Это интервью мы начинали готовить, когда отец Евгений Воронов был диаконом, а публикуем, когда он уже иерей. Хиротонисан отец Евгений был 21 ноября и сейчас служит священнический сорокоуст в Сретенском монастыре.
Сретенский монастырь – это то место, благодаря которому я сейчас являюсь тем, кем являюсь. Сретенский монастырь и в частности Сретенская духовная академия для меня – это билет в жизнь. За это я очень благодарен митрополиту Тихону (Шевкунову), игумену Иоанну (Лудищеву), иеромонаху Зосиме (Мельнику) и многим другим сотрудникам, преподавателям и насельникам монастыря.
Я родился и вырос в невоцерковленной семье, при этом в подростковом возрасте стал близко общаться с крестной моего папы, тетей Надей. Она умерла в июне 2019 года. Она настолько большую роль сыграла в моей жизни, что свою младшую дочь я назвал в ее честь, пообещав это тете Наде в один из дней ее рождения, когда у меня даже не планировалась семья. Тетя Надя была верующей, воцерковленной, всю жизнь сильно болела и знала, что такое скорби, в том числе телесные страдания. Вера ее была настоящей, искренней, выстраданной. Я ездил к ней в гости примерно с 14 лет и постепенно стал задавать вопросы о том, что за «картинки» висят на стенах, куда она ходит по воскресеньям. Тетя Надя рассказывала, что это не картинки, а иконы, на них изображены святые, Господь, Богородица, а по воскресеньям она ходит в храм на богослужение.
Мне было интересно, и я просил взять меня с собой. Стал иногда ходить с ней на службы. В храме ныли ноги, болела спина от долгого стояния на одном месте, на Литургии я засыпал стоя. Однако спустя какое-то время попробовал поститься и первый раз причаститься. Так было положено начало моему воцерковлению. Когда мне было около 21 года, именно с тетей Надей первой я поделился идеей стать священником. Она ответила, что для этого нужно быть истинно верующим и воцерковленным человеком, приобщиться к церковной жизни, посещать храм.
Я сам из Новосибирска, родился и жил там. Однажды, придя в кафедральный собор родного города, увидел объявление о Молодежных встречах. Заинтересовался, стал иногда ходить. Там же узнал, что требуется помощь для проведения фестиваля звонарей. В итоге познакомился с тогда еще послушником казахстанского монастыря города Усть-Каменогорска Антонием и захотел пожить в монастыре. В тот момент я как раз читал книгу владыки Тихона «Несвятые святые», где описывается монастырская жизнь, и мне захотелось увидеть ее своими глазами.
Душа чего-то искала, ей хотелось настоящей жизни: подлинной, духовной
Когда я, будучи студентом четвертого курса, сдал все экзамены в Университете экономики и управления, где учился, понял, что если сейчас не сделаю кардинального поворота, то мои каникулы будут проходить не очень полезно. Дома можно будет допоздна спать, мама приготовит вкусный обед. Тепло, сытно, уютно... Но душа чего-то искала, ей хотелось настоящей жизни: подлинной, духовной. Забегая вперед, скажу, что эти поиски реализовались при поступлении в Сретенскую академию. Когда я поступил, то понял, что именно этого и хотел, сам не осознавая, но прося Божией помощи.
Веры в армии не скроешь
Итак, летом после четвертого курса я отправился в казахстанский монастырь. Наместник владыка Амфилохий предлагал мне остаться, получить духовное образование в семинарии в Алма-Ате. Но я уехал, потому что нужно было закончить основное образование. Я доучился и снова приехал в монастырь. Образование, которое получал, было мне неинтересно, и работать по профессии я не хотел. Окончательно это стало понятно, когда я служил в армии. Именно там я решил поступить в семинарию, чтобы стать священником.
К сожалению, я не знал, как православному христианину следует себя вести в армейских условиях. Для меня это было проблемой. Например, я не знал, что можно не соблюдать гастрономический пост, то есть пост в еде. Я думал, что нужно поститься так же, как мы постимся в обычной жизни: среда и пятница без продуктов животного происхождения, а также четыре длительных поста в год. В какой-то момент знакомый священник сказал мне, что поститься можно по силам, для воинов есть послабления. Я не знал, что можно сокращать молитву, думал, что обязан читать утреннее и вечернее правило полностью. Считал, что христианин обязан смиряться с несправедливостью, оскорблениями, даже если речь идет об армейском суровом мужском коллективе.
В армии я не скрывал своей веры. На удивление, ребята и офицеры относились с пониманием, когда видели в моих руках четки или молитвослов. С некоторыми офицерами, с которыми служил, до сих пор поддерживаем общение. Они с большим уважением относятся к тому, что человек не стеснялся своей веры в армии и к тому, какой путь я выбрал. В армии не скроешь своей веры. Если пытаешься жить по-христиански, это очень заметно. Например, все матерятся, а ты не материшься, большинство участвует в драках, а ты их избегаешь и т. д.
Офицеры с большим уважением относятся к тому, что человек не стесняется своей веры в армии
Владыка Амфилохий подарил мне перед отправкой в армию достаточно большой нательный крест и напомнил слова святого благоверного князя Александра Невского: «Бог не в силе, а в правде». На казарменных построениях, на телесных осмотрах на предмет синяков и травм всегда был виден мой крест, и часто сержанты и офицеры задавали вопросы. Они знали, что я верующий и собираюсь стать священником. Те, с кем я продолжил общаться, знают, что я поступил в семинарию, стал священником. Два офицера, которые были командирами рот, приезжали в монастырь, я проводил им экскурсию. Это здорово, что такая ниточка сохраняется.
Сретенская академия: амбициозный план-максимум
По окончании службы в армии я принял решение поступать в семинарию. Два знакомых священника в один голос советовали Сретенскую. Это был и мой амбициозный план-максимум. Незадолго до поездки я оставил рюкзак с паспортом в электричке, однако сказал на это несчастье, что готов идти пешком по шпалам, но не откажусь от идеи поступать. Воспринял потерю паспорта как испытание перед хорошим делом. Кстати, перед самой поездкой в столицу мне сообщили, что нашли мои вещи.
Обучение в семинарии – это счастливые годы и вместе с тем очень насыщенные. График был всегда очень плотным. Всегда стояло множество задач, и учебных, и на послушаниях. Например, я ездил в следственный изолятор «Матросская тишина» для бесед с заключенными. Мы посещали Михайловский интернат, где директор – наш выпускник, отец Владимир Щетинин. Ездил в рамках проекта «Родная земля» в Архангельскую и Псковскую области. Все годы своего обучения нес послушание в канцелярии семинарии. В конце обучения в магистратуре стал работать в отделе аспирантуры. Присутствовал на начальном этапе открытия аспирантуры, помогал готовить документы. Также нес послушание помощника звонаря. У нас был факультатив по кампанологии. Вел эти занятия мой земляк Николай Иванович Завьялов, сибиряк. Была возможность помогать ему в звонах. Когда его не было, можно было звонить самому. В общем график был очень плотным, обучение насыщенным.
Отмечу, что все эти послушания и полученные знания, а также опыт, которым делились преподаватели и священники, пригождаются сейчас. Участие в проекте «Родная земля» очень помогает в подростково-молодежной работе. Навык звонаря помог мне недавно, когда у нас на приходе сломался так называемый электронный звонарь и я сам несколько месяцев поднимался и звонил в колокола. Общение с заключенными, с детьми в интернате, помощь в канцелярии – все это очень востребовано в приходской жизни.
Самые тяжелые годы обучения – это начало, первый курс, скит, когда ты только привыкаешь к режиму, к длинным службам, постоянной учебе, послушаниям. На втором курсе приезжаешь в Москву, и здесь уже всё на виду. Дежурные помощники, всегда рядом начальство, проректор, ректор, много преподавателей, много предметов. Тяжелый период это и конец четвертого курса, потому что нужно писать бакалаврскую работу. Потом нужно отвечать за написанное перед комиссией. Второй курс магистратуры – время, когда необходимо написать более серьезную выпускную квалификационную работу, к которой предъявляются более высокие требования, ведь это работа на звание магистра теологии.
Кстати, когда я учился в семинарии, особенно поначалу периодически возникала мысль о том, чтобы подойти к владыке Тихону и сфотографироваться с ним. До этого я его видел только в интернете на лекциях, передачах, встречах с прихожанами и семинаристами. И вот я поступил, и владыка стал гораздо ближе, я стал видеть его вживую достаточно часто на богослужениях, в семинарии, в монастыре. Я хотел попросить его оставить автограф на книге «Несвятые святые». Но мне казалось, что придет нужное время и сама собой получится памятная фотография. Спустя девять лет после поступления мы ездили в Крым всей семьей и случайно встретили владыку Тихона в монастыре на мысе Фиолент. И вот там со своей семьей уже в сане диакона я с ним сфотографировался. Это фото в Крыму получилось уже таким, как нужно, правильным, в какой-то мере заслуженным.
Самый сложный предмет, который давался мне очень тяжело, это литургика, наука о богослужении. Поскольку я был не очень воцерковлен и до поступления не пономарил, то, конечно, литургика была самым больным местом. На первом курсе в скиту я получил за год тройку. Мне было трудно пережить это спокойно, ведь я проявил максимально возможное старание, чтобы хоть что-то понять. Однако оценено было больше не старание, а знания. Позже эту тройку я исправил в конце обучения на бакалавриате, на четвертом курсе.
В магистратуре я учился на профиле «Пастырское богословие». Одна из дисциплин, преподаваемых на профиле, – «Пастырские аспекты христианской антропологии» давала возможность будущим батюшкам в тепличных условиях попрактиковаться, научиться общаться с потенциальными прихожанами или просто вопрошающими людьми. На занятиях под руководством протоиерея Вадима Леонова каждый магистрант пробовал себя в качестве пастыря. Эта дисциплина была крайне интересной и полезной, потому что на ней мы отработали разные ситуации и разные моменты будущего священнослужения. Один студент выступал в роли пастыря, а другой – в роли человека, пришедшего на пастырскую беседу. В режиме реального времени нужно было попытаться помочь разрешить проблему человека, укрепить его в вере, посочувствовать. Выступление завершалось совместным анализом ситуации, которая развернулась перед зрителями-магистрантами, и обсуждением того, как можно было сделать лучше, будь зритель на месте пастыря.
Я очень благодарен владыке Тихону (Шевкунову). Его книга «Несвятые святые» во многом способствовала моему воцерковлению. Благодарю его за труды по созданию семинарии, которая впоследствии стала академией. Благодарю игумена Иоанна, который был проректором, когда мы поступали на первый курс, а сейчас исполняет обязанности ректора. Огромное спасибо духовнику нашего курса, иеромонаху Зосиме (Мельнику). Также благодарен протоиерею Вадиму Леонова, потому что он тоже сыграл важную роль в моей жизни как преподаватель догматического богословия и как пастырь. Под его руководством я писал магистерскую диссертацию. Не могу не сказать добрых слов в адрес Ларисы Ивановны Маршевой, это чудесный человек, который живет своим делом, и студенты это чувствуют. Важно, что Лариса Ивановна никогда не оставит студента без поддержки в трудную минуту.
Я очень признателен родителям и родным. Несмотря на то, что сами они достаточно редко бывают в храме, они не препятствовали моему выбору, а наоборот, всегда поддерживали и помогали.
Из друзей – в супруги
Со своей будущей женой я познакомился в рамках проекта «Родная земля», руководителем которого является иеромонах Ириней (Пиковский). Сначала мы ездили на Русский Север, а когда владыку Тихона перевели из Москвы в Псков, «Родная земля» стала ездить и туда тоже. И вот состоялась миссионерская поездка на остров Талабск, где жил старец Николай Гурьянов. Я был капитаном этой поездки, набирал себе команду. И в нее попала Анна Тимакова, прихожанка монастыря. В ходе миссионерской поездки мы стали общаться, затем дружить. Через год дружбы поженились. В том, что сейчас у меня есть семья, большая заслуга отца Иринея, проекта «Родная земля» и Сретенского монастыря.
На первом курсе, когда мы учились в скиту, к нам приезжал папа нашего однокурсника протоиерей Андрей Овчинников, который много лет служил в Храме Христа Спасителя. На встрече с нами он сказал: «Братья, обязательно молитесь уже сейчас о том, чтобы Господь послал вам хорошую жену, потому что выбор спутницы жизни – это очень важный, фундаментальный момент». Этот совет я услышал, воспринял и у мощей священномученика Илариона в годы обучения действительно всегда просил о том, чтобы Господь послал мне хорошую жену и чтобы мне стать хорошим священником. Наверное, Аня молилась меньше, и потому ей достался я.
Храм священномученика Ермогена в Гольяново
В августе 2023 года состоялось долгожданное и вместе с тем крайне волнительное событие – моя диаконская хиротония. Несколько лет перед ней я думал о том, какую огромную ответственность на себя беру и что служение священнослужителя не подразумевает возможности уволиться, поменять сферу деятельности. После положенного сорокадневного служения (сорокоуста) была десятидневная социальная практика в разных учреждениях нашей Церкви. На богослужении в храме при Российской детской клинической больнице я стоял в алтаре, и иерей Иоанн Захаров сказал мне: «Если что нужно, то вот наш благодетель – обращайся». Батюшка показал мне рукой на икону святителя Спиридона Тримифунтского. Я сказал, что хотел бы найти приход, где мог бы служить. Я помолился, и буквально через несколько дней мне позвонил отец Михаил Лихачев из храма, где я сейчас служу, и сказал, что им нужен священник. Я согласился и стал служить в этом храме – храме священномученика Ермогена в Гольяново.
Мне очень отрадно, что на приходе царит добрая, теплая атмосфера. Для меня это очень важно. Я переживал, что когда стану священнослужителем, то буду слышать от настоятеля критику, недовольство в плане моих богослужебных литургических огрех. Но ничего подобного никогда не слышал ни от настоятеля, ни от священников. Всё в братской, дружеской атмосфере. Когда ты молодой диакон, многого не знаешь, в чем-то путаешься, ошибаешься, очень важна дружелюбная атмосфера. Она позволяет гораздо быстрее освоиться, запомнить, понять и больше не ошибаться. В нашем храме я являюсь руководителем Подросткового клуба и организатором Молодежных встреч. Конечно, в этой деятельности пригождается опыт посещения Молодежных встреч в Новосибирске, а также участие в экспедициях проекта «Родная земля».
Безусловно, Сретенский монастырь – это еще и знакомство с людьми, преподавателями, к которым можно обращаться уже после обучения с вопросами, за советами. Например, сейчас, когда началась подростково-молодежная работа, отец Зосима согласился приехать и провести воркшоп для подростков. Мы все вместе изготовили настоящий ладан и подарили нашему храму. Использовали его на богослужениях в воскресные и другие праздничные дни.
Первая встреча Подросткового клуба – это была экскурсия в Сретенский монастырь. Я показал древний и новый соборы, учебные аудитории, актовый и спортивный залы, условия, в которых живут студенты, рассказал про распорядок дня семинариста. В академии мы познакомились со священником Самсоном, который приехал из Африки. Ребята не только попрактиковали свой английский, но и получили обещание о приезде отца Самсона на наш приход. Африканцы действительно приезжали к нам в храм, служили на Литургии, участвовали в народном празднике и наших традиционных русских играх. Сретенский монастырь – родное место, куда можно обратиться, приехать, привести друзей, и там всегда будут рады, помогут. За это тоже огромная благодарность!
Подростковый клуб и Молодежные встречи
Когда настоятель храма предложил мне заняться молодежью и Подростковым клубом, у меня было около месяца на подготовку перед тем, как оба проекта стартуют. Я читал в интернете о наиболее интересных клубах в нашей Церкви, вспоминал свой опыт участия в Молодежном движении в Новосибирске и в проекте «Родная земля». Создал два канала, два сообщества «ВКонтакте», две странички на сайте.
На наши встречи мы приглашаем подростков от 13 до 16 лет. Это такой возраст, когда молодые люди часто уходят из Церкви. Они выпускаются из воскресной школы, но при этом до того, чтобы ходить в молодежку, еще не дотягивают по возрасту. У них много вопросов, подростковый период сложный. У них много претензий к Церкви, недоумений. И вот чтобы они не ушли, не потеряли себя и свою веру, мы стараемся работать. Хотя клуб существует с начала октября 2024 года, то есть всего два месяца, у меня ощущение, что он создан давно, потому что все происходит очень насыщенно.
Сегодня это 15 ребят, которые приходят к нам регулярно, общаются, предлагают свои идеи. Помимо воркшопа по изготовлению ладана, мы провели мастер-класс по иконописи, ребята изготавливали натуральную краску на основе яичного желтка. Мы ходили с ними в кино, ездили на экскурсию в Сретенский монастырь. Также играем в настольные игры, смотрим фильмы. В настоящее время распределяем подопечных для игры в Тайного Санту и планируем пойти на каток. Хочется, чтобы клуб был площадкой для общения подростков. Чтобы они больше узнавали о церковной жизни и не уходили в то, что предлагает им массовая культура, разные нездоровые сообщества, сверстники, далекие не только от Церкви, но и от нравственных норм.
Молодежные встречи проходят по пятницам вечером. Ребята приезжают после учебы или после работы. Первая встреча – это был шашлычный пикник в Измайловском парке, когда мы знакомились, строили планы на будущее. Затем собирались, чтобы читать и толковать отрывок из Евангелия. Приглашали в качестве гостей настоятеля храма, а затем семью нашего клирика, иерея Михаила Лихачева, который тоже является выпускником Сретенской семинарии. Также и мы с женой выступили в качестве гостей, рассказали о своем воцерковлении, жизни семьи священнослужителя и о том, как я принял решение о поступлении в семинарию. Если приглашается гость, ребята заранее готовят вопросы для него через анонимный чат-бот. На наших встречах первую часть мы посвящаем чему-то серьезному, духовному, важному. Обсуждаем сложные вопросы, знакомимся с информацией, слушаем гостя. А вторая половина посвящена уже более неформальному общению, различным играм.
Современный мир предлагает очень много того, во что можно уйти с головой и не вернуться. Нас постоянно окружает реклама, огромное количество подписок в разных соцсетях и мессенджерах, новости в интернете. Чтобы не запутаться в этом и не потеряться, существуют наши Молодежные встречи, куда можно прийти, пообщаться, задать интересующие вопросы, узнать больше о вере, воцерковиться. Но делать это не одному, сидя в интернете и изучая ролики, а всем вместе в дружеской атмосфере, в неформальной обстановке.
Подростково-молодежная работа мне нравится. Есть такое изречение «Выбери себе работу по душе, и тебе не придется работать ни одного дня в своей жизни». У меня подобная история. Конечно, такая деятельность отнимает много времени. Необходимо вести каналы в Telegram, общаться в чате, готовить анонсы и отчеты, но от этого не устаешь морально. Здорово заниматься тем, что нравится. Наверное, и людям это будет нравиться и приносить пользу.
Здорово заниматься тем, что нравится. Наверное, и людям это будет нравиться и приносить пользу
Немного страдает от этого семья, потому что я стал гораздо меньше времени уделять детям, жене, решению бытовых вопросов. Но мы знали, на что шли. Священник живет не для себя, а для других людей. Он должен быть с прихожанами, в храме. Он может в любой момент поехать причащать или отпевать, крестить или венчать. И жертвовать своей жизнью для других людей. Для этого я и хотел стать батюшкой, чтобы жить для Бога и для людей.
А матушка – это правая рука, помощник, тыл. Спасибо ей за понимание, что встречает горячим ужином, справляется с погодками. Слава Богу за то, что есть такая надежная, верная, добрая жена, настоящая помощница.
Когда мы поступали в Сретенскую семинарию в 2015 году, мы писали эссе. И там нужно было рассказать о том, чем мы планируем заниматься, когда станем священниками. Я написал, что хотел бы заниматься с молодежью, ходить в походы, общаться, ездить на экскурсии. Но на тот момент это были просто фантазии, ничем не подкрепленные. И вот спустя девять лет эта задумка реализовалась на практике.
Сретенский монастырь и Сретенская академия являются для меня эталонами, с которыми постоянно соотносишь то, чем занимаешься по церковной линии. Постоянно вспоминаешь, как бы сделали у нас, как бы организовали поездку, богослужение. Постоянно соотносишь свою церковную и богослужебную жизнь с тем, как это было в годы учебы.
В настоящее время я прохожу священнический сорокоуст в Сретенском монастыре. После огромной чести быть священником Русской Православный Церкви это вторая честь. Каждый день служить в храмах, где до этого был мало что понимающим чтецом и пономарем, сослужить насельникам монастыря, приезжать из дома на братский молебен, который почти не посещал в годы обучения, проживая в пяти минутах ходьбы от кельи до храма. Если бы кто-то в годы обучения сказал, что мне доверят возглавить воскресное всенощное бдение, Литургию в Сретенском монастыре, я покрутил бы пальцем у виска и даже не стал бы отвечать.
Все описанное – это удивительная, счастливая, полноценная, радостная жизнь, возможная благодаря молитвам тети Нади и других родных, их помощи, собственному твердому желанию послужить, принятию Божией воле о своей жизни и, конечно, благодаря Сретенскому монастырю. Полюбить монастырь такой любовью, какой люблю его я, может лишь только тот, кто терял его так же, как я. В моей жизни это было дважды, но об этом в следующем эссе еще лет через десять…
Подготовила Наталья Рязанцева
Иерей Евгений Воронов
17 декабря 2024