Несмотря на шаги, предпринимаемые властями по улучшению положения прав человека и развитую правозащитную институциональную систему страны, Австралия все в большей степени подвергается критике со стороны международных и национальных правозащитных структур, а рекомендации, выносимые ими, запоздало или же вовсе не выполняются государством.
Одной из хронических проблем правозащитного досье страны является несоблюдение прав коренного населения. Показательно, что данная категория населения по-прежнему не имеет конституционного признания и каких-либо специальных средств правовой защиты. В случае нарушения их прав и свобод они могут обратиться в правоохранительные и судебные органы на общих основаниях. В то же время центры правовой помощи фиксируют многочисленные факты предвзятого и жестокого отношения к аборигенам со стороны представителей органов власти, медицинских сотрудников, а также работников пенитенциарных учреждений.
В этом плане показательны провальные результаты (более 60% голосов – против) состоявшегося 14 октября 2023 г. конституционного референдума об учреждении совещательного органа по делам коренного населения – так называемого «Голоса первых народов», упомянутого в принятом в 2017 г. аборигенными лидерами документе «Заявление Улуру». Они продемонстрировали не только неспособность правительства решить укоренившиеся проблемы исконных австралийцев, но и остатки колониального мышления у значительной части австралийского общества, около 90% которого образовалось в результате нескольких «волн» иммигрантов из Европы.
Результаты референдума подверглись критике со стороны Управления Верховного комиссара ООН по правам человека. Верховный комиссар выразил разочарование в связи с «упущенной возможностью официально признать особый статус коренного населения в конституции страны и расширить его права»[1]. Ранее в поддержку данной законодательной инициативы также выступили Специальные докладчики Совета ООН по правам человека (СПЧ) по праву на развитие и по правам коренных народов[2].
На сегодняшний день коренное население остается самой бедной и социально незащищенной частью общества. Большая часть его представителей проживает в отдаленных и сельских районах, что также негативно сказывается на их доходах и ограничивает доступ к медицинским и образовательным услугам. Низкий уровень жизни приводит не только к росту преступности, но также сказывается на физическом и психологическом здоровье коренного населения.
Так, по мнению экспертов Комитета ООН по правам инвалидов (КПИ), отсутствие поддержки, нищета и изоляция, в которых пребывают аборигены и жители островов Торресова пролива, провоцируют появление у них суицидальных настроений[3].
Средняя продолжительность жизни аборигенов на 10 лет меньше общеавстралийского показателя. Ненадлежащие жилищные условия также приводят к высокой доле аборигенов среди австралийцев, лишенных родительских прав.
Из числа коренного населения в наиболее уязвимом положении находятся инвалиды, женщины и несовершеннолетние. Комитет ООН по правам ребенка (КПР) в ноябре 2019 г. подверг правительство Австралии критике в связи с тем, что дети аборигенов и жителей островов Торресова пролива непропорционально чаще становятся жертвами или свидетелями семейного и бытового насилия, включая сексуальное насилие[4].
Сохраняется предвзятое отношение к коренному населению со стороны сотрудников правоохранительных органов. В декабре 2015 г. 26-летний представитель племени Дунгутти Д.Данги погиб в результате удушения в своей тюремной камере. Заключенный отказался выполнить требование охранников прекратить есть печенье, в результате был ими обездвижен. На видеозаписи видно: перед тем как потерять сознание, он 12 раз прокричал, что не может дышать. Тем не менее, коронер штата[5] пришел к выводу, что охрана в этой связи не должна подвергаться даже дисциплинарным взысканиям, не говоря уже об уголовном обвинении[6].
Резонансным стал судебный процесс над офицером полиции З.Рольфом, застрелившим в ноябре 2019 г. 19-летнего члена аборигенской общины Юэндуму К.Уокера. Юноша имел судимость, находился в розыске, при первой попытке задержания угрожал топором, а перед выстрелом воткнул ножницы в плечо З.Рольфа. Раненого К.Уокера доставили в полицейский участок, где ему оказали первую медицинскую помощь. Однако местная медицинская клиника была закрыта, а расстояние до ближайшего крупного города Элис-Спрингз составляет 300 км. Примерно через час юноша скончался. Сразу после инцидента начались протесты с требованиями наказать виновных в смерти члена аборигенской общины, в связи с чем обвинения в убийстве были выдвинуты в течение нескольких дней. Глава кабинета министров Северной Территории М.Ганнер пообещал, что «последствия не заставят себя ждать». Однако в марте 2022 г. суд присяжных оправдал полицейского[7].
В сентябре 2019 г. в г. Джеральтон полицейский застрелил Дж.Кларк, которая шла по улице рядом со своим домом с кухонным ножом в руках. Погибшая страдала психическими расстройствами, и за несколько дней до этого была выписана из больницы после неудачной попытки самоубийства. Прибывшие по звонку родственников, которые просили помочь доставить ее в больницу, офицеры подтверждают, что девушка почти не двигалась и с ее стороны не было каких-то резких движений или угроз. Присяжные посчитали совершившего выстрел сотрудника полиции невиновным.
Вышеупомянутый случай в том числе подсвечивает сохраняющуюся проблему предвзятого отношения медицинских сотрудников к коренному населению (Дж.Кларк выписали из больницы, несмотря на очевидное состояние психоза). Среди других резонансных случаев – смерть 27-летней Н.Уильямс на шестом месяце беременности. Молодая женщина 18 раз обращалась в больницу с жалобами на тошноту и боли, но ни разу не получила надлежащего лечения или направления к специалисту. Она и ее нерожденный ребенок умерли от сепсиса. Инфекцию можно было вылечить обычным курсом антибиотиков. По результатам расследования (которое заняло три года), коронер штата ограничился рекомендациями, практическое воплощение которых осталось на усмотрение руководства больницы. Виновные ответственность не понесли[8].
О масштабах данной проблемы свидетельствует информация издания «Гардиан». Оно со ссылкой на Австралийский институт криминологии и ряд других профильных организаций, сообщило, что за последние 30 лет (1991-2021 гг.) в полицейских участках и тому подобных заведениях страны погибло 500 представителей коренного населения.[9]
В 2023 г. коренные австралийцы (3,8% населения страны) составляли примерно 32% контингента исправительных учреждений и четверть всех скончавшихся в тюрьмах. Центры правовой помощи фиксируют многочисленные факты предвзятого и жестокого отношения к аборигенам в пенитенциарных учреждениях.
В июне 2022 г. в Сиднее, Мельбурне и других крупных городах состоялись массовые демонстрации против необоснованного применения полицейскими оружия в отношении представителей коренного населения.
В ноябре 2022 г. по всей стране прошли акции в связи с жестоким нападением по мотивам расовой ненависти, совершенным в Перте в октябре 2022 г. и приведшим к смерти подростка К.Тервея из народности нунгар яматджи.
Многие коренные народы проживают в отдаленных и труднодоступных местах, что существенно ограничивает их доступ к медицинским, образовательным, юридическим и прочим услугам, а также сокращает финансовые возможности. Прогресс отмечен только по линии образования. В остальном сохраняется разрыв – в негативном для аборигенного населения плане – в показателях занятости, смертности, представленности в пенитенциарных учреждениях.
Бедственное положение аборигенов Австралии, в том числе проблемы в области участия в политической жизни, отсутствие защиты их права на землю, дискриминация в социально-экономической сфере, непропорциональность насилия в отношении женщин из числа коренных народов, а также чрезмерно высокий уровень представленности этой категории населения, особенно детей, в уголовной системе (в переводе на обычный язык – сажают их гораздо чаще, чем потомков пришлого населения), отмечали также Комитет ООН по ликвидации расовой дискриминации (КЛРД)[10] в ноябре 2017 г. и Специальный докладчик по правам коренных народов Совета ООН по правам человека[11].
В сентябре 2022 г. Комитет ООН по правам человека (КПЧ) констатировал неспособность Австралии должным образом защитить жителей островов Торресова пролива от «последствий глобального изменения климата». К такому выводу Комитет пришел после рассмотрения жалобы представителей восьми австралийских островов. Заявители обвинили государство в недостаточной защите их территорий от экстремальных погодных условий, в результате чего коренные народы не могут заниматься земледелием, традиционными ремеслами, проводить многие церемонии, являющиеся неотъемлемой частью их культуры. Комитет призвал австралийское правительство выплатить компенсации за причиненный ущерб и инициировать консультации с общинами для разработки мер по обеспечению их безопасного существования на островах[12].
В реформировании нуждается австралийское законодательство в сфере охраны культурного наследия аборигенов, поскольку местные горнодобывающие компании по-прежнему находят в нем лазейки для получения согласия на разрушение артефактов коренных народов в процессе разработки месторождений. Разрушения или изменения на аборигенской территории являются преступлением согласно австралийскому законодательству. Однако на уровне штатов регулирование может быть более «гибким». В частности, в штате Западная Австралия санкции министра по делам аборигенов на такие разрушения или изменения достаточно для освобождения от уголовной ответственности. Более того, большинство соглашений между представителями компаний и старейшинами племен включают пункт, запрещающий последним обращаться к третьей стороне для получения консультаций, в том числе с целью защиты своего культурного наследия, без предварительного обсуждения с руководством компании. Аборигены жалуются, что, по сути, все подобные договоры подписываются исключительно на условиях горнодобывающих компаний[13].
Несоблюдение в Австралии принципа свободного, предварительного и осознанного согласия коренных народов при разработке политики в области добычи полезных ископаемых на землях, находящихся в их традиционном пользовании, было названо в качестве причины для обеспокоенности экспертов Комитета ООН по экономическим, социальным и культурным правам (КЭСКП) в мае 2017 г.[14]
Коренная и священная земля для австралийских аборигенов Муруджуга в Западной Австралии, где сохранилась старейшая и крупнейшая в мире коллекция петроглифов, находится под угрозой уничтожения из-за крупнейшего в стране проекта по добыче ископаемого топлива Burrup Hub, принадлежащего австралийской нефтегазовой компании Woodside Energy. В этой связи в октябре 2023 г. в штате вспыхнули протесты, встретившие жесткое подавление со стороны полиции. Некоторым активистам были предъявлены строгие обвинения – ряду лиц, принявших участие в протестах, грозит до 20 лет тюрьмы[15].
Ярко прослеживается политика властей по активизации противодействия протестной активности, в особенности климатических протестов. Так, в штатах Новый Южный Уэльс и Виктория, где протестующие выступают против вырубки леса на землях коренных народов, в 2022 г. правительство штатов ввело наказание (от штрафа до тюремного заключения) в отношении лиц, чьи действия (например, блокировка дороги и портов) препятствуют экономической деятельности бизнеса.
Аналогичные меры были введены в Тасмании, где произрастают старовозрастные леса. Экологическим активистам теперь грозят штрафы в размере 13000 австралийских долларов или два года тюремного заключения.
В мае 2023 г. правительство штата Южная Австралия приняло новые законы, увеличивающие штрафы за воспрепятствование работе общественных мест с 750 до 50000 австралийских долларов (т.е. рост почти в 67 раз), а также была введена возможность трехмесячного тюремного заключения.
Чтобы сгладить впечатление от явных провалов государственной политики, правительство демонстрирует неравнодушие к проблемам коренного населения и стремление к максимальной вовлеченности. Отсюда лояльность к продвигаемым отдельными гражданскими объединениями идеям о смене даты празднования Дня Австралии, флага и гимна. Обязательным стало упоминание в начале всех официальных мероприятий «традиционных хозяев земли». В 2020 г. между правительствами штатов и Коалицией старейшин, состоящей из представителей 55 организаций и объединений аборигенов, было подписано соглашение о принятии обновленной программы по «Сокращению разрыва», согласно которой правительства штатов должны создать собственные механизмы взаимодействия с организациями аборигенов. В их основу должно быть положено внедрение практики оформления решений, затрагивающих интересы «первых австралийцев», в виде документа, скрепленного подписью старейшины местной аборигенной общины. Однако поскольку данные рекомендации не являются юридически обязательными, исполнители зачастую подходят к их реализации формально, без ориентации на результат, а иногда вовсе игнорируют или максимально затягивают их выполнение.
Несмотря на официальную политику мультикультурализма, расистские и ксенофобские настроения широко распространены в Австралии. Рост проявлений – в бытовой и публичной сферах – расовой дискриминации и ксенофобии отмечали КЛРД в ноябре 2017 г.[16] и КПЧ в октябре 2017 г.[17] Мишенями нетерпимого отношения чаще всего становятся мигранты, особенно арабы, мусульмане, лица африканского происхождения и, традиционно, представители коренных народов.
В сентябре 2023 г. был опубликован доклад по итогам визита (с 12 по 20 декабря 2022 г.) Рабочей группы экспертов СПЧ по лицам африканского происхождения в Австралию. Эксперты подчеркивают высокую распространенность дискриминации на почве расовой ненависти – делегация отметила, что по всей стране лица африканского происхождения сообщали о расовом профилировании, превышении полицейских полномочий, нападениях и насилии со стороны полиции. Несмотря на то, что в некоторых штатах, таких как Виктория, расовое профилирование запрещено, на практике никакого мониторинга не производится. Приводится информация, что пешеходы, велосипедисты и водители африканского происхождения чаще подвергаются полицейским остановкам, которые перерастают в допросы, обыски и угрозы применения силы[18].
Подвержены расовой дискриминации и дети африканского происхождения. Дети сообщили делегации о предвзятости и дискриминации в школах, общественном транспорте и других общественных местах. В 2017 г. исследование, проведенное в двух австралийских штатах, показало, что, по меньшей мере, 40% учащихся образовательных учреждений сообщали о фактах расовой дискриминации.
Проявления расизма не являются исключением и в медицинских заведениях. Отмечается пренебрежительный подход к лицам африканского происхождения со стороны медицинского персонала, включая недоверие к пациентам африканского происхождения и недооценку их жалоб.
Эксперты также выразили озабоченность по поводу роста числа самоубийств среди беженцев африканского происхождения, в частности южносуданской молодежи, которая сталкивается с постоянным шквалом расовой дискриминации и предубеждений в повседневной жизни[19].
В связи с эскалацией палестино-израильского конфликта во второй половине 2023 г. в стране резко увеличилось число случаев антисемитизма и исламофобии. Всего лишь за период с октября по ноябрь 2023 г. Исполнительный совет австралийского еврейства зафиксировал 662 антисемитских инцидента, что на 738% больше по сравнению с этим же временным отрезком в 2022 г.[20] С 7 октября по 6 ноября 2023 г. было зарегистрировано 133 случая проявления исламофобии. До эскалации ближневосточного конфликта среднее число еженедельных инцидентов составляло 2,5. Однако по заявлению исполнительного директора «Австралийского регистра исламофобии» (Islamophobia Register Australia) Ш.Аттай, реальное число таких инцидентов «намного выше», а уровень исламофобии в стране постоянно замалчивается и недооценивается[21].
Ужесточение миграционной политики Канберры все больше подвергается критике со стороны правозащитного сообщества. Так, Австралия отказывается предоставлять убежище прибывающим незаконным путем беженцам и бессрочно удерживает их в центрах временного содержания, в том числе на Науру и ранее на о.Манус (Папуа–Новая Гвинея) без надлежащего доступа к медицинским и юридическим услугам. На тяжелые условия содержания в таких центрах, в том числе в связи с отсутствием адекватной психиатрической помощи, серьезными проблемами в области безопасности, случаями насилия, сексуальных надругательств, членовредительства, а также на то, что тяжелые условия вынуждают некоторых соискателей убежища возвращаться в свои страны происхождения, указывал КПЧ[22].
Камнем преткновения в этой области остается отсутствие в австралийском законодательстве механизма, регулирующего сроки содержания лиц в миграционных центрах. Средняя продолжительность нахождения в них – 620 дней[23]. Вместе с тем есть случаи ожидания решения иммиграционных служб более 11 лет[24].
13 мая 2021 г. парламент Австралии одобрил поправки, которые исключили возможность выдворения иностранных лиц, незаконно находящихся на территории страны, если ими было подано прошение о предоставлении убежища. Правительство заявило, что таким образом в национальном законодательстве будут отражены положения Конвенции о статусе беженцев 1951 г., запрещающие принудительное возвращение беженцев в страну, где их жизни или свободе угрожает опасность. Реакцией на это событие стало совместное заявление 30 правозащитных структур. Они обратили внимание на то, что и в скорректированном виде закон по-прежнему не регулирует сроки пребывания лиц в миграционных центрах, и, по сути, легализует практику их бессрочного содержания в них[25]. По данным МВД Австралии, по состоянию на декабрь 2022 г. в австралийских центрах временного содержания, включая «материковые», находились, по меньшей мере, 872 нелегальных иммигранта[26].
В декабре 2019 г. австралийский парламент пошел еще на один «прогрессивный» шаг, проголосовав за отмену принятого в марте того же года лейбористским большинством «закона о медицинской эвакуации», допускавшего въезд в Австралию нелегальных мигрантов, состояние здоровья которых требовало медицинского вмешательства. Около 200 чел., успевших попасть на «зеленый континент» таким способом, теперь содержатся в национальных миграционных центрах или под стражей в отелях.
На неудовлетворительное положение дел в миграционном досье страны обращал внимание и Подкомитет ООН по предупреждению пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (ППП). В октябре 2022 г. делегация Подкомитета была вынуждена прервать визит в Австралию в связи с препятствиями, с которыми она столкнулась в этой стране при выполнении своего мандата в соответствии с Факультативным протоколом к Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видом обращения и наказания.
Глава делегации ППП А.Ш.Мухаммед указала на отсутствие сотрудничества со стороны региональных властей штатов Квинсленд и Новый Южный Уэльс. В феврале 2023 г. делегация все-таки продолжила свой визит в страну, доклад по итогам которого был опубликован в декабре 2023 г.[27]
В этом документе эксперты ППП указывают на то, что австралийская политика в отношении обязательного содержания под стражей мигрантов может иметь пагубные последствия для психического здоровья этих людей и их возможной способности интегрироваться в австралийское общество. Тот факт, что иммиграционные центры содержания под стражей в значительной степени лишены программ языкового и культурного образования, ставит мигрантов в неблагоприятное положение.
Мигрантам, находящимся в иммиграционных центрах содержания под стражей, не предоставляется полного доступа к государственной бесплатной юридической помощи. Подкомитет подчеркивает, что отсутствие ясности в отношении продолжительности содержания под стражей может негативно сказаться на физическом и психическом здоровье мигрантов, особенно тех, кто не может быть возвращен в свои страны из-за риска пыток или непоправимого вреда. Это же относится и к лицам без гражданства. В ходе бесед Подкомитет часто получал свидетельства того, что мигранты часто переводятся из одного учреждения в другое без предварительного уведомления или причины их перевода. Это также является фактором, способствующим неблагоприятным последствиям для здоровья, и оказывает вредное воздействие на их способность сохранять семейные связи[28].
Серьезную обеспокоенность правозащитников вызывает дальнейшая судьба одобренного 26 марта 2024 г. нижней палатой парламента Австралии законопроекта «О миграционной поправке» (высылка и другие меры)[29], согласно которому неграждане будут обязаны «сотрудничать в усилиях по обеспечению их быстрого и законного выдворения», а также устанавливаются уголовные наказания в отношении отказывающихся «сотрудничать». Невыполнение предписания без уважительной причины будет считаться уголовным преступлением, влекущим за собой обязательное тюремное заключение сроком от года до пяти лет, штраф в размере 93900 австралийских долларов или же как тюремное заключение, так и штраф[30].
Также в рамках законопроекта предполагается право правительства определять «страну, вызывающую озабоченность по поводу высылки», что будет налагать запрет на новые заявления на визу от лиц, являющихся гражданами страны, которая не принимает высылку из Австралии.
Однако, 27 марта 2024 г. спорный законопроект лейбористов все же не был одобрен верхней палатой парламента. Принятие было отложено, по крайней мере, на шесть недель для дальнейшего изучения[31].
По мнению экспертов Комитета ООН по правам ребенка (КПР), в рамках процессов предоставления убежища, статуса беженца и мигранта не уделяется должного внимания наилучшему обеспечению интересов ребенка. Их критике подвергается тот факт, что Австралия не предпринимает шагов по созданию независимого орган попечительства над несопровождаемыми детьми и не рассматривает вопрос о запрещении задержания детей при любых обстоятельствах. Кроме того, ни закон «О миграции», ни закон «О правовом режиме в морских районах» не содержат запрета на возвращение судов, перевозящих детей, которые могут нуждаться в международной помощи[32].
В апреле 2022 г. Апелляционный суд штата Западная Австралия рассмотрел заявления шести индонезийцев, которые в 2009 г. были осуждены за участие в перевозке нелегальных мигрантов по морю с отбыванием наказания в тюрьме. Согласно австралийскому законодательству несовершеннолетних на тот момент подростков должны были депортировать в Индонезию, однако сотрудники правоохранительных органов проигнорировали устные показания задержанных и записали даты рождения на основе медицинской экспертизы. В качестве доказательства их совершеннолетия была использована рентгенограмма, несмотря на то, что в мировом научном сообществе сложился скептицизм относительно данного метода. Апелляционный суд признал, что в 2009 г. была допущена ошибка при отправлении правосудия и предыдущие решения должны быть аннулированы. Однако вопрос о компенсации остается открытым, как и системный характер такого рода «ошибок»[33].
Австралийская пенитенциарная система также подвергается серьезной критике. В частности, эксперты ППП рисуют мрачную картину положения дел в этой области. Так, в ходе вышеупомянутого визита Подкомитета были зафиксированы многочисленные нарушения в местах содержания под стражей: произвольное применение сдерживающих средств, таких как ременные тросы и кандалы, электроразрядных приборов и химических средств. В качестве примера одной из форм бесчеловечного наказания в отношении заключенного эксперты привели применение химического вещества на основе капсаицина (алкалоид, содержащийся в различных видах стручкового перца, вызывающий острое жжение).
Кроме того, из-за переполненности тюрем заключенные помещаются в камеры строгого режима, в некоторых случаях с круглосуточным освещением. Вместе с тем Подкомитет выражает озабоченность по поводу систематической нехватки персонала, наблюдаемой по всей стране в пенитенциарных заведениях, учреждениях содержания под стражей несовершеннолетних и иммиграционных центрах.
В большинстве тюрем делегация ППП констатировала крайне неудовлетворительные материальные условия содержания под стражей. Особо остро это ощущается в центрах содержания под стражей несовершеннолетних. В частности, в следственном изоляторе Бэнксия-Хилл Подкомитет посетил ряд камер, где наблюдалась печальная картина: маленькие помещения, без окон, без надлежащих спальных мест, в качестве которых используются тонкие матрасы на полу, и без водопровода. Дети находились в одиночных камерах до 23 часа в день, без прогулок на открытом воздухе и обеспечения какого-либо досуга.
Не соблюдается принцип полового разделения в пенитенциарных учреждениях. Подкомитет отметил недопустимое размещение «женских отделений» в мужских тюрьмах, а также размещение мальчиков в женских отделениях центров содержания несовершеннолетних под стражей[34].
Что касается отношения к иностранцам, пребывающим на территории страны на законных основаниях, в том числе к выходцам из России, компетентные ведомства Австралии при взаимодействии с ними до недавнего времени, как правило, оставались беспристрастны. Случаи нарушения прав российских граждан и соотечественников были связаны в основном с сохраняющимися недочетами системы правопорядка.
Однако положение проживающих в стране российских граждан и соотечественников усугубила нагнетаемая австралийскими властями и украинской диаспорой (в том числе Австралийским союзом украинских организаций) истерия, связанная с началом Российской Федерацией специальной военной операции по денацификации и демилитаризации Украины и защите мирного населения Донбасса.
Ведущие СМИ (прежде всего телерадиовещательная корпорация «Эи-Би-Си»/ABC) регулярно размещают материалы антироссийского характера. При этом выражение альтернативной точки зрения практически не допускается. В частности, в марте 2022 г. известный журналист и ведущий популярного ток-шоу Q+A С.Грант (Stan Grant) в прямом эфире выгнал из телестудии молодого человека русского происхождения за попытку высказаться в защиту действий России.
В марте 2023 г. русская служба государственной телерадиовещательной корпорации SBS[35] опубликовала материал об абитуриенте из России по имени Руслан, которому отказал в приеме один из ведущих австралийских вузов – Университет им. А.Дикина (Deakin University). Основанием для этого послужило принятое в марте 2022 г. дискриминационное решение о прекращении работы с новыми студентами-россиянами (в том числе имеющими вид на жительство в Австралии) или иностранцами, находящимися на территории России.
В октябре 2023 г. министр туризма и мультикультурализма штата Южная Австралия (ЮА) З.Беттисон запретила местному фольклорному ансамблю «Калинка», состоящему из детей и молодежи русского происхождения, участвовать в традиционном ноябрьском фестивале этнических общин в Аделаиде. Не скрывалось, что «непростое, но необходимое» решение принято «по просьбе» украинской общины, дабы «не травмировать чувства беженцев» из числа зрителей.
Посольство России в Австралии опубликовало в соцсетях заявление с требованием прекратить дискриминацию русских в штате Южная Австралия, напомнив об обязательствах Канберры по Конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации и Конвенции о правах ребенка. В документе отмечено, что идеология национальной ненависти, составляющая суть киевского режима, теперь при попустительстве властей насаждается на австралийской земле.
Второй год подряд действующий в штате Оргкомитет празднования Дня Австралии запрещает представителям Русского культурного центра и спортсменам местной федерации самбо принимать участие в традиционном праздничном шествии 26 января. В 2024 г. уведомление об исключении российских соотечественников из списка было направлено всего за четыре дня до мероприятия.
При этом на государственном уровне в Австралии старательно игнорируют фактор опоры киевского режима на неонацистские формирования. Ни одно из них не признано в Австралии экстремистским.
Лишь в январе 2024 г. вступил в силу федеральный закон, вводящий уголовную ответственность за намеренную демонстрацию нацистской символики и торговлю соответствующими атрибутами, дополнивший подобное законодательство, действующее в ряде штатов. Вместе с тем, в январе же 2024 г. в Сиднее состоялось шествие одной из местных неонацистских групп, приуроченное к национальному празднику – Дню Австралии[36].
В июне 2023 г. в СМИ сообщалось об онлайн-аукционе нацистских «артефактов», организованном компанией Danielle Elizabeth Auctions из г. Голд-Кост (штат Квинсленд)[37]. Среди приобретателей портретов А.Гитлера, антисемитских постеров и фотографий казней были и австралийские политики, включая парламентариев.
В поле зрения правозащитников попадают отдельные аспекты контртеррористической деятельности австралийских спецслужб. В частности, они наделены правом задерживать подозреваемых в террористической деятельности на срок более 48 часов без предъявления обвинения, вести наблюдение за отдельными лицами, получать доступ к сведениям о банковских счетах, электронной и СМС-переписке, компьютерным и телефонным устройствам граждан без получения соответствующего судебного ордера.
С 2015 г. действуют поправки в закон «О телекоммуникациях», обязывающие операторов в течение двух лет хранить метаданные о телефонных звонках и электронной переписке австралийцев. Кроме того, в декабре 2018 г. вступил в силу закон, обязывающий сервисы по обмену электронными сообщениями с технологией криптографического шифрования предоставлять органам безопасности информацию о переписке лиц, подозреваемых в терроризме.
Вступившие в силу в декабре 2018 г. законы «О шпионаже и иностранном вмешательстве» и «О программе транспарентности внешнего влияния» криминализируют получение и распространение секретной информации, а также обязывают физических и юридических лиц, которые действуют в интересах иностранных государств, предоставлять данные о своей деятельности по первому требованию компетентных ведомств. По мнению правозащитников, все эти полномочия могут использоваться для бесконтрольного и необоснованного вмешательства в частную жизнь граждан. Так, КПЧ указывал на опасность того, что такие чрезвычайные меры со временем могут стать нормой, а не исключением[38].
КПР в 2019 г. рекомендовал австралийским властям отменить внесенные в декабре 2015 г. поправки в закон «О гражданстве», позволяющие лишать австралийского гражданства лиц в возрасте до 18 лет, если они участвуют в определенных иностранных боевых действиях или связанной с терроризмом деятельности или осуждены за них[39].
Подвергается критике международного правозащитного сообщества продолжающая в стране практика безнаказанности при превышении сотрудниками правоохранительных органов своих полномочий. КПЧ, в частности, указывал, что независимость расследований может быть поставлена под сомнение существующими тесными связями между судебно-медицинскими экспертами и сотрудниками полиции[40].
В сентябре 2021 г. приняты поправки в законодательство о наблюдении, расширяющие полномочия спецслужб страны по проведению слежки в рамках оперативно-розыскной деятельности. АФП и Комиссия по расследованию уголовных преступлений получили возможность изменять и удалять данные в Интернете для предотвращения правонарушений, отслеживать онлайн-активность преступных организаций и устанавливать контроль над аккаунтами без согласия владельцев учетных записей с целью сбора доказательств преступных действий[41].
С трудностями в Австралии сталкиваются и лица с ограниченными возможностями здоровья. Они не могут в полной мере реализовать свои избирательные права, право на здоровье, на образование, на семейную жизнь и др. Так, Комитет ООН по правам инвалидов (КПИ) отмечает сегрегированный[42] (т.е. ограниченный) характер обучения детей-инвалидов и недостаточность финансирования инклюзивного образования в общеобразовательных школах. Указывается на отсутствие доступа к механизмам раннего вмешательства в интересах детей-инвалидов, распространенность практики их удержания и сдерживания в учреждениях, предназначенных для взрослых. Наряду с этим родители-инвалиды чаще других лишаются опеки над своими детьми, причем нередко именно по причине инвалидности. Существуют сложности с обеспечением доступности жилищной среды и информационно-коммуникационных технологий[43].
Критике подвергается механизм функционирования Национальной системы социального страхования инвалидов, которая по-прежнему в значительной степени основывается на медицинской модели инвалидности и не обеспечивает равенство возможностей для пожилых инвалидов, инвалидов различного культурно-языкового происхождения и для других категорий лиц. Кроме того, такие факторы, как процедурные сложности, недостаток информации о системе и непредоставление услуг в отдаленных районах страны негативно сказываются на ее доступности[44].
СМИ регулярно выявляют шокирующие эпизоды жестокого обращения в отношении пожилых людей. В октябре 2022 г. газета «Гардиан» (The Guardian) сообщила о проверке общенациональной организацией «Сеть по защите прав пожилых людей» (Older Persons Advocacy Network) поступивших за последние годы 27 тыс. обращений обитателей домов престарелых и их родственников в отношении халатности, непредоставления медпомощи и насилия со стороны персонала[45]. Мощный резонанс в австралийском обществе в мае 2023 г. получила история 95-летней К.Ноуланд. Вызванный в спецучреждение г. Кума (штат Новый Южный Уэльс) полицейский применил к страдающей деменцией женщине электрошокер, в результате чего она спустя несколько дней скончалась[46].
Обеспокоенность правозащитных мониторинговых механизмов вызывает применение нетерапевтической недобровольной стерилизации женщин и девочек с интеллектуальными расстройствами и/или когнитивными нарушениями. И это несмотря на то, что в своем докладе по итогам расследования в июле 2013 г. Постоянный комитет Сената по делам общин рекомендовал ограничить данную практику и усилить гарантии от злоупотреблений. На эту проблему, в частности, обращали внимание КПЧ[47], Комитет ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин (КЛДЖ) в июле 2018 г.[48] и КПР[49]. КПИ в октябре 2019 г. также отметил сообщения о случаях принудительной стерилизации, принудительных абортов и принудительной контрацепции среди инвалидов. Кроме того, обеспокоенность экспертов вызвали случаи принуждения лиц с когнитивными и психическими нарушениями к прохождению лечения, в том числе путем бессрочного содержания в психиатрических центрах, а также использование в отношении инвалидов, включая детей, психотропных препаратов, средств физического сдерживания и изоляции под видом коррекции поведения[50].
Несмотря на декларируемую государством приверженность принципу равенства мужчин и женщин, в конституции Австралии отсутствуют соответствующие гарантии и запрет дискриминации в отношении женщин. В стране даже в наше время сохраняются практики принуждения к вступлению в брак и проведения калечащих операций на женских половых органах. При этом, как отмечает в своих заключительных замечаниях КЛДЖ, отсутствует систематический сбор данных о числе женщин, столкнувшихся с названными проблемами[51].
В значительной степени деградировало положение прав детей в стране. Одна из проблем в этой области – неизменно большое число несовершеннолетних, находящихся в т.н. системе альтернативного ухода, причем обращает на себя внимание традиционная чрезмерная представленность среди них лиц из числа коренных народов. Эксперты отметили также, что дети, находящиеся в системе альтернативного ухода, имеют ограниченный доступ к психиатрическим и терапевтическим услугам.
Другой аспект – высокий уровень насилия в отношении несовершеннолетних как в семье, так и в специализированных учреждениях. Ранее критике КПР подвергся тот факт, что сфера действия Национальной программы возмещения ущерба, созданной для лиц, ставших жертвами сексуального насилия в специализированных детских учреждениях, распространяется исключительно на граждан и лиц, постоянно проживающих на территории Австралии. Под ее действие не подпадают лица, приговоренные к пяти или более годам тюремного заключения, и дети, которым в 2018 г. не исполнилось восьми лет[52].
В июне 2022 г. информационное агентство Эй-Би-Си (ABC) опубликовало результаты журналистского расследования в сфере государственной опеки над несовершеннолетними. На основании показаний более 700 человек, 222 из которых – работники в сфере охраны прав ребенка, сделан вывод о многочисленных случаях жестокости и насилия, систематическом манипулировании статистическими данными о находящихся на попечении детях, дискриминации по признаку расы. Приведены свидетельства халатного отношения работников. Кроме того, зачастую органы опеки пренебрегают мерами социальной поддержки неблагополучных семей и предпочитают сразу изъять ребенка[53].
Перекладывая ответственность на правительства штатов и территорий, Канберра продолжает игнорировать неоднократные рекомендации со стороны КПЧ[54] и КПР[55], а также призывы, прозвучавшие в ходе третьего цикла Универсального периодического обзора Совета ООН по правам человека[56], о необходимости увеличения минимального возраста наступления уголовной ответственности для несовершеннолетних (сейчас – 10 лет).
Правительство из года в год обещает заняться решением данной проблемы. Однако пока лишь Северная территория (ноябрь 2022 г.) и Австралийская столичная территория (ноябрь 2023 г.) подняли минимальный возрастной порог уголовного наказания, да и то лишь до 12 лет. В штате Тасмания прорабатывается вопрос об установлении 14-летнего возраста уголовной ответственности с последующим его повышением до 16 лет к 2029 г.
Среди несовершеннолетних лиц, привлеченных к ответственности на основании решения суда, отмечается чрезмерная доля инвалидов, аборигенов, а также представителей одновременно обеих категорий населения[57]. По данным КПР, в адрес детей, содержащихся под стражей, часто звучат словесные оскорбления, в том числе расистского характера. Кроме того, они часто становятся жертвами жестокого и унижающего достоинство обращения: им преднамеренно отказывают в доступе к воде, применяются потенциально опасные способы усмирения, многих подвергают изоляции[58].
Правозащитники бьют тревогу и в связи с политикой штата Квинсленд в отношении несовершеннолетних нарушителей. Квинсленд – единственный штат Австралии, не имеющий верхней палаты парламента, что приводит к меньшему судебному надзору за законодательством, особенно когда политическая партия имеет большинство в нижней палате.
Только за 2023 г. были приняты два крайне противоречивых закона, идущих вразрез с законом этого штата «О правах человека». В частности – закон, закрепляющий уголовную ответственность детей, нарушивших условия освобождения под залог. По состоянию на сентябрь 2023 г. из 169 детей, арестованных по этим новым обвинениям, 112 (т.е. 66% от общего числа) являлись аборигенами[59]. Это еще раз доказывает, что именно дети-представители коренных народов Австралии в большей мере подвержены негативным последствиям принимаемых законов.
Также в данном штате был приняты законодательные поправки, позволяющие бессрочно содержать детей в изоляторах временного содержания (police watch houses), цинично именуемых «домами». Для внесения этих положений правительству штата Квинсленд даже пришлось приостановить действие закона штата «О правах человека» (23 августа 2023 г.)[60]. Что еще показательнее, эти срочные поправки были внесены после того, как Генеральный солиситор штата обнародовал факты незаконного длительного содержания несовершеннолетних в подобных учреждениях[61].
Вместе с тем отмечается крайне неудовлетворительное состояние камер в этих учреждениях. В большинстве случаев это очень маленькие помещения, без окон и даже без спального места, которое, как уже отмечалось, в редких случаях заменяет тонкий матрас на бетонном полу[62].
В настоящий период ситуация с положением детей в пенитенциарных учреждениях, в частности, помещенных в изоляторы временного содержания, «накалена до предела». В начале 2024 г. старший детский психолог изолятора временного содержания (или, как в местной терминологии, «полицейского сторожевого дома») в г.Кэрнс штата Квинсленд направила высокопоставленным чиновникам штата письмо с призывом обратить должное внимание на эту проблему. В нем специалист подробно описала ужасающие условия содержания и факты нарушения прав человека в этих учреждениях. В частности, она подчеркнула, что дети не получают медицинской и юридической помощи. Особенное беспокойство эксперта вызвала нехватка продовольствия[63], что дополнительно наводит на мысль, что находящиеся в этих «домах» дети могут еще и голодать.
Широкий резонанс среди мировой общественности вызвали обнародованные факты сексуальных преступлений австралийских католических священников в отношении детей и подростков, которые в большинстве случаев покрывались руководством религиозных учреждений. Королевская комиссия по институциональному реагированию на сексуальное насилие над детьми (2013-2017 гг.) установила, что растлению со стороны представителей Австралийской католической церкви подверглось ужасающее число жертв. Были зарегистрированы, по меньшей мере, 4445 заявлений о сексуальном насилии в католической среде. Таким образом, порядка 7% католических священников были предполагаемыми преступниками, а преступления происходили на постоянной основе с 1950 по 1980 гг.[64]
Лишь в 2018 г. национальное правительство принесло извинения. С марта 2022 г. все церковные организации были обязаны присоединиться к Национальной схеме по возмещению ущерба в целях борьбы с растлением и насилием в отношении детей и ежеквартально вносить пожертвования на деятельность соответствующего фонда.
В то же время представители Католической церкви предпринимали попытки свести на нет более десятка уголовных дел о растлении, ссылаясь на невозможность обеспечения справедливого судебного разбирательства, в связи со смертью или недееспособностью обвиняемых священников[65]. Однако, такие попытки не увенчались успехом – в октябре 2023 г. Верховный суд отверг эти доводы и в конкретном деле вынес решение в пользу пострадавшей[66].
Вместо того, чтобы уделить должное внимание ухудшающемуся положению прав детей, пришедшее к власти в мае 2022 г. лейбористское правительство Э.Альбанезе фокусирует силы на насаждении нетрадиционных для австралийского общества ценностей и пришлой «гендерной» повестки, которое приобрело беспрецедентно агрессивный характер, буквально выйдя на государственный уровень.
Особенно подвержены этой пропаганде несовершеннолетние. В Австралии допускается изменение пола детьми. Отдельное беспокойство вызывает доступность «процедуры» по смене пола. Подросток, испытывающий так называемую «гендерную дисфорию», вправе самостоятельно обратиться в судебные инстанции, в том числе без согласия родителей, заручившись поддержкой педагога, психолога или директора своего образовательного учреждения. При этом суд может признать заявителя (в том числе в возрасте младше 14 лет) «дееспособным несовершеннолетним», если посчитает, что он в полной мере осознает происходящее и отдает себе отчет в собственных действиях (так называемая «компетентность Джиллик»[67]).
Замалчивая истории жертв операций по смене пола, СМИ и многочисленные специализированные Интернет-ресурсы в позитивном русле подают стремление подростков к «самоидентификации», а также прием подавляющих половое развитие гормональных препаратов.
Вместе с тем получил известность случай австралийки Дж.Лангадинос, подвергшейся мастэктомии, гистерэктомии и овариэктомии в целях смены пола с женского на мужской на основании поставленного ей в 19 лет диагноза «гендерная дисфория»[68]. Последствия этих вмешательств теперь являются причиной моральных и физических страданий Дж.Лангадинос, более не считающей себя мужчиной.
В то же время пресекаются все альтернативные точки зрения по данному вопросу. О масштабах и остроте проблемы ярко свидетельствует тот факт, что в апреле 2022 г. кандидат Либеральной партии в депутаты федерального парламента от округа Варринга (Сидней) К.Дивс подверглась травле со стороны транс-активистов за комментарии против участия трансгендеров в женских спортивных соревнованиях и сомнения в обоснованности диагностирования «гендерной дисфории» у подростков, в результате чего те «становятся хирургически искалеченными и стерилизованными». Под беспрецедентным давлением К.Дивс была вынуждена принести извинения и прервать избирательную кампанию.
В период пандемии Австралия отличилась применением наиболее жестких антиковидных мер в мире. В частности, с марта 2020 г. по ноябрь 2021 г. австралийским гражданам, за редчайшим исключением, было запрещено покидать страну и въезжать в нее, в результате чего по воле властей за рубежом на несколько месяцев «застряли» около 43 тыс. австралийцев.
После стремительного роста заболеваемости в Индии в мае 2021 г. власти Австралии ввели запрет на возвращение сограждан, находившихся там на тот момент (около 9 тыс. чел., в том числе относящихся с уязвимым категориям – 600 чел.), на основании закона «О биобезопасности» (Biosecurity Act) 2015 г. Санкции за нарушение составили 66 тысяч австрал. долл. (около 56 тысяч долл. США) или тюремное заключение сроком на пять лет. Данное решение вызвало возмущение австралийцев индийского происхождения, усмотревших в нем проявления расизма и пренебрежительного к себе отношения[69]. Примечательно, что подобные меры не вводились Канберрой в период аналогичных вспышек в Великобритании и США в 2020 г.
Штат Западная Австралия на протяжении двух лет (с короткими перерывами) – с марта 2020 по март 2022 г. – был закрыт для посещения жителями других регионов страны и граждан зарубежных государств. Столица штата Виктория, г. Мельбурн, поставил антирекорд по совокупной продолжительности локдауна – 262 дня.
Опубликованный в конце июня 2023 г. доклад о реализации антиковидных мер полицией штата Виктория показал, что выходцы из Африки и Ближнего Востока подвергались штрафам за нарушение режима в четыре раза чаще, чем лица из других этнических групп[70].
Эксперты характеризуют положение свободы слова в стране как «хрупкое». В международном рейтинге НПО «Журналисты без границ» по «степени свободы» СМИ Австралия в 2023 г. заняла 27 место (с показателем 78.24). Определенные сомнения в редакционный независимости ряда СМИ подпитывает тот факт, что руководители крупных медиакомпаний поддерживают тесные связи с политическими лидерами. Как один из результатов – различие в трактовках одних и тех же событий и фактов в угоду политической конъюнктуре. Несмотря на то, что факты насилия или произвольного задержания журналистов не являются частым явлением, ситуацию с безопасностью журналистов в стране нельзя охарактеризовать как благоприятную. В исследовании, проведенном в 2021 г., почти 90% представителей этой профессии выразили опасения в связи с увеличением числа угроз, притеснений или запугивания, в том числе со стороны правительства[71].
Ярким примером давления властей на СМИ могут послужить обыски, проведенные в июне 2019 г. австралийской федеральной полицией (АФП) в доме политического редактора газет медиахолдинга News Corp и в центральном офисе крупнейшей телерадиовещательной корпорации ABC, в ходе которых были изъяты материалы по военным преступлениям австралийских военных в Афганистане. Иск компании против АФП относительно правомерности действий правоохранителей был в последующем отклонен Федеральным судом Австралии[72].
Преступления, совершаемые австралийскими военнослужащими при попустительстве высшего командования, остаются чувствительной темой для местного общества. В июне 2023 г. завершилась длившаяся с января 2019 г. резонансная судебная тяжба между ветераном спецназа, участником боевых действий в Афганистане Б.Робертсом-Смитом и изданиями медиагруппы Fairfax (The Canberra Times, The Sydney Morning Herald, The Age). Иск о «клевете», предъявленный спецназовцем журналистам, был отклонен. Федеральный суд признал достоверными публикации, в которых этот участник боевых действий в Афганистане характеризуется как военный преступник, виновный в казнях безоружных афганцев и к тому же глумившийся над жертвами – протез убитого инвалида, прихваченный австралийским военнослужащим в качестве «трофея», использовался им как импровизированная пивная кружка.
Еще в 2020 г. «доклад Бреретона», подготовленный в Минобороны Австралии, зафиксировал не менее 39 убийств гражданских лиц и пленных, совершенных 25 австралийскими военнослужащими в Афганистане (большей частью, в 2012-2013 гг.), а также вскрыл культ насилия и вседозволенности в спецназе, чему долгие годы попустительствовало командование. Однако в опубликованной версии доклада имена преступников и многие другие обстоятельства были вымараны. Теперь общественности известно по крайней мере одно имя – Б.Робертс-Смит, в связи с тем, что он является «самым награжденным из живущих австралийских военнослужащих» (имеет в том числе высшую награду - Крест Виктории). Более того, уже являясь фигурантом разоблачительных публикаций в прессе и «доклада Бреретона», отставной спецназовец был приглашен британской королевской семьей на похороны Елизаветы II.
Даже после решения суда привлечение данного австралийского военного преступника к ответственности маловероятно. Для этого потребуется новый процесс – уголовный, исход которого вовсе не предопределен ввиду гораздо более жестких требований к доказательствам вины.
При этом Б.Робертс-Смит имеет статус подозреваемого в рамках закрытого уголовного расследования, инициированного правительством на основе «доклада Бреретона». Однако из 25 лиц, упомянутых в докладе, обвинение предъявлено пока лишь одному (О.Шульц). В ходе бюджетных слушаний в Сенате австралийского Парламента в феврале 2023 г. представители следственных органов обещали «к середине текущего года» представить предварительные выводы по 40-50 криминальным эпизодам. Впрочем, данное обещание, до сих пор не выполненное, сопровождалось сетованиями на проблематичность сбора материалов «на месте» и оговорками о «сомнительной юридической силе» свидетельских показаний афганцев, полученных в режиме онлайн. Очевидно намерение властей «спустить дело на тормозах».
Нет прогресса и в отношении выплаты компенсаций жертвам военных преступлений австралийцев в Афганистане и их семьям (такова была одна из рекомендаций Бреретона). На данное обстоятельство обращают особое внимание местные правозащитные организации и сенатор от Партии зеленых Д.Шубридж.
Видимо, понимая безысходность попыток расследовать причастность командования Вооруженных сил Австралии к военным преступлениям в Афганистане, независимый сенатор от штата Тасмания Дж.Ламби в июне 2023 г. была вынуждена обратиться с этим сюжетом в Международный уголовный суд[73], и это даже несмотря на изрядно запятнанную в глазах мирового сообщества репутацию этого органа.