На Аллее ангелов в Донецке. / Светлана Штейнберг / Из личного архивa
Когда муж Светланы ушёл на СВО, она сразу переключилась на волонтёрскую деятельность. И в свою первую поездку на Донбасс летом 2023 года с гуманитарной помощью бойцам отправилась с маленьким сыном, которого тогда ещё кормила грудью. Там она побывала уже шесть раз, сопровождала гуманитарный груз, посещала госпитали, встречалась с бойцами.
Их ждут там…
Светлана родилась в городе Черногорск (Хакасия). После школы поступила в колледж экономики и права Хакасского института бизнеса. После его окончания работала в школе-интернате, банке. Вышла замуж за Алексея Штейнберга. Он родом из села Григорьевка Ермаковского района Красноярского края. После школы отслужил в армии, а потом в колледже получил профессию механика.
И когда он предложил Светлане переехать в его родное село, она тут же согласилась. А как иначе? Её дом там, где муж. Держали небольшое подсобное хозяйство. В марте 2022 года у них родился сын Ванечка, а через шесть месяцев Алексея призвали по мобилизации в зону СВО. Светлана Викторовна стала активно помогать мужу и его боевым товарищам. И когда глава Ермаковского района предложил ей возглавить Комитет семей воинов Отечества, сразу включилась в процесс. Организовала волонтёрские группы по району, объединила активистов. Сегодня она работает в режиме 24/7: принимает заявки от бойцов, на связи с родными и близкими парней, помогает в поиске пропавших без вести.
Шесть раз она была на Донбассе, и каждую поездку сын был с ней. По рассказам друзей-волонтёров, Ваня – мужественный, спокойный мальчик. Его знают и ждут там наши парни. Крайняя поездка Светланы туда была в июне 2024 года. 7 ноября в седьмой раз Ермаковский район отправил гуманитарный груз. Но в эту поездку Светлана не смогла поехать: муж приехал в отпуск по ранению, проходил долгое лечение и в Красноярске был госпитализирован, ему сделали сложную операцию.
И слёзы были, и нервы сдавали
Это интервью со Светланой записали сразу после одной из крайних поездок на Донбасс с гуманитаркой.
«Мы добирались поездом трое суток. Уже многие заявки отработали, оставалось только закупиться в Москве. Пока ехали, поступили ещё три заявки от парней. Самое наболевшее – то, что ты не можешь помочь всем сразу. Что смогли, купили. Конечно, не всё выполнили по заявкам, но парни очень благодарны тому, что мы смогли для них приобрести.
Так сложились обстоятельства, что в той поездке я одна сопровождала груз от района. Это очень тяжело. Везла две машины. И где-то что-то ломалось в пути. Так как я «девочка», и слёзы были, и нервы сдавали. Но у нас очень дружная команда. И мы справились. Мужчины, кто был с нами из других районов, помогали, спасибо им.
Когда приехали, руководитель КСВО Донецка Анжелика Байрачная разместила нас, и уже через час мы поехали встречать фуру. И так каждый день. После разгрузки пятой фуры начали сами развозить ребятам посылки. Направления – Мариуполь, Запорожье, Авдеевское, Херсон. Куда нас пускали, туда и ездили.
Сейчас правила проезда сильно ужесточились. Раньше мы на КПП предъявляли паспорта и проезжали спокойно, а сейчас проверяют посылки, коробки вскрывают. В первую очередь смотрят, чтобы не было алкоголя.
Но самое главное – поездка удалась, а мы смогли всё передать из рук в руки. Ни одна посылка не осталась на складе, всё раздали вовремя. Успели».
«Главное – живой»
– Что в душу запало с той поездки?
– Госпиталь. До сих пор тяжело... Вспоминаю, и сразу слёзы… Это прифронтовой госпиталь, рядом с боевыми действиями, там лежат с тяжёлыми ранениями, ребята с ампутацией.
Туда никого не пускают, но нам очень повезло, что попался главврач, да ещё сибиряк. Когда узнал, откуда мы, у него глаза большими стали: как мы вообще смогли сюда проехать: там дроны летают часто. Страшно было. Но была поставлена задача, и мы её выполнили. Он сказал: «Давайте, землячки, заходите».
В госпитале парни были из Танзыбея, Мигны. Там много наших ребят лежит. Мы постарались всем помощь оказать: одежда, вкусняшки, пелёнки, салфетки влажные. Но самым страшным было туда зайти.
Я вдыхала-выдыхала много раз, чтобы не заплакать. Нас сразу предупредили, чтобы держались. Зашла, наших ребят сразу увидела: «Здравствуйте!» Вот, честно, если бы не улыбки на их лицах, я бы разревелась. А они: «Девчонки, вы как сюда зашли?» И всё… камень с души свалился, крылья расправила. Ребят всех обнять охота, пожелать чего-нибудь.
Я не знаю, как врачи там работают. Какими надо быть сильными. Мы не настолько сильные, но справились. Не забуду никогда слова ребят. После этого отношение к жизни просто перевернулось, поменялось. Каждый из них говорит: «Главное – живой». И все улыбаются. Счастливы, что живы, что матерей, жён, детей своих увидят, воспитывать их дальше будут. Это самое важное для них сейчас.
Через два дня мы узнали, что этот госпиталь обстреляли. Слава богу, наши парни уже были эвакуированы, погибших нет.
После этого понимаешь: бог есть, он тебя оберегает. Но крутили у виска очень многие: «Вы куда едете?!» А мы напролом.
Щи да картошка для особых случаев
– Ещё незабываемо время, проведённое на позициях у парней. Теперь я знаю, что они едят, как спят, чем дышат. А их забота о животных – отдельная тема! Говорю им: «Смотрите, мыши бегают». А они с нежностью: «Сейчас наш котик придёт». Щенок на нас лает, боец его берёт на руки, тот его облизывает. Собаки чувствуют, что чужие приехали. А парней каждого знают. И хотя они часто меняют позиции, животных не бросают, берут с собой.
«Ребята, может, вам корм привозить для кошек и собак?» – предлагаю им. А они в ответ: «Нет, мы им готовим, у них всё есть».
Такая трогательная забота о животных! Вот он сидит, дядька 45-летний, эту кошечку наглаживает, она мурлычет, и ты думаешь: «Как они могут стрелять?»
Мы быстро всё отдали и засобирались назад. А парни говорят: «Нет, пока мы вас не накормим, никуда не отпустим». И какие щи наварили! Никогда таких вкусных не ела. Натушили картошку с сайрой. И тут парни спрашивают: «А у нас что, картошка есть?» Повар говорит: «Да, на такие случаи». И ты не можешь слёз сдержать...
Нас уже не остановить!
– Стоит мальчишка 19–20 лет. И понимаешь: он же в 18 ушёл, подписал контракт сразу после армии. Спрашиваю: «Почему?» Отвечает: «Я мужик. Я за Россию!» Он уже на задании был, уже с ранением. Мне всё это ещё переваривать и переваривать.
Наши парни вообще молодцы. Заходишь в блиндаж, спускаешься «под землю», как они это называют. Кровати стоят, всё красиво: тут столик, вещи висят. В блиндаже сырость, плесень. А парни там спят, живут, дышат этим. Думаешь: ну кто это выдержит? А они выдерживают всё. Я раз пятьсот им сказала: «Ребята, низкий поклон вам за всё, что вы делаете!»
Словами это тяжело передать. Может быть, когда-нибудь я начну рассказывать обо всём высокопарно. Но сейчас столько эмоций разных – сердце разрывается! Но и гордость за наших парней!
Привезли им поделки, которые наши дети передали: кто-то сшил, кто-то связал. Они их вмиг расхватали, говорят: «Это наши амулетики! Мы их очень любим, и детские письма тоже». В блиндаже все стены в детских письмах.
Восстанавливаться после поездки всегда тяжело, потому что слёзы каждый день, и боишься самого страшного – не успеть. Слава богу, мы ко всем парням успели, всё передали.
– Света, это же всё надо, да? Необходимо? Всё не зря?
– Очень надо! Всё не зря! Мне сердце как-то подсказало, что нужно купить одежды побольше. Были заявки на форменную. И когда приезжали парни из других районов, ко мне подходили: «Свет, можешь дать одежду?» А у меня душа разрывается. Всем старалась помочь. Не было «ваших», «наших» – все свои.
Сейчас уже новые заявки поступают, будем их отрабатывать. Нас уже не остановить! Чем дальше, тем больше мы окрыляемся. И готовы горы свернуть ради парней, как они там стараются ради нас – за всех нас. «Стопа» уже не будет, пока спецоперация не закончится!