Примерное время чтения: 6 минут
Таёжные земли стали предметом принципиального спора.Национальный парк Удэгейская легенда
Коренные и малочисленные народности Приморья в суде пытаются отвоевать у нацпарка земли. Иск родовой общины Красноармейского района Приморья «Удэге Имана и Арму» к ФГБУ «Национальный парк «Удэгейская легенда» начали рассматривать в краевом Арбитражном суде.
Чья земля?
История нынешнего конфликта имеет давние корни. В 2007 году правительственным решением в предгорной части западного хребта Сихотэ-Алинь создали национальный парк. В него вошли, в том числе земли, которые ранее были переданы в безвозмездное пользование удэгейской общине.
В 2009 году Верховный суд принял решение в пользу представителей коренного народа. Это решение много раз пытались оспорить, но не получилось. Сейчас община требует исполнить судебный вердикт, вернуть земли и снести строения, которые возвёл нацпарк на спорной земле.
От неприязни до вражды – именно так можно охарактеризовать отношение между удэгейцами и большинством созданных в Приморье национальных парков. Народ поначалу верил: на этих особо охраняемых территориях им найдётся место – будет и работа, и хозяйственная деятельность – охота, рыболовство, сбор дикоросов. И будут они делать то, что завещали им предки, с бережным отношением к дарам природы. Но между нацпарками и общинами удэгейцев выросли непреодолимые стены. Новые хозяева коренных жителей и на порог не пустили.
В «нулевых» годах общиной «Удэге» руководил уважаемый человек, ветеран войны Александр Догдович Кялунзига. И он пошёл против первого директора «Удэгейской легенды» Фёдора Крониковского. И удалось в итоге доказать, что создание парка нарушает конституционные права коренных малочисленных народов России.
«Я хорошо знал Александра – он делом занимался, – говорит председатель Союза коренных малочисленных народов Приморья Валентин Андрейцев. – Я сам не согласен с созданием этих парков. По факту шло изъятие земель из государственного лесного фонда. Везде, где созданы особо охраняемые природные территории (ООПТ), коренные народы остались без права на любые виды деятельности. Исключением стал национальный парк «Бикин». По словам собеседника, сегодня община пытается отсудить часть территории, которую им не вернули с 2009 года, после вынесения решения суда в пользу удэгейцев.
«Это земля удэгейская, наши прадеды на ней охотились, мы не забираем ничего. Все заверено Арбитражным судом, но им (нацпарку) до фонаря, поставили базу прямо на речке (Большая Уссурка), шлагбаумом перекрыли – нашим охотникам не пройти», – подтверждает нынешний руководитель общины «Удэге» Татьяна Кялунзига.
Руководство «Удэгейской легенды» признаёт, что национальный парк создан не для защиты коренного нарда, а с целью охраны природы.
Директор нацпарка «Удэгейская легенда» Мария Теплоухова заявила – в ближайшие дни будет выпущен пресс-релиз, который пояснит позицию ответчика в этом долгом деле. Намекнув на то, что община неправильно сформировала границы своей территории. Но даже не в этом суть.
«Идёт глобальное непонимание такого явления, как национальный парк. Название не означает, что он имеет отношение к определённому этносу. Это особо охраняемая природная территория федерального значения. Мы не ставили своей задачей – защищать отдельные социальные или этнические группы, хотя, безусловно, сохранение культуры, языка коренного народа – одна из наших задач. Реальная цель – охрана природы. Таких лесов осталось немного», – рассказывает Мария Теплоухова.
Благородная цель не оспаривается, но возникает ряд вопросов. К примеру, как несколько десятков удэгейцев могут угробить природу, которая во многом сохранилась благодаря разумной деятельности многих поколений этого же коренного народа? И как можно сохранить самобытный язык без его носителей?
Ни для кого не секрет – национальные парки активно развивают туризм, и гостей за время его существования побывало в них гораздо больше, чем удэгейцев всех вместе взятых. И гиды певучими голосами рассказывают туристам красивые легенды об Арсеньеве и Дерсу, о светлых шаманских духах савенах. Ну, как-то нужно умудриться «сохранять древнюю культуру», опять же – без её представителей!
Главные защитники парка
Ранее Валентин Андрейцев в интервью «АиФ-Приморью» рассказывал, как ограничивают общины меняющиеся правила рыболовства. Так, на участке реки Аввакумовка около 2 километров раньше было 40 сетей, и вдруг позволили поставить всего одну. «Сто человек выстраиваются в очередь за одной сетью с протянутой рукой», – горько иронизируют удэгейцы.
Большая надежда возлагается на концепцию устойчивого развития коренных малочисленных народов РФ, подписанную президентом.
«В последнее время принимаются полезные поправки в нормативы. Допустим, коренным народам позволено охотиться без специального разрешения, для этого в охотничьем билете выставляется штамп определённого образца. Но мы право получили охотиться, а охотугодий общего пользования нет», – акцентировал Андрейцев.
Мнение эксперта Президент Ассоциации Коренных и малочисленных народов Дальнего Востока России Григорий Ледков:
– Национальный парк наглухо закрывает огромную территорию, на которой коренные народы издавна охотились, рыбачили, вели своё хозяйство и где покоятся их предки. Да, мы знаем, что на этой территории расположена флора и фауна, часть из которой занесена в Красную книгу. Но ведь именно мы её столетиями и сохраняли, а нам теперь говорят: «Здесь будет только платный вход для туристов». Впереди очень непростой диалог, но хорошо, что он идёт.
Директор национального парка «Бикин» Алексей Кудрявцев считает, что конфликты порой разгораются внутри общин, когда бОльшая часть прибыли достаётся руководителям. Так, на заре создания «Бикина» против парка выступила некая организация, которая заготавливала на одном из участков кедровый орех. Председатель, прикрываясь заботой об удэгейцах, подчистую вывозил орех китайцам.
И все-таки «Бикин» сегодня – единственный в регионе национальный парк, где градообразующим является удэгейский посёлок Красный Яр, где проводятся национальные праздники, фестиваля, спортивные состязания. Где коренные народы – не просто фигура речи.
«Главными защитниками нацпарка остаются местные жители, ведущие на этой земле хозяйственную деятельность, заинтересованные в сохранении экологии, порядка. Для эффективной охраны парка требуется знание местности, реки, умения передвигаться на лодках и снегоходах. Многие трудоустроены», – добавляет Алексей Кудрявцев.
Прирождённая охотница, глава семейной общины «Буа Хони» Валентина Габова из рода Кялунзига в свои почтенные годы лихо ставит рыболовные сети и капканы на белок, ходит по сопкам в поисках целебных трав.
«Нормального мяса не ели давно. Цены высокие на разрешение, на каждого зверя – от 400 рублей до 3 тысяч и выше. А потом – в лесу очень мало осталось живности. Вырубаются дубы, ясени, кедр, после очередной эпидемии чумы почти не видно следов кабанов. Тигры выходят к людям и тащат собак», – делится Валентина.
От этих слов становится грустно. Вспоминается, как в советские времена коренные народы жили в местах компактного проживания, по сути – в резервациях. Словно не люди, а звери.
Мнение эксперта Кандидат биологических наук, эколог, специалист лесного хозяйства, общественный лесной инспектор Александр Олифиренко:
– Вообще статус ООПТ, в т.ч. национальных или природных парков, подразумевает часто комплекс жёстких запретов, в т.ч. на посещение «посторонними» людьми. Мне же более рациональной кажется политика разделения лесов на эксплуатационные и экосистемные. Эксплуатационные – предназначены для выращивания и заготовки древесины, там должно вестись интенсивное и эффективное лесное хозяйство. Большая же часть лесов должна выполнять свои экосистемные функции, оставаясь в своём естественном состоянии. Это охотничьи угодья, орехопромысловые зоны, рекреационные леса, лесные генетические резерваты и т.п. Пока эти статусы совмещены с возможностью ведения в них лесозаготовки, а значит, рано или поздно будут вырублены. В связи с этим создание ООПТ на них – конечно выход, но временный и не от хорошей жизни.
Норма вылова
Туристы «Удэгейской легенды» не только бережно и нежно ступают по экотропам, любуясь девственным лесом. Как раз им разрешена деятельность по ловле рыбы на реках Арму и Большой Уссурке. Как сказано в телеграм-канале парка – один таймень, пять щук, десять карасей и т. д. – норма вылова за один день. Неужели удэгейцы в этом смысле беспредельно алчны?
Оцените материал