Достойное идейное продолжение великого фильма о постижении загадочной русской души.
Юный немец, приехавший в Россию работать преподавателем, заходит в обычную питерскую больницу за какой-то необходимой, видимо, для трудоустройства справкой. Но не тут-то было. Разжалованный в санитары за некую провинность анестезиолог в обмен на эту самую справку назначает его на день волонтером. Немец далеко не сразу врубается, куда он попал и чего от него хотят, но постепенно втягивается в процесс, осваивается и становится своим в доску в маленьком причудливом мирке отдельно взятого медицинского учреждения, который, очевидно, является миниатюрной моделью всей нашей страны.
Строго говоря, «Особенности национальной больницы» – не первый фильм из условной серии, порожденной «Особенностями национальной охоты», про больницу. Еще в 1996 году, в спин-оффе «Операция «С Новым годом», генерал Михалыч (Алексей Булдаков) организовывал праздничное мероприятие в травматологическом отделении. Хотя это все-таки в большей степени было именно про особенности национального отмечания Нового года: без всяких, заметьте, «Ироний судьбы» и прочей ерунды, навязанной большевиками, но с цыганами, поздравлением от английской королевы и рецептом запеченного гуся от Виктора Сухорукова.
С тех пор упомянутая серия успела стихийно разрастись, а затем тихо и незаметно раствориться в вечности. Ее основатель, режиссер и сценарист Александр Рогожкин, сам пару лет назад ушел из жизни туда же, в вечность, и тоже достаточно тихо и незаметно. А некоторое время спустя один из его нереализованных сценариев взяла в оборот студия Алексея Учителя, определив в постановщики сначала Семена Серзина, а затем поменяв его на Станислава Светлова – человека менее опытного, но не менее талантливого и, насколько можно судить по «Аде» – его дебютному полному метру, гораздо более, уж простите за каламбур, светлого. В плане художественного видения, по крайней мере.
«Особенности национальной больницы» физически с «Особенностями национальной охоты» ничего не связывает, за исключением Виктора Бычкова, он же Кузьмич, в роли пациента, любующегося шедеврами мировой живописи на потолке. Но метафизически это практически одно и то же кино. Бессюжетное, произвольно разбитое на почти самостоятельные фрагменты. О том, как иностранец постигает Россию (или, в более узком смысле, – загадочную русскую душу) трансцендентно, случайно проникая в сакральное потустороннее пространство. Ведь в больнице, известное дело, так же, как и в лесу, незримо пролегает граница между царством живых и царством мертвых. Метафорически и буквально. Чем и объясняется весь этот абсурд, который там творится. А постичь Россию можно, только постигнув абсурд.
Заметно, конечно, что сценарий к фильму был написан, мягко говоря, не вчера и даже не позавчера. Так что пришлось его редактировать наживую, приводя в соответствие нынешней актуальной повестке. И это тоже заметно – как минимум по неуместно ввернутой шутке про гендерно нейтральный туалет. Кроме того, некоторые чисто рогожкинские приемы, с помощью которых он умело передавал атмосферу того самого абсурда, в чужих руках не функционируют как надо, вызывая лишь недоумение. Ну серьезно: какого лешего в рядовой питерской больнице все поголовно билингвы?
Тем не менее дух оригинала «Особенности национальной больницы» схватывают уверенно, притом не ударяясь в эксплуатацию и паразитирование (чем грешили так или иначе все сиквелы «Особенностей национальной охоты»). Вместо этого фильм просто чуть иначе формулирует, подкрепляя свежим контекстом, тот же посыл: Россия – место где-то, может, с виду и неказистое, да к тому же странное, пугающе непонятное и в конечном счете, скорее всего, не поддающееся эмпирическому познанию. Но если как следует во все вникнуть (непременно выпив водки и спев хором с Олегом Гаркушей «Черного ворона»), то окажется, что лучше места не бывает ни в той реальности, что дана нам в ощущениях, ни в какой бы то ни было иной. И пускай эту мысль Станислав Светлов, возможно, доносит чересчур прямолинейно. Зато, с другой стороны, предельно доходчиво, а главное – весьма своевременно.