Все образование Мэри Эннинг сводилось к посещению церковно-приходской школы, где ее обучили лишь чтению и письму. Это не помешало ей совершить крупнейшие открытия в области палеонтологии — первой найти и описать останки ихтиозавра и плезиозавра. Однако признание своих научных достижений она получила очень не скоро и далеко не в полной мере, потому что женщине в XIX веке не было места в научном сообществе. Forbes Woman рассказывает историю палеонтолога Мэри Эннинг, находки которой перевернули представления о доисторической жизни
Англичанка Мэри Эннинг родилась в 1799 году в бедной семье плотника. У ее родителей Ричарда и Молли, приверженцев протестантской веры, из десяти детей выжили только двое — Мэри и Джозеф. Когда девочке было полтора года, она тоже едва не погибла: началась гроза, молния ударила в дерево, под которым вместе с Мэри спрятались присматривавшие за ней девушки. Погибли все, кроме младенца. Позже биографы Мэри именно этому чуду приписывали ее любознательность, ум и талант.
Однако на деле судьбу девочки во многом определило место ее рождения — городок Лайм-Реджис на побережье Южной Англии в графстве Дорсет. Сегодня территория города входит в состав Юрского побережья, которое является объектом Всемирного наследия ЮНЕСКО благодаря палеонтологическим находкам — их совершают здесь до сих пор.
А начались эти открытия с легкой руки Мэри. Ее отец Ричард не только плотничал, но также зарабатывал на жизнь, собирая на продажу окаменелости на побережье. Чаще всего ископаемых находили после того, как берег размывало. Отец привлекал к поискам и своих детей, Джозефа и Мэри. Побережье стало истинной школой для девочки, находки для нее были не просто товаром. Описания ракушек, скелетов рыб и других существ шестилетняя Мэри искала в книгах и внимательно изучала.
Первая большая находка
Во время Наполеоновских войн (1799–1815) жители Англии чаще путешествовали по родине, а не за границу, поэтому маленькие приморские города вроде Лайм-Реджиса стали весьма популярными у туристов. Вдобавок в это же время стало модным собирать коллекции окаменелостей.
Все это работало на руку Эннингам. Однако их дело было довольно опасным. Лучшие находки получалось сделать после береговых оползней, обнажавших новые пласты породы, но добывать окаменелости следовало очень быстро: следующий оползень мог накрыть искателей в любую минуту.
Отец Мэри погиб из-за последствий травм после падения с прибрежной скалы вкупе с туберкулезом — это случилось в ноябре 1810 года. С того момента главная обязанность по сбору ископаемых и поддержанию благосостояния семьи легла на Мэри. И уже в 1811-м они вместе с братом Джозефом сделали грандиозную находку — обнаружили скелет ихтиозавра. Сначала Джозеф нашел череп с острыми зубами и очень большими глазницами. Ископаемое передали ученым, которые решили, что череп принадлежит древнему крокодилу. Однако вскоре 12-летняя Мэри отыскала и пятиметровый скелет. Его удалось продать в Лондоне за хорошие деньги. Но главное — открытие потребовало изменения научной классификации животных, это был точно не крокодил, но также не рыба и не саламандра. Только в 1821 году геологи определили ископаемое существо как Ichthyosaurus, что означает «рыба-ящер».
Полезная дружба
Благодаря необычному увлечению у Мэри появилась подруга из совсем иного круга общества. Элизабет Филпот, дама из состоятельной лондонской семьи, летом приезжала в Лайм-Реджис и жила по соседству, интересовалась геологией и коллекционировала останки древних рыб. Она была на 19 лет старше Мэри, но это, как и социальное неравенство, ничуть не мешало их тесному общению и дружбе — общие интересы оказались куда сильнее. Элизабет способствовала самообразованию Мэри — приносила ей книги по геологии, помогала учить французский язык, рассказывала о новых научных теориях. В свою очередь девочка помогала старшей подруге находить новые экспонаты для коллекции.
Мэри была благодарной ученицей: она скрупулезно переписывала тексты из учебников, копировала оттуда рисунки, а также делала подробные описания и зарисовки всех своих находок, училась очищать окаменелости. Ее так увлекало это занятие, что ни о каком замужестве, войдя в соответствующий возраст, она даже не помышляла — брак и рождение детей поставили бы крест на деле ее жизни, ей пришлось бы заниматься исключительно домашним хозяйством. Замуж она так и не вышла.
Единственным источником доходов Эннингов оставались поиск и продажа окаменелостей, что приносило очень мало денег. Но в 1820 году один из постоянных покупателей Мэри, подполковник Томас Бирш, организовал аукцион в пользу ее семьи — на нем он выставил приобретенные у них находки. Мэри принялась за поиски с новыми силами. Она нашла еще несколько ихтиозавров, которые к тому моменту уже были определены в отдельный отряд морских рептилий. А в 1823 году сделала очередное потрясающее открытие.
Непризнание заслуг
Скелет, найденный Мэри, принадлежал неизвестному животному с очень длинной шеей и очень маленькой головой. Его описание и изображение, сделанные девушкой, были настолько необычны, что признанный палеонтолог Жорж Кювье настаивал, что ископаемое является подделкой. Для Мэри Эннинг это был колоссальный удар, но она не сдавалась и настаивала на подлинности скелета.
По этому поводу Геологическое общество Лондона в 1824 году созвало специальное заседание, однако Мэри на него не пригласили. Долгое обсуждение найденного скелета завершилось признанием подлинности останков, древнее животное было названо Plesiosaurus («почти-ящер»). При описании плезиозавра Мэри Эннинг ни словом не упоминалась, было сказано лишь, что скелет находится в частной коллекции Элизабет Филпот.
Тогда женщина в науке казалась нонсенсом. Несмотря на авторитет Мэри в поиске и идентификации окаменелостей, научное сообщество не признавало ее. Ученые, покупавшие у нее находки, обычно даже не называли ее имя в своих работах. А Лондонское геологическое общество отказалось принять ее в свои ряды — оно вообще не принимало женщин вплоть до 1904 года. Мэри же была не просто женщиной, но вдобавок простолюдинкой и старой девой, к тому же не принадлежала к англиканской церкви, что также не одобрялось обществом.
Тем не менее популярность Мэри Эннинг росла. В первую очередь благодаря прессе — в газетах ее называли принцессой палеонтологии. К ней обращались все более крупные клиенты. В 1826 году она смогла купить собственный дом и открыть на его первом этаже магазинчик под названием «Лавка окаменелостей Эннинг». Эта лавка стала достопримечательностью Лайм-Реджиса, ради ее посещения туда приезжали туристы.
Одними находками работа Мэри не ограничилась. Например, при содействии Элизабет Филпот она обнаружила, что у белемнитов (вымерших головоногих моллюсков) имелись особые чернила, которые выполняли защитную функцию. А в 1828 году Мэри Эннинг нашла кости летающего ящера, птерозавра, который позже будет назван птеродактилем. Этот скелет был выставлен в Британском музее и стал настоящей сенсацией. Но и в этом случае никто из ученых не вспомнил о Мэри Эннинг.
При всем этом в частном порядке с ней консультировались многие специалисты и коллекционеры из Англии и других стран. Ее вклад в науку высоко ценили Уильям Бакленд, специалист по древним морским рептилиям, и Чарльз Лайель, который считается основателем современной геологии.
Но самым настоящим товарищем в трудный для Эннинг момент стал ее земляк и друг детства Генри де ла Беш — художник и известный геолог, основавший Британскую геологическую службу. В 1830 году он продал несколько картин со сценками из жизни морских животных юрского периода, созданных по эскизам Мэри. Самой известной работой этого цикла стала гравюра «Duria Antiquior — более древний Дорсет», на которой изображена древняя экосистема побережья, в том числе ихтиозавр, плезиозавр и птерозавр. Эта гравюра является первым графическим изображением ископаемых окаменелостей при жизни — такая форма искусства называется палеоарт. Все вырученные от продажи средства де ла Беш передал Мэри Эннинг, которая в тот момент снова испытывала серьезную нужду. Деньги ей приносили только проданные находки, которые она совершала по воле случая.
Тяжелая судьба
Финансовые «качели» испытывали Мэри на прочность всю ее жизнь. Однако женщина не падала духом и продолжала упорно работать. И постепенно, несмотря на сопротивление научных ретроградов, Мэри Эннинг получила некоторое, весьма ограниченное, но все же признание в научных кругах. Например, натуралист Луи Агассис, побывавший в Лайм-Реджисе в 1834 году, был восхищен ею и Элизабет Филпот и даже назвал их именами ископаемых рыб. А в 1839-м в «Журнале естественной истории» наконец-то опубликовали отрывок из ее исследования, касавшегося неверной классификации недавно обнаруженных гибодусов (вымерших рыб, похожих на акул). Это единственная публикация Мэри Эннинг в научном издании.
Примерно в то же время Уильяму Бакленду наконец-то удалось убедить Британскую научную ассоциацию назначить Мэри Эннинг пособие за вклад в развитие геологии. Сумма была небольшой, но покрывала необходимые расходы.
Жизнь Мэри Эннинг была сложной, насыщенной и короткой — в 40 лет у женщины диагностировали рак груди, спустя семь лет, 9 марта 1847 года, она скончалась. В 1865 году Чарльз Диккенс сделал ее героиней одной из своих повестей, сказав о ней так: «Дочь плотника завоевала себе имя и заслужила это». В наши дни в лондонском Музее естественной истории выставлены несколько наиболее впечатляющих находок Мэри Эннинг, включая скелеты ихтиозавра, плезиозавра и птерозавра. В 2010 году Лондонское королевское общество включило Мэри Эннинг в список 10 британок, которые оказали наибольшее влияние на развитие науки.