В числе гостей саммита БРИКС, который будет проходить в Казани 22–24 октября 2024 г., ожидается премьер-министр Социалистической Республики Вьетнам (СРВ) Фам Минь Чинь. Вьетнам впервые будет представлен на столь высоком уровне на мероприятии БРИКС: в политической иерархии страны Фам Минь Чинь является «номером два» после генерального секретаря компартии, президента СРВ То Лама.
Участие вьетнамского премьера в форуме в Казани свидетельствует об интересе Ханоя к БРИКС. Как и многие другие страны «мирового большинства», Вьетнам отмечает растущий авторитет этого межгосударственного объединения и его потенциал стать одним из главных многосторонних институтов глобального управления в формирующемся многополярном мире. Согласно заявлению министерства иностранных дел Вьетнама, Ханой «внимательно следит» за процессом расширения БРИКС. В совместном российско-вьетнамском заявлении по итогам государственного визита Владимира Путина в Ханой в июне 2024 г. отмечено, что «стороны продолжат укреплять связи между странами БРИКС и развивающимися странами, включая Вьетнам».
Вьетнам уже участвует в диалоговом формате БРИКС+. Делегация МИД Вьетнама приняла участие во встрече глав внешнеполитических ведомств стран БРИКС и государств глобального Юга и Востока 10–11 июня 2024 г. в Нижнем Новгороде, внеся предложения, связанные с повышением роли развивающихся стран в управлении и реализации глобальных программ развития. Кроме того, в этом же году Вьетнам направил своих представителей для участия в проходивших под эгидой БРИКС межпартийном форуме БРИКС во Владивостоке и медиасаммите в Москве, а также состоявшейся в Санкт-Петербурге встрече высоких представителей государств БРИКС и БРИКС+, курирующих вопросы безопасности (Вьетнам на этой встрече был представлен министром общественной безопасности Лыон Там Куангом).
Вместе с тем, в отличие от двух своих соседей по Юго-Восточной Азии — Малайзии и Таиланда, Ханой пока не спешит подавать официальную заявку на вступление в БРИКС. Решение об этом будет приниматься на сугубо прагматичной основе, и здесь уместно привести цитату из выступления посла Вьетнама в Вашингтоне Нгуен Куок Зунга: «Мы наблюдаем за [деятельностью БРИКС], но пока не приняли решение. Оно будет основываться на национальных интересах. Если это будет отвечать нашим интересам и даст нам достаточно преимуществ, то тогда мы будем [рассматривать вопрос о вступлении в БРИКС]». Однако в обозримом будущем подача Ханоем заявки на полноформатное членство в БРИКС выглядит не очень вероятным сценарием. На это, как представляется, есть веские причины.
Современный Вьетнам придерживается политики балансирования между великими державами и стремится всегда сохранять нейтралитет. По этой причине Ханой избегает присоединения к коалициям, которые могут восприниматься в качестве политических блоков. Вьетнам старается извлекать максимальную пользу из своих отношений с ведущими глобальными игроками, но при этом не готов входить в возглавляемые ими объединения политического характера.
Отношения с США и другими странами Запада для Вьетнама не менее значимы, чем связи со странами БРИКС. Из восьми государств, с которыми Ханой установил отношения «всеобъемлющего стратегического партнерства» (во вьетнамской официальной терминологии это обозначает высший уровень политических связей), пять — США, Австралия, Франция, Япония, Южная Корея — входят в западный лагерь. США — важный инвестор, технологический партнер и крупнейшее экспортное направление для Вьетнама. Тем временем Китай по-прежнему остается крупнейшим партнером Вьетнама как в торговле, так и в инвестициях.
Вступлению Вьетнама в БРИКС также могут помешать разные позиции лидеров объединения. Так, на саммите в Йоханнесбурге китайская сторона выступила за включение Эфиопии, хотя были и другие кандидаты из Африки. Учитывая традиционно непростые отношения Вьетнама и Китая, особенно их периодически обостряющиеся противоречия в Южно-Китайском (Восточном) море, Пекин может наложить вето на прием Ханоя в БРИКС. Что касается Малайзии и Таиланда, которые уже официально постучались в двери БРИКС, у этих стран сегодня нет крупных неразрешенных вопросов в отношениях с Китаем. Таиланд — официальный союзник США, но при этом Бангкок поддерживает весьма тесные политические и экономические связи с Пекином. У Малайзии есть некоторые трения с Китаем в ЮКМ, но Куала-Лумпур старается не акцентировать на них внимание. Важно также, что этнические китайцы играют ведущую роль и в тайской, и в малазийской экономиках.
Наиболее приемлемым для Ханоя вариантом могло бы стать получение статуса «страны-партнера». Пока в БРИКС нет такой опции, но она может появиться в ближайшее время как один из итогов саммита в Казани. Формат участия в деятельности международных институтов в качестве «страны-партнера» хорошо знаком Вьетнаму, поскольку во многом совпадает с категорией «партнера по диалогу» — главным институциональным механизмом, с помощью которого АСЕАН поддерживает и развивает отношения с ключевыми государствами, находящимися за пределами ЮВА.
«Бамбуковая дипломатия» современного Вьетнама, как и дипломатия большинства его коллег по АСЕАН, предполагает многовекторную, гибкую, но в то же время весьма осторожную и выверенную внешнюю политику. Ханой прилагает усилия для поддержания хороших отношений со всеми значимыми государствами и международными институтами, сотрудничество с которыми способно содействовать социально-экономическому развитию страны и обеспечению ее безопасности. В то же время Вьетнам старается максимально избегать внешнеполитических раздражителей и рисков, если только речь не идет о защите жизненно важных интересов нации.
Вьетнам внимательно присматривается к БРИКС и уже сейчас взаимодействует с объединением по ряду направлений. Поездка вьетнамского премьера Фам Минь Чиня на многосторонний саммит в Казань — значимый шаг, который во многом обусловлен тесными и дружественными связями между Москвой и Ханоем. Однако пока трудно сказать, когда и в каком качестве Ханой установит официальные отношения с БРИКС.