RS: в Европе растет недовольство властями из-за поддержки Украины
© AP Photo / Lewis Joly
Крах правительств во Франции и Германии сулит продолжение нынешних кризисов — и не надо думать, что опосредованная война с Россией тут ни при чем, пишет RS. Проблемы этих стран усугубились из-за расходов на перевооружение и поддержку Украины.
Из падения правительства Мишеля Барнье во Франции надо извлечь два главных урока.
Первый — что все разговоры о том, что Европа массово перевооружится и заменит США в роли главного покровителя Украины, сохранив при этом здравоохранение и социальное обеспечение на нынешнем уровне, — сущий идиотизм. На это попросту не хватит денег. Второй — что все попытки элиты и политиков магистральной линии не допустить популистов до власти в долгосрочной перспективе обречены, а в краткосрочной — лишь рецепт бесконечного политического кризиса и усугубляющегося паралича власти.
Две страны играют стержневую роль в Европейском союзе, европейской экономике, европейской обороне и оставляют проблеск надежды на европейскую стратегическую автономию: Франция и Германия. За какой-то месяц обе они пережили крах правительств, проигравших битву за сокращение пухнущего бюджетного дефицита. В обоих случаях финансовые проблемы резко усугубились из-за сочетания экономической стагнации и болезненного нажима на казну — к социальному обеспечению прибавились новые расходы на перевооружение и поддержку Украины.
В обоих случаях финансовый кризис привел к упадку политических партий магистральной линии, безостановочно сменявших друг друга у власти на протяжении поколений. Это явление вскоре можно будет наблюдать по всей Европе (и в США, поскольку Трамп представляет собой как раз бунт против республиканской элиты). Этот упадок подпитывается обидой на диктат ЕС и НАТО, которая зреет по вей Европе.
На президентских выборах во Франции в 2017 и 2022 годах Эммануэль Макрон оба раза побеждал “Национальный фронт” (ныне “Национальное объединение”) Марин Ле Пен, сплотив остатки центристских партий в большую коалицию под своим началом. Однако загвоздка со столь обширными коалициями центра кроется в том, что они не оставляют оппозиции иного выбора, кроме крайностей — будь то справа или слева.
Во Франции экономическая стагнация и сопротивление свободному рынку и мерам жесткой экономии привели блок Макрона к сокрушительному поражению на выборах в Европейский парламент в июне этого года. Тогда Макрон назначил внеочередные парламентские выборы в надежде, что французских избирателей в очередной раз обуяет страх перед Ле Пен и леворадикалами и вынудит их поддержать его. Однако в результате большинство голосов получила как раз Ле Пен. И хотя предвыборные соглашения с левыми все же обеспечили блоку Макрона большинство мест, его значительно потеснили депутаты справа и слева.
Затем Макрон предал союзников с левого фланга и заключил соглашение, по которому Ле Пен поддержит центристско-консервативное правительство Мишеля Барнье в обмен на уступки по иммиграционной политике и другим вопросам. Однако это удивительным образом сочеталось с продолжающимися разбирательствами против “Национального объединения” и судебным преследованием лично Ле Пен — якобы за растрату парламентских средств ЕС. По сравнению с тем, что мы знаем о проступках других европарламентариев, это выглядит скорее формальностью или мелким прегрешением, но после вынесения приговора Ле Пен будет запрещено баллотироваться на пост президента в 2027 году.
Разумеется, это дало Ле Пен все стимулы для свержения правительства Барнье в надежде, что вслед за ним падет и Макрон, расчистив путь к досрочным президентским выборам. Поэтому, когда бюджет жесткой экономии Барнье (который тот протолкнул директивно вопреки парламентской оппозиции) возмутил левых, Ле Пен ухватилась за свой шанс. Учитывая череду недавних поражений Макрона (и памятуя о том, что несравненно более великий де Голль в 1969 году ушел в отставку после гораздо меньшего поражения), ему бы имело смысл сложить полномочия. Скорее всего, это приведет к власти “Национальное объединение”. С другой стороны, к этому же исходу президентские выборы могут привести, даже если состоятся по графику в 2027 году.
Немецкая политика во многих отношениях следует за французской, но отстает на несколько лет. Не так давно еще можно было сказать, что отставание составляет целое поколение, но перемены в европейской политике заметно ускорились. Падение поддержки Социал-демократической партии и рост правопопулистской “Альтернативы для Германии” и левопопулистского "Союза Сары Вагенкнехт" на выборах 2021 года толкнули социал-демократов в противоречивую коалицию с двумя взаимоисключающими партнерами — либералами из Свободно-демократической партии и “Зелеными”.
С ухудшением экономического положения Германии внутренние бюджетные баталии также обострились — пока коалиция в итоге не распалась. Опросы прочат победу на февральским выборах христианским демократам (центристы-консерваторы), но до абсолютного большинства им будет далеко. В итоге мы опять получим большую коалицию с социал-демократами. Если же и она не дотянет до абсолютного большинства, а либералы не преодолеют пятипроцентный барьер и пролетят мимо парламента, то (если “санитарный кордон” против “Альтернативы” и “Союза” выстоит”) придется звать еще и “Зеленых”.
Это не только повторит внутренние слабости и разногласия только что рухнувшей коалиции, но и будет означать, что если экономические проблемы Германии не разрешатся, а популярность коалиционных партий упадет еще больше, то “Альтернатива” и “Союз” останутся единственными пристанищами недовольных избирателей. Эти партии еще сравнительно новы и пока не так популярны, как их французские аналоги. “Альтернативе” еще лишь предстоит, по образу и подобию “Национального объединения” Ле Пен, вычистить из своих рядов наиболее радикальные элементы. Кроме того, никто не отменял исторического страха немцев перед радикальными правыми. Однако есть веские основания полагать, что будущая траектория Германии будет напоминать французскую.
Между тем европейские внешнеполитические элиты и силовые структуры ведут себя так, словно ничего этого не происходит. Словно их должности им пожаловали пожизненно Людовик XIV и Фридрих II, наделив неограниченным правом взимать налоги и ставить подданных под ружье.
Так, в статье на этой неделе для журнала Foreign Affairs Эли Тененбаум из Французского института международных отношений в Париже и его коллега заявили, что в ответ на победу Трампа, чтобы не допустить невыгодного для Украины мирного соглашения и “навязать свои условия”, Европа должна “прорваться к столу переговоров”. Европейские коалиционные силы в составе “минимум четырех-пяти многонациональных бригад” должны отправиться на восток Украины, чтобы остановить дальнейшее продвижение российских сил. А европейские воздушные патрули могут быть развернуты уже сейчас, “не дожидаясь окончания боевых действий”. А если же Россия “не пойдет на уступки”, Европе придется еще взять на себя основную часть финансовой помощи Украине в затяжном конфликте.
Откуда возьмутся деньги для такой программы (не говоря уже об общественной поддержке), не объясняется.
У меня нет уместного и печатного французского ответа этим мечтателям, однако Кремль может ответить старой русской поговоркой: “Когда рак на горе свистнет” (у автора: “Когда крабы выучатся свистеть”. – Прим. ИноСМИ).
Анатоль Ливен — директор Евразийской программы Института ответственного государственного управления имени Квинси. Бывший профессор Джорджтаунского университета в Катаре и кафедры военных исследований Королевского колледжа в Лондоне
___________________________________________
* Автор обыгрывает ставшую в Англосфере крылатой строку из стихотворения Уильяма Йейтса “Что было цельным, рушится на части // На мир напало сущее безвластье”)