Родился в 1962 в Риге. В детском возрасте эмигрировал с родителями в США, в 1988 получил медицинское образование, окончил университет Игнатия Лойолы в Чикаго (Иллинойс), гражданин США, после восстановления независимости Латвии вернулся на историческую родину, президент многоотраслевого холдинга InterSource International, вице-президент Американской торговой палаты в Латвии, председатель Совета государственного Фонда интеграции, член Общества гарантов Рижского театра русской драмы. Бессменный экономический советник двух последних президентов Латвии. Владеет русским, английским, латышским и украинским языками
Г-н Букинголтс, родились вы в Латвии, но ваше отношение к жизни и бизнесу сформировалось в США. Какова была ваша мотивация принять предложение стать советником по экономике сначала президента Гунтиса Улманиса, а потом президента Вайры Вике-Фрейберги?
Место рождения уже на генном уровне предопределяет, что ты должен вернуть родине некий долг. Моя судьба сложилась так, что свободу на вкус я ощутил в Америке, там же научился управлять бизнесом и собственной судьбой, принимать решения. А повезло мне в том, что, когда я все это узнал, Латвия вышла из-под опеки тоталитарной системы, и я получил возможность применить свои знания на ее благо. Работать же в команде президента страны - это всегда в какой-то степени везение, мне повезло. Вайра Вике-Фрейберга - не только доктор психологии, но и политик, я бы сказал, с очень применяемым интеллектом. Сформировавшись как профессионал в Канаде, она имеет очень четкое представление о том, что есть государственность, что есть демократия, при каком соотношении прав и обязанностей можно принести наибольшую пользу своей стране. Она самым естественным образом волнуется и за состояние страны, и за будущее ребенка из любой латвийской семьи, и за то, как экономически будет развиваться такая красивая земля под названием Латвия.
Подозреваю, что, заработав в США свой первый миллион, вы на эту красивую землю вернулись не с целью стать экономическим советником президента Латвии, а заниматься бизнесом. Как пошло?
Этот период моей жизни оказался очень интересным. Каждодневное желание вести свои дела все лучше стало тем аккумулятором, который начал подпитывать и желание не только делать бизнес, но и расширять круг людей, которым я могу быть полезным. Начиналось с персонала моей фирмы, теперь этот масштаб несколько расширился. Могу себя считать счастливым человеком, потому что непосредственно участвовал в реализации государственных программ, ставящих перед страной сложнейшие цели. И вот уже 1 мая со вступлением в Европейский союз, Латвия окончательно возвращается в единую Европу, а перед жителями нашей страны открываются реальные перспективы жить лучше, богаче, увереннее. Да, начинал я в Риге с монобизнеса, сейчас он достаточно диверсифицирован, в сферу его интереса входит пищевая промышленность, фармацевтика, недвижимость и управление ею, строительство. Новое из развиваемых нами направлений - архитектура, инженерное бюро, успешно работающее уже и в России - архитектурный и строительный менеджмент, инженерные сети. Я вполне доволен тем, как реализуется наша горизонтальная модель управления бизнесом не только в Латвии и России, но также и в США, Литве и на Украине.
О чем размышляет советник президента Латвии по экономике после президентских выборов в России и структурных изменениях в российских органах государственного управления?
К улучшению латвийско-российских отношений стремиться нужно постоянно, и, думаю, те прагматические изменения, которые произошли в последнее время в Российской Федерации, позволят нам в самой ближайшей перспективе искать в двухсторонних экономических связях, прежде всего позитив. И уместно вспомнить родившегося в Риге, но всю жизнь прожившего в Англии Нобелевского лауреата сэра Исайю Берлина, утверждавшего, что отношения между людьми нужно строить, исходя из общности, но не различий. Всякое общее нуждается в совершенствовании, но оно невозможно, если во главу угла будут поставлены различия во взглядах на ту или иную проблему. В результате же улучшения латвийско-российских отношений нас ожидает геоэкономически позитивный эффект.
И я ни на секунду не забываю о том, что в ЕС Латвия будет страной с самым большим русскоговорящим населением. Более того, мы лучше других чувствуем российскую ментальность, хотя и на нас распространяются бессмертные строки "Умом Россию не понять, аршином общим - не измерить". Но мы пытаемся, и надеемся, что и в России станут понимать Латвию.
Однако ж, и на нас же распространяется другое бессмертное: "Давно пора, ядрена мать, умом Россию понимать!" Как с этим? Из чего вы исходили, участвуя в подготовке встречи президентов Путина и Вике-Фрейберги? Какие экономические темы рекомендовали нашему президенту затронуть в беседе с президентом России?
Исходил из того, что первая, ознакомительная для президентов встреча должна была бы стать прелюдией к их регулярному общению. Исходил из того, что вступление Латвии в ЕС даст стимул к активизации экономических контактов между нашими странами, исходил из того, что наши народы исторически связаны между собой веками, и даже самые радикальные высказывания на сей счет, не сломают искренней приязни, испытываемой народами Латвии и России друг к другу. И когда я летаю из Риги в Москву и обратно - будь то "Аэрофлот" или Air Baltic, то слышу, как люди в салоне самолета, по-русски, по-латышски и по-английски говорят об одном и том же - о пользе развития экономических связей между Ригой и Москвой. Об этом же говорили и президенты наших стран на скоротечной встрече в горах. Мы готовы закончить с риторикой и подняться на уровень решения конкретных экономических проектов. А чистые с точки зрения происхождения денег инвестиции национальностей и границ не имеют.
В какие отрасли латвийской экономики рекомендовал бы россиянам вкладывать деньги экономический советник президента Латвии?
От рекомендаций воздержусь, российские бизнесмены достаточно профессионально отслеживают состояние дел на нашем рынке, а учить ученых - только портить. Назову лишь отрасли, которые в нашей экономике традиционно занимают крепкие позиции: информационные технологии, завершающий этап сборки продукции, недвижимость, пищевая промышленность, упаковка, архитектура и дизайн, инжиниринг, конечно же, и транзит, в номенклатуре практически неограниченной. Не могу не сказать о трех незамерзающих портах и специальных экономических зонах, именуемых на профессиональном сленге свободными.
Вам осталось лишь добавить, что политические амбиции всему перечисленному - не помеха?
Не думаю, что такие амбиции пользу от экономического сотрудничества отведут куда-то вбок.
Но при этом в нашем Сейме часто приходится слышать, что западные деньги, идущие в Латвию - это хорошо, а восточные - плохо. Как президент Латвии и ее советник по экономике относятся к местам рождения денег, приходящих в нашу страну?
Легальные деньги, чье происхождение вписывается в систему противодействия финансированию террористических проявлений, приветствуются. Как пример: мы не вмешиваемся в принятие решений по инвестициям в бывший советский завод микроавтобусов РАФ, будь то инвестор, выступающий от ЗИЛа или General Motors - переговорщики с достойной репутацией. В этом случае нас интересует, насколько реально прибыльное исполнение инвестиционного бизнес-плана. Отношение же к "грязным", но "отмытым" деньгам у нас такое же, как в цивилизованных странах и Востока, и Запада - грязь под ногами может испачкать не только престиж страны, но и душу.
Г-н Букинголтс, на бумаге многие годы существует латвийско-российская межправительственная двухсторонняя комиссия, членом которой также являетесь и вы. Уже прошло несметное количество ее сопредседателей, особенно с российской стороны. В очередной раз она - сирота, и эффективность ее работы - соответствующая. Что могли бы, по-вашему, сделать главы двух стран, чтобы правительства занялись, наконец, конкретными экономическими проектами?
Зная работу комиссии изнутри, могу заверить, что латвийская сторона на месте не сидит. Не более, как пару недель назад состоялось очередное заседание нашей части комиссии, занимались рабочими вопросами. К сожалению, у наших партнеров никакого движения не наблюдается. И когда закoнчится выстраивание новой модели российского правительства, надеюсь, что Москва назначит своего нового сопредседателя, и диалог продолжится.
Почему бы советнику президента Латвии по экономике г-ну Букинголтсу не войти в регулярную переписку с советником президента России по экономике г-ном Илларионовым?
Стратегическое мышление г-на Илларионова вызывает у меня глубокое уважение к нему. И готов воспользоваться вашей идеей - не только написать ему, но и предложить встречу. Однако ж, никуда не деться от протокола, дипломатических алгоритмов общения на уровне администраций президентов. Буду думать, как это лучше всего сделать, не переставая ожидать скорейшего назначения российского сопредседателя комиссии. Латвия готова в ее рамках делать все для того, чтобы наши отношения при решении экономических вопросов были прагматичными, а проблемы рассматривались и решались оперативно. В конечно счете, улучшение экономического взаимодействия двух стран напрямую будет влиять на жизнь людей.
Но в Латвии все явственнее чувствуется, как люди эти самые вольно или невольно, но начинают навешивать на свои квартиры национальные таблички. Может ли разделяемый народ объективно относиться к проблемам в экономических отношениях Латвии и России?
Для меня, человека умеющего не только говорить, но и думать на обоих языках, чрезвычайно важно, чтобы русские в Латвии считали себя ЛАТВИЙСКИМИ РУССКИМИ, точно так же, как многочисленные национальности в России считают себя россиянами, а в Америке - американцами. А с другой стороны необходимо, чтобы латышская часть общества прекратила относиться к русскоговорящим, как к заведомо "левым" или агентам влияния России. И, когда, живя в этом сумасшедшем глобальном мире, мы сумеем достичь этой цели, то и события, связанные с восстановлением независимости Латвии, и 11 сентября в США, и 11 марта в Испании, уже не станут негативно накладываться на отношения между коренной нацией и национальными меньшинствами в Латвии, и люди проблемы экономического характера с Россией также начнут рассматривать с объективных позиций. По большому счету, люди по обе стороны латвийско-российской границы считают, что жить и работать вместе, как добрые соседи - хорошо, а враждовать - тошно.
В Давосе регулярно проходит неформальный форум мировых политических и бизнес-элит. Отчего бы вам, г-н Букинголтс, не инициировать проведение в Юрмале "междусобойчика" без галстуков экономических советников глав государств бывшего социалистического лагеря?
От Германии до Вьетнама? Есть над чем подумать. И пора прекращать делить Европу на новую и старую, пора ей становиться ОБЩЕЙ. Каждому новому члену ЕС есть не только что, сказать, но и что показать. А неформальная встреча в Юрмале - это очень здорово, буду вашу идею проговаривать с коллегами. Такие контакты всегда освежают банк идей, пульс межгосударственных экономических связей начинает биться чаще, а прилив новой экономической крови, в конечном итоге, станет ощутим и в кошельках жителей наших стран.
Есть ли новая и старая Европа - вопрос дискуссионный, но точно есть новые и старые рынки. И как только в объединенную Европу вернулись страны Прибалтики, на рынках к востоку от нее появляются опасения, что возвращение это обернется большими экономическими потерями для России. Как эту ситуацию оценивают президент Латвии и ее советник по экономике?
Ну, не голым же страхом обусловлена позиция России! Эта страна умеет оценивать реальную ситуацию и в соответствии с этим планировать использование своих возможностей на последующие три-пять лет. И успешное завершение переговоров между нашими странами по поводу вступления России во Всемирную торговую организацию президент Вике-Фрейберга оценивает весьма позитивно. Я уверен, что мы можем стать добрыми экономическими партнерами России, предоставить ей самые широкие возможности для пользования латвийскими портами. И мы готовы участвовать с Россией в экономических переговорах, чтобы определить наиболее оптимальный алгоритм в ее взаимоотношениях с Евросоюзом. Но, как вы понимаете, решение этих проблем выходит далеко за рамки полномочий советников президентов по экономике.
И тут мы опять упираемся в недействующую двухстороннюю межправительственную комиссию. Тупик?
Отчего же? Я прекрасно помню, как продуктивно работала двухсторонняя комиссия по выводу из Латвии войск. Казалось бы - противоречие на противоречии, но каждое из них мы решили на базе консенсуса, превратив для начала многоугловой стол в круглый. Будет желание достичь результата - будет и результат. Ничего не надо заведомо пугаться.
Вот Латвия заведомо и не пугалась строительства портов в Приморске и Усть-Луге, расширению Санкт-Петербургского порта. Но так уж совпало, что порты построены, а нефтяной трубе из Самары в Вентспилс - труба. Советник президента Латвии по экономике не опасается простоя в перекачке российской нефти на экспорт через Латвию?
В этом деле есть столько субъективных и объективных причин, в том числе политических, что его бессмысленно адресовать даже полку экономических советников. Ситуация ясна всем, кому понимать ее можно и нужно. Более того, есть много таких, кто ее не понимает, но все равно считает ясной. Очень надеюсь, что российская сторона, сопоставив экономические интересы с решением политических проблем, придет к выводу о полезности для нее Вентспилского порта. Ведь недаром же века назад Российская империя построила порт там, где он есть; география с тех пор не изменилась, здравый смысл - также, надеюсь.
Роль новых российских портов мне абсолютна ясна, но это не мешает предполагать, что наши соседи вернутся к транзиту через Латвию. Нашему президенту я советую ориентировать правительство на поиск с Россией компромиссных решений в экономике, рассчитываю на такой же подход в Москве. Тогда и будет обоюдная выгода.
Мне приходилось общаться с Семеном Вайнштоком, главой "Транснефти". Он без обиняков утверждал, что если бы крупнейшего латвийского оператора "Латвияс нафта" ему даже подарили, все равно было бы экономически необоснованным вкладываться "Транснефти" в реанимацию нефтепровода Самара-Вентспилс. Вы также считаете?
Я искренне уважаю г-на Вайнштока, одного из крупнейших профессионалов в транзитном бизнесе. Но, многие годы и не без успеха занимаясь предпринимательством, я вывел для себя следующее: в бизнесе нет слов "не могу", а "не хочу" - есть. Вот и думается мне, что и Латвии, и России в вопросе с нефтетранзитом необходимо отказаться от "не хочу" и реально заняться выработкой решения, которое будет выгодно всем. "Передышка" в нефтетранзитном трубопроводном бизнесе затянулась, пора сделать глубокий вдох, и если начинать придется с белого листа - пусть так, мы - готовы и ждем, что скажет Россия.
В России говорят, что, являясь одним из инициаторов придания Балтийскому морю статуса особой охранной зоны, Латвия, тем самым, мстит за пустую трубу на Вентспилс. Месть же эта реализуется в запрете в близкой перспективе транспортировки по Балтике опасных грузов в однокорпусных танкерах, а современных двухкорпусных у наших соседей не так уж и много.
Я не являюсь специалистом ни в экологии, ни в судовождении, ни в судостроении, поэтому не хотел бы рассматривать ситуацию с дилетантских позиций. Но искренне верю, что не месть движет развитием или - наоборот - ступором в латвийско-российских экономических отношениях. Наконец, причин для мести не вижу. А вижу необходимость понимания, как это было на протяжении веков. Для этого достаточно вспомнить экономическое сотрудничество Союза ганзейских городов, к которым относилась и Рига с Новгородом. И с тех пор человеческая сущность не изменилась. Жить комфортнее - повторюсь - в дружбе, а не в драке, а когда мы еще к тому ж связаны пуповиной взаимопроникновения культур, то абсолютно естественным было бы наращивание общего экономического жирка, чего пока - увы! - нет. Желаю, чтобы нас не разъединяло прошлое, а объединяло будущее.
Г-н Букинголтс, что должно произойти, чтобы вы явились к Вайре Вике-Фрейберге и сказали: "Мой президент, я устал нести ношу вашего экономического советника, прошу отставки!"?
Не представляю, потому что живу в мире с самим собой, делаю то, что считаю для страны экономически важным, и получаю от этого удовольствие. Хочу консолидации латвийского общества, его интеграции, как двухстороннего движения, хочу экономического расцвета Латвии и ее соседям в составе общей Европы.