Специально для "Ревизора.ru".
Фото Иры Полярной предоставлены пресс-службой театра.
Научная фантастика, хоррор, готика, романтизм, просвещение, анархизм. Такими терминами различные справочники определяют жанр романа Мэри Шелли. И в своём спектакле Надя Кубайлат не только отразила все эти грани литературного оригинала, но значительно их усилила, добавила много нового, что органично вписалось в повествование.
В результате получился завораживающий, хотя и очень мрачный и безысходный спектакль.
Когда я вошёл в зал и увидел равномерный белый фон, то первым делом у меня возникла ассоциация, что сейчас я увижу нечто в стиле "Как Фауст ослеп" Сергея Тонышева в Сатириконе. И я не ошибся – дух обоих спектаклей похож (они, кстати, и вышли примерно в одно и то же время).
Только "Франкенштейн" гораздо более смелый и безысходный. Если у Тонышева была прекрасная уникально мрачная первая сцена, а затем он испугался идти дальше и от глубины повествования ушел в излишнюю театральность, то Надя Кубайлат – нет.
С самой первой сцены, где мы видим замерзающих людей, и до самого конца – мрачность, ужас, страх. Все это постепенно, шаг за шагом, нарастает. И, что самое интересное, – наиболее жуткими сценами являются простые и достаточно длинные монологи, рассказанные максимально просто, даже душевно, с улыбкой на лице. И от этой улыбки становится еще страшнее. Складывается ощущение, что трагедия постепенно охватывает решительно всех персонажей, не оставляя им ни единого шанса. При этом как такового хоррора на сцене немного. Показан не страшный конец, а бесконечный страх. В этом сила постановки, и в этом её неоднозначность.
Нам показана трагедия людей думающих, ищущих, экспериментирующих, талантливых, бескорыстных, которые оказываются просто не готовы столкнуться со своей мечтой. И в этом главная безысходность всего спектакля.
Невольно задаешь себе вопрос – неужто не надо делать ничего? Ведь, по большому счету, пострадали все те, кто шёл вперед, что Виктор Франкенштейн, что капитан корабля, отправлявшегося к Северному Полюсу. Хотя и не только они. Невиновные, которые никуда не идут и хотят жить нормально, тоже страдают и тоже погибают.
Параллельно нам рассказывают об истории создания романа. Мэри Шелли написала его буквально "по приколу", участвуя в импровизированном конкурсе на самый страшный рассказ, организованном лордом Байроном. И при этом – то, что получилось, вышло далеко за рамки простого "ужастика".
В спектакле достаточно мало сцен, где герои взаимодействуют между собой. Как и в литературном оригинале – почти все построено на монологах. А уж ставить монологи Надя Кубайлат умеет великолепно. (Достаточно вспомнить её гениальнейший "Капитал" в той же "Среде 21"). Они поданы так, что раскрывается не только "картинка" – но и глубинная суть текста.
При этом в спектакле огромное количество образов и аллегорий. Например, эпизод, когда Виктор Франкенштейн лепит свое детище из куска глины – это демонстрация настоящего акта сотворения человека. Отчасти эту сцену можно сравнить с творчеством выдающегося художника Олега Целкова, который рисовал на протяжении многих лет монстров. Но не просто так, ради "хайпа". Он пытался изобразить тело человека без его божественной сущности. Сцену с тем же духом создала и Надя Кубайлат при помощи прекрасного актеры Александра Николаева. Создание человека без божественной сущности. И тут же показан результат, страшный, несовершенный…
Фактически единственная "красивая" сторона постановки – это актриса Яна Кузина. Возможно, единственный лучик надежды (но тоже временный). И это тоже крайне символичный момент. Не стоит забывать, что Мэри Шелли сделала для равноправия женщин во много раз больше, чем все современные феминистки вместе взятые!
Женщина правит миром?! Согласен! И мир без женщин несовершенен. Женщина – акт именно божественного творения, в отличие от мужчины.
Разумеется, нельзя не отметить ювелирно подобранный актерский состав. Яна Кузина, Илья Никулин, Александр Николаев.
Формально главную роль (Виктора Франкенштейна) исполняет Александр Николаев – и практически все первое действие выстроено на него. (Большую часть он находится на сцене один). Но при этом Илью Никулина нельзя назвать актером второго плана. Ведь самый сильный и самый длинный монолог произнёс именно он. Формально это похоже на работу чтеца, но оторваться невозможно. Слушаешь и погружаешься. Все актерские работы на высшем уровне.
Перед спектаклем у меня есть привычка – заходить на сайт театра и смотреть, сколько продано билетов именно на этот показ. Удивительно, но на постановку оставалась парочка свободных мест. Почему же? Вроде Надя Кубайлат, Александр Николаев – непререкаемые бренды. "Капитал" – один из лучших ныне идущих спектаклей. И свободные места?.. Тем более, что зал в "Среде 21" небольшой. Всего 54 места.
Посмотрев спектакль, я нашел ответ. Все-таки безысходность, пусть и гениально поставленную, смотреть очень непросто. Режиссер вообще не оставляет никакой надежды. Это правильно, это честно, но очень грустно. Даже плакать не хочется (в зале никто и не плакал). Слезы – это все-таки какой-то элемент искупления, надежды. А тут её нет и быть не может.
И именно это не дает мне назвать "Франкенштейн" лучшим спектаклем сезона. Да, с визуальной, с философской, с актерской стороны – он близок к совершенству. Но отсутствие надежды… Поэтому пока что на первом месте так и останется "2007" в театре Маяковского. Там надежда хотя бы есть.
При этом, я, разумеется, рекомендую это действо смотреть всем, кроме разве что совсем впечатлительных особ. Это необходимый и невероятно актуальный спектакль для нашего времени, который вы будете вспоминать очень долго.
Закончу обзор также на грустной ноте. Перед спектаклем я поговорил с сотрудницей театра – когда следующая премьера? К сожалению, не скоро. Даже пока к работе не приступили. Может быть, во второй половине сезона что-то будет.
И это печально, ведь "Среда 21" – один из лучших московских театров, изменивший, в том числе, и мою жизнь. И нет премьер? Грустно. Но хотя бы есть надежда, что во второй половине сезона они будут.