Основные тезисы интервью CEO «Ренессанс страхование» Юлии Гадлиба редактору «Ведомостей» Екатерине Литовой
Уже 3 года прошло с момента, когда компания провела IPO, как поменялась жизнь компании, ваша как руководителя?
Для меня очень важно, чтобы те обещания, которые дает компания, выполнялись. Но это вообще мои жизненные принципы, и в бизнесе я придерживаюсь их же. Когда мы приняли решение выходить на IPO, мы делали это с целью привлечения финансирования для глобальных целей, первая из которых — развитие IT-платформы. Мы видим себя как иншуртех, строим бизнес и стратегию, основанную на технологиях, на том, что можно за счет инноваций достигнуть значимых конкурентных преимуществ. Поэтому расходы на IT у нас до сих пор одна из самых быстрорастущих статей и самая главная из инвестиций. Второй целью IPO было привлечь капитал для потенциальных сделок M&A (слияние и поглощение), но не на заемные средства. И эту цель мы выполняем — в октябре мы закрыли сделку по покупке «Райффайзен лайф», а также выкупили портфель по страхованию жизни компании «ВСК — Линия жизни».
Одна из появившихся новаций после IPO, которой я лично очень горжусь, особенно на фоне борьбы за таланты, — это запуск программы долгосрочной мотивации ключевой команды, привязанной к стоимости акций компании. Сотрудники видят изменения своего пакета в мобильном приложении брокера в зависимости от цены акции. Это очень сильно сближает интересы акционеров и сотрудников в долгосрочной перспективе, мотивирует работников строить планы не на год, а мыслить более долгосрочно. Программа у нас 10-ти летняя, на нее мы планировали выделить до 10% от капитала. По прошествии двух лет, могу сказать, что этот инструмент очень хорошо работает, и ключевой состав моей команды и все, кто участвует, довольны программой. У тебя меняется мышление, когда ты акционер компании и одновременно работаешь в ней. Со временем мы планируем расширять охват программы внутри компании.
Будете ли вы давать рекомендации совету директоров выплачивать дивиденды и о каких пределах речь?
Согласно нашей утвержденной дивполитике мы рекомендуем направлять на выплату дивидендов около 50% от чистой прибыли по МСФО. Более того, мы хотим это делать два раза в год, наш ориентир по годовой дивдоходности порядка 10%. А так как мы стремимся соответствовать заявленным планам, то, да, будем продолжать рекомендовать такие дивиденды и придерживаться утвержденной политике. Конечно, многие эмитенты при этом, как и мы, делают оговорку, что на дивидендные выплаты могут оказывать влияние такие факторы, как опережающий темп роста бизнеса, изменения требований регуляторов или сделки M&A.
А почему такая картина рынка сложилась, что кроме «Ренессанс страхование» на бирже нет страховщиков, в отличие от тех же банков?
Быть публичными — это значительная ответственность и необходимость раскрывать большое количество информации. Не все компании хотят быть публичными, не у всех есть задача привлечь капитал для развития. И вообще, мне кажется мы только на заре использования такого инструмента как IPO. Но страховщики с точки зрения их потенциала — хороший актив. Я повторюсь, что страхование — это очень сильно диверсифицированная бизнес-модель, обычно экономические кризисы крупные страховые компании очень хорошо проходят. Во-первых, потому что у тебя в портфеле две компании — по страхованию жизни и не жизни. Они по-разному себя ведут в разные циклы ключевой ставки. Например, сейчас, когда цикл повышения ставок, активно развивается страхование жизни (продукты накопительного и инвестиционного страхования), премии в этом сегменте за полугодие выросли на 60%. Во-вторых, страхование в принципе завязано на разных секторах экономики — когда у тебя проседает какой-то один, выстреливает другой, и в итоге ты сам себя за счет этого компенсируешь.
Насколько недооценены акции компании сейчас?
Мое мнение, а также мнение оценивающих нас инвестдомов, что наша компания сильно недооценена. Причин несколько. В первую очередь — наша динамика премий, прибыли и инвестиционного портфеля. Так как 2024 год еще не закончен, приведу цифры завершенных 2021 и 2023 годов. В 2021 году наши премии были около 104 млрд руб., чистая прибыль — 4,6 млрд., а портфель под управлением составлял 146,5 млрд руб. По итогам 2023 года сборы выросли на 17,3%, до 123 млрд руб., прибыль — в два раза, до 10,3 млрд руб., а инвестпортфель прибавил 24% и достиг 182 млрд руб., а с учетом двух сделок, к концу года он превысит 200 млрд руб. Если посмотреть на таргеты по нашим акциям у аналитиков, то в среднем это 130-140 руб. за бумагу при текущей цене 97 руб. Это, конечно, говорит о недооцененности компании. А если смотреть на мировые мультипликаторы в 2-2,5х по капиталу, то наша капитализация сейчас должна быть в два раза больше.
Наш бизнес растет опережающими темпами, за первое полугодие сумма подписанных премийгруппы увеличилась на 40% год к году. Это, честно говоря, даже не типовые для страхового бизнеса темпы — наш внутренний таргет для группы расти не менее 20%.
Какие у вас прогнозы финансовых показателей по итогам года?
Мы ожидаем продолжения темпов роста и прогнозируем хорошие итоги года, несмотря на вызовы в виде роста ставок и замедления экономики. По оценкам аналитиков, диапазон по чистой прибыли у нас будет в размере 7-10 млрд руб. С какой границы мы закроем год, будет зависеть от фондового рынка, потому что, как и любая страховая компания, мы основной доход зарабатываем на инвестициях. Наш портфель в основном сформирован из ОФЗ. Но я считаю абсолютно справедливым мнение аналитиков, что нашу бумагу надо держать и в следующем году. В начале цикла снижения ставки, который когда-то все-таки начнется, будет положительная переоценка ОФЗ, поэтому следующий год мы ожидаем очень хорошим для инвестиционного портфеля. Второе — как раз в следующем году у нас будет возможность сформировать портфель с инструментами с достаточно низким риском и высокой доходностью, который создаст доходность компании на ближайшие 3-5 лет.
Насколько большие вы сейчас фиксировали убытки по инвестпортфелю и вложениям в облигации?
Мы не считаем это убытком, это «временная переоценка». С начала года наш инвестпортфель вырос на 6%, если говорить по состоянию на конец первого полугодия этого года.
А какой у вас состав инвестиционного портфеля?
У нас есть два критерия. Первый — это «мэтч» с продуктами, которые продает наша компания по страхованию жизни «Ренессанс Жизнь», под нее мы формируем портфель. Второй критерий определяется нашей инвестстратегией, принятой Советом Директоров. У нас есть несколько управляющих компаний, которые управляют нашим портфелем. В рамках нашей стратегии мы используем сбалансированный подход — корпоративные облигации (40%), государственные и муниципальные облигации (17%), акции (11%), депозиты и денежные средства (25%), прочее (7%).
Насколько близок год, когда доля акций будет больше в портфелях страховых компаний? Что надо, чтобы компании стали полноценными участниками рынка акционерного капитала?
Никто нам не запрещает весь свободный капитал свыше регуляторного (с учетом надбавок) инвестировать, куда хотим. Центробанк хочет в этом плане защитить интересы клиентов, и мы согласны с этой стратегией. Со своей стороны, у нас даже исторически доля акций в портфеле выше 15% не доходила. Акции — волатильный инструмент. Сейчас мы позицию в акциях в портфеле снизили из-за роста доходов в других инструментах, но, когда ставки начнут снижаться, деньги пойдут в фондовый рынок с депозитов, и, конечно, акции станут и для нас интереснее. Но мы в основном инвестируем в голубые фишки, в бумаги с политикой дивидендных выплат.
Вы уже упомянули, что в цикле высоких ставок активно растут продукты сегмента страхования жизни — накопительное и инвестиционное (НСЖ и ИСЖ). Я так понимаю вы в принципе делаете ставку на этот сегмент.
Все, что связано с накоплением, является для нас сейчас стратегическим направлением, мы называем его «Благосостояние». Ключевыми продуктами в этом блоке бизнеса для нас являются НСЖ, ИСЖ, и еще две новации. Первая — новый пенсионный продукт в рамках программы долгосрочных сбережений (ПДС) с софинансированием взносов от государства и вторая — это долевое страхование жизни (ДСЖ). Мы создали свой негосударственный пенсионный фонд (НПФ), в сентябре он получил лицензию от ЦБ. По нашим оценкам, этот продукт за 5 лет даст нам где-то около 100 млрд руб. сборов и 1 млн. клиентов.
Мы считаем, что эти две новые инициативы вдобавок к существующим продуктам очень сильно будут драйвить рынок страхования жизни в 2025 году.
Если говорить про длинные деньги, то по ИСЖ средние сроки были 3-5 лет, по НСЖ — от 5 и больше. А в ПДС надо деньги положить на 15 лет. Мне калькулятор на вашем сайте красиво посчитал сколько я получу через 15 лет, но это же огромный срок с учетом того, как часто у нас происходят потрясения в экономике, она в принципе отстраивается сейчас по-новому. Что нужно, чтобы люди массово понесли деньги на 15 лет?
Несмотря на все наши страхи и опасения, это не значит, что не нужно менять мышление людей на долгосрочные цели. Ведь на более развитых рынках это норма чуть ли не с рождения начинать копить и откладывать деньги на полис по страхованию жизни. У нас немножко другой взгляд на продукт, для многих полис страхования жизни — это больше про инвестиции, а не накопление и формирование подушки безопасности на длинном горизонте. И я считаю, это как раз правильно предлагать такие возможности и формировать культуру длинных сбережений. Плюс к этой программе в плане взносов может присоединиться не только государство, а и работодатель, чтобы удерживать сотрудников — в частности, предлагать этот продукт в рамках полиса ДМС. У нас сейчас есть уже несколько крупных клиентов, которые к нам обратились после того, как мы получили лицензию. Я думаю, это может стать новым трендом.
На что вы ставите помимо благосостояния?
Вместе с направлением «Благосостояние» мы фокусируемся еще на двух бизнес-направлениях — «Здоровье» и «Мобильность». Основные продукты и сервисы в направлении здоровья — это ДМС, медтех компания «Budu», и компания «Просебя». Мы смотрим на клиентский путь гораздо шире, чем страхование. И если у нашего клиента есть потребность, мы готовы выходить за рамки страхования и создавать для него сервисы и продукты, которые он хочет. И здесь мы всегда оцениваем и сравниваем альтернативу — купить vs сделать самим. В «Здоровье», в отличие от «Благосостояния», где мы сделали M&A, мы пошли по пути создания собственных продуктов — и «Budu», и «Просебя» мы сделали сами. Хотя, рассматривали разные варианты, в том числе покупки.
Третий фокус нашего внимания — это все, что связано с мобильностью. Мы один из лидеров в автостраховании, были одними из первых, кто пошел в страхование каршеринга и кикшеринга (электросамокаты).
Недавно мы запустили продукт с «Яндекс.Такси» — короткое ОСАГО, когда таксисты в своем мобильном приложении GO, при выходе на маршрут, могут купить ОСАГО хоть на один день. В этом направлении нашим следующим шагом также будет выход за рамки страховых продуктов, так как потребности клиентов гораздо шире.
Расскажите подробнее об эффекте на компанию от сделок по покупке «Райффайзен Лайф» и портфеля жизни у ВСК, какие у вас дальше планы на них?
С точки зрения инвестпортфеля, обе сделки для нас добавят около 30 млрд руб. На горизонте пяти лет мы ожидаем от этих двух покупок порядка 6-7 млрд руб. в виде чистой прибыли. Первая сделка прошла по правилам выкупа активов у иностранцев (актив продается с обязательным дисконтом к рыночной цене — «Ведомости»). Соответственно, мы получили положительную переоценку актива по рыночной цене. Данный эффект в несколько миллиардов рублей будет виден уже в 4 квартале этого года.
Вторая сделка — это передача портфеля, у нее, наоборот, будет некоторое давление на капитал в первый год, а потом, соответственно, это будет рост для нас с точки зрения чистой прибыли. Обе сделки для нас выгодные.
Планируются ли у вас в ближайшее время новые сделки или запуски?
Новых приобретений или каких-то запусков до конца года пока не планируем — у нас очень урожайный год получился: запуск компании «Просебя», две сделки, бизнес органически очень сильно растет. Но мы постоянно находимся в поиске новых возможностей с фокусом на три направления — благосостояние, здоровье, мобильность.
Насколько довольны ваши акционеры тем, как работает компания?
Акционеры всегда будут хотеть большего, и это нормально. Мы сами своими результатами довольны, потому что есть вещи, на которые мы можем влиять, а есть, на которые не можем. Нужно фокусировать себя и команду на том, на что можешь, пробовать новое, ошибаться и трансформироваться.
Вы говорили, что значительная часть инвестиций идет в технологическое развитие. Какие технологии сейчас будут менять рынок? Искусственный интеллект вещь такая — все говорят о нем, но когда с людьми общаешься, то, кажется пока вокруг технологии больше хайпа, чем чего-то серьезного.
Да, но ничего сопоставимого с искусственным интеллектом в плане преобразований технологий назвать не могу. Мы в компании объявили, что с этого года начинается внедрение культуры использования искусственного интеллекта. Для начала мы сделали программу обучения для всех сотрудников, включая топ менеджмент. И начали обучать сотрудников использовать ИИ, например, создавать нейропомощников. Мы разделили подход обучения ИИ на три части: топ-менеджмент, среднее звено и сотрудники-профессионалы. Последние обучались уже конкретной разработке, менеджеры среднего звена изучали более прикладной функционал, а топ-менеджмент отвечал за бизнес-кейсы и их внедрение в нашу работу.
Одна из метрик, которую мы перед собой ставим до конца года — не менее 50% сотрудников компании используют искусственный интеллект в работе и не менее 90% прошли обучение.
Далее мы стали анализировать, в каких процессах эта технология может больше всего дать потенциала. Нашли три точки. Первая — это колл-центр, он у нас довольно большой. Вторая — медицинский пульт, в который обращаются все наши клиенты по ДМС при возникновении какого-либо вопроса, связанного со здоровьем.Третья — урегулирование убытков. Это процесс, когда автомобиль попадает в ДТП, и дальше запускается вся цепочка, вплоть до момента, пока машина не отремонтирована. И вот мы запустили в компании три проекта, набрали команды, которые включают в себя людей из бизнеса, ребят, которые занимаются, соответственно, программированием. Мы используем Яндекс.GPT как основную технологию, на которой мы делаем наши инновации.
Действительно, на сегодняшний момент есть определенные технологические проблемы с использованием ИИ. Но мы все считаем, что они быстро устранятся. До конца этого года мы запустим масштабирование, раскатав эту технологию на 50% процессов. Со следующего года наша целевая метрика — 70% операций смогут происходить с помощью ИИ.