Никита Алексеев. «Борисоглебск». 1963.
Фото: Музей современного искусства «Гараж»
Художественный концептуальный проект, личный дневник, записки о путешествиях, блестящие рисунки — все это под одной черной обложкой книги Никиты Алексеева «Аахен — Яхрома», выпущенной издательством музея «Гараж»
Начнем с того, что когда-то, больше десяти лет назад, эта книга была выставкой, показанной в одной из московских галерей. Никита Алексеев (1953–2021), художник, участник группы «Коллективные действия», создатель легендарной квартирной галереи APTART, эмигрант, к тому моменту уже вернувшийся из Франции на родину и успевший побыть еще и регулярно практикующим журналистом в еженедельнике о путешествиях «Иностранец», решил каталогизировать все места и населенные пункты, где когда-то бывал — а он много где побывал. Взялся нарисовать картинки и написать небольшие эссе о каждой точке на своей карте. К рисункам прилагался большой чемодан с прикрепленной к ручке флешкой с текстами. Спустя недолгое время инсталляция была продана на одной из зарубежных ярмарок, вскоре галерея закрылась, и следы чемодана потерялись. Если бы не усилия жены Алексеева, искусствоведа Саши Обуховой, одной из создательниц архива современного искусства музея «Гараж», отсканировавшей все рисунки, такой книги сегодня бы не было.
Никита Алексеев. «Аахен — Яхрома». М.: Музей современного искусства «Гараж», 2024. 680 с., ил.
А это колоссальный труд. Всего набралось около 600 пунктов. В книге они расположены по алфавиту, и, как ясно из названия, начинается она с немецкого Ахена, а заканчивается подмосковной Яхромой. Сочетание географических названий в оглавлении уже само по себе выглядит поэзией — возьмем, к примеру, букву «Ц»: Царское Село, Цахкадзор, Целль-ам-Зее, Цесис, Цетине, Црвены Оток, Цуоц, Цюрих. Начав читать о Мурано, который автор хорошо изучил, делая свой проект на известной фабрике стекла Berengo (потом эта работа была показана в Пушкинском музее), вы плавно переходите к Муранову, имению, куда автор мечтал попасть из-за любви к Тютчеву. И так везде. Из Стамбула — в Старицу, из Калининграда — в Кале.
Но это не только географические перемещения — это и путешествия во времени, от детских впечатлений к юношеским приключениям и наблюдениям зрелого ума — и обратно. Каждое место промаркировано датами визитов. Чемпионом мог бы стать Судак, где автор бывал десятки раз. Но самым протяженным оказалось пребывание в Москве — это, грубо говоря, вся жизнь. Да, согласно своему замыслу, художник не игнорировал город, в котором родился и жил. Эссе о Москве показательно для всей книги. В ней вы не найдете списка достопримечательностей, она вообще далека от жанра путеводителя, зато почти в каждой заметке есть или эмоциональное (экзистенциальное) переживание момента, или философский парадокс, или все сразу. Москва описана через рисунок обоев и планы ее реконструкций, а проиллюстрирована — нет, не башнями Кремля, а вентиляционными бетонными будками бомбоубежищ.
Никита Алексеев. «Верона». 2006-2008.
Фото: Музей современного искусства «Гараж»
У книги есть несколько «входов». Можно начать сравнивать собственные впечатления от мест, где вы бывали, с впечатлениями автора. Можно отдаться последовательному и прихотливому потоку городов и стран. А можно, например, сначала разглядывать картинки — всегда изящную минималистичную графику, чтобы вдруг обнаружить портрет композитора Андрея Волконского — к тексту об усадьбе Суханово, бывшему имению князей Волконских, превращенному в советское время в Дом творчества архитекторов. Или, неожиданно, святого Фирса — в главе про Фирсановку, где, оказывается, случилась одна из самых известных акций КД — «Лозунг». Или наткнуться на странный цветок — «песчаную розу» из Сфакса в Тунисе.
В книге есть множество историй, полезных для любителя искусства, — о выставках, знаменитых и не очень, увиденных глазами участника и очевидца. Но удовольствие от текста обеспечено и далеким от искусства людям — просто потому, что книга прекрасно написана. Отдельные пассажи вполне заслуживают того, чтобы быть образцами могучего русского языка на каком-нибудь всеобщем диктанте. Восхищает и эрудиция автора в самых разных вопросах. Так, описывая голубятню, он обязательно назовет породы голубей, а рассказывая о Кисловодске, вдруг упомянет индийскую адвайта-веданту. Но еще больше, как кажется, читателя подкупит «дневниковая» составляющая — то, что обычно опускается в отчетах о путешествиях и что на самом деле составляет важнейший их итог: капризы и отношения со спутниками (спутницами), опоздания и разочарования и, напротив, неожиданные находки и ощущения, моменты, которые запоминаются навсегда. И этим книга Никиты Алексеева напоминает сборник прекрасных стихов.