Фото: Нос
На Ближнем Востоке ещё не оформились итоги войны Израиля с ХАМАС и Хезболлой, когда регион настигло новое геополитическое потрясение
Персоналистский режим семьи Асадов, правивший Сирией с 1970 года и, казалось, уже устоявший перед лицом массовых протестов 2011 года и последующей гражданской войны, в одночасье перестал существовать, а власть перешла к альянсу разномастных оппозиционных сил. Наступление группировки Хайят Тахрир аш-Шам* (признана террористической и запрещена в РФ, – прим. ред.), поддерживаемой Турцией Сирийской свободной армии и других оппозиционных групп началось 27 ноября в сельской местности провинций Идлиб и Алеппо. Повстанцы утверждали, что операция стала ответом на удары правительственных сил по неподконтрольным Дамаску населённым пунктам. Однако неожиданно эта операция приобрела более масштабный характер. Спустя 3 дня второй по величине город Алеппо перешёл под контроль оппозиции. Ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН Андрей Яшлавский тогда отмечал, что целью повстанцев, конечно, является взятие под контроль всей Сирии, однако её достижение выглядит не слишком вероятным и даже взятие Алеппо стало неожиданным для самих антиправительственных сил. Тогда предполагалось, что Иран и Россия, главные союзники правительства Асада, окажут ему помощь и помогут остановить наступление.
Видимо, надеясь на решающую помощь союзников, Асад в первые дни наступления обещал, что контроль над утерянными территориями будет восстановлен. Однако Хезболла сейчас ослаблена войной с Израилем, Иран, вероятно, также счёл для себя рискованным вступать в конфликт силами своей регулярной армии.
5 декабря после нескольких дней боёв пал крупный город – Хама, который сторонники Асада ни разу не теряли полностью с самого начала войны. Уже тогда эксперты заговорили о прямой угрозе столице и самому режиму Асада. Следующим на пути повстанцев был важный город Хомс, после захвата которого Дамаск был бы отрезан от морского побережья и от российских военно-морской и авиационной баз. Впрочем, в реальности всё произошло ещё быстрее. С юга на столицу начали наступать вооружённые отряды друзов, и оборона правительственных войск стала разваливаться ещё до полной утраты контроля над Хомсом.
В те дни казалось, что никто в мире не готов к подобному развитию событий. В Москве заявляли, что анализируют происходящее и контактируют с Дамаском на предмет того, что нужно для стабилизации ситуации. В США, чья небольшая группировка остаётся на востоке Сирии за Евфратом, также говорили, что наблюдают за ситуацией и поддерживают связь с другими сторонами, присутствующими в регионе. Израиль решил действовать в своей стилистике – ввёл дополнительные войска в буферную зону в районе Голанских высот и нанёс несколько превентивных ударов по военным объектам, не вдаваясь в подробности того, кем именно они контролируются в данный момент. И только Турция чувствовала себя абсолютно комфортно. Президент республики Реджеп Эрдоган в разгар наступления повстанцев рассказал, что он звонил Башару Асаду и предлагал решить дальнейшую судьбу Сирии вместе. По риторике это было похоже на предложение, от которого нельзя отказаться, потому что сразу же турецкий лидер добавил, что надеется на завершение марша оппозиции на Дамаск без проблем и происшествий.
В конечном итоге пожелание Эрдогана сбылось. Пока министр иностранных дел России Сергей Лавров вместе со своими коллегами из Турции и Ирана находились в столице Катара и пытались решить, как реагировать на происходящее в Сирии, судьба президента Асада уже решилась на месте. Российская сторона призывала к скорейшей деэскалации, но в ночь с 7 на 8 декабря повстанцы вошли в Дамаск, прежние силовые структуры фактически самораспустились, а Башар Асад покинул Сирию. Некоторое время было неизвестно, где находится экс-президент, но вскоре Россия официально объявила, что Асад прилетел в Москву и уже получил политическое убежище.
Как уточнил в беседе с изданием «Нос» политолог Константин Калачев, прежними сирийскими властями была недовольна далеко не одна лишь Турция.
«Интересантом смены режима был и Катар, и другие спонсоры суннитского сопротивления», — отметил эксперт. Он назвал именно Тегеран самой проигравшей стороной после свержения Асада. В то же время сама по себе скорость падения прежнего правительства, по мнению политолога, вполне объяснима. Внутренних ресурсов для поддержания собственной власти у Асада, судя по всему, просто не осталось. Яркой иллюстрацией тому стало не только лавинообразное отступление его армии, которое, по словам главы МИД Ирана Аббаса Аракчи, удивило и самого Асада, но и реакция простых сирийцев, начавших праздновать победу повстанцев практически одновременно с их входом в столицу.
А вот мировая реакция на смену власти в Сирии оказалась противоречивой и в целом отражает понимание того, что драматические события в этой арабской стране далеки от завершения. Западные лидеры, включая главу европейской дипломатии Каю Каллас, канцлера Германии Олафа Шольца и президента Франции Эммануэля Макрона, поприветствовали свержение многолетней диктатуры и в то же время отметили, что процесс нормализации обстановки в Сирии будет долгим и непростым. Соседние с Сирией государства отнеслись к происходящему ещё более настороженно. Ливан, Ирак и Иордания перекрывают границы с Сирией и усиливают военное присутствие, опасаясь непредсказуемых последствий переходного периода.
Представляется, что в период передачи власти в Сирии разные игроки попытаются по максимуму реализовать собственные интересы, связанные с этой страной. Министр по делам диаспор Израиля Амихай Шикли уже заявил, что Иерусалим не испытывает радости по поводу победы сирийской оппозиции. Прежнее руководство было враждебно Израилю, но и исламистов, входящих в состав коалиции оппозиционных сил, вряд ли можно назвать более дружественными еврейскому государству. К примеру, международная террористическая группировка Хайят Тахрир аш-Шам*, сыгравшая ключевую роль в свержении Асада, в переводе именуется Организацией освобождения Леванта***. А к исторической области Левант, который намеревалась освобождать ХТШ*, относится отнюдь не только Сирия. И хотя лидер организации Абу Мухаммад аль-Джулани официально порвал с прежними союзниками из Аль-Каиды** (запрещена в РФ), а сама группировка, если верить турецким СМИ, готовится сменить название ради обретения легитимности, обеспокоенность израильтян в сложившихся условиях вполне понятна. Вероятно, Израиль как минимум увеличит своё военное присутствие на Голанских высотах, а возможно даже расширит зону контроля в этом районе, что в будущем чревато новыми конфликтами. США, в свою очередь, уже используют имеющиеся в регионе силы, чтобы не допустить роста влияния совсем уж радикальных террористов. Американские ВВС нанесли ряд ударов по выявленным позициям группировки ИГИЛ*** (запрещена в РФ, — прим.ред.), остатки которой действуют в сирийской пустыне и могут попытаться воспользоваться вакуумом власти в собственных целях. Наконец, Турция активно занялась тем, ради чего долгие годы сохраняла своё военное присутствие в пограничных районах Сирии – уничтожением курдских формирований. Попытки курдов создать собственное подобие государственности Эрдоган воспринимает как угрозу безопасности своей страны. Поэтому сразу после свержения Асада протурецкие силы занялисьвыдавливанием курдов с тех территорий, которые они долгие годы занимали на севере Сирии.
Тем временем Россия оказалась в весьма непростой ситуации. Повстанцы, с которыми ещё недавно армия Асада боролась при поддержке России, теперь стали новой сирийской властью, которой и предстоит решать судьбу военно-морской базы в Тартусе и авиабазы Хмеймим. Премьер Сирии Мухаммед Гази аль-Джалали, который после отставки Асада остался в Дамаске и осуществляет передачу власти, сообщил, что вопрос военного присутствия России будет решать новое сирийское руководство. Непосредственной угрозы безопасности военных на базах в Тартусе и Хмеймиме, по утверждению главы комитета Госдумы по обороне Андрея Картаполова, сейчас нет, хотя оппозиционные силы уже заняли прибрежные районы Сирии, где сосредоточено наиболее лояльное Асаду алавитское население. Две основные российские базы пока функционируют в обычном режиме, а вот из других регионов страны подразделения российских военных уже выводятся. Военный обозреватель Михаил Ходаренок констатировал, что с большой вероятностью договориться о продлении военного присутствия РФ с новым руководством Сирии не удастся. А значит и военные базы, скорее всего, придётся оставить, хотя их значение для России в качестве единственного пункта базирования на Средиземном море было велико.
Политолог Константин Калачев также считает, что военное присутствие в Сирии вряд ли удастся сохранить.
«Базы там вряд ли останутся, хотя нормальные рабочие отношения с новым руководством выстроить Россия может. Иран там теперь совсем не ждут, а у России сохраняется возможность наладить контакты, только уже на новой основе и с новыми людьми», — предупредил эксперт. Более конкретные прогнозы пока делать явно преждевременно, поскольку неизвестно, каким будет расклад сил в новом руководстве, когда оно более-менее сформируется. Всё будет зависеть от того, кто победит на новых выборах, пройдут ли они и в какие сроки, а также удастся ли бывшей оппозиции объединить страну и взять под контроль всю её международно признанную территорию. Вокруг Сирии сейчас формируется новая геополитическая реальность, но какой она будет, ещё предстоит оценить.
*—Хайят Тахрир аш-Шам (ХТШ)— признана террористической и запрещена в РФ.
**— Аль-Каида — террористическая организация, запрещена в России.
***— ИГИЛ (ИГ, Исламское государство Ирака и Леванта) — запрещенная в РФ террористическая организация.