Почему из аптек исчезает физраствор, а в больницах его экономят
Капельница целительная может стать недоступной роскошью даже для стационаров. В регионах еще в октябре заговорили об исчезновении физраствора из аптек и его дефиците в стационарах. В Петербурге препарата хватало. Проблемы начались пару недель назад и с тех пор усугубляются.
«Фонтанка» узнала, что случилось с самым незатейливым лекарством, состоящим из воды и соли (NaCl).
Правда ли, что в Петербурге дефицит физраствора
Читатели «Фонтанки» рассказывают:
— В дневном стационаре районной поликлиники очередь на капельницу два месяца. А надо бы раньше. Обратились в частную клинику. Там говорят: «Ищите физраствор, прокапаем». А в аптеках предлагают только ампулы по 5-10 мл. И всё. Элементарного препарата нет.
— В Твери давно уже нет физраствора. Родственница болеет, мы ей в Петербурге покупали, отправляли по 10-20 штук. А сейчас его в дозировке 200 или 400 мл не найти. В аптеках говорят, что в городе нет и неизвестно, когда будет.
— Неужели из-за СВО так потребности в физрастворе выросли, что его раскупили?
И ожидаемое:
— Что говорить о серьезных лекарствах, если даже физраствора нет!
«Фонтанка» проверила: в интернет-аптеках физраствора нет совсем, но можно найти на некоторых маркетплейсах. На «Озоне» — большой выбор от 300 рублей за флакон, есть даже в «советских» коричневых бутылочках. Но для животных. На «Яндекс.Маркете» цена «человеческого» (физраствор стерильный, раствор натрия хлорида 0,9%, упаковка 400 мл в полимерной упаковке) — 1000 рублей.
В аптеках физраствор в больших дозировках обычно закупается в небольших количествах. Считается, что он нужен человеку либо для небулайзера, либо для растворения какого-то препарата. Значит, ампульной дозировки в 5-10 мл достаточно, и в аптеках она есть. А когда человек попадает в больницу, его обязаны обеспечить натрий-хлором, как и любым другим лекарством. Он не должен покупать физраствор в аптеке. Но сейчас всё изменилось — его раскупают. Такое происходит, когда возникает недостаток препарата в медицинских учреждениях и родственников пациентов просят купить его для капельниц. Это своеобразный маркер дефицита.
«Фонтанка» поговорила с несколькими стационарами. Говорят разное:
— Хватит до конца года, а дальше неизвестно. Контракты на следующий не заключены, и даже коммерческого предложения нет. Это настораживает.
— Номинально физраствор есть. Но врачи часто просят пациентов купить, если есть возможность. Объемы остатков невелики, не знаем, на сколько хватит.
Почем «живая вода»
Физраствор для медицины — то же, что вода для человека. Без него не выжить. Впрочем, это и есть вода, только с солью (натрий-хлор).
«Простая вода в магазине стоит дороже физраствора. А его надо создать: в реакторе „замесить“, простерилизовать, упаковать, потратиться на электроэнергию и доставить в больницу. Например, мы грузим физраствор в Мурманск: товара в машине на 800 тысяч рублей, а стоимость транспорта — 350 тысяч», — рассказывает «Фонтанке» Андрей Бутылов, генеральный директор компании «Прометей», поставляющей физраствор в клиники Петербурга.
У дешевого препарата себестоимость сильно выросла из-за известных процессов на валютном рынке, сложностей в логистике. При этом цена зафиксирована, так как он внесен в Перечень жизненно необходимых и важнейших препаратов (ЖНВЛП). В результате «объем инфузионных растворов натрия хлорида, который рынок получил в первые три квартала 2024 года, примерно на 45% меньше, чем за аналогичный период прошлого года. Годовая потребность в препарате в нормальных условиях работы системы здравоохранения составляет 50–60 миллионов упаковок, а в текущем году рынок получит в лучшем случае 37–38», — цитировал в октябре портал 76.ru директора по развитию аналитической компании RNC Pharma Николая Беспалова.
Физраствор и прежде был нерентабельным, а производить копеечный препарат себе в убыток и вовсе мало желающих.
11 декабря Минздрав сообщил ТАСС, что Росздравнадзор наконец «выявил риски дефектуры»: «ФАС приняла „решение о согласовании 26 предельных отпускных цен на ряд форм выпуска. Средний размер увеличения составил 28% <…>. По вопросу обеспечения регионов РФ Минздрав России оперативно организовывает переговоры представителей регионов с потенциальными поставщиками натрия хлорида“».
Но ситуация уже дошла до такой точки, что хоть на тысячу рублей увеличь стоимость упаковки физраствора, больше его не станет. «Объем производства потихоньку и без этого решения начал наращиваться, но только, наверное, к февралю-марту ситуация восстановится. Заводы не смогут произвести больше, чем производят сейчас. Потому что часть из них просто закрыла или перестроила на другие лекарства свои производственные линии, чтобы не работать в минус», — говорит Андрей Бутылов.
По данным RNC Рharma, лидируют в части сокращения «натурального объема производства в первом-третьем кварталах 2024 года компании „Гротекс“ (44% от общего объема), „Фармасинтез“ (29%) и „Мосфарм“ (9%)». Первые две сократили поставки на 55 и 42% соответственно, «Мосфарм» — на 14%.
Мы вам субстанцию и упаковку — вы нам физраствор
«Прометей» работает по договору с концерном «ЭСКОМ», один завод у него в Ставрополе («ЭСКОМ»), другой — в Петербурге (ОАО «Фирма Медполимер»). Оба стояли летом из-за судов — их довольно давно пытались банкротить, в списке кредиторов выделялся Промсвязьбанк. Три месяца были в простое, ничего не производили.
«Запустились осенью, но денег нет. А поскольку нам надо выполнять обязательства по заключенным год назад контрактам с медицинскими учреждениями, наша компания покупает им все, что нужно для производства, — говорит Андрей Бутылов. — То есть в Китае покупаем субстанцию, в Чехии — пакеты, в которые раствор наливается, все пластиковые комплектующие покупаем у российских производителей. На каждый новый контракт с ними — новые цены, потому что там все привязано к евро. Мы вынуждены этим заниматься от безысходности. Потому что, если не поставим на завод сырье, нам не дадут раствора, мы не выполним контракт с медучреждениями и нас внесут в список недобросовестных поставщиков. Причем сейчас мы оплачиваем контейнеры с мешками, которые приедут на производство в феврале–марте. Задолженность завода перед нами почти 500 млн рублей, а сокращается она очень тяжело, потому что стоимость товара очень низкая. Мы не единственные у этих заводов, но на всех не хватает ресурсов. А у нас склад заполнен, чтобы никого из тех, с кем заключили контракты, не оставить без растворов. Где совсем завал, стараемся на небольшие суммы отгружать препараты, чтобы больницы не остановились».
Еще одна проблема — высокая стоимость транспортных услуг. Заводы есть и за Уралом, но они, постепенно сокращая производство, превращаются в местных поставщиков физрастворов. Где есть такой завод, там ситуация лучше. Вот в Петербурге, кроме «Медполимера», еще «Солофарм» производит натрий-соль, как называют физраствор специалисты. Поэтому в аптеках его даже сейчас можно иногда найти, в отличие от других регионов.
Вторая серия начнется после 1 января?
С 1 января заработает правило «второй лишний» в отношении субстанций с лекарствами из перечня ЖНВЛП. Эта заградительная мера предполагает, что если на конкурс заявляется хотя бы один поставщик из России или стран ЕАЭС с препаратом полного цикла, начиная с синтеза субстанции, то остальные заявки вообще не принимаются.
«Конкурентоспособного производства субстанции нет: российский натрий-хлор до сих пор был в несколько раз дороже китайского. Чтобы участвовать в аукционах, производитель должен покупать российскую субстанцию. Но себестоимость его препарата будет выше, чем у того, кто работает с китайской, он не сможет конкурировать по цене на рынке. У тех, кто будет покупать субстанцию за границей, физраствор будет дешевле, но они не смогут участвовать в аукционах. И вот результат: если хочешь эффективно работать, ты покупаешь заграничное, потому что оно дешевле. Но ты не сможешь эффективно работать, потому что не получишь права поставлять свою продукцию в медицинские учреждения», — говорит Андрей Бутылов.
Как известно, подорожавшие на отечественных субстанциях препараты из перечня не смогут иметь стоимость выше максимальной зарегистрированной цены. Что скажут производители? Правильно, лучше вообще не производить.
Ирина Багликова, «Фонтанка.ру»