Министерство внутренних дел Финляндии засекретило документы, прилагаемые к отчету о распределении квоты на прием беженцев на 2025 год, предоставленному омбудсмену по вопросам равноправия. Недоступны оказались переписка, протоколы и записи обсуждений особого помощника министров внутренних дел и чиновников, которые могли бы подтвердить, что политическое руководство стремилось повлиять на то, из каких стран в следующем году прибудут беженцы.
По информации издания Yle, помощник министров внутренних дел направлял чиновников принимать решения, на основании которых через квоту беженцев в Финляндию прибудет больше людей из стран с преобладанием христианского населения, таких как Венесуэла и Демократическая Республика Конго. Таким образом власти Финляндии пытались сократить — несмотря на призыв профильного агентства ООН — количество беженцев, прибывающих из Афганистана и Сирии.
Омбудсмен по вопросам равноправия заявил, что в указаниях политического руководства МВД относительно распределения квоты на прием беженцев на 2025 год, вероятно, содержится дискриминация на основе религии, однако временно занимавшая должность министра внутренних дел Лулу Ранне опровергла подобные обвинения. По ее словам, процесс распределения квот был абсолютно таким же, как и раньше, и «не было каких-либо иных инструкций».
Решение о распределении квоты на беженцев среди различных групп и стран принимается ежегодно. Подготовкой этого решения занимаются МВД вместе с МИД и минтруда. Квота Финляндии на прием беженцев будет оставаться на уровне 500 человек в год.
Изначальное предложение на 2025 год предусматривало прием беженцев из Конго, Афганистана, Сирии и Венесуэлы, но позже это предложение было изменено с акцентом на увеличение доли беженцев из Конго и Венесуэлы. По заявлению директора иммиграционного отдела МВД Санны Суттер, места в квоте на прием беженцев распределяются между людьми, нуждающимися в международной защите из-за преследований, независимо от их религии. Приоритизация определенной религиозной группы, такой как христиане, в квоте на беженцев, по ее словам, невозможна, поскольку потребность в защите основывается на преследованиях, а не на религиозной принадлежности.