«Самое опасное событие 2025 года»: профессор о том, какие болезни нам грозят, и о тайне происхождения ковида

По словам Анчи Барановой, точное происхождение коронавируса навсегда останется загадкой. Новые же угрозы появляются одна за другой

Наступающий 2025 год может стать еще одним испытанием для мировой системы здравоохранения. Тестировать пределы ее прочности будет уже известный вирус птичьего гриппа, уже отправивший в палату интенсивной терапии в Канаде подростка, который не контактировал ни с больными коровами, ни с птицами. Биологи говорят о новой мутации вируса, который вызывает гораздо более тяжелое и длительное течение болезни. Доктор биологических наук, профессор университета Джорджа Мэйсона (США), главный научный сотрудник Медико-генетического научного центра Российской академии медицинских наук Анча Баранова рассказала нашим коллегам из V1.RU, что наравне с новыми вызовами не стоит забывать и о других болезнях, ставших уже привычными, но от этого не менее страшных.

Совпадение? Возможно

Профессор Баранова предлагает не строить конспирологических теорий на тему того, что под каждый Новый год людей пугают появлением очередной смертельно опасной заразы.

— Коронавирус — тот да, появился под Новый год, — вспоминает профессор. — Первый раз я о нем услышала между Рождеством и Новым годом. Но я не могу сказать, что каждый Новый год идет новая зараза. Появление коронавируса и оспы обезьян скорее совпало с медийным освещением. И не совсем верно, что эти заболевания появились под Новый год. Может быть, под Новый год просто активизируются те, кто хочет про них больше написать?

По мнению профессора, такая же ситуация получилась с вирусом Mpox опасной клады 1bM, бушующим в Африке, и другой, пока не описанной с точки зрения видовой принадлежности заразой, уже убившей 79 человек в Демократической Республике Конго.

— Про вирусы оспы обезьян: эта ветвь действительно «расцвела» неожиданно. Однако не забываем, что, когда в Африке что-то обнаруживают, до европейских медиа это доходит не сразу, — считает Анча Баранова. — Вот в Демократической Республике Конго появилось непонятное вроде как респираторное заболевание со смертностью около 15%. Туда уже послали группу ВОЗ разбираться, в ближайшее время должны быть результаты. Пока известно более 400 заболевших, погибших — 79. Неизвестно, что это за вирус и вирус ли, но есть подозрение, что он респираторный. И это плохо. Эбола — вирус, передающийся не респираторным путем, а контактным, поэтому заболевание хоть и страшное, но большим эпидемиологическим потенциалом не обладает. А если это респираторная гадость, то это хуже гораздо. Я думаю, это может быть сочетанная инфекция — какое-то «долгоиграющее» инфекционное состояние, истощающее организм, плюс инфекционный вирус.

Вопросы, на которые нет ответов

Не верит профессор и в конспирологические теории появления новой коронавирусной инфекции. Однако при этом допускает, что вирус COVID-19 мог изучаться в лаборатории и случайно утечь из-за банальной человеческой ошибки.

— У нас есть две абсолютно противоположные версии, — считает Анча Баранова. — Одна из них — природная: вирус пришел от летучих мышей — либо напрямую, либо через другого, промежуточного хозяина. Была, например, панголиновая гипотеза. Версия о прямой передаче не доказана и в принципе довольно трудно доказуема. Потому что у нас нет документации «из мира животных». Гипотеза о специальном создании COVID-19 какими-то «учеными-зловредами» мне кажется абсурдной. Чтобы сделать вирус со «специальными свойствами», его нужно много раз испытать, причем на людях, потому что патогенез у мышей и людей различается. И представить, что такие эксперименты можно провести втайне на острове, где люди заболеют и никто не узнает, просто невозможно. С обезьянами же такое сделать еще труднее, чем с людьми, поверьте мне. Обезьяны вообще все наперечет и на вес золота.

Что же касается умеренно конспирологической гипотезы, что вирус был найден в природе, изучался и хранился в лаборатории, а потом что-то пошло не так и кто-то случайно заболел, — ее тоже однозначно нельзя подтвердить. Машины времени у нас нет, а представить, что кто-то даст ученым или расследователям изучить документы, имеющие отношение к ежедневным будням лаборатории, вообще маловероятно.

Вопрос появления коронавируса навсегда останется загадкой, но самое важное — никакого значения для его лечения и разработки вакцины он не имеет. Народ, как всегда, волнуют два вопроса классической русской литературы: кто виноват и что делать? Я уверена: ни у кого не было задачи устроить пандемию, чтобы было плохо всем. Я допускаю, что просто могло что-то пойти не так. Такие случаи были и в России, и в США. Говорить же, что ученые не умеют работать безопасно и поэтому не должны изучать вирусы, в корне неправильно, поскольку есть вирусы, имеющие большой пандемический потенциал, и, если мы закроем на них глаза, будет хуже.

Вирус не признает закрытых границ

В качестве одного из таких вирусов профессор Баранова называет вирус птичьего гриппа, который уже научился заражать людей.

— Люди начали болеть. Причем люди, никак не связанные с фермами. Ребенок в Калифорнии, например. Или же подросток из Канады, который заразился птичьим гриппом и сейчас находится в тяжелом состоянии, — объясняет профессор. — В Южной Швеции появился вирус Пуумала, вызывающий тяжелую геморрагическую лихорадку с почечным синдромом. Он переносится мышами-полевками. Люди болеют в Швеции и Финляндии. И если из Южной Швеции перешло в Финляндию, то где гарантия, что эти же зараженные мыши не переберутся из Финляндии в Карелию? Им всё равно на санкции и на закрытые границы. Нужен как минимум мониторинг за популяцией животных, и мы либо опускаем руки и говорим: если на нас набросится страшный вирус и всех убьет, то мы хоть будем не виноваты, или же будем изучать и пытаться бороться. Второе все-таки разумнее.

На пороге новой пандемии?

Прогноз на следующий год от биолога заставляет насторожиться. Никуда не денется уже изрядно всем надоевший коронавирус, но при этом могут появиться и новые заболевания, вполне способные спровоцировать еще одну пандемию.

— Самое опасное, но возможное событие 2025 года — мутация птичьего гриппа, позволяющая ему передаваться от человека к человеку, — считает профессор. — Тесты, позволяющие выявлять вирус гриппа типа «А» и «В», на птичий грипп не реагируют, должны быть специальные тест-полоски, и, насколько я знаю, их пока еще никто не выпустил для домашнего использования. То, что реально можно делать, — это ПЦР-исследование и дальше разбор полетов. Понятно, что при таком подходе какие-то случаи могут быть упущены и у нас начнется повальный птичий грипп. Заражение пока происходит, скорее всего, через глаза, потому что рецепторы глаз человека наиболее приближены к тем, что есть у птицы и коровы. Первые признаки заболевания — конъюнктивит. Если организм смог перебороть вирус — это хорошо. Нет — плохо. Потому что болезнь затяжная, вторая фаза, когда появляется высокая температура, тяжелые респираторные симптомы, повреждение внутренних органов и госпитализация, может проявиться через месяц. Так что это заболевание двухфазное и длинное. Никуда не делись комары, сейчас идет пик их активности, поэтому на севере всё чаще и чаще встречаются экзотические болезни в виде восточного энцефалита, лихорадки Зика или денге, которые в Европе традиционно считались летними.