Если еврейскому государству удастся втянуть Исламскую Республику в войну напрямую, аравийские монархии вряд ли смогут остаться в стороне. Прежде всего – из-за наличия американских военных объектов на их территориях. Так что взаимное стремление к укреплению безопасности является обоснованным фактором в условиях нарастающего ирано-израильского противостояния, пишет востоковед-арабист Дмитрий Поляков.
На фоне продолжающегося палестино-израильского конфликта, который за последний год вышел далеко за свои географические рамки и принял форму ирано-израильского противостояния, на Ближнем Востоке в целом происходит противоположный процесс – нормализация отношений между бывшими соперниками. Эта тенденция в той или иной степени характерна для всего региона, но наиболее отчётливо она прослеживается в зоне Персидского залива. Последний пример – восстановление связей между Бахрейном и Ираном. Страх перед региональной войной, в которой государствам Залива придётся выступить на противоположных сторонах, и общее желание избежать вовлечения в неё придали новый импульс процессу, запущенному несколько лет назад.
Важно, что на нынешнем этапе региональные государства постепенно отходят от блокового противостояния, которое было характерно для 2010-х годов, когда Ближний Восток был охвачен кризисами и конфликтами, возникшими после «арабской весны». Региональные конфликты, бывшие ранее системообразующими и составлящими основу блоковой конфронтации, потеряли свою прежнюю значимость. Сегодня термин «холодная война на Ближнем Востоке», подразумевающий прямую и опосредованную конфронтацию между Ираном и его союзниками по «оси сопротивления» с одной стороны и аравийскими монархиями, а также их союзниками – с другой, практически вышел из употребления. Более того, сама модель их отношений претерпела значительные изменения. Конечно, бывшие соперники не стали друзьями за несколько лет. Но они перешли к принципу мирного сосуществования, что также включает обсуждение и выработку системы региональной безопасности.
Начавшийся процесс восстановления связей между Ираном и Бахрейном также соответствует этому тренду. Стороны разорвали дипломатические отношения в 2016 году. Хотя формальный повод был назван, в реальности разрыв определялся общей логикой блоковой конфронтации: Манама чётко следовала в фарватере политического курса лидеров Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). Нынешнее потепление в отношениях, наоборот, связано с общей тенденцией к деэскалации в регионе. Заявления о готовности к нормализации, выработка её возможной модальности и поиск медиаторов в лице внерегиональных акторов – всё это демонстрирует желание сторон достичь успеха. При этом важно, что драйверами процесса выступают сразу несколько обстоятельств.
Взаимное стремление к укреплению безопасности является обоснованным фактором в условиях нарастающего ирано-израильского противостояния. Если еврейскому государству удастся втянуть Исламскую Республику в войну напрямую, аравийские монархии вряд ли смогут остаться в стороне. Прежде всего – из-за наличия американских военных объектов на их территориях. Например, на Бахрейне располагается штаб-квартира Пятого флота США. Но особенно уязвимыми могут оказаться акторы, подписавшие с Израилем в 2020 году «Соглашения Авраама», среди которых Манама и Абу-Даби. Кроме того, в рамках процесса нормализации с еврейским государством Бахрейн подписал с ним меморандум о взаимопонимании в сфере безопасности.
Примечательно, что сами «Соглашения Авраама» были заключены под занавес блокового противостояния в регионе. В 2010-х годах одним из ключевых трендов развития ближневосточной подсистемы международных отношений была консолидация акторов на антииранской основе. Поэтому еврейское государство рассматривалось как ещё один провайдер услуг в области безопасности.
Однако в нынешних условиях сотрудничество на антииранской основе перестаёт быть тенденцией регионального развития.
Во-первых, соперники отошли от блоковой конфронтации и налаживают отношения. Во-вторых, агрессивные действия Израиля, особенно после года боевых действий в Газе, заставляют рассматривать его не как гарант безопасности, а наоборот – как источник опасности. Это во многом объясняет стремление Манамы занять более сбалансированную позицию по отношению к Тегерану. Поэтому для Бахрейна, классической малой державы, нормализация является способом укрепления безопасности. Выбранный курс позволяет сохранять нейтралитет в текущем ближневосточном противостоянии и использовать противоречия между основными региональными игроками в своих интересах.
Иран как один из ближневосточных лидеров в нынешних условиях стремится перевести соперничество в Заливе в новый формат, который не потребует использования прежних ресурсов и сил, характерных для блокового противостояния. Помимо этого, Тегерану важно снизить уровень угрозы вблизи своих границ, чтобы эффективно реагировать на вызовы, исходящие из зоны палестино-израильского конфликта. Для ИРИ необходимо удержать военное сотрудничество между Бахрейном и Израилем на начальном уровне. Особенно важно, чтобы Манама ограничивала взаимодействие с еврейским государством в рамках американской интегрированной системы противовоздушной и противоракетной обороны на Ближнем Востоке, а сам проект продолжал оставаться аморфным. Примечательно, что во время первой прямой атаки Ирана на Израиль 13 апреля 2024 года системы ПВО и ПРО, размещённые на территории некоторых аравийских монархий, участвовали в перехвате иранских ракет и беспилотников, а также предоставили информацию о начале их запуска.
Следующее обстоятельство – это воздействие внешней среды. Важно, что остальные акторы Персидского залива положительно относятся к налаживанию отношений между Манамой и Тегераном. Восстановление их связей является частью комплексного регионального процесса разрядки, который включает в себя общее арабо-иранское сближение и, в частности, ирано-саудовский детант. Это означает, что другие государства, вовлечённые в общерегиональный процесс, подталкивают двух антагонистов к достижению прогресса.
Кроме этого, монархии Залива серьёзно обеспокоены возможностью региональной войны между Ираном и Израилем. Сегодня среди членов ССАГПЗ преобладает стремление оставаться равноудалёнными от потенциальных участников конфликта. Эта позиция предполагает некоторое дистанцирование от еврейского государства, но в то же время наращивание дипломатических контактов с Исламской Республикой. После ударов ИРИ по израильским объектам аравийские государства отметили, что считают взаимодействие с Тегераном лучшей защитой от иранского арсенала. Иран, в свою очередь, также активизировал взаимодействие со странами ССАГПЗ и получил от них заверение в нейтралитете в случае начала прямого конфликта с Израилем.
Между тем для нормализации существуют серьёзные препятствия. Прежде всего, проблемы двусторонних отношений до сих пор не решены. У Манамы есть опасения, что Тегеран снова будет использовать конфессиональный фактор и свои связи с бахрейнской оппозицией в качестве инструмента давления на королевство. Для Ирана же, наоборот, важно, чтобы шиитская оппозиция была включена в политическую жизнь Бахрейна.
Ещё одним значимым препятствием является военный компонент, а точнее то, как страны решают вопросы своей безопасности. В условиях отсутствия формализованных военных союзов или альянсов Иран сделал ставку на сотрудничество с различными негосударственными акторами (НГА) в рамках проекта «Ось сопротивления». Примечательно, что Тегеран использует бахрейнских НГА в противостоянии с Израилем, что вызывает раздражение у властей королевства.
Бахрейн же как малое государство, не имеющее собственных возможностей для поддержания своей обороноспособности, пользуется услугами безопасности, предоставленными внешними провайдерами, в основном США. Обратная сторона такого сотрудничества – необходимость участвовать в различных американских военных инициативах. Например, в операции «Страж процветания» против йеменских хуситов, что вызвало негативную реакцию в Иране.
Но главное – то, что не существует «золотого века» в отношениях двух стран, который Манама и Тегеран могли бы взять за основу. Наоборот, история их связей характеризуется многочисленными конфликтами, кризисами и взаимными претензиями. Поэтому выстраивать диалог без учёта прошлого будет очень трудно. Более того, сторонам вряд ли удастся быстро завоевать доверие друг друга. Если такой вопрос вообще поставлен на повестку дня, а нормализация не объясняется лишь текущей конъюнктурой.
Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.