Эфиопия — одно из немногих государств Чёрного континента, которое последние двадцать лет демонстрирует способность к установлению политической стабильности своими силами и заметный экономический рост, что, в свою очередь, требует расширения возможностей для внешней торговли страны и эффективного обеспечения её интересов в столь взрывоопасном регионе мира как Африканский рог.
Иван Шилов
ИА REGNUM
Современный этап развития Эфиопии связан, главным образом, с деятельностью Мелеса Зенауи, президента и, в последующем, премьер-министра страны, правившего страной с 1991 по 2012 годы. Он стал одним из авторов конституции 1994 года, согласно которой Эфиопия стала парламентской республикой с федеративной формой государственного устройства, что позволило в целом погасить межэтнические конфликты в стране, а народы орома, тиграи, сомали, гураге и сидано получили долгожданную автономию. Спустя 31 год гражданской войны государство смогло приступить к мирному строительству.
Правительство Зенауи провело широкомасштабную аграрную реформу, передав находящуюся в госсобственности землю в аренду крестьянским хозяйствам на 99 лет. С начала 2000-х годов и по настоящий момент Эфиопия переживает настоящий экономический бум. Если ещё в 2000 году Эфиопия была третьей по списку беднейшей страной в мире, в которой свыше половины населения проживало за чертой бедности, то на протяжении последующих 16 лет страна демонстрировала невероятные темпы роста экономики. Согласно данным Международного валютного фонда, с 2000 по 2016 годы Эфиопия была третьей страной в мире с численностью свыше 10 млн человек с наиболее высоким ростом ВВП на душу населения. Государство смогло выйти на второе место в Африке по выращиванию кукурузы и по экспорту цветов, шестое место в мире по экспорту кофе и десятое место в мире по производству животноводческой продукции.
За последние 18 лет серьёзное развитие получила и промышленность. Несмотря на то, что Эфиопия является преимущественно аграрной страной, всё большую роль в экономике получает лёгкая и пищевая промышленность, производство стройматериалов. По примеру Тайваня и Южной Кореи Зенауи старался сочетать руководящую роль государства в экономике с иностранными инвестициями в ряде отраслей. В начале 2010-х годов в стране был открыт даже автосборочный завод. Ориентированная на экспорт стратегия заставляет Аддис-Абебу всё больше внимания уделять развитию инфраструктурных проектов, в рамках которых при Зенауи и при нынешнем премьер-министре Ахмеде Али Абие были построены новые автомобильные и железные дороги, связавшие Эфиопию с соседними странами. Всё это способствует превращению республики в экономический центр Восточной Африки.
World Economic Forum
Мелес Зенауи
Особое внимание премьер Абий уделяет морским проектам. За последние годы Эфиопия активно вкладывает средства в порты Судана, Джибути и Сомалиленда, которые становятся всё более важными узлами торговли со странами Африканского рога. Однако, учитывая проблему пиратства и международного терроризма в этом регионе, решающую роль в экономическом развитии Эфиопии и её стран-соседей будет играть обеспечение безопасности торговых судов в Красном море и Аденском заливе. Иными словами, Эфиопии необходим военно-морской флот, о чём ещё летом прошлого года заявил на своём выступлении по государственному телевидению Абий Ахмед: «Мы построили одни из наиболее сильных сухопутных и военно-воздушных сил в Африке… Мы также должны обеспечить все возможности для наших военно-морских сил в будущем». И здесь, естественным образом, возникает ряд интересных моментов.
В первую очередь, стоит напомнить, что с отделением Эритреи в 1993 году Эфиопия лишилась собственного выхода к морю. Более того, после военного конфликта отношения между странами 1998−2000 гг. продолжают оставаться напряжёнными несмотря на мирное соглашение 2000 года. В июле 2018 года Ахмед Абий и его эритрейский визави Исайяс Афеверки восстановили дипломатические отношения. Однако несмотря на открытие посольств, возобновление авиарейсов и предоставление Эфиопии права использовать в гражданских целях порты Массава и Ассаб, Эритрея слишком опасается появления на своей территории военно-морских баз страны, ещё совсем недавно бывшей главной угрозой её независимости.
Пожалуй, наиболее вероятным вариантом для стоянки военных кораблей Эфиопии будет Джибути. Одноимённая столица этой страны в настоящее время является ключевым торговым портом для Эфиопии, через который проходит 95% экспорта и импорта страны. В 2018 году эфиопские госкорпорации приобрели долю в порте Джибути и протянули 759 км железной дороги соединив порт Доралех (соседний с Джибути) с Аддис-Абебой. В порту Джибути на постоянной основе размещаются 11 эфиопских торговых судов, регулярно совершающие рейсы в порты Персидского залива, Южной Азии, Индонезии, Сингапура, Японии, Китая Кореи и Южной Африки.
Тем не менее глава государственной компании Ethiopian Shipping & Logistics Services Enterprise (ESLSE), Роба Мегресса Акавак в июне прошлого года в интервью изданию Bloomberg заявил, что в настоящее время политика и экономика Джибути уже в значительной степени контролируется иностранными военно-морскими силами, включая Францию, Японию, Китай и США. «Мы опасаемся, что при подобном раскладе сил Джибути с трудом сможет решать свою собственную судьбу, а это представляет угрозу и для Эфиопии», — отметил Роба.
В связи с этим, Эфиопия старается не класть все яйца в одну корзину и максимально диверсифицировать возможности для своих действий в море. В мае 2018 года с руководством Судана был подписан ряд соглашений об использовании эфиопским торговым флотом порта Судан на Красном море. В прошлом году Аддис-Абеба заключила ряд сделок с самопровозглашённой Республикой Сомалиленд о приобретении 19-процентной доли в порту Бербера, а также о строительстве железной дороги до порта.
ИА REGNUM
Островное поселение
Также весной 2018 года новую жизнь получил инфраструктурный проект LAPSSET, призванный связать морские порты Кении с городами Эфиопии, Уганды и Южного Судана железными и автомобильными дорогами, а также газопроводом. Договор был заключён ещё в 2012 году, но был отложен в долгий ящик из-за отсутствия финансовых средств у участников. Лишь в прошлом году эфиопский премьер заключил сделку с кенийским президентом Кениатой о приобретении земли на кенийском острове Ламу для начала строительных работ первого участка транспортного коридора.
Стратегическая задача по строительству военно-морских сил Эфиопии, как ни странно, представляет выгоду не только для Аддис-Абебы, но и для всех государств Африканского рога. Не имея выхода к морю, Эфиопия располагает наиболее развитой экономикой и военной мощью в регионе, в то время как соседние прибрежные государства этим похвастать не могут. Строительство портов и потенциальных морских баз будет способствовать развитию национальных экономик стран-соседей, повысит их привлекательность и надёжность как партнёров в торговле с иностранными державами. Кроме того, экономическая взаимозависимость государств региона при поддержке эфиопского флота будет способствовать примирению внешнеполитических позиций и большему единству взглядов на укрепление общей безопасности и поддержанию стабильности в Восточной Африке.
В настоящее время в городе Бахир-Дар провинции Амхара действует Эфиопский морской институт (Ethiopian Maritime Training Institute — EMTI S.C.), ежегодно выпускающий 500 гражданских инженеров и технических специалистов в сфере морского транспорта. В планах этого института, согласно его официальной интернет-странице, удвоить число выпускников в ближайшие годы. Согласно информации того же сайта, специалисты, пройдя пятилетний курс обучения, имеют все необходимые знания и навыки для эффективной работы в сфере кораблестроения по всему миру. Однако, создание военно-морских сил — задача несколько иного плана. Построить флот практически с нуля требует колоссальных финансовых вливаний и значительного времени для полноценной подготовки моряков, ведь последний раз Эфиопия располагала собственными военными кораблями лишь в начале 90-х годов. Однако подобные устремления амбициозного главы эфиопского правительства вызывают заметный интерес и у некоторых иностранных держав.
13 марта этого года Эммануэль Макрон посетил Аддис-Абебу. Этот визит СМИ уже успели назвать историческим. Макрон — первый французский президент, посетивший Эфиопию впервые с начала 1970-х годов. В ходе встречи Абия и Макрона было заключено соглашение об оборонном сотрудничестве двух стран, в рамках которого Франция обязуется оказать финансовую, техническую помощь в строительстве морского компонента вооружённых сил Эфиопии. Среди французской делегации присутствовали также представители бизнеса, в частности телекоммуникационного гиганта Orange и энергетической компании Total, проявляющие интерес к соответствующим секторам эфиопской экономики, в которых нынешний премьер начал частичную приватизацию.
Jean Balczesak
Логотип французской нефтегазовой компании Total
Париж последние годы всё активнее интересуется Африкой, даже теми её странами, что прежде никогда не находились под её контролем: в частности, расширяя экономическое сотрудничество с Нигерией и Ганой. Военное соглашение с экономически развивающейся и политически стабильной стомиллионной Эфиопией — уникальная возможность для Франции упрочить своё геополитическое положение в том регионе континента, где её влияние традиционно было невелико. Для Аддис-Абебы же помощь Парижа не только ускоряет начало полноценного военно-морского строительства, но и позволяет укрепить позиции Эфиопии в Джибути (как наиболее вероятной первой военно-морской базы), бывшей французской колонии, где влияние Пятой республики до сих пор очень велико.
Значительное внимание к Африканскому рогу в последние годы проявляют и Объединённые Арабские Эмираты. Активное участие эмиратской армии в боевых действиях в Йемене способствовали укреплению позиций Абу-Даби в Аденском заливе и Красном море. ОАЭ имеют военные базы в Эритрее, Сомалиленде и на йеменском острове Сокотра. Политика Эмиратов по Йемену и Сирии, как известно, далека от пан-исламистской идеологии в духе Саудовской Аравии и характеризуется прагматичным подходом и поддержкой жёстких светских режимов, способных установить стабильность в той или иной стране, примером тому поддержка шиита Салеха в Йемене и полноценное возобновление отношений с Дамаском в декабре прошлого года. В этих условиях ежегодные встречи на высшем уровне руководства Эфиопии и ОАЭ, посвящённые различным инфраструктурным и торговым проектам, вполне укладываются в стратегию Абу-Даби в регионе. Расширение влияния светской Эфиопии на сопредельные государства с перспективой их последующей стабилизации удовлетворяет нынешние внешнеполитические и внешнеэкономические амбиции ОАЭ. Это даёт основания полагать, что Эмираты также будут способствовать созданию эфиопского военно-морского флота.
В целом, стоит заметить, что многие зарубежные эксперты сходятся во мнении, что Эфиопия, при нынешних темпах развития, будет играть стабилизирующую роль в Восточной Африке. Аддис-Абеба играет ключевую роль в миротворческих операциях ООН в Судане, Южном Судане и Сомали. Помимо того, США называют именно Эфиопию своим главным партнёром по борьбе с терроризмом в Сомали, с которым у американских военных связано много негативных воспоминаний, начиная с печально известного «Дня рейнджеров» в октябре 1993 года. Качественный рост эфиопских вооружённых сил и создание их морского компонента является большим плюсом и для Китая, озабоченного безопасностью своего «Морского шёлкового пути» на участке Аденского залива и Красного моря, кишащего всевозможными пиратами и исламскими террористами. Таким образом, стратегическая задача Эфиопии по созданию военно-морского флота близка практически всем силам, заинтересованным в стабилизации Африканского рога. Всё зависит лишь от того, сможет ли руководство этой страны провести её через реформы и уберечь общество от серьёзных социальных проблем.