинные залежные земли, закладывать зерносенаж, сенаж или силос. В этом направлении мы на сегодняшний день еще где-то отстаем.
— Какая ситуация в Забайкальском крае с эффективным использованием земель сельхозназначения?
— В третьем созыве на протяжении первых трех лет мы неоднократно говорили, что инвесторы не могут зайти, потому что нет в одном месте или в одном муниципальном образовании того количества земель, на которые они могли бы пойти работать.
Мы понимаем прекрасно: земли ушли, были разделены на паевые, на собственные, и их не используют и не продают, и муниципальные образования никаких действий произвести не могут, это же не земли муниципального образования, это земли сельхозназначения, но паевые. На сегодняшний день законодательство в этом направлении работает.
По прошлому году было 47 миллионов [рублей] выделено для того, чтобы высвобождали эти земли, муниципальные образования занимались межеванием и постановкой на кадастровый счет. По этому году, если взять поднятие целинных залежных земель, допустим, в Приаргунске инвестор зашел, 4 тысячи гектаров паров поднял и 10 тысяч гектаров племзавод «Комсомолец» поднял. Это положительный опыт, и правильно, что второй год в бюджете Забайкальского края на это предусматривается от 50 до 60 миллионов.
— А сколько надо в идеале или хватает этих денег?
— По прошлому году этих средств хватило, потому что мы прекрасно понимаем, что работа с паевой землей — это работа не одного дня.
— На каком этапе вопрос с бездомными собаками?
— Законом Забайкальского края предусмотрено, что все отловленные собаки пожизненно сидят. На это было предусмотрено в 2024 году 279 миллионов и 70 миллионов дополнительно выделили. Я считаю, что это неэффективное использование средств. Ни в коем случае нельзя так дальше работать. И Законодательное собрание, и правительство Забайкальского края в этом направлении работают.
Мы сегодня все материалы, зависящие от Законодательного собрания, от Госветслужбы, предоставили [депутату Госдумы] Александру Анатольевичу Скачкову, чтобы он нам помог в Государственной думе. Почему мы обратились к Александру Анатольевичу? В советское время у нас были порядки и правила идентификации животных, а идентификация животных очень на многое влияет. Сейчас такой закон тоже есть, а собак и кошек там нет. Мы не можем не только с собаками безнадзорными работать, мы не можем работать с домашними.
Надо на сегодняшний день работать в первую очередь над идентификацией, чтобы этот порядок Министерством сельского хозяйства Российской Федерации был внесен. Второе — это все-таки в данном же порядке Госветслужбы Российской Федерации должно обязательно быть определено, что такое немотивированная агрессия, каким образом немотивированная агрессия может дозволять, что гуманным способом нужно усыплять этих животных.
— Получаете удовольствие от работы в заксобрании?
— Если человек утром просыпается и бежит на работу, потом с работы он бежит домой, в семью — это счастливый человек. Значит, я работаю с удовольствием, мне доставляет радость принятие того или иного закона.
Я таких законов могу несколько назвать. Допустим, была коррупция с лесом, это очень было сложно в третьем созыве, но был принят закон совместно с прокуратурой про площадки отгрузки древесины — эти площадки узаконили, поставили видеокамеры, учет навели и так далее. Этот опыт обобщили, и закон Российской Федерации был принят, а наш уже отменен.
Источник:
«Чита.Ру»