В театре без костюмеров никак. Костюм — один из инструментов артиста, который помогает вжиться в роль. И от того, как этот костюм содержится, как он выстиран, отглажен и расправлен, зависит многое. О тех, кто ухаживает за театральными костюмами, рассказывает заведующая костюмерным цехом в Молодежном театре на Фонтанке заслуженный работник культуры России Римма МЯСНИКОВА.
ФОТО предоставлено пресс-службой Молодежного театра на Фонтанке
— Римма Матвеевна, как строится рабочий день костюмера?
— В зависимости от репетиций и начала спектаклей. Если на два часа назначена репетиция, актеры появляются в театре минут за сорок. К этому времени в гримерках должна быть обувь, потому что они выходят на сцену не в своей, а в сценической или репетиционной обуви. Если какую‑то сцену проходят в костюмах, мы отбираем и вывешиваем нужные. Одни относим в гримерку, другие «заряжаем» на сцену — в актерском фойе или за кулисами. Ведь иногда нужно переодеться в ходе действия.
— А если вечером спектакль?
— К вечернему спектаклю готовимся с утра. Отбираем костюмы, каждый необходимо проверить, отгладить, отнести в гримерку или на сцену. Актеру важно, чтобы все лежало, висело на своих местах. Не положишь что‑то на привычное место, и ритм, ход действия может сбиться.
Потом костюмер ведет спектакль — помогает актерам переодеваться. Отыграли — мы проверяем, что нужно отдать в стирку, химчистку. Для этого у меня в цехе есть прачка. Если что‑то нужно починить, есть портной. Но и сам костюмер должен владеть ниткой, иголкой, ножницами.
— У костюмера есть своя «партитура» спектакля?
— У каждого из нас есть специальные тетради… Это не партитура, а просто очень подробные записи: где надо стоять, что надевать на артиста снизу, а что сверху, что подать, а что зарядить в определенном месте.
Этот распорядок начинает складываться, когда на репетицию в первый раз приносят костюмы. Режиссер говорит, в каких сценах нужно переодеваться, когда это нужно сделать быстро…
Если к нам в цех приходит новый человек, его вводят в спектакль, все ему объясняют. И обязательно знакомят с артистами. Новый костюмер — это стресс и для актера, и для коллег по цеху. Я помню, в Театре Ленсовета у Алисы Бруновны Фрейндлих заболела костюмер, и меня поставили на замену. Я очень боялась. Но Алиса Бруновна удивительный человек. Она сказала: «Не переживай, все успеем». И действительно все прошло без накладок, очень спокойно.
— Что самое сложное в проведении спектакля? Быстрые переодевания?
— Это как раз несложно. Для этого существуют разные приспособления. Например, специальная шнуровка, которая распускается, и костюм падает. Сложно бывает в форс-мажорных ситуациях. Например, ты находишься далеко, и вдруг по трансляции срочно зовут костюмера, так как что‑то порвалось, а артисту нужно выходить на сцену…
Когда выпускался спектакль «Прощание в июне», было непросто. Там заняты больше сорока человек, и всех надо было одеть! Художник по костюмам Надежда Осипова и наш технолог бегали, отсматривали, закупали костюмы, мы их переделывали, перешивали, чтобы соблюсти стилистику 1960‑х годов, заданную в спектакле… Или, к примеру, был ввод в премьеру «Барышни-крестьянки» на роль слуги помещика. У него вязаные лапти, а в них, по задумке художницы Ники Велегжаниновой, вставлены жесткие туфли для удобства артиста. Когда новый исполнитель их примерил, я была счастлива, что размер подошел. Иначе эту конструкцию пришлось бы переделывать.
— Кроме владения иголкой и ниткой, какие еще качества и умения костюмеру необходимы?
— Важна физическая форма. Нам приходится очень много бегать по лестницам, коридорам, часто с костюмами. Нагрузка очень большая, выдержит не каждый.
Меня как‑то спросили, нужно ли учиться на костюмера. Я сказала — да. Необходимо хотя бы знать историю костюма, понимать эпоху. Оказывается, недавно открылся лицей, где этому учат, но раньше никаких специальных учебных заведений не было. Обучить можно и на месте. Главное, чтобы человек понимал, что такое театр, что такое коллектив. Театр — это все вместе. Реквизиторы, костюмеры, гримеры — мы все друг другу помогаем. Я помню, однажды потерялась пуговка, а монтировщики ее нашли и вернули мне. Если бы не они, может, пришлось бы менять весь комплект пуговиц на костюме, а там и пиджак, и жилет…
— Сколько человек у вас в костюмерном цехе?
— У меня не просто костюмерный, а костюмерно-пошивочный цех. Есть прачка, два портных (мужской и женский), технолог, костюмеры — всего десять человек.
— Что входит в обязанности технолога?
— Технолог отсматривает костюмы — где и что нужно починить, какую ткань или пуговицу подобрать. Мой предыдущий технолог Полина очень красиво реставрировала шляпки. Сейчас пришла новая сотрудница, и мы присматриваемся друг к другу.
— Портные нужны для того, чтобы чинить порвавшиеся костюмы?
— В театре человек должен не просто сшить или починить фрак, камзол, кафтан. Он должен уметь из маленького сделать большое, из большого — маленькое. Это нужно, когда на роль вводится новый артист или у исполнителя меняется фигура. Наши спектакли идут в репертуаре десять и более лет. Вполне естественно, что за это время происходят изменения.
— А если старый костюм износился или не подошел новому исполнителю, вы делаете новый?
— Я не могу ничего решить без художника, но могу предложить свои идеи. Недавно нам понадобилось новое платье для актрисы в «Школе налогоплательщиков». Я позвонила Владимиру Фиреру, художнику, который делал этот спектакль, прислала ему наши задумки, и он их одобрил.
А когда вводили новую актрису в «Крики из Одессы», который играется больше двадцати лет, художник спектакля Март Китаев оставил решение вопроса мне. Сказал: «Делай как хочешь». Пришлось выкручиваться.
— То есть художники вам доверяют?
— Как правило, да. Но вообще художники отслеживают, как живут их костюмы. Например, Михаил Воробейчик, который выпустил не один спектакль в нашем театре, очень внимательно относится к тому, чтобы мы в костюмах ничего не меняли, соблюдали его авторскую концепцию. Художнику важно, чтобы все было правильно. Это его спектакль.
— А артистам важны такие детали? Как они относятся к костюмам?
— Костюм — это инструмент, как скрипка у скрипача. Музыкант же ухаживает за своим инструментом. Я не говорю, что артист должен сам чистить костюм, но относиться к нему с уважением — обязательно. И это нужно непременно объяснять молодым актерам. Костюм артисту помогает. Так нас учили, и, когда я вижу что‑то брошенное, мне это непонятно. Казалось бы, мастера сцены уже могут себе позволить небрежность, но именно у них все аккуратно висит, ничего не теряется.
— Трудно быть начальником костюмерного цеха?
— Да, это трудная работа. Творческие люди похожи на детей, с ними бывает непросто договориться. Но театр — особое место. Когда у тебя плохое настроение, ты приходишь сюда, встречаешься с людьми, начинаешь общаться, и хандра уходит, появляются силы.
Читайте также:
Вид из окна как жанр искусства. Ленинградская школа пейзажа глазами художника Александра Флоренского
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 186 (7762) от 03.10.2024 под заголовком «Театр — это все вместе».