Меня зовут Татьяна Владимировна. Фамилия моя Целая — очень редкая и хорошо запоминающаяся. Мне 50 лет. Я приехала из Амурской области, из города Тында. Это столица Байкало-Амурской магистрали, ее называют еще крайней точкой России.
Моя семья — это двое детей: сыну Илье 29 лет, дочери Елене 24 года. Илья живет в городе Благовещенске, у него уже есть своя семья. Дочь живет в Белгороде. Я 25 лет отслужила в МВД на должности следователя. Работу я очень любила, но пришлось оставить из-за болезни.
Внезапное заболевание
Я заболела внезапно в начале 2020 года. Думала, что это зимний авитаминоз, так как все время хотела спать. Но в апреле 2020 года стало совсем плохо, и я перестала ходить на работу. На теле стали появляться синяки. Я забеспокоилась, когда они появились на лице, спине и животе. Но к врачу обратилась только после сильнейшего и продолжительного носового кровотечения. Анализ крови показал критически низкое количество тромбоцитов, лейкоцитов и гемоглобина, и меня отправили в областной центр в УВД в госпиталь. Диагноз не могли установить на протяжении полугода, при этом пункцию не брали. В итоге выписали с диагнозом "онкологическое заболевание неустановленной локации".
Мне ничего не оставалось делать, и я купила билет на самолет и полетела в Москву. Так как я была сотрудником внутренних дел и у меня не было полиса ОМС, я прямиком поехала в поликлинику МВД на Петровке. Меня сразу госпитализировали в центральный госпиталь МВД. Врачи для консультации пригласили гематолога. Мне сразу сделали трепанобиопсию и пункцию, и наконец-то смогли установить диагноз — апластическая анемия. МВД заключило договор с НМИЦ гематологии Минздрава России и отправило на лечение. Апластическая анемия лечится двумя способами: либо капельницами «лошадиного» иммуноглобулина, либо пересадкой костного мозга.Когда мне начали делать капельницу иммуноглобулина, у меня случился анафилактический шок — лекарство не подошло. Врачи решили, что единственным выходом остается пересадка.
Донор и первая пересадка
В январе 2021 года моя дочь прошла типирование и подошла на 50%. Врачи предупредили о высоком риске, но, поскольку она была родственным донором, мы решили рискнуть. Мы легли в больницу в июне 2021 года, но пересадка оказалась неудачной. Клетки не прижились, и появилось грозное осложнение — сепсис. Состояние ухудшалось, я теряла сознание и бредила.
На момент пересадки апластическая анемия уже трансформировалась в миелодиспластический синдром, а это еще более серьезное заболевание. На МРТ у меня в костях, в костном мозге уже вообще не было очагов, где вырабатывалось кроветворение.
Новый шанс
Помню, как пришла лечащий врач Екатерина Дмитриевна и сказала, что найден еще один донор: «Потерпите, подержитесь!». Меня действительно до пересадки фактически держали. Так мне сделали еще одно кондиционирование и еще одну пересадку гемопоэтических стволовых клеток. После второй пересадки через две-три недели мне стало легче, я даже начала ходить, хотя состояние оставалось тяжелым.
Продолжение лечения
Сейчас я продолжаю лечение. Учитывая, что донор был неродственный, у меня развилась хроническая ртпх (реакция трансплантат против хозяина). Мишенями стали кожа, глаза и связки. Реабилитация занимает до 5 лет. Прошло только два с половиной года, поэтому я настроена на полное выздоровление, несмотря на первую группу инвалидности. Многие удивляются: «Первая группа инвалидности у вас?». Приходится показывать справку. Я, конечно, мечтаю о том, чтобы инвалидность мне сняли и в карточке написали «здоров». Я очень надеюсь, что чудо-врачи из гемцентра мне помогут.
Когда мне переливали клетки, сказали, что мой донор мужчина, и всё. Когда я вернулась в прошлом году на долечивание, я написала заявление своему лечащему врачу Ольге Михайловне о том, что хочу познакомиться с донором. И, о чудо! Он согласился. Он оставил свой телефон и электронную почту. Я написала ему письмо в преддверии Нового года, поздравила и выразила слова благодарности. Мы начали переписываться, а затем встретились в Москве. Он рассказал о себе, а я поделилась своей историей. Мы решили дружить семьями, и он хочет познакомиться с моими детьми. У меня двое детей: сын, который обеспечивал финансовую поддержку, и дочь, которая поддерживала морально. Они были рядом со мной в самые трудные моменты.
Важные слова
Я не могу выразить словами, какой размер благодарности я чувствую к своему донору. Наверное, это можно сравнить с благодарностью к матери: когда один человек подарил жизнь, а другой дал второй шанс. Любую возможность пообщаться я буду использовать, потому что это очень-очень важный человек в моей жизни. Один из главных. Такой неожиданный и такой важный. Мой донор очень скромный. Он не считает, что совершил какой-то выдающийся поступок, и другой на его месте поступил бы так же.
Пожелание пациентам
Не отчаивайтесь – это сто процентов. Всегда у мира много дверей. Если что-то не получается, нужно пробовать и пробовать. Выхода нет, только когда Вас нет. Пока Вы живы, всегда есть вариант, всегда есть выбор, всегда есть выход.
Лично моя жизнь после болезни изменилась. Я больше времени уделяю себе и своему здоровью – как физическому, так и духовному, общению с близкими. Словно мир вокруг расширился, стал более объёмным и интересным.
И надо пользоваться, не отмахиваться от любых шансов, не опускать руки, потому что наше внутреннее состояние очень сильно влияет на исход лечения. Как мне кажется, мир вокруг Вас движется в зависимости от Вашего состояния.
Обращение к донорам
Хочу обратиться к людям, к донорам, потенциальным донорам, которые имеют возможность спасти чью-то жизнь. Мы зависим друг от друга. И мне кажется, это благословение Божье, когда человеку даётся возможность спасать жизни.