Издание Politico назвало самым влиятельным политиком Европы премьер-министра Италии Джорджу Мелони . Подчеркивается, что менее чем за десятилетие лидер партии «Братья Италии» прошла путь от «презрительного ультранационалистического фанатика» до утверждения себя в качестве фигуры, с которой могут вести дела и Брюссель, и Вашингтон.
Аналитики пояснили, что Мелони, которая начала свою политическую карьеру в качестве активистки молодежного крыла неофашистского Итальянского социального движения и восхваляла диктатора Бенито Муссолини, «оказалась в авангарде волны, которая тянет европейскую политику в крайне правую сторону».
Профессор кафедры европейских исследований СПбГУ, политолог Наталья Еремина в интервью «Свободной Прессе» отметила, что когда речь заходит о таких рейтингах, надо понимать, что это всегда некая компромиссная фигура, которая не должна вызывать дикого ажиотажа. То есть, кто-то посмеется, кто-то ухмыльнется, кто-то скажет: «ну ладно, это ей на бедность».
«Учитывается здесь, конечно, скорость карьеры и быстрота влияния. Это то, что играет на рейтинг. Можно взять шотландских националистов, так с ними выходило, что Шотландская национальная партия признавалась в определенные периоды как одна из самых влиятельных в Европе. Да, ее представители входят в Европарламент, да, она стала реальной оппозицией в парламенте Британии, но все равно это партия не мейнстримная. Но она за короткий период времени заимела устойчивые позиции. Так и с Мелони — сыграли определенные факторы, которые заставляют обратить на себя внимание», — уточнила собеседник издания.
При этом еще один нашумевший политик — лидер парламентской фракции правой партии «Национальное объединение» Марин Ле Пен — на такое звание вряд ли в этом году могла рассчитывать, сказала Еремина. Хотя, по данным Figaro Magazine, она показала рекордный результат в опросе о предпочтительном для французов кандидате в президенты на выборах в 2027 году.
«Ле Пен уж точно не входит в политический мейнстрим, в этот политикум, который принимает решения, она к нему в оппозиции находится. Мелони бы тоже никогда не назвали так, как ее назвало Politico, если бы не получила возможность избраться и, соответственно, войти в этот политикум. Поэтому это согласованная, конечно, фигура всегда. Тут не может быть людей, которые вызывают ужас и трепет у мейнстримных партий. Ну, потому что, а как они оценивают? Влияние на какие-то главные решения, нет, поддержку народа, нет, модель, образец, которые берут и копируют другие страны, тоже нет», — указала профессор.
Что касается европейской политики, которую якобы тянет в крайне правую сторону, то, по словам Ереминой, правильнее говорить о правоцентризме. Справа в политике легче двигаться в центр. Хотя, в современной Европе из центра вправо двигались и левые, и лейбористы сегодня почти ничем не отличаются от консерваторов. Вот и получаются такие сложные конструкции больше популистские.
«Гитлер в свое время был таким популистом, который говорил: и рабочим — управление на фабриках, и капиталистам — полный контроль над фабриками, и всем народу счастья и процветания. А потом во что это вылилось», — добавила политолог.
Ранее замглавы МИД РФ , что дальнейшее сотрудничество в области ядерного разоружения с недружественными странами стало политически неприемлемым для России.