The Hill: внешняя политика Байдена привела к международной изоляции США
Риторика Белого дома при Байдене привела к тому, что незападный мир предпочел сохранить нейтралитет в украинском конфликте и развернулся к БРИКС, пишет The Hill. А поддержка Израиля в секторе Газа и вовсе ввергла Америку в международную изоляцию.
Брахма Челлани (Brahma Chellaney)
Президент Байден хотел, чтобы его внешняя политика руководствовалась не только реализмом, но и нравственными ценностями — и даже назвал соперничество между демократиями и автократиями стержнем сегодняшней геополитической борьбы. Однако за долгую жизнь и карьеру в Вашингтоне удалось ли Байдену создать внешнеполитическое наследие, которой войдет в историю?
“Америка вернулась” — гордо провозгласил Байдена, едва вступив в должность. Однако мировая расстановка сил меняется, мир становится многополярным, и воплотить этот лозунг в жизнь оказалось гораздо труднее.
Вышло так, что из-за действий Байдена (или же, наоборот, бездействия), грядущая администрация Трампа столкнулась с тяжелым политическим выбором — насчет украинского конфликта, решительной китайской экспансии в Азии, а также зреющего соперничества на Ближнем Востоке.
Поскольку именно внешняя политика Байдена привела Россию и Китай к “нечестивому союзу” (неестественный, непривычный или нежелательный альянс, зачастую между противниками. Термин вошел в политический обиход в 1855 году, когда западноевропейские державы заключили союз с Османской империей против интересов России, Греции и Балкан. – Прим. ИноСМИ) против США, новой администрации придется отыскать способ вбить клин между этими ядерными державами, чтобы их ширящееся сотрудничество не подорвало глобального превосходства Америки.
Ослабление мирового владычества США само по себе означает, что Вашингтону предстоит работать не только с традиционными союзниками, но и с новыми партнерами, чтобы воспользоваться своей властью и влиянием с выгодой для себя.
Однако риторика Белого дома при Байдене в духе холодной войны с рефреном “или мы, или они” — даром что подготовила некоторых американцев к дальнейшему противостоянию — подорвала стремление США завязать новые партнерства и изолировать Россию за ее спецоперацию на Украине. Незападный мир в целом предпочел сохранить нейтралитет в украинском конфликте, причем это касается даже привычных союзников США, таких как Израиль, Турция и арабские государства Персидского залива.
Менее жесткий и более уживчивый подход сослужил бы американской дипломатии лучшую службу. В конце концов, в глазах бесчисленных неамериканских аналитиков внешняя политика Байдена явно не соответствует его громким заявлениям, будто США ведут глобальную битву за демократию против тирании.
Байден посетил коммунистический Вьетнам, ручкался с наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом ибн Салманом и поддержал военный режим в Бангладеш — и тем самым подорвал свою риторику о “демократии против тирании”. Что еще хуже, он умолчал о постепенном сползании к авторитаризму со стороны президента Украины Владимира Зеленского.
Зеленский фактически растоптал хрупкую украинскую демократию, запретив оппозиционные партии и независимые СМИ и раздавив всякое инакомыслие. Можно сказать, что Зеленский, который остается у власти, даже несмотря на то, что его пятилетний срок истек еще в мае, фактически пошел по стопам своего заклятого врага президента России Владимира Путина.
Внешняя политика Байдена превратила демократию и права человека в геополитический инструмент для избирательного и произвольного преследования неугодных стран, закрывая при этом глаза на злоупотребления в недемократических государствах, чье руководство дружественно региональным интересам Америки.
Однако ничто не нанесло бóльшего ущерба авторитету Байдена и его дипломатии, чем поддержка разрушительных военных операций Израиля в секторе Газа. Это решительно перечеркнуло все претензии США на внешнюю политику на основе ценностей.
Хотя поддержка давнего союзника Израиля понятна, учитывая экзистенциальный кризис, с которым он столкнулся из-за враждебных региональных сил, политика Байдена — наращивание поставок оружия и иной помощи стране, которая нападает на соседей — фактически усугубила масштабные разрушения и человеческие страдания в секторе Газа.
Хуже того, этот подход вверг США в международную изоляцию, вынудив отбиваться от нападок почти целый год. Пожалуй, лучшей иллюстрации этого стало американское вето в прошлом месяце на резолюцию Совета Безопасности ООН (которую поддержали 14 других стран), с призывом “немедленно и безоговорочно освободить заложников” и “обеспечить немедленный доступ гуманитарной помощи в Газу”. Это уже четверная резолюция Совета Безопасности о прекращении огня, которую заблокировали США.
Все это ставит новую администрацию в сложную ситуацию, требуя от нее дальновидности и новаторского подхода к международной дипломатии для продвижения американских интересов.
Трамп мог бы воспользоваться личными отношениями с премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху и попытаться внушить ему, что стремление к окончательной победе — вместо ощутимого укрепления безопасности Израиля — грозит расшатать ситуацию еще больше. А Израилю нужны стабильные, а не беспокойные соседи.
Вообще, американские интересы требуют более прагматичного и сбалансированного подхода к правам человека и продвижению демократии — учитывая, что Китай и, в меньшей степени, Россия лишь укрепляют свое влияние в незападном мире. Демократии и поощрению прав человека должна отводиться законная роль в американской внешней политике, но, если действия в этом направлении окажутся избирательными или непропорциональными, то у США попросту не останется стран за пределами западного блока, с которыми можно было бы сотрудничать.
Что еще важнее, главная внешнеполитическая задача новой администрации — выпутаться из конфликтов на Украине и на Ближнем Востоке, чтобы сосредоточить внимание и ресурсы на восстановлении экономической безопасности Америки и остановить ее относительный упадок.
Единственный реальный победитель в украинском конфликте, который Байден обострил под занавес своего президентства, — это Китай, главный соперник Америки на мировом уровне, который превосходит Россию по объему промышленности, военным расходам и другим материальным показателям.
С 2020 года Китай более чем вдвое нарастил ядерный арсенал и расширяет обычные вооруженные силы темпами, невиданными со Второй мировой войны. Свою ширящуюся мощь он пускает в ход, чтобы потеснить США с позиции господствующей державы в Индо-Тихоокеанском регионе — где и определится будущий миропорядок.
Тяжелое наследие Байдена также ускорило приток стран в группу БРИКС — первую в мире крупную международную инициативу без участия США, стремящуюся к постамериканскому миру.
Брахма Челлани — геостратег и автор девяти книг, включая отмеченную наградами работу “Вода: новое поле битвы в Азии”