Что происходит в Грузии, после парламентских выборов 2024 года, которые не признаёт местная оппозиция и результатам которых не радуется западное большинство? Почему страна из «светоча свободы» превратилась в проблему для западной геополитики? Как «исторические выборы», которые должны были дать ответ на вопрос – «с Европой или с Россией», превратились в идеологическое поражение радикального западничества в стране? Об этом пишет Арчил Сихарулидзе, основатель научно-исследовательского института SIKHAFoundation(Тбилиси, Грузия).
Правительство «Грузинской мечты» (ГМ) победило на парламентских выборах 2024 года, получив большинство мандатов. Более того, процесс прямого избрания первого лица государства был заменён на «американскую модель». Президента теперь выбирает специальная коллегия, состоящая из представителей парламента и других властных структур, что, по сути, означает гарантированное назначение кандидата от правящей партии. В итоге действующий президент Саломе Зурабишвили должна будет покинуть свой пост – 14 декабря был избран новый президент. «Грузинская мечта» выдвинула на эту позицию бывшего футболиста, члена политического объединения «Сила народа» и открытого критика западной политики Михаила Кавелашвили. Таким образом, к концу этого года ГМ смогла обеспечить себе тотальное доминирование как в законодательной, так и в исполнительной власти, закрепив эту гегемонию назначением «провластного» президента, который законодательно является объединителем грузинского народа.
Политическая оппозиция до сих пор не признаёт результатов выборов, считая их «украденными», сфабрикованными и обещая делегитимировать власть, а также все государственные институты. Саломе Зурабишвили присоединилась к обвинениям, назвав происходящее специальной операцией России, которая помогла «пророссийской» ГМ установить авторитаризм и монополизировать власть. Эти заявления она повторила в телефонном разговоре с президентом Польши Анджеем Дудой. Обещанные массовые протесты не получили поддержки внутри страны и были приостановлены, чётких планов развития событий у несогласных нет.
Надежды на непризнание предвыборного процесса и результатов со стороны Запада частично оправдались, поскольку ни официальные лица ЕС, ни первые лица Западной Европы открыто не поздравили ГМ с победой, призвав проанализировать и расследовать правонарушения, указанные в отчёте наблюдательной комиссии ОБСЕ. К этой критике присоединилась и администрация Джо Байдена, но в умеренной форме. При этом у правящей партии внезапно появились стратегические партнёры в лице Венгрии и Словакии, которые не позволили критически настроенным представителям европейской бюрократии рассмотреть реальную возможность проведения «карательных» мер против грузинских политиков. Более того, ГМ получила моментальное признание и одобрение от соседних стран и Китая.
В итоге Европейский союз явно разочарован, но даже через месяц после выборов ни Саломе Зурабишвили, ни представители оппозиции не смогли предоставить зарубежным коллегам реальных фактов вмешательства России и фальсификации выборов.
В отчёте ОБСЕ также нет фундаментально критических замечаний, которые могли бы быть использованы против «Грузинской мечты» – выборы были признаны нормальными, конкурентными, а их результаты не оспаривались.
Грузия, являясь частью геополитически важной малой шахматной доски, надолго стала для основного политического истеблишмента на Западе проблемой, вызовом. Она была несостоявшимся государством при Эдуарде Шеварднадзе, прошла серию важных реформ при Михаиле Саакашвили, а после превратилась в сбалансированного и прагматического игрока на глобальной арене. Все эти годы режимы менялись, как и уровень свободы слова и демократии, но никогда Запад не был так враждебно настроен к правительству Грузии, как сегодня. При этом страна, руководимая последние двенадцать лет «Грузинской мечтой», практически по всем статистическим и объективным показателям опережает не только Молдавию и Украину, но и многие страны Европейского союза. Более того, по отчётам Еврокомиссии, Тбилиси лидирует в большинстве сфер по сравнению с Кишинёвом и Киевом. И всё же ему отсрочили предоставление статуса кандидата, а сейчас объявили о «приостановке интеграции» в союз.
Конец Грузии как «светоча свободы», «островка свободы» в западном политическом нарративе напрямую связан с началом специальной военной операции на Украине. Восхваляемая за сдержанность и политику «умиротворения» по отношению к России «Грузинская мечта» отказалась менять свою политическую платформу и присоединяться к антироссийской коалиции стран, которые должны были нанести Москве «стратегическое поражение». От требований присоединиться к ключевым экономическим санкциям до призывов официально отправить волонтёров воевать за Украину и открыть «второй фронт» в Абхазии и в Цхинвали – на всё это она дала отрицательный ответ. Это было вызвано не только простой политической прагматикой, желанием не уничтожать свой избирательный потенциал, но и стремлением отвести от страны угрозу обострения конфронтации с Москвой и возможный экономический кризис.
Однако отказ «солидаризироваться» с Западом и встать на «правильную сторону истории» сделал вначале из «Грузинской мечты», а потом и из страны угрозу западной гегемонии и геополитическим интересам.
Грузия, будучи все эти годы опорным пунктом геополитического и идеологического влияния, вышла из-под контроля, что сразу же отразилось на её восприятии в западных СМИ и среди политического истеблишмента. «Грузинская мечта» из прагматичной силы стала «пророссийской», а её политика – «комплементарной» Кремлю. Также внезапно появились «проблемы» с демократией и свободой слова, что активно продвигалось последние два года. Стало очевидно, что основные силы на Западе рассматривают ГМ как угрозу своему геополитическому и идеологическому доминированию.
Правящая партия пыталась договориться, как она эта не раз делала, но прийти к общему знаменателю стороны так и не смогли. Послы западных государств и финансируемая ими элитарная часть гражданского общества стали открыто противодействовать ГМ, создавая негативные настроения, призывая к смене власти. Власть, вынужденная защищаться, решила продавить законы об иноагентах/прозрачности и запрете пропаганде ЛГБТ-движения (признано экстремистским в РФ), чтобы послать Западу чёткий сигнал о том, что она может начать изучать активы и финансовые вложения местных неправительственных организаций, вовлечённых в политические процессы, и обратиться за электоральной поддержкой не к либеральной настроенной прослойке, а к консервативному большинству – что в конце концов и произошло.
Выдвижение на пост президента Михаила Кавелашвили, семейного человека и представителя традиционных ценностей, после Саломе Зурабишвили, ярой приверженки радикального западничества, – это разворот не в сторону России, как многие утверждают, а в сторону большей части населения Грузии, которая желает быть частью западного мира, но с определёнными «красными линиями» и традиционными ценностями. «Грузинская мечта» в своей предвыборной гонке опиралась на внутреннего избирателя, в то время как оппозиция – на радикально прозападно настроенное меньшинство и внешнее давление. Победил внутренний избиратель. Правящая сила окончательно дала понять другим игрокам, что для удержания власти и легитимности ей не нужны похвалы извне и тем более слепое следование геополитическим пожеланиям западных стран. Намного важнее диалог с избирателем, который не стремится проходить через очередные потрясения.
Геополитическое поражение так называемых проевропейских сил в Грузии – это лишь часть проблемы, с которой столкнулся Запад. Геополитика время от времени трансформируется, и избрание на второй президентский срок Дональда Трампа может изменить расстановку сил. Однако, есть другая фундаментальная причина, по которой «Грузинская мечта» и её избиратель стали угрозой – смена политического мировоззрения или то, что можно назвать формированием суверенного политического самосознания. Парламентские выборы в стране не несли в себе особых сюрпризов, поскольку абсолютно все данные указывали на победу «Грузинской мечты». Однако на Западе и внутри прозападного «пузыря» в стране возникла яркая мантра о чуть ли не историческом голосовании – страна должна была решить идти ей с Европой или с Россией.
Очевидно, что для большей части населения такая постановка вопроса была неактуальна, неприемлема и даже непонятна. Но благодаря внешнему давлению и нарративу парламентские выборы стали идеологическим маркером, указателем на политическое, экономическое, геополитическое и, самое главное, мировоззренческое направление. «Грузинская мечта» предложила церковь, традиции, семью, прагматичность, баланс по отношению к России, доминирование национальных интересов и вступление в западные институты с «достоинством». В противовес ей оппозиция, полностью поддерживаемая Западом, предложила продвижение антироссийских настроений, полную консолидацию с Киевом, готовность жертвовать собой за западные геополитические интересы и европейские ценности в обмен на европейские блага и богатства, принадлежность к «цивилизованному миру». Как бы странно это ни казалось, избиратель сделал ставку на «Грузинскую мечту», что шокировало многих за рубежом, веривших в тотальную приверженность грузинского народа Европе, – ведь именно такие сигналы они получали от своих коллег из страны.
Стратегических партнёров убедили, что население страны не только привержено западной интеграции, но и готово жертвовать всем, чтобы добиться вступления в НАТО и ЕС. Активно проводились параллели с Евромайданом как проявлением такой же жертвенности. Но победа ГМ показала, что не следует путать желание жить достойно в достойном государстве, путешествовать по западным странам без ограничений, работать без лишних бюрократических проволочек c готовностью отбросить свои национальные интересы, традиции – всё то, что спасало Грузию исторически и до сих пор играет ключевую роль в жизни большинства населения страны. Центральный избиратель отказался от слепого, радикального западничества/европейскости и выбрал суверенное политическое самосознание. Это большая угроза западному доминированию, нежели возможно временные геополитические расхождения между Вашингтоном, Брюсселем и Тбилиси.
Победа «Грузинской мечты» на парламентских выборах 2024 года – это отказ большей части грузинских избирателей от жертвенности во имя западных геополитических интересов, а также разворот в сторону суверенного политического самосознания, критически относящегося к стратегическим партнёрам, но не враждебного им. Западу следует решить, примет ли он эту «неправильную» демократию в Грузии или же предпочтёт подавить её ради своих геополитических и идеологических интересов.
Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.