Как на Ямале рыбу «брали штурмом». Там, где промысловики оказались бессильны, выручили учёные

Фото: предоставлено из фондов МВК имени И. С. Шемановского

Восемьдесят лет назад на Ямале побывала научная экспедиция, круто изменившая судьбу матушки-Оби и ее природных богатств. Шла Великая Отечественная война, страна остро нуждалась в продовольствии, и развитие рыбного промысла на отдаленных территориях виделось одним из решений этой проблемы. Правда, было одно но: в Москве очень приблизительно представляли себе объем северных запасов «живого серебра», а значит, не могли грамотно планировать его добычу. Это сильно ударило по водным биоресурсам, хотя годовые госзадания для рыбной отрасли региона за всю войну так ни разу и не были выполнены — по вполне объективным причинам.

Время для чтения ~ 12минут

Прояснить ситуацию поручили группе исследователей под руководством выдающегося ученого — ихтиолога, доктора биологических наук Александра Николаевича Пробатова. Увиденное он изложил в докладе, черновики которого ныне хранятся в Государственном архиве социально-политической истории Тюменской области (ГАСПИТО).

«…Можно выловить здесь 500 000 тонн рыбы или миллион тонн, но это качественно непригодный продукт, который в Тюмени или еще где-нибудь будет выброшен в помойку. Директор Новопортовского рыбозавода радуется, что у него кривая вылова рыбы идет вверх, и ждет поощрения. Но если посмотреть качество этой рыбы — она никуда не годится. Это даже не просто плохой продукт, это сгнивший продукт, который наваливают и таскают в каких-то грязных мешках… Всюду сиговые породы свалены в кучах, подтекают зловонные лужи. Такую непригодную рыбу грузят и отправляют в Салехард и дальше в Тюмень… Меня крайне интересует, куда она там девается?

Лучше выловить 100–150 тысяч центнеров и как следует дать этот продукт, чтобы он стал гордостью обского рыболовства, чем выловить 500 000 центнеров, из которых 300 000 центнеров непригодной продукции… Богатством обского рыболовства являются сиговые породы рыб: муксун, сырок, щёкур, пыжьян… Мое мнение: в низовьях Оби эти крупные сиговые породы рыб находятся на перелове, а некоторые — на грани перелова. Поэтому рассчитывать на увеличение их вылова не следует…»

Уловы удвоить, а лучше — утроить!

– За два года до экспедиции, в январе 1942-го, Совет народных комиссаров СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «О развитии рыбных промыслов в бассейнах рек Сибири и на Дальнем Востоке». Уловы требовалось удвоить и даже утроить. К примеру, в 1943 году Ямалу следовало сдать 265 тысяч центнеров рыбы. Руководство округа взяло на себя дополнительное обязательство — «дать стране и фронту 35 тысяч центнеров сверх плана», — рассказывает младший научный сотрудник истории и археологии Научного центра изучения Арктики Ольга Рябкова. — Отмечу, что увеличение планов означало переход на круглогодичный промысел; до 1942 года основной лов шел в период весенне-летней путины. Однако план в тот год не был выполнен, сдали всего 226 тысяч центнеров. Не хватало людей, орудий лова, соли, тары, речной флот находился в неудовлетворительном состоянии. Еще одна причина — отсутствие знаний о сезонной миграции рыбы.

Александр Пробатов указал, в каких частях Обской губы необходимо ослабить интенсивность рыболовства, а где, наоборот, требуется организовать промысел, и не только рыбы, но и морского зверя.

По словам собеседницы, эта проблема у всех была на слуху. Говорили о ней и весной 1943-го — на Шестой сессии Ямало-Ненецкого окружного совета депутатов трудящихся. В Государственном архиве ЯНАО хранится текст выступления общественного деятеля, заведующего окружным музеем Василия Семёновича Денисенко: «Нам нужно производить разведку и т.д. Нужно втянуть больше сил в это дело. До войны в зимнее время рыбу ловили мало. Поэтому о зимней дислокации рыб нам известно мало. Это главная причина, почему зимой мы ловим рыбу плохо. Неправильно говорить и то, что мы знаем летнюю миграцию рыбы. В Ямало-Ненецком округе работает четыре ихтиолога. Этого мало… Мы не знаем точного описания наших водоемов. Пески, находящиеся вблизи населенных пунктов, известны, но перед нашим округом стоит задача — заняться изучением водоемов».

На борту «Гидрографа»

Ольга Викторовна проследила путь исследователей буквально по дням. Итак, экспедиция прибыла в Салехард в июне 1944 года на пароходе «Карл Либкнехт». Отряд состоял из трех человек: руководителя Пробатова, инженера Агапова и лаборанта Синицына. Прежде всего они занялись сбором информации о количестве рыбы, выловленной на песках Оби и Обской губы в разные годы.

Первого июля исследователи поднялись на борт мотобота «Гидрограф», который открывал навигационную обстановку на водных путях округа. Судно шло согласно плану технического участка — вся акватория Обской губы, начиная от Ямальского бара. С разрешения капитана матросы «Гидрографа» и лаборант Синицын отправлялись ловить рыбу на берег. Добытые хвосты измеряли и взвешивали, затем Пробатов вскрывал отобранные экземпляры для определения содержания их желудков, состояния икры или молок, снимал чешую. Исследованию подверглись сотни экземпляров ряпушки, сырка, пыжьяна, нельмы, омуля и других рыб.