Директор Института спортивного менеджмента и права ВШЮА НИУ ВШЭ Сергей Алтухов анализирует главные тренды 2024 года в российском спорте и приходит к выводу, что потрясения в этой отрасли еще не завершены
Первое десятилетие, связанное с бурным успехом Олимпийских игр в Сочи и последующими парадоксальными деформациями статуса и роли России в мировом спорте, заканчивается в духе сценария комедии А.Н. Островского «В чужом пиру похмелье». С исторической точки зрения десять лет — это совсем короткий промежуток времени для того, чтобы выявлять какие-то закономерности и делать выводы. Но некоторые процессы в управлении российским спортом, начавшиеся в 2024 году, заслуживают того, чтобы настроить аналитическую оптику в регистр причинно-следственных связей и изучить природу властных взаимоотношений, связанных со спортивной деятельностью, экономическими интересами групп и трансформацией спорта как объекта управления.
«Спортивный псевдореализм»
Справедливым будет отметить, что природа всех российских управленческих историй, о которых речь пойдет ниже, связана с проектом Сочи-2014. Олимпийские игры в Сочи должны были стать, по мнению их устроителей, переломным моментом хода истории для новой России. И к всеобщей радости и ликованию миллионов российских граждан именно так и случилось. Яркие и эмоциональные картинки, иллюстрирующие величие спорта вообще и российского спорта, в частности, запомнились всем.
После сочинских Игр прошло еще две зимних Олимпиады, что дает нам повод для сравнения успехов организаторов. Конечно же, фактор пандемии COVID19, накладывает серьезный отпечаток и вносит коррективы во все процессы развития олимпийского проекта и его капитализации, но есть и нечто общее, что характеризует всю олимпийскую систему.
Прежде всего, по-прежнему сохраняется проклятие победителя аукциона, названное так с легкой руки профессора Университета Сорбонны Владимира Андреффа. Суть его заключается в том, что расчет затрат в заявке городов на проведение Олимпийских игр значительно занижается на этапе аукциона (по разным причинам). Но реальные затраты организаторов в несколько раз превышают заявочные значения. Это связано с политическими и экономическими принципами организации мегасобытий и доминированием модели финансового капитализма в пику реальной экономике. Но главной причиной такого противоречия профессор Андрефф считает человеческую жадность.
Второй аспект связан с деятельностью телевидения. Технические возможности и человеческий гений позволяют создавать телевизионную картинку более высокого качества и содержания, чем то, что видят зрители на стадионе. Реальный мир спортивного соперничества все больше и больше переплетается с образными и иллюзорными режиссерским решениями хост бродкастеров, которые ставят целью создавать зрелище со своей собственной драматургией и героями, непредсказуемым сюжетом, счастьем от побед и имитацией горя и страданий всех остальных, не показавших победного результата. Спорт все чаще сталкивается с необходимостью имитировать реальность происходящего в угоду «постановщикам» для подтверждения принципов добродетелей спорта или каких-либо обязательств перед спонсорами, партнерами и пр.
В этом случае главной идеологемой преобразований, как нам представляется, становится практика псевдореализма, начавшаяся как направление в искусстве, имитирующее стиль и технику реализма, но без отражения реальных фактов и событий. Этот художественный стиль возник в конце XIX века как ответная реакция на академизм и натурализм, и стал очень популярен в живописи, благодаря работам, к примеру, Репина, Коровина, Серова, Верещагина и др. Живописцы изображали жизнь в простых формах и красках, делали акцент не на эмоциях, а на сюжете, часто обращались к ярким цветам и контрастам для создания эффектов реальности. К этому следует добавить, что во второй половине ХХ века псевдореализм нашел свое продолжение и воплощение в фундаментальных научных теориях философии, литературы и искусства, изучая проблемы «соотношения модерна и постмодерна», «отказа от истины», «иронического отстранения», «нового гуманитарного синтеза» и др.
В нашей теме наиболее значимыми представляются радикально новые и прежде неизвестные типы художественного и философского самовыражения с использованием механизмов и инструментов имитации реальности посредством телевидения, кино, цифровых коммуникационных платформ. Телевидение теперь диктует правила и регламенты в реализации спортивных проектов.
Постоянные зрители спортивных трансляций заметили это давно, но большинство россиян впервые так отчетливо и структурно увидели это именно в Сочи. Теперь мы понимаем спорт, думаем о спорте, оцениваем спорт, воспринимая его через органы чувств оператора, режиссера и всей съемочной группы. Такая трансформация стала уже неотъемлемой частью спортивной деятельности, поскольку появились контрактные обязательства заказчиков и исполнителей. И телевизионные продукты спортивного содержания очень хорошо продаются. Кроме того, благодаря телевидению и цифровым коммуникационным платформам спортивные проекты и их правообладатели стали капитализировать свои бизнесы (и весьма успешно). Остается добавить, что в уходящем году арест руководителя «Телеспорта» был вполне себе реальным, а рынок спортивного телевидения, находившийся под контролем структур «Газпрома», стал заметно стагнировать.
Имитация и потеря управляемости
Тем не менее, юридические споры вокруг контрактов «Телеспорта» с вещателями следует считать яркими, но частностями. Главными же трендами уходящего года в спорте стали, по нашему представлению, имитация и потеря управляемости. Эти явления имеют взаимную связь, и мы попытаемся проследить ее появление и развитие. В этом контексте проекты «Игры будущего», «Игры БРИКС» и «Игры дружбы», в большей степени, имитировали альтернативные проекты на фоне предстоящих Олимпийских игр и политического противостояния систем. И методы спортивного псевдореализма (имитация реальности, яркость красок и буйство воображения, заготовленные сюжеты и аргументация) в современных условиях настолько были переоценены идеологами и организаторами этих мегасобытий, что третий мегапроект («Игры дружбы») представители власти решили вообще убрать из календаря.
Процесс потери управляемости достиг своего апогея в конце лета. На протяжении нескольких месяцев граждане России наблюдали за публичной дискуссией на тему «ехать или не ехать российским атлетам на Олимпийские игры в Париж?». Высшие спортивные чиновники, политики и медиа-персоны наперебой развлекали население призывами к патриотизму и стойкости в это суровое время. В результате, большинство российских спортсменов, имевших шансы на олимпийские медали, в Париж не попали, на Игры поехали «самовыдвиженцы» и большого числа лавров там не снискали (да этого от них никто и не ждал).
Всего через месяц с небольшим после Игр все изменилось. В сентябре-октябре начались тектонические сдвиги устоев спорта в стране — укрупнение федераций, объявление о создании Фонда спорта и о новой политике — оказывается, государство вовсе не против, чтобы российские атлеты выступали на международных соревнованиях в нейтральном статусе. Наконец, состоялось выступление президента России на форуме «Россия — спортивная держава» в Уфе с конкретизацией задач развития спорта и поручениями высшему руководству страны. Вот так за три дня спорт получил новый вектор и логику своего развития.
Спорт и власть
Программа олимпийского наследия Сочи-2014 была разработана и представлена, а что делать со всем спортом после Сочи, было непонятно, поскольку российский спорт в тот момент автономно дрейфовал, эксплуатируя статус и достижения советского спорта.
На гребне тотального успеха министр спорта РФ решил расширить свою сферу влияния и кормовую базу за счет присоединения к региональным министерствам спорта спортивных ДЮСШ и СДЮШОР. Это было воспринято общественностью как аппаратная реорганизация для передачи профильных активов «в одни руки». Тем более, что стали выстраиваться очереди из детей и их родителей, желающих реализовывать себя в спорте.
Но все изменилось в один момент. 28 ноября 2014 года Совет Директоров Континентальной хоккейной лиги избрал Дмитрия Чернышенко новым Президентом лиги. С точки зрения бюрократической логики это означало, что управлять самым перспективным и успешным проектом будет команда оргкомитета сочинских Игр под руководством Дмитрия Чернышенко, которая сменит собранную «Газпром-экспортом» команду Александра Медведева, создавшую проект КХЛ. По оценкам экспертов, это назначение стало точкой бифуркации, с которой началась борьба за ресурс и влияние властных группировок в спорте.
Почему это произошло? Вряд ли существует один ответ на этот вопрос, но на тот момент Континентальная хоккейная лига была единственным спортивным проектом в России, за которой просматривался хоть какой-то ресурс. Поэтому выбор для поощрения олимпийских управленцев статусным трудоустройством был не особенно широк. Властные структуры посчитали возможным поменять (и поменяли) в КХЛ команды управленцев. Но теория власти показывает всем, что такие истории — это только начало борьбы властных группировок.
«Ресурс! Запомните это понятие, играющее ключевую роль в теории Власти. Вокруг существует бесчисленное множество сущностей, контроль над которыми делает нас незаменимыми для других людей (право подписи, знание конфиденциальной информации, знакомство с нужными людьми, не говоря уже о банальных деньгах и имуществе). Объединив все это в одном слове «ресурс», мы получаем возможность обобщить многие проявления Власти в короткие формулировки. Например, вывести основную формулу Власти: власть → ресурс → власть». Так считают авторы «Лестницы в небо» С. Щеглов и М. Хазин.
Альянс конкурирующих систем Континентальной хоккейной лиги и Федерации хоккея России, куда перешли на работу ведущие менеджеры из прежней команды КХЛ, приступили к совместному развитию хоккея с шайбой, который считают самым популярным видом спорта в России 27% опрошенных ВЦИОМ респондентов. Добавим, что это еще и «президентский вид спорта», поскольку Владимир Путин с 2012 года регулярно начал тренироваться и играть в хоккей с шайбой.
Для сведения, финансовые потоки, запланированные из государственных ресурсов на реализацию подпрограммы 7 «Развитие хоккея в Российской Федерации» составили 28,7 млрд руб. на период 2019-2024 гг. (Постановление Правительства Российской Федерации от 20 марта 2020 года N 314). Для сравнения, объем финансовых ресурсов, предусмотренных тем же документом на развитие футбола, о котором речь пойдет чуть позже, за этот же период составили 26,5 млрд руб. При этом важно отметить, что ресурс сам по себе не обеспечивает успеха, и хоккейные болельщики заждались побед на чемпионатах мира (последняя была в Минске в 2014 году), а олимпийская победа в Пхёнчхане в 2018 году остается единственным ярким пятном уходящего десятилетия.
Спортивные санкции, принятые ИИХФ в отношении российских хоккейных субъектов, безусловно, сказались на программе развития, но даже в этих условиях утверждение 17 июля 2024 года Советом Федерации РФ закона, согласно которому профессиональным лигам позволят независимо от международных и общероссийских спортивных федераций разрабатывать и утверждать регламенты своих соревнований, утверждать условия и порядок перехода спортсменов и тренеров между спортивными клубами, определять денежные вознаграждения, связанные с такими переходами, осуществлять аккредитацию спортивных агентов, выглядит, по меньшей мере, странно. На практике это означает, что Континентальная хоккейная лига (главный хоккейный ресурс страны) уже не будет определять чемпиона России по хоккею с шайбой, но и подчиняться федерации тоже больше не обязана.
Прозрачность деятельности и ее учет
Логика событий показывает всем, что происходит что-то чрезвычайно важное, но стороны не комментируют свои решения и планы, поскольку ситуация находится в динамике. Ответы на вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?» повисают в воздухе. Эти события происходят на фоне ратификации решений форума в Уфе, где Владимир Путин поручил правительству расширить полномочия Министерства спорта и возложить на него координацию совместной работы органов власти, негосударственных организаций и частного бизнеса.
Путин отметил, что «любая деятельность в сфере физкультуры и спорта должна носить общенациональный, межведомственный характер, быть согласованной, четкой, результативной, выстроенной вокруг единых целей и общих показателей эффективности». Означает ли это, что министерству спорта прежде не хватало полномочий для координации усилий? Или прежние кураторы не рассмотрели мощи внебюджетного ресурса букмекеров за резким снижением бюджетных ассигнований для министерства спорта при назначении министра?
«Координация такой совместной работы органов власти, негосударственных организаций и частного бизнеса возлагается на Минспорт. Это необходимая в современных условиях мера и очень большая ответственность. Рассчитываю на качественную и активную работу коллег», — заявил глава государства, выступая на заседании Совета по развитию физической культуры и спорта. Также президент призвал «выстроить четкое взаимодействие государственных и общественных организаций, компаний, индивидуальных предпринимателей, которые осуществляют деятельность в сфере физкультуры и спорта, обеспечить прозрачность этой деятельности и соответствующий учет».
Вопрос о прозрачности деятельности футбольных функционеров и государственных служащих возник сразу после заявлений президента России и губернатора Самарской области Вячеслава Федорищева. Федорищев выступил на Госсовете с заявлением о фактах коррупции в футбольном клубе «Крылья Советов» и в руководстве российским футболом. Компетентные органы дознания начали свою работу по этому заявлению, а футбольные власти выразили обеспокоенность. Таким образом, футбол как ресурс также оказывается под угрозой трансформации. Кроме того, Роман Ротенберг, главный тренер СКА Санкт-Петербург, также объявил, что готов написать заявление о коррупции судейства в КХЛ. И это не похоже на фейк.
Министр спорта Михаил Дегтярев, уроженец Самары и член Совета директоров ФХР еще до министерского назначения, сдержанно комментирует принятие поправок, связанных с деятельностью спортивных лиг («Решение состоялось, оно проходит под контролем ведомства, которое я возглавляю…») и заявление о фактах коррупции в футболе губернатора Федорищева («Если Федорищев заявил о коррупции, значит, есть основания…»). Он ожидаемо стал президентом Олимпийского комитета России по совместительству, продолжает работу по принятию закона о спортивном фонде, который будет работать с внебюджетными поступлениями от букмекеров, и укрепляет властную вертикаль. Двое новых вице-президентов ОКР — Аркадий Ротенберг и Геннадий Тимченко — помогут министру спорта/президенту ОКР в этой нелегкой работе.
Вернемся к теории, которую в спорте, кстати, принято недооценивать. Согласно главному управленческому закону управляющая система должна быть сложнее управляемой. Только тогда она сможет работать эффективно. Имитация реальных дел не может обеспечивать постоянный ресурс и расширение властных полномочий. В конце концов неизбежно включается теория систем, которая утверждает, «что система, достигшая и переросшая предел своей сложности, либо погибает, либо должна упроститься, т.е. развалиться на подсистемы и перестроиться в некую новую конфигурацию».
С наступающим!
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора