Филипп Соколинский – тренер академии «Динамо», который воспитал будущего игрока национальной сборной России Константина Тюкавина. О том, как произошла его первая встреча с будущим нападающим главной команды страны, его спортивном универсализме, «гене победителя», а также об общих проблемах перехода из юношеского футбола во взрослый наставник рассказал в проекте Российского футбольного союза «Мой первый тренер».
– Расскажите, где и когда вы впервые увидели Костю, запомнился ли он вам или был обычным мальчишкой, которых тысячи?
– Увидел первый раз я его в манеже «Динамо», как только начал свою тренерскую карьеру. По-моему, ноябрь 2008-го. Он был в команде 2001-го года рождения, тренировался со старшими ребятами. Главным тренером был Сергей Викторович Стукашов, а я начинал и помогал ему с маленькими ребятами, которым было лет шесть. И улыбчивый блондин встретился мне прямо на пути, такой борзенький, в хорошем смысле. Уже с хрипотцой спросил: «Вы наш тренер?». На поле сразу было понятно, что это большой талант. По первым действиям. Наглость у него была и внефутбольная, и на футбольном поле в определённых моментах, которыми он впечатлял.
– Как вы определили, что он – большой талант? У него уже была какая-то обученность?
– Просто по его действиям без мяча, как он двигался на поле, его бег. По двигательной активности было видно, что растёт настоящий спортсмен. Он из спортивной семьи, генетика тоже важна, накладывает свой отпечаток. А когда он первый раз взял мяч, то было видно, что этот футболист далеко пойдёт.
– На тот момент вы тоже только начинали свой тренерский путь?
– Это тоже был мой первый шаг. Я только начинал свою тренерскую карьеру. Как раз с набором этого возраста меня и связала история, когда я помогал Сергею Викторовичу. В итоге, с Костей я проработал лет семь. Начинал в качестве помощника. Потом у меня был набор 2003 года, потом мне дали команду 2002 года, но с Костей мы продолжали пересекаться, но работа уже не совместная. Он был в команде 2001 года рождения у Вадима Вячеславовича Гаранина. В какой-то момент тренер Кости решил, что ему будет лучше играть со своими ровесниками.
Не знаю по какой причине, может не дотягивал по физическим данным, или конкуренция была высокой в команде 2001 года рождения, а парню надо было играть. Поэтому было решено, что Костя будет в команде 2002 года. Его дебют за нашу команду пришёлся на финальную игру со «Спартаком». Он пришёл нам помочь, все думали, что вот, сейчас Костян трёшечку забьёт и всё решит. Мы проиграли 0:1. Из под него вылетел нападающий и забил. Все расстроились, сказали "вот, дали футболиста, думали он сделает игру". На самом деле, это стечение обстоятельств, он провёл хороший матч. Просто «Спартак» был хорошей командой. Вот с того дня у нас и началась совместная работа до самого выпуска. Начинали с игры на пол-поля и дошли до выпуска из академии вместе.
– То есть всё же можно назвать именно вас первый тренером Кости?
– Наверное, так и есть. Много тренеров работали с ним, но самый долгий этап получился именно у нас с ним.
– Запомнились ли какие-то истории, связанные с Костей?
– Историй много. Костя – очень талантливый футболист. И, в то же время, ещё и трудоголик. Он всегда трудился на поле, а помимо наших тренировок он ещё ездил на хоккей с мячом. До футбола или после. Долго выбирал, в какой спорт пойти. Я прекрасно понимал, что он выберет футбол, но, думаю, что был целый ряд предложений и из другого вида спорта. Мы с ним долго спорили на эту тему. Но так, смеясь. Там же то лёд растает, то клюшка сломается. Хотя у него папа восьмикратный чемпион мира, настоящая легенда. Костя мог пойти по стопам отца, но в футболе у него были серьёзные задатки, чтобы стать игроком высокого уровня. Он играл в несколько видов спорта – пинг-понг, теннис, хоккей. И везде он играл на равных со взрослыми.
Была тренировка на сборах в Беларуси, ребята все выходят с поля, еле дышат. Я всем говорю «отдыхаем, все на обед, бассейн». Идёт Костя, а у него даже майка не мокрая. Я говорю: «Так, Кость, плохо тренировался сегодня. Пойдём, доработаем». Подумал, что погоняю его в теннис по корту, пусть там поднагрузится. Встали, уже в первом гейме я понял, что он не первый день держит ракетку. Начал он меня гонять, а сам играет почти стоя на одном месте. Я ему сказал, что если он попадает в сетку, то делает рывок до неё, забирает мяч и делает рывок обратно. Он говорит: «Ну, Саныч, это уже не теннис». Костя мастерюга во всё был, но были моменты, когда он спорил и получал за это определённые наказания. Он и в шапке для плавания резиновой занимался, скотчем ему рот заклеивали, потому что бубнил много на тренировке. Он не сопротивлялся, принимал наказание, но потом старался не повторять. Серьёзных ошибок по дисциплине у него не было, но чуть-чуть встряхивать надо было,
– Вы сказали, что Костя хорош во многих видах спорта. А везде ли у него такая жажда победы? Будет ли он цепляться зубами ради выигрыша? Или он больше играет ради удовольствия?
– Безусловно, есть такое, что он по жизни – победитель. Но, так скажем, негромкий. Не тот человек, который будет кричать, заводить команду, чтобы все увидели, что он такой. Он где-то внутри достаёт из себя то, что хочет выиграть и старается это не афишировать на публику. Может быть, этого и не хватает иногда команде, он зажигался, а команда не могла. Но были и моменты, когда он на себе много чего вытащил – и команду, и турниры.
– А есть какая-нибудь история игровая?
– Мы были на турнире в Стокгольме. Представительный турнир памяти Леннарта Юхансона. У нас в группе были «Ливерпуль», «Кристал Пэлас», также участвовал «Ювентус». Серьёзный состав. Первую игру Костя провёл не очень ярко, мягко скажем. Пришлось посадить его на лавку в следующем матче. Обсуждали это в тренерском штабе, решили, что ему надо немного прийти в себя, а то, может быть, «звёздочку поймал». Первую игру посадили, он вышел минут на 15-20, тоже сыграл неброско. Подумали, что особо ничего не понял. Следующую игру оставили в запасе. Смотрю, а он начинает уже расстраиваться. Видимо, думал «ладно, без меня не справятся, а я выйду и разберусь». А мы выиграли. Матч с «Ювентусом», решили, что Костя снова не выходит в основе. Он сидит прямо грустный. Я называю состав, смотрю на него, а он прямо просит взглядом. Мне не показывает, смотрит на пол, но видно, что очень хочет сыграть. Он был уверен, что будет на замене. А я в последнюю секунду принимаю решение и говорю «в нападении – Костя Тюкавин». Смотрю, а у него глаза поднялись, улыбочка довольная. Но никому этого не показывает, ни мне, ни ребятам.
Мы выиграли 1:0, он забил, отыграл отличный матч. Тренеры потом удивлялись, ведь вроде решили оставить в запасе. Но, получается, я правильно сделал, что поменял это решение. И на протяжении всей карьеры были такие моменты, где приходилось ему "втыкать". Костя – парень очень открытый. За то время, сколько мы с ним работали, я по-хорошему его узнал. Всегда видно было как он переживает, когда переживает, когда надо надавить, когда отпустить. Не скрою, иногда перегибал и чувствовал, что надо было чуть раньше открутить гаечки. Но ничего страшного, он стал закалённее. Бывает, что вспоминаем с ним эти истории. Редко, когда я его хвалил, говорил «ну кому ты забил? Вот когда забьёшь «Спартаку» на переполненном стадионе, а не в детско-юношеской школе».
– Можете ли вы сейчас Косте после неудачного матча что-то написать и поддержать или подсказать?
– Пишу ему почти после каждого матча. Поздравляю или наоборот. После неудачной игры написал «Кость, почему, когда к тебе приходит мяч, то ты не обостряешь, играешь назад. Видишь, что команда плывёт, возьми на себя, создай сам момент». Общаемся. Говорю ему, что он подписал новый контракт не для того, чтобы команда занимала четвёртые-пятые места. Тем более он воспитанник «Динамо», должен брать на себя бремя лидера и проявлять лидерские качества, несмотря на большое количество легионеров.
– Какие вы ещё можете похвастаться воспитанниками?
– Если брать динамовскую историю, то оттуда ещё выделю Сашу Кутицкого, Влада Галкина – тоже большой друг Кости Тюкавина. Они с ним на протяжении всей академии дружили, были такими яркими звёздочками. Ещё Илья Купцов – нынешний третий вратарь основной команды.
Если брать нынешнее время, то у нас большая группа футболистов, в которых видно большой потенциал. Ребята ещё молодые, 2006 года рождения. Это Артём Бирюков, Саша Бурков, Алан Агаев, который уже перешёл в «Родину-2», а все сборы провёл с первой командой, вызывался в молодёжную сборную России. Азиз Газиев, который, как по мне, один из самых таланливых парней своего возраста.
– Между академией и основной командой есть такая «пропасть», которую кто-то перепрыгивает, а кто-то в неё проваливается. Почему так получается?
– Это такая большая проблема перехода из юношеского футбола во взрослый. Много факторов должно сложиться – надо попасть к своему тренеру, вовремя не сойти с правильного пути. Много соблазнов по дороге встречается от друзей, которые уже попали туда. А ты рядышком, должен попасть, но у тебя – ночной клуб, какие-нибудь истории с нарушениями режима или с желанием зарабатывать больше. Это часто встречается, сбивает. В случае с Костей большая заслуга, я считаю, у Сандро Шварца, который был его первым тренером в первой команде. Тогда взяли Костю и Арсена Захаряна и дали им возможность, несмотря на столь юный возраст.
Они вышли и сразу влились в коллектив. Не так много допускали ошибок, а на те, которые допускали, Сандро спокойно реагировал и давал им следующий шанс. И они ими воспользовались. Когда доверяют молодым футболистам в 16, 17, 18 лет, а они выходят и ошибаются, то, зачастую, их в эти ошибки тыкают, говорят, что они больше не выйдут, отдают в аренды куда-нибудь далеко. Из такой ситуации футболист может уже и не вылезти. У нас очень много талантливых ребят. Но они и сами сбиваются с пути, либо им не дают возможности дальше двигаться. Бывает всякое.
– В том возрасте, в котором вы начали работать с Костей, тренер должен только тренировать или должен ещё и воспитывать?
– На протяжении всего пути тренер – это такой старший наставник, которому пацаны доверяют во многом больше, чем своим родителям. Они и совета спрашивали как правильно себя вести в разных ситуациях, отношения с девочками опять же. У Кости сейчас уже есть супруга, но они встречались лет с 13. Тогда были разные ситуации, и приходилось воздействовать на них, в том числе и в общении с Алёной. Дай Бог им здоровья, и чтобы всё было хорошо, и родилась красивая доченька. Так что тренер – это такой старший товарищ, который прививает ребятам различные ценности, помимо родителей. У Кости отличная семья, я знаком с его папой и мамой. Но и мы помогали ему и направляли в каких-то жизненных моментах, не только в футбольных.
– Вадим Гаранин, который тоже работал с Костей, говорил, что молодым футболистам надо давать возможность принимать решения на поле в игре самостоятельно. Насколько вам близок такой подход?
– У детей всегда должен быть выбор – и на поле, и в жизни. Ты должен ему подсказывать и направлять, а выбирать он должен сам. Мне бы хотелось, чтобы у меня так было в детстве. Нам всегда говорят "ты идёшь вот в эту школу, в этот институт, в эту команду". Мы даём футболистам в тренировочном процессе направление, где нет алгоритмов. И нужно действовать, исходя из ситуации. В игре всё то же самое, как и на тренировке. Они сами выбирают решение. Мы можем подсказать, ничего страшного в этом нет. Бывает и закипаем немного, начинаем резко разговаривать, но это из-за того, что они могут не переключиться. Бывает, совершаешь ошибку, мы не против, но если ты не переключился и не исправил её или начал предъявлять партнёру претензии за ошибку, то приходится действовать по-разному. Можно и крикнуть. Получают они по шапке. Но на сами ошибки мы реагируем спокойно. Чем их больше, тем больше ребята учатся. Совершайте, но будьте инициативней.