Валерий Лукин – специалист в области океанологии. Исследовал Северный Ледовитый океан, изучал изменения ледяного покрова арктического бассейна. Долгое время работал заместителем директора Арктического и Антарктического НИИ. Более четверти века возглавлял Российскую антарктическую экспедицию, а сейчас является начальником одного из её отделов. В качестве ледового разведчика совершил более тысячи посадок на дрейфующий лёд. Награждён медалями и орденами Советского Союза и России, а также иностранных государств. Как говорит сам Валерий Владимирович, в Арктику он попал случайно – и посвятил Заполярью всё свою жизнь.
«Ни в юношестве, ни в студенчестве, откровенно признаюсь, я не бредил высокими широтами и никаким образом не стремился связать свою профессиональную деятельность именно с работой в Арктике и Антарктике. Я закончил в 1970 году кафедру океанологии географического факультета Ленинградского государственного университета и по распределению попал в отдел океанологии Арктического и Антарктического научно-исследовательского института. Причем это место тоже появилось в самый последний момент, потому что я вообще собрался ехать в Петропавловск-Камчатский».
Валерий Лукин пришёл работать в Арктический и Антарктический институт в августе 1970 года. А уже весной 71-го его отправили в первую полярную поездку – воздушную высокоширотную экспедицию «Север».
Высокоширотная воздушная экспедиция Север, выполнение глубоководной океанологической станции на дрейфующем льду
«Мне это безумно понравилось. И за этим последовали, буквально как стрельба из автомата, целая серия последующих арктических экспедиций. Вернувшись в мае из Арктики, где работал на дрейфующей станции СП-19 и на ледовой базе воздушной высокоширотной экспедиции "Север", я уже в июле уехал в бухту Провидения, где на судне работал в ледовом патруле А61 как океанолог. Оттуда вернулся в начале ноября. И снова уже в 1972 году снова уехал в экспедицию "Север". Потом вернулся в патруль на Чукотку. И вот это уже поглотило. И я уже, как говорится, не мог остановиться, потому что действительно я влюбился в Артику».
Тонущий самолет ЛИ-2 на дрейфующем льду Арктического бассейна, май 1973 г.
Детские впечатления – и реальная арктическая романтика
Поездки в Арктику дали Валерию Лукину уникальную возможность сравнить заполярную реальность с миром Крайнего Севера, описанным в многочисленных книгах, прочитанных им в детстве, а также в современных художественных произведениях.
«На меня в детстве очень сильное впечатление произвела книга Каверина ῝Два капитана῝. Но, опять-таки, как я подчеркиваю, это не означало, что я стремился работать в Арктике. Нет. Но было сильное впечатление. Я, честно говоря, бывая в Артике, все время возвращался в памяти к литературным произведениям. Того же Каверина, того же Джека Лондона. И более того, непосредственно на Чукотке я познакомился с известными советскими писателями, такими как Юрий Рытхэу. А потом я в бухте Провидения познакомился с Альбертом Мифтахутдиновым. Это очень известный на Дальнем Востоке и на Чукотке писатель, который очень много писал как раз о жизни людей, в основном экспедиционной».
Переправа через ледовую трещину, Валерий Лукин и Олег Евдокимов, март 1973 г.
Как говорит Валерий Владимирович, художественные произведения про Арктику сильно отличаются от настоящей жизни, ведь в них описываются только самые интересные и яркие моменты. А на самом деле, романтики в полярной работе гораздо меньше, чем мы себе представляем.
«Романтика, безусловно, остается. Но в первую очередь – это труд, это очень серьезная бюрократия. Особенно когда ты начальник, потому что на тебя возложена огромная ответственность за жизнь и здоровье этих людей. Пресловутая техника безопасности, которую мы подписываем в журналах, но серьезно к этим вопросам не относимся. А вот на начальнике экспедиции это все действительно лежит огромным бременем. Кроме повседневной, рутинной, тяжелой, я бы сказал, именно мужской работы, еще необходимо выполнять большое количество различных бюрократических моментов, которые просто являются неотъемлемой частью твоей работы. Это ответственность за расходование продуктов, одежды, топлива, потому что это все нужно учитывать, чтобы этого всего хватило».
Ещё одно заблуждение, по словам Валерия Владимировича, заключается в том, что многие считают полярные широты своеобразным фильтром, через который в Арктику могут попасть только самые лучшие представители человечества. Но такое идеализирование Заполярья ни к чему хорошему не приводит.
«Как и в любой повседневной жизни люди делятся на хороших и плохих, на прекрасных профессионалов и посредственных ремесленников. Всё то же самое происходит и в полярной работе. Говорить о том, что там одни высочайшие профессионалы – да нет. Бывают всякие случаи. Поэтому я хочу сразу сказать людям, которые едут в Артику в Антарктику исключительно из романтических убеждений – я откровенно советую не делать этого. Это будет большая ошибка в жизни, многие потом в этом раскаиваются. Для них поездка в полярные регионы становится одна за две, то есть она и первая, и последняя».
Покорение Арктики с воздуха
Валерий Лукин участвовал в морских экспедициях, дрейфовал на ледовых полярных станциях. Но ближе всего ему стали воздушные экспедиции – на самолётах.
«В 1973 году я неожиданно для себя попал в ῝прыгающий῝ отряд воздушной высокоширотной экспедиции ῝Север-25῝. ῝Прыгающий῝ отряд занимался океанографической съемкой арктического бассейна и морей Сибирского шельфа в весенний период. Мы на самолетах Ли-2 работали, когда самолет садится на неподготовленную взлетно-посадочную полосу на льдине. Подбор места посадки осуществляется визуально экипажем самолета и теми гидрологами, которые находятся на его борту. Вот эта работа меня захватила целиком и полностью. С 1974 года я начал планировать все эти экспедиции. И в 1975 году я уже поехал начальником отряда».
Экипаж самолета ЛИ-2, сотрудники прыгающего отряда воздушной высокоширотной экспедиции Север, апрель 1977 г.
За годы работы в Арктике Валерий Лукин налетал на самолётах и вертолётах более 4 с половиной тысяч часов. Совершил более тысячи первичных посадок на дрейфующие льды и считает, что самое романтичное, что есть в Заполярье – это арктическое небо.
«В 46 лет я оформил летную пенсию. Безусловно, я не летчик в прямом смысле, но я жил в этой среде, я понимал их проблемы. И горжусь принадлежностью к этой удивительной человеческой касте, которые, в отличие от всех нас, умеют летать. Понимаете, они сразу же выделяются из всех нас. И эта достаточно долгая принадлежность – она для меня очень памятная и я очень благодарен».
Начальник полярных экспедиций
После почти десяти лет работы в воздушных экспедициях Валерия Владимировича назначили начальником дрейфующей станции «Северный полюс – 22». Потом он возглавил экспедицию, которая занималась наблюдениями в Арктике в интересах военно-морского флота. В 1987 году снова стал начальником смены на дрейфующей станции. На этот раз это была «СП–29». А в 89 году Валерия Лукина отправили работать на другое полушарие планеты.
В кают-компании СП-29, декабрь 1987 г.
«В стране шли перестроечные процессы. И в сентябре 1989 года меня привлекли в рабочую группу, которая была в институте создана по подготовке первой дрейфующей научной станции в Антарктике. Она должна была быть советско-американской. И вот неожиданно для меня началась международная деятельность. В 90-м году я впервые оказался в Соединенных Штатах в командировке, а в 91-м году – на борту западногерманского исследовательского судна ῝Поларштерн῝ я принял участие в их рейсе в море Уэдделла, именно в том районе, в котором мы планировали организовать эту станцию, для того чтобы определить возможность создания на Антарктическом льду дрейфующей станции. Я подчеркиваю, не на айсберге, а именно на морском льду».
Вернувшись из этой поездки, Валерий Лукин занял должность начальника Советской Антарктической экспедиции. И более 27 лет руководил всеми исследованиями, которыми занималась наша страна в Антарктике.
«Многократно бывал в Антарктике, и больше всего – на станции Восток, поскольку в 1991 году у нас из эксплуатации был выведен самолет ИЛ-14, и наша экспедиция в Антарктике осталась без авиационной поддержки станции Восток. Всё-таки расстояние было 1410 километров от Мирного до Востока, таких типов самолётов, которые могли бы и доставить необходимые грузы и людей на такое расстояние, в тот момент у страны не было. И учитывая мои уже богатые связи, которые образовались с нашими американскими коллегами, мне удалось договориться, что сезонную работу и смену научного состава на станции Восток мы делали с помощью американской авиации через их станцию Мак-Мердо».
Полярник-администратор
Сейчас Валерий Владимирович уже не ездит в экспедиции – давно уступил дорогу молодым специалистам. А сам, несмотря на возраст, до сих пор занимается работой на посту начальника отдела логистического центра Российской Антарктической экспедиции. Правда работают новые специалисты теперь по-другому. Сменилось поколение, сменилась система образования, сменился и подход к работе.
«Понимаете, это время другое. Ребята не виноваты в этом, это другое время. Ну, например, когда учились мы, то мы не мыслили океанологии без участия в морских экспедициях. Это было просто невозможно. А теперь можно иметь хороший компьютер, хорошее программное обеспечение и заниматься океанологией, вообще не видя реального океана. Можно наблюдать за морем с какого-нибудь курортного пляжа, никогда не выходить в море, но ты будешь океанологом, ты будешь этим заниматься, получая данные со спутников, ты будешь анализировать их. Это тоже теперь называется океанологией, и осуждать их за это нельзя. Вот такое время теперь наступило».
Экспедиция А-317, Северная Земля, апрель 1984 г.
По словам Валерия Лукина, ему повезло, что он стал полярником. Осознание того, что ты принадлежишь к небольшой, но достаточно важной группе людей, которые занимаются тяжёлой работой в самых суровых условиях, заставляет человека развиваться и стремиться к совершенствованию. Главное – не подвести тех, кто поверил в тебя и доверил такое серьёзное дело как изучение нашей планеты. Ведь Арктика – это не про деньги, это про мечту.
«В Артике существует хорошая поговорка, что самый глупый способ зарабатывания денег – это поездка в Артику. Но есть еще продолжение этого выражения. Ещё глупее – это поездка в Антарктиду. Поэтому тот, кто хочет заработать, может найти эти возможности здесь, не меняя образ жизни, оставаясь со своей семьей и так далее, потому что полярник – это не профессия, полярник – это образ жизни».
Благодарим за помощь в организации съёмок Арктический и Антарктический научно-исследовательский институт.
***
Максим Упиров, специально для GoArctic