Из приграничных сёл Курской области, в которой накануне был объявлен режим чрезвычайной ситуации федерального масштаба, эвакуированы более 76 тысяч человек.
Иван Шилов
ИА REGNUM
О деталях эвакуации в субботу, 11 августа, рассказал заместитель директора департамента информационной политики МЧС России Артём Шаров. По его словам, часть людей разместились у родственников и близких, остальные — в пунктах временного размещения. Всего развёрнуто 60 ПВР, в которых расположились более 4400 человек.
Большинство пунктов — на территории Курской области, также они работают в Тульской, Воронежской, Московской, Орловской, Липецкой, Калужской и Тверской областях.
Людей, по словам Шарова, эвакуируют поездами и автобусами, в пунктах размещения эвакуированным предоставляют всю необходимую помощь.
В свою очередь врио главы Курской области Алексей Смирнов призвал курян не реагировать на сообщения о тотальной эвакуации и панике, которые распространяются в Telegram-каналах: их целенаправленно распространяют украинские спецслужбы.
«Вернёмся и начнём жизнь сначала»
Ряд населённых пунктов области все еще находится под интенсивными обстрелами со стороны ВСУ. Местные жители делятся историями о том, как им удалось выехать. Многим помогли друзья, соседи, волонтёры.
Евгений Бледнов, агроном из села Большое Солдатское, рассказал в беседе с ИА Регнум, что уехал в Курск именно из-за обстрелов.
«Большинство людей из всех сёл, со всех деревень уехали, эвакуировались сами. Сам, как сумел, уехал. Сейчас идут бои: слышно «Грады», «Торнадо», бьют по сёлам. Сообщают, что бои идут на окраине Суджи, Козачьей Локни, Коренево», — отметил Бледнов.
Большинство новостей о героизме и взаимопомощи людей — именно из этих населенных пунктов. Часто волонтеры сталкиваются с тем, что люди не хотят уезжать, несмотря на очевидную опасность, потому что боятся за свои дома.
«Пришлось бы бросить дом, который мы сами построили» — так об отъезде говорит Юрий, житель Рыльского района.
Его дом находится в 26 километрах от украинской границы. В селе слышны артиллерийские залпы, над домами летают беспилотники, рассказал он ИА Регнум. Родные Юрия выехали к родственникам, а сам он, бросив командировку в Нижегородской области, возвращается домой. По его словам, из села уехали около 20% жителей, другие отказываются категорически — у них жильё, имущество, скот.
Более оптимистично настроена собеседница ИА Регнум, руководитель Суджанского краеведческого музея Людмила Придубкова. Она уверяет: все, кто выехал из Суджи, настроены вернуться домой, верят и ждут этого момента.
«Люди любят свой город. Я говорю и о своих сотрудниках, с которыми я постоянно на связи. Они очень-очень переживают, хотят быстрее вернуться домой, отстроить наш красивый маленький уютный город, который, собственно говоря, никому плохого ничего не делал.
Никто на самом деле не унывает: все знают, что мы туда вернёмся, всё отстроим и начнём жизнь снова. Не могу сказать, что сейчас с нашим музеем, 6 августа здание еще было цело, сейчас там нет связи. Сотрудники почти все эвакуировались», — рассказала Придубкова.
«Нужно действовать здесь и сейчас»
Несколько дней назад общественный деятель, организатор гуманитарных миссий в новые регионы России Роман Юнеман вернулся из очередной гуманитарной миссии в Донбассе. Но поехал не домой, в Москву, а во Льгов Курской области помогать пострадавшим и эвакуированным.
Происходящее в Курской области не поражает Юнемана — он много раз сталкивался с подобным, помогал с эвакуацией людей в Донбассе. В беседе с ИА Регнум он прокомментировал поведение людей, которые уезжать не собираются.
«Нет никакого геройства в том, чтобы не уезжать, это просто обычная человеческая история: на дом человека надвигается стихия, он взвешивает все за и против, принимает решение остаться. Мы не уговариваем тех, кто не хочет, вывозим в основном бабушек, дедушек, женщин с детьми», — говорит общественный деятель.
Централизованной эвакуации из Льгова, где находится Юнеман, нет: люди уезжают на своих машинах, подвозят тех, у кого такой возможности нет.
«Все вопросы сейчас второстепенны, нужно просто действовать здесь и сейчас. Хорошо, если курские события кого-то разбудят, выведут из состояния «у нас всё нормально», потому что там сотни людских трагедий», — отмечает общественный деятель.
Несмотря на большое количество открытых в областном центре ПВР, по его словам, организация помощи эвакуированным оставляет желать лучшего. Гуманитарную помощь привозят и волонтёры из крупных организаций, и местные жители.
«Мы тоже развозим всё необходимое: медикаменты, вещи первой необходимости, средства личной гигиены, одежду. Люди ведь, выезжая, берут с собой минимум вещей, зачастую у них и денег с собой особо нет, поэтому стараемся закрывать такие заявки», — сказал Юнеман, добавив, что отдельная задача — наладить связь между нуждающимися в эвакуации и водителями, которые готовы помочь.
Тактика террора
В посёлки, где идут бои или недалеко находятся ВСУ, волонтёры попасть не могут. Юнеман объясняет это тем, что эффективность дронов, которыми украинские военные терроризируют местное население, значительно возросла за последние полгода.
Сейчас опасность гораздо выше из-за развития FPV-дронов. В Донбассе сейчас тоже нельзя ездить по некоторым трассам и дорогам, где раньше было безопасно. Дроны — это не артиллерия: их применяют именно для террора, они атакуют гражданские автомобили, иногда людям действительно безопаснее оставаться дома, чем выезжать.
«Какая у них логика: запустил ты дрон, у него полчаса-час времени, пока он может летать. Можешь его, конечно, обратно посадить, но желательно как-нибудь использовать, а тут — «машина с русскими», она и становится целью.
Никакой военной целесообразности в этом, конечно, нет, только тактика террора. В Донбассе сейчас много сгоревших автомобилей вдоль трасс», — говорит Юнеман.
Паники нет
Опытных волонтёров тяжело удивить историями эвакуированных людей. Но бывают случаи, надолго врезающиеся в память. Сейчас удалось вывезти молодую женщину с ребёнком, которому на следующий день исполнялся год.
«Еще мне запомнилась женщина: она на попутках добралась из Рыльска в Льгов, а оттуда уже мы привезли её в Курск. Оказалось, она из Северодонецка. Я много раз там бывал, привозил обогреватели, гуманитарную помощь. Это город в ЛНР, очень сильно разрушенный войной. И эта женщина лет 60-ти уже один раз убежала от войны — из Северодонецка в Рыльск, на свою историческую родину. И вот к ней сова пришла война, снова пришлось бежать», — рассказывает Юнеман.
Ситуация напомнила ему фильмы о зомби-апокалипсисе: герой, кажется, отбился, добрался до защищённого места, а зомби достали его и там. При этом женщина не теряла позитивного настроя, хотя всё это, говорит общественный деятель, просто ужасно.
«Меня поражает, что, несмотря на весь трагизм происходящего, паники нет, люди собраны, никто не теряет решительности», — признался собеседник ИА Регнум.
Попавшим в беду сейчас действительно помогают всем миром — и власти, и простые россияне. Собирают гуманитарную помощь, высылают необходимые вещи, создают сообщества в соцсетях и Telegram-каналы, где предлагают приютить у себя эвакуированных жителей приграничья.