О III Международном фестивале циркового искусства «Без границ» и II Международном фестивале циркового искусства «Артист» 12–15 сентября 2024 года

Чтобы быстро понять все про наше время, нужно прийти в цирк. Самое свободное искусство может одновременно превращаться в инструмент государства и тут же производить нечто анархическое, декларировать масштаб мундиале и тут же отфильтровывать «своих». Нового в этом ноль: эту способность цирка успешно эксплуатируют со времен Наполеона и Николая I. 2024 год заострил цирковые парадоксы, как кажется, до предела: в одни и те же даты в двух столицах (номинальной и культурной) прошли два фестиваля, рожденные одной системой, но разошедшиеся как в море корабли.

В российском цирковом ландшафте, как известно, три кита: крупнейшая в мире цирковая компания Росгосцирк под управлением Сергея Белякова, Московский цирк Никулина на Цветном бульваре под руководством Максима Никулина и Большой Московский государственный цирк на проспекте Вернадского с семейством Запашных во главе. И каждый проводит свой фестиваль: на Цветном бульваре с 2001 года (с 2023-го перезапущен как «Артист»), на проспекте Вернадского с 2013-го («Идол»), на Фонтанке с 2022 года («Без границ»).

Три фестиваля в одной стране — редкий случай, тем более что все три продолжают и развивают традиции именно классического цирка с номерной структурой и главенством трюка над сюжетом. Недоступность европейских площадок фактически превратила отечественные фестивали в единственную возможность демонстрировать новые номера, завоевывать призы и рассчитывать на контракты за рубежом.

В этой сложной ситуации в 2024 году с российским фестивальным движением случился полный оксюморон. Фестиваль «Идол» «переехал» в календаре на июль — совершенно мертвый в цирковом прокате месяц. А фестивали «Артист» и «Без границ» прошли в одни и те же сентябрьские дни — с 12 по 15 сентября в Москве и Петербурге соответственно. Причины понятны: Цирк Никулина объявил даты давно, а Росгосцирк оказался вынужден фестивалить в это же самое время из-за петербургского Культурного форума. Расчет последних оправдался с лихвой: впервые с 2015 года цирковое представление было удостоено личного присутствия министра культуры.

Однако дело не только в датах и календаре. Существеннее внутренние разногласия отечественных цирковых «китов». Они привели к тому, что ни одна из структур не включила в конкурс номера конкурентов или же не подала заявки на «чужие» фестивали. И при том, что российские цирковые фестивали громко заявляют о своей выдающейся роли в объединении мирового циркового сообщества, о независимости от актуальной политической повестки и даже о своей миротворческой миссии вопреки всем границам, договориться между собой в рамках одной страны они в этом году не смогли и вряд ли смогут в обозримом будущем.

И снова Фаберже…

Формат петербургского фестиваля под стать площадке: во всем мире только в Цирке Чинизелли сохранилась царская ложа, и взятый Росгосцирком курс на помпезный, внешне предельно эпатажный стиль оправдывается здесь в полной мере. Который год стиль обеспечивает Продюсерский центр Гии Эрадзе, но в этом году к лаврам Эрадзе пытается подобраться Владислав Гончаров со своим продюсерским центром. Сполохи элегантной конкурентной борьбы различимы еще и потому, что оба продюсерских центра развивают цирк похожей эстетики.

В этом году фестиваль проходил на «останках» предыдущей программы Цирка Чинизелли «Принц цирка» — громоздкой и бессмысленной в формате фестиваля фонтанной установке, менявшей оптику многих, в том числе и кордебалетных номеров не в лучшую сторону. При этом установка могла стать, но не стала сквозным компонентом режиссуры фестиваля — ее включали лишь пару раз. К тому же под куполом по-прежнему висела клетка в сборе для номера с дрессированными львами Владислава Гончарова, и тут поступиться размахом и выгодной подачей пришлось артистам воздушных жанров.

Как и в прошлом году, выходы кордебалета «Королевского цирка» напрочь затмевали конкурсные номера фестиваля и выстраивали отдельную эстетическую, визуально предельно эффектную канву во многом благодаря невероятным костюмам Натальи Бухановой, каждый из которых уникален настолько, что украсит любую музейную коллекцию.

Частью конкурсной программы стал выдающийся номер «Королевского цирка» — иллюзионная трансформация «Фаберже». Удивляться есть чему: простейший, казалось бы, трюк с перелицовкой костюма превращен в костюмированный бал и открывается парадом фрейлин, в облачениях которых угадываются мотивы петербургской истории и архитектуры. Номер доведен до всякого мыслимого совершенства: шесть пар артистов, выныривающих из громадных бутафорских яиц в стиле Фаберже, меняют костюмы раз десять — то завернувшись в ткань, то внутри гигантских опахал, то под зонтиками из блесток. И рядом вездесущий Щелкунчик вьет свою бессмертную сказку под музыку Чайковского, появляясь в финале, также с переодеванием, прекрасным принцем. Грандиозный постановочный размах этого номера превосходит все виденное прежде в цирке и был отмечен «золотом» еще в 2019 году на фестивале в Монте-Карло. Спустя пять лет он добрался до Цирка Чинизелли, где ему место уже давно, и заслуженно получил отечественное «золото».

Номер художественно-акробатической группы «Бронзовые люди» под руководством Александра Терентьева (Продюсерский центр Гии Эрадзе) отличался не меньшей эффектностью — на этот раз идеей номера стали античные атлеты и застывшие скульптуры, но жюри не оценило задумки. Без основных призов остался и многообещающий в трюковом отношении, но слабый с точки зрения режиссуры номер группового вольтижа под руководством Тимура Гончарова. А вот в «золоте» Гончарова-отца не приходилось сомневаться еще до начала фестиваля. Он представил известный Петербургу до последнего нюанса номер с дрессированными львами, ставший опорным элементом обеих конкурсных программ. И хотя нервический артистизм Влада Гончарова невыгодно контрастирует с ленивой львиной вальяжностью, дрессировщик демонстрирует глубоко индивидуальный стиль дрессуры, актуальный для классического цирка с животными, по-прежнему носит на плечах льва и рискует засовывать голову в пасть хищнику, словно укротитель эпохи Гагенбеков.

Российские номера в нынешних реалиях в ответе за уровень фестиваля: кажется, что международные участники едут в Россию по остаточному принципу. Но умелый конферанс, недвусмысленно мотивирующий зрителя хлопать громче и по возможности стоя, обеспечивает стоячие овации даже весьма средним номерам. Срабатывает и классический цирковой «развод» — мексиканская силовая пара Duo Medel ловко изобразила запредельную сложность своего финального трюка («серебро» фестиваля). Франко-швейцарские жонглеры дьяболо L/S Brothers не выдерживали никакого сравнения с азиатскими коллегами, но непринужденностью и легкостью исполнения обеспечили себе «бронзу». Традиционно отмеченными оказались и номера воздушных гимнастов на ремнях в неизменном формате лав стори («бронза» у румынского дуэта Duo Romance с номером «Violin Love Story», «серебро» у вьетнамской пары с номером «Langbiang Love Story»), но их уровень сильно уступал прошлогоднему. На фоне прочих блистал и не самый выдающийся китайский цирк: акробаты с лассо Фучжианской акробатической труппы завоевали «золото».

Петербургский фестиваль грандиозен как никакой другой. Ему важны статусность, королевский размах и статистика. Последняя, как известно всей России, «не терпит приблизительности», и потому даже сольные артисты фестиваля могут, оказывается, представлять по две страны, по много лет выступать за Росгосцирк, но приезжать на фестиваль под флагом другой страны, а декларируемый в СМИ охват фестивальной аудитории — составлять немыслимую четверть населения страны.

И снова дети — наше все…

Фестиваль «Артист» — не про цифры, хотя номеров в нем было на добрую дюжину больше, чем в Петербурге. Стоячих оваций тут не требуют, но по составу жюри понятно, что мировые авторитеты в сфере цирка незаметно дрейфуют в сторону Цирка Никулина, где и сам конкурс больше походит на смотр по гамбургскому счету.

При всей традиционности формы режиссерская команда Евгения Шевцова обеспечивает фестивалю современное преломление: в костюмах прослеживается интересная стилизация цирковой темы в духе современных модельных подиумов, в оформлении пространства — коврах, занавесах, реквизите и даже музыке — сквозит стремление к единству фестивальной темы. Художники Надежда Русс и Анатолий Нежный, хореограф Ольга Полтарак и композиторы Дмитрий Кузнецов, Сергей Семушин и Леонид Каминер создают цирк-модерн. Их художественные устремления обращены не в куртуазное прошлое, но в динамическое настоящее. Это цирк взрослых тем и референсов, в котором все в порядке со вкусом и чувством меры.

В фестивальном формате в нынешние времена проявлять это нелегко, и в Москве распределение призов этого года тоже печально предсказуемо. Гран-при у аттракциона Алии Такшантовой «Дрессированные медведи», «золото» у китайских жонглеров с кувшинами из Джиннингской акробатической труппы, российских джигитов под руководством Сергея Муратова и российских акробатов на дорожке под руководством Марса Олейника с номером «Хохлома». В эти по классике выстроенные номера вклинивалась линия цирка взрослых страстей и эмоций: красивую любовную историю придумали польские артисты Анна и Лукаш Миштелы с номером «Танго» на колесе Сира; в декадентский драматизм жизни на волоске от смерти погрузился австрийско-хорватский воздушный дуэт Матиаса Сенфуэгоса де ла Серды и Микаэлы Лейтнер на рамке («серебро»).

У московского фестиваля есть беспроигрышный козырь — номера, в которых дети, учащиеся студий и «родившиеся в опилках», демонстрируют поистине невероятный уровень мастерства. Хотя и в детском конкурсе есть свои подводные камни: год за годом дети в манеже имитируют взрослых, и детский цирк скучнеет от откровенных костюмов, недетской пластики и броского макияжа в духе светских раутов. На этом фоне любопытно было увидеть двух чилийских шкодников-клоунов на двойной трапеции (Итхан Алисио Касерес Агирре и Сантьяго Алонсо Касерес Агирре, «бронза»), погрузившуюся в кэрроловскую сказку милую девочку (номер «Алиса» Сони Кибенко, воздушное кольцо/ремни, «серебро»), двух крошечных и бесстрашных казахстанских мальчуганов (головокружительный воздушный дуэт на ремнях «Аманат» Даната и Данали Досбатыровых, «серебро») и безупречно дисциплинированных юных китаянок с номером «Мамина гордость» (Юуэ Мингсинь, Лю Ченкси и Ди Хью, эквилибр со стаканами, «золото»).

Очевидно, что команда Максима Никулина делает фестиваль не ради сиюминутных рапортов о победах, а в расчете на перспективу и добротный, качественный цирк будущего.

И снова «Без носков»

Клоунская тема двух фестивалей выстрелила неожиданно. То, что итальянский дуэт Lucchettino показывает клоунаду предпенсионного колорита, ничуть не помешало ему проявить органичность истинных сынов bella Italia. Разговорные клоуны с уклоном в салонный стиль — в котелках и стилизованных фраках — умудрились взаимодействовать с фестивальной публикой с врожденной легкостью венецианских дзанни. Их выходы оказались умелым симбиозом фрагментов классических реприз, жонглирования и шутливой непрекращающейся болтовни на всегда уморительной смеси русского и итальянского («бронза» фестиваля). Молодости в лице очень шаткого дуэта братьев Аверюшкиных пришлось уступить: их поиск новых реприз и образов явно не завершен и в фестивальном формате пока несостоятелен. В Москве в похожем образе клоуна с фрачными фалдами, но в кепке выступил бразилец Пепе Жардим. Он, как и его итальянские коллеги, опирался на классические цирковые репризы, но существовал в регистре робкого неумехи и предпочел «немой» способ существования. Напористее и прямолинейнее бразильца смотрелся российский дуэт «Группа захвата» (Анвар Саттаров и Николай Коновалов). Его интересные работы помнятся еще со времен выступлений в штате БМГЦ под руководством Андрея Шарнина. Остается дождаться, когда и в свободном полете Саттаров и Коновалов смогут реализовать свой очевидный потенциал (а «Бокс» у них просто отличный).

Настоящими триумфаторами клоунской темы обоих фестивалей стоит признать клоунское трио «Без носков». В прошлом году они завоевали «золото» первого «Артиста», а в этом году выступили на нем в качестве ведущих. Их продолжающееся сотрудничество с Андреем Шарниным и постоянный поиск новаторских путей в клоунаде приносят свои плоды. Конферанс «Без носков» — это непринужденное сочетание разговорной, буффонной и пластической клоунады. При этом ни Артем Бабинов, ни Константин Копейкин, ни Максим Карпов не наследуют привычным клоунским клише. Пройденные в драматическом театре «университеты» этих клоунов позволяют им легко менять форматы: они знают, как смешить на манеже, на сцене, перед видеокамерой. Они не чураются классических реприз (кризис материала для клоунады налицо и здесь), но всегда придумывают что-то новое. А еще они обладают значительной артистической оснащенностью: поют, играют на музыкальных инструментах, хорошо владеют речью, осваивают форматы видеоскетчей, работают над акробатикой.

Фестивальные художники лишили их визуальной яркости — белые с позументами ливреи, казалось бы, уравнивали всех трех, но сразу были узнаваемы лощеный улыбчатый ловелас, брутальный и обстоятельный мужлан, писклявый и инфантильный недотепа. «Без носков» освоили вседозволенность истинных шутов не только в общении с публикой, но и в самых официальных моментах. Когда Максим Никулин, приветствуя женщин — коллег по жюри, галантно склонился к руке Регины Буглион, за его спиной уже стоял жаждавший также припасть к ручке Бабинов, к которому спешили остальные «носки». В эту импровизационную легкость, умение видеть и создавать комическое вложены годы работы и опыта, но главное — нежелание почивать на лаврах. Когда в 2019 году они увозили с фестиваля в Монте-Карло «бронзу», оправдать решение жюри можно было разве что нетрадиционностью образов российского трио. Сегодня «Без носков» — безусловные лидеры жанра, и, как видно, не только в нашей стране.