Андрей Ковалёв.
Фото: Музей современного искусства «Гараж»
Завтра в Москве прощаются с Андреем Ковалевым, умершим 12 сентября в возрасте 66 лет. Сам себя он шутливо называл «крупнейшим критиком». Автор множества статей и книг о современном российском искусстве заслуживает этой оценки без всяких шуток
Титул «крупнейший» достался Андрею Ковалеву так. В 1992 году в галерее в Трехпрудном переулке — которую держали художники, жившие в этом доме, ставшем арт-сквотом, — состоялась акция Александра Сигутина «Иерархия в искусстве», призванная найти объективные критерии таким понятиям, как «творческий рост» и «общественный вес». Для этого линейкой измеряли рост художников, а арт-критиков взвешивали. В соревновании критиков победил Андрей Ковалев, чей вес приближался к центнеру. (Сам он вложил лепту в программу галереи, придумав выставку, где писсуар Дюшана, ставший реди-мейдом под названием «Фонтан», возвращался в бытовой обиход: в галерее был установлен действующий писсуар, а акция называлась «Не фонтан».)
Надо сказать, что этот крупный мужчина, любивший щеголять майкой с автопортретом взъерошенного и удивленного молодого Рембрандта, на которого он был удивительно похож, в то время уже был авторитетом. И в академической среде (окончив отделение искусствоведения МГУ, в 1980-е он публиковался в профессиональных журналах вроде «Искусства» и «Творчества», в 1990-х защитил в Институте искусствознания в Козицком кандидатскую про советскую критику 1920-х годов), и, главное, он уже был влиятельным критиком, чьи статьи появлялись в газетах, а не только в искусствоведческих сборниках. Андрей Ковалев определял себя как первого постсоветского газетного критика. Его золотым периодом на этой стезе стала работа в самом «отвязном» отделе культуры той эпохи — газеты «Сегодня». Хотя он сотрудничал и со множеством других изданий: стоял у истоков «Художественного журнала» Виктора Мизиано, писал для «Артхроники», «Ведомостей», «Известий», «Огонька», отметился и в нашей газете The Art Newspaper Russia.
Он вспоминал в мемуаре-вступлении одной из своих книг о вольном духе 1990-х: «Для отдела культуры не было выставлено никаких границ — и мы веселились вовсю, беседуя с нашими читателями как со старыми друзьями, которых можно спокойно мистифицировать и умничать на только нам понятные темы. Я, например, бравировал в капиталистической газете своим декоративным марксизмом; Вячеслав Курицын повсеместно насаждал постмодернизм». Например, одним из критических шедевров Андрея Ковалева стала статья в газете «Сегодня» об Илье Кабакове, где применялись методы психоанализа: фигура великого концептуалиста рассматривалась в рамках эдипова комплекса, заставлявшего новые поколения попирать художественного «отца». Самим Кабаковым эта его критика не очень нравилась, но, по убеждению Андрея Ковалева, полемика была необходимой частью здоровой художественной среды. «Как я точно знал из моих архивных штудий, истинный критик просто обязан быть пристрастным. И я до сих пор уверен, что моменты агрессивной и безудержной полемики между течениями и направлениями точнейшим образом индексируют ситуацию „золотого века“».
Вообще, аналитика и интерпретация были коньком критика Ковалева, но уже в 2000-е произошла некоторая «нормализация» СМИ, когда информационная составляющая начала побеждать избыточные изыски критики, стремившейся быть конгениальной художественным произведениям. Андрей Ковалев вернулся в академическую среду, преподавал в МГУ, издал несколько книг («Именной указатель», «Критические дни. 68 введений в современное искусство» и другие). Одним из его наиболее значимых трудов стала книга «Российский акционизм. 1990–2000», фундаментальное исследование, где собрана документация самого радикального и эфемерного направления 1990-х годов. В 2008-м он получил за этот капитальный том Государственную премию в области современного искусства «Инновация» в разделе «Теория, критика, искусствознание».
Но мечтой Андрея Ковалева было создание не просто книги об одном, пусть и важном, направлении, но всеобщей, в смысле — российской, истории искусства постсоветского времени. По примеру многотомной хрестоматии, когда-то выпущенной коллективом авторов под редакцией Грабаря. Андрей Ковалев предпринял много усилий, чтобы осуществить этот проект, вдохновить и вовлечь в него коллег. Одной из его промежуточных стадий стала книга «Неокончательная история. Современное искусство в лицах» (2021) — сборник статей, отличающихся живым и легким языком, о 50 современных русских художниках. Он написал в ней 18 статей. Но охваченных его вниманием героев гораздо больше: он писал и о Михаиле Ларионове для образовательного проекта «Лаврус» Третьяковской галереи, и не чурался заметок в какие-то далекие от художественной жизни издания, чтобы транслировать собственные мысли и идеи самому широкому кругу. И в совокупности создал свою, честную и ироничную, «ковалевскую» историю российского искусства.