29 октября депутат Верховной рады Анна Скороход в телеэфире заявила, что на Украине зафиксированы уже более 100 тысяч случаев СЗЧ. В переводе с украинского — самовольного оставления военной части, то есть дезертирства. При этом всего 10–15% военнослужащих, утверждает Скороход, находятся на фронте.
ИА Регнум
«У обычных людей возникает вопрос: почему я, вчерашний работник СТО, должен быть в окопе, когда наши большие офицеры не воюют, находятся в тылу?!» — сказала депутат, намекнув, что и 100 тысяч — далеко не окончательная цифра, а дезертиров в действительности гораздо больше.
На эту же тему высказался накануне и глава Верховного суда Украины Станислав Кравченко. По его словам, ситуация с увеличением количества случаев самовольного оставления части, а также отказов выполнять приказы командования среди украинских военных — крайне серьёзная.
«Мы еще не анализировали, цифры конкретные назвать не смогу, но существенная тенденция к увеличению СЗЧ есть», — подтвердил Кравченко в комментарии изданию «Интерфакс-Украина».
Цифра, которую приводят СМИ, отметил он, «немного превышает реальную», но «ситуация остаётся угрожающей». Всему виной, считает глава Верховного суда, негативное освещение работы ТЦК (военкомов), которые уже все называют «бусификацией», слабое патриотическое воспитание и недостаточно стимулирующие зарплаты у военных.
Что касается пугающих кадров «бусификации», власти Украины уже давно пытаются ограничить СМИ (особенно городские или региональные Telegram-каналы) в праве публиковать эти видео. Но ролики, на которых «запаковывают» прохожих, зашедших в магазин мужчин или водителей, всё равно просачиваются в интернет.
В конце октября суд впервые приговорил жителя Одессы к году испытательного срока за видео силовой мобилизации на перекрёстке улиц Грушевского и Химической в городе. Обвинение просило дать пять лет, но соглашение со следствием и признание вины спасло мужчину от реального срока.
«Вышел из кальянной»
Самая громкая история о СЗЧ на Украине — побег военнослужащего 56-й отдельной мотопехотной Мариупольской бригады Сергея Гнездилова. О своём решении покинуть часть он заявил прямо в эфире одной из государственных радиостанций.
«Я добровольно демобилизовался. Меня просто сейчас могут арестовать, но в тюрьме по крайней мере есть чёткие сроки», — сказал мужчина.
В тот же день в своих соцсетях он написал, что единственное, в чём его убедили пять лет контрактной службы в ВСУ — что «никто не рождён для войны».
Общественное мнение раскололось по поводу поступка Гнездилова. Огромное количество военных поддержали его, поскольку тоже находятся на фронте без определённых сроков окончания службы, а общественные деятели и «активисты» предсказуемо осудили.
«Красивое и публичное оставление [военной части] таки стало примером. И кто-то пошёл вслед. А кто-то остался. Остался, чтобы завтра российские танки не вышли под Киев», — высокопарно прокомментировал действия Гнездилова политический эксперт и военнослужащий Кирилл Сазонов.
Он также резко высказался по поводу статьи в американской газете The New York Times, которая в те же дни опубликовала безнадёжный для Киева материал о бедственном положении, смертельной усталости и отчаянии украинских военных. Журналисты взяли комментарий и у Гнездилова, который заявил, что у него «не было иного выбора, как уйти, очень громко стукнув дверьми, и заставить людей наконец говорить о проблеме» — проблеме демобилизации, которой на Украине просто нет.
До Гнездилова немало общественного внимания к своему поступку привлёк журналист Виктор Трегубов, который покинул военную часть осенью прошлого года и назвал это «поступком уставшего пехотинца». Трегубов был на лечении в Киеве и не вернулся на фронт, а «вышел из кальянной и пошёл себе».
«Герои — не рабы», — с такими плакатами на киевский Крещатик вновь и вновь выходят родственники и жёны военных, которые не видели своих родных с февраля 2022 года.
В комментарии Пятому каналу во время одного из митингов супруга военнослужащего Екатерина рассказала, что участвовала в сборе подписей к петиции, обращённой к Владимиру Зеленскому, чтобы срок службы составлял 36 месяцев с боевыми коэффициентами.
«Сергей Гнездилов, скажем прямо, принёс себя в жертву, чтобы привлечь внимание власти, общества к тому, что военные измотаны, их нужно менять, потому что иначе будут массовые СЗЧ. От системного боевого истощения они теряют мотивацию, координацию и здоровье», — объяснила Екатерина.
Обращение никаких результатов не принесло.
«Умер от психоза»
Военнослужащий и блогер Алексей Петров в материале для газеты «Эспресо» обращает внимание на то, что проблема кроется всё же не только в сроках и демобилизации.
Главная беда — с мотивацией, которой просто нет, в том числе из-за неправомерных, жестоких и демонстративных действий сотрудников территориальных центров комплектации (ТЦК).
«Например, парня остановили на улице тэцэкашники и прямо в тапочках мобилизовали, то есть отправили в войска. Не дали даже заехать домой, обнять жену, детей, мать с отцом. А военкомат тем временем свою работу выполнил», — пишет Петров. — <…> И вот, человек, который обижен на всех и вся, попадает в Учебный центр и при первой возможности «встаёт на лыжи».
Несмотря на запреты, видео с «работой ТЦК» становится больше с каждым днём: очередной бунт во вторник против военкомов устроили женщины волынского села Карпиловка, едва не перевернув их автомобиль и отбив своих мужчин.
Пугающе выглядят трассы Харькова и Хмельницкого: дороги в городе перекрыты не просто патрулями, а десятками «нарядов» ТЦК, которые останавливают буквально каждый проезжающий автомобиль и выволакивают мужчин.
Накануне адвокат Сергей Касянчук заявил, что сотрудники житомирского ТЦК, задерживая «для проверки документов», сломали ему ключицу, а мобилизованный житель Львовской области умер при странных обстоятельствах через два дня после «бусификации». Официальная причина — «психоз», но на фото, которые публикуют родственники, видно, что он был жестоко избит.
Ключевая же причина, почему украинцы бегут с фронта — понимание, что у них есть всего два варианта: стать СЗЧ и сохранить жизнь или погибнуть при обороне очередной «крепости», которые падают в Донбассе одна за другой. Даже власти уже не скрывают, что им не хватает людей для затыкания дыр в обороне. Значит, «мобилизованных», то есть забранных с улиц мужчин, после двух-трёх недель подготовки и с минимальным оснащением бросят на самые горячие точки фронта. Шансы выжить для бывших работников СТО и прочих украинцев при этом стремятся к нулю.