Это подтверждают многие люди, имевшие честь служить с генералом Романовым и просто общаться с ним лично.
Генерал армии Анатолий Куликов, президент Клуба военачальников Российской Федерации, в 1992–1995 гг. – командующий внутренними войсками МВД России,
в 1995–1998 гг. – министр внутренних дел РФ, заместитель Председателя
Правительства Российской Федерации: «В самом конце 1992 года я был назначен на должность командующего внутренними войсками МВД России и, зная надежность Романова, предложил Анатолию высокую должность в командовании войсками. Но он, человек очень честный, засомневался в том, что справится, и ответил мне так: «Спасибо за доверие, но должность заместителя по боевой подготовке мне все-таки ближе: войска нуждаются в ее совершенствовании, в новой программе, а в организации учебного процесса я все-таки разбираюсь». Я вынужден был согласиться с таким веским аргументом. Именно заместителем командующего по боевой подготовке и стал Романов в начале 1993 года и немало сделал, чтобы внутренние войска МВД России быстро прибавили в профессионализме».
Герой Российской Федерации генерал-полковник Владимир Шаманов,
депутат Государственной думы Российской Федерации, в 1995–1996 гг. – заместитель командующего Объединенной группировкой федеральных войск в Чеченской Республике: «Интеллигентность была не просто его образом на людях, но – глубоко укоренившейся сутью. Это качество гармонично сочеталось в нем с высоким профессионализмом, что придавало ему особый вес в глазах представителей различных силовых структур, которые сразу же увидели и признали в Романове компетентного, подготовленного, умелого военачальника. Поэтому назначение Анатолия Александровича Романова командующим внутренними войсками и командующим Объединенной группировкой после Анатолия Сергеевича Куликова, ставшего летом 1995 года министром внутренних дел России, всеми офицерами группировки было воспринято как справедливое государственное решение».
Генерал-полковник Сергей Степашин, в 1994–1995 гг. – директор Федеральной службы контрразведки (ФСК), директор Федеральной службы безопасности (ФСБ), в 1998–1999 гг. – министр внутренних дел РФ, в 1999 г. – Председатель Правительства РФ, в 2000–2013 гг. – председатель Счетной палаты: «Романов многое сделал, чтобы подготовить свои войска к испытаниям, и в этом его заслуга как профессионального военного человека (сегодняшняя Росгвардия – во многом плод его трудов в ту пору). А в воюющей Чечне стал миротворцем, потому что в сложившейся ситуации оказались чрезвычайно важны его ум, дар дипломата и излучаемая им энергия доверия. Его ранение стало для меня большим ударом. Сожалею, что он не берегся и ездил на переговоры открыто, бесстрашно, словно на лихом коне… Не теряю веры в его возвращение к семье, к своим войскам, ко всем, кому он дорог».
Генерал армии Николай Рогожкин, в 2004–2014 гг. – главнокомандующий внутренними войсками МВД России, в 2014–2016 гг. – полномочный представитель Президента Российской Федерации в Сибирском федеральном округе: «Для меня Анатолий Александрович Романов был и остается примером яркой офицерской судьбы, высокой личной порядочности, спокойного и созидательного ума и, безусловно, примером несгибаемой стойкости. Особенно, если учесть практически убийственную тяжесть ранений, которые он получил в результате террористического акта в тоннеле возле площади Минутка в Грозном в октябре 1995 года, и ту сложную, ни на минуту не прекращающуюся борьбу за жизнь генерала, которая велась и ведется военными медиками Вооруженных сил, прежних внутренних войск МВД России и сегодняшней Росгвардии».
Генерал-полковник в отставке Вячеслав Овчинников, в 1999–2000 гг. – главнокомандующий внутренними войсками МВД России: «Еще не узнав Романова, я был немало о нем наслышан. Особенно уважаем он был в среднем звене офицеров – майоров, подполковников и полковников. Прежде всего за то, что честен и не боится говорить правду. Когда же мы с ним наконец познакомились, я сразу про себя отметил – вот человек, у которого порядок и в словах, и в делах. Последовательный, волевой, целеустремленный. Являясь одним из самых молодых по возрасту генералов (ему был тогда 41 год), вел он себя без малейшего позерства и бравады, дескать, я среди вас, сорокалетних с хвостиком полковников, каким в ту пору был и я, – самый необыкновенный. В то же время при самом простом поведении Анатолия ни у кого из окружающих даже не возникало мысли держаться с ним запанибрата: дистанцию он устанавливал ненавязчиво, но каждый чувствовал ту грань, которую не следовало переступать».
Генерал-лейтенант в отставке Петр Ровенский, председатель Совета ветеранов войск правопорядка, в 1993–2005 гг. – заместитель главнокомандующего внутренними войсками МВД России по вооружению: «6 октября 1995 года, в день покушения, я, находясь в Ханкале, ожидал командующего, чтобы подписать у него рапорт на награждение наших танкистов знаком «За отличие в службе». Анатолий Александрович был занят, а когда вышел, сказал мне, что очень торопится в Грозный на важную встречу. Однако узнав, что награды предназначены для войсковых танкистов, остановился и тут же, на капоте своего «уазика», подписал документы».
Генерал-лейтенант в отставке Юрий Завизионов, в 1996–1997 гг. – командир 101-й особой бригады оперативного назначения внутренних войск, в 2004–2006 гг. – командующий войсками Северо-Западного округа внутренних войск МВД России: «В те дни, оставаясь офицером оперативного отдела группировки, я часто летал и ездил с Романовым по всей Чечне. Поэтому могу судить, насколько проявлялся в нем тогда истинный военачальник, умелый дипломат и просто хороший, порядочный человек. Однажды он летел в Ассиновскую. По дороге читал какие-то бумаги. Маршрут был хорошо известен. Но в этот раз штурман оказался молодой – и мы полетели не туда. Я это вижу и говорю летчику: «Слушай, мы не туда летим». Он мне в ответ: «Может, ошибаешься?» Я: «Да нет, точно не туда!..» Потом и сам Романов – а он не слышал нашего разговора – мне говорит: «По-моему, нас неправильно везут. Разберись». Я подошел к летчику, говорю: «Давай покажу, куда лететь». Ткнул в карту один, два, три раза, а она у него такая мелкая, что мой указательный палец закрывает слишком большую площадь, и ему все равно непонятно… «Нет, – говорит летчик, – ты покажи так – визуально». Борттехник вышел, и я залез в кабину, чтобы поработать впередсмотрящим. Долетели и сели нормально. Впервые я столкнулся с такой ситуацией: виданное ли дело – командующего группировкой повез неизвестно куда! Думал, сейчас начнут с парня, со штурмана, прямо здесь десять шкур спускать. Но Романов, гляжу, подошел к командиру экипажа и очень корректно так сказал: «Ты его, штурмана, не ругай. Я понимаю, что он летит в первый, может, во второй раз. Всякое бывает – сбился, растерялся… Его просто еще надо учить. И ты будь ему учителем. Не ругай, не дави, а иначе можно человека сломать навсегда».
Елена Лория, журналист, в 1995 году – корреспондент газеты «Комсомольская правда»: «Нет на свете большей ответственности, чем ответственность за чужую жизнь. Отдавая боевой приказ, выполнение которого связано с риском для жизни, порядочный генерал берет на себя и груз ответственности за несбывшиеся человеческие судьбы – спецназовцев, разведчиков, летчиков, минометчиков, мотострелков… Их матерей и отцов. Их жен и невест. Их детей и внуков. Он отвечает и перед теми, кто был изувечен на войне физически и надломлен душевно. Романов, очень совестливый человек, всегда об этом помнил».