От непризнанных экспериментов на Нижегородском телевидении до Гран-при международных кинофестивалей и инсталляции на Венецианской биеннале – вот творческий путь Галины Мызниковой и Сергея Проворова, образующих дуэт «Провмыза». Интервью в формате «звезда с звездою говорит» – наверное, лучший способ разглядеть в эпизодах их биографий скрытые пружины, которые привели в движение механизм успеха. Алгеброй гармонию вместе с художниками поверила Анна Гор, один из ведущих арт-менеджеров и культуртрегеров страны.
Эпизод 1. Телевидение
Анна Гор: Вы наверняка об этом не помните, но в этом году мы с вами отметим тридцать лет знакомства. Его инициатором был Леонид Александрович Бажанов, в ту пору художественный руководитель Государственного центра современного искусства. Он приезжал в Нижний Новгород на международную конференцию, посвященную соотношению искусства провинции и столицы, в которой принимали участие и вы. И он мне сказал: «Имейте в виду, что вот эти отвязные молодые телевизионщики – очень одаренные художники».
Сергей Проворов: Тогда мы работали внештатными сотрудниками на Нижегородском областном телевидении. В девяностые годы оно было некой культурной Меккой, где встречались одномоментно поэты, художники, музыканты. На территории телецентра в это время, к сожалению, разрушался кинокомплекс – демонтировали оборудование, раздавали кинокамеры, избавлялись от старой кинопленки. Мы воспринимали этот процесс как уходящую натуру, к которой хотелось каким-то образом успеть прикоснуться. Однажды, пробегая по подвалу кинокомплекса, мы обнаружили несколько брошенных бобин с архивной и засвеченной кинопленкой. Пришла идея поработать с ней как с материалом, то есть не с изображением как таковым на кинопленке, а с самой пленкой, со слоями эмульсии, воздействуя на нее различными химическими и механическими способами, и создавать таким образом новое изображение. Мы тогда полагали, что данный эксперимент новый и авангардный…
Галина Мызникова: ...а когда в 1998 году оказались в венском Austrian Film Museum и увидели работы Лен Лая, Стэна Брекиджа, Нормана Маккларена, то осознали, что они работали в этом направлении задолго до нас. Да, скажем честно, было досадно немного… Наверное, надо было родиться раньше, чтобы оказаться в одной с ними временной зоне экспериментов.
Анна Гор:Для Нижнего Новгорода это действительно был авангард, но в международном масштабе вы шли в русле творческих поисков, которые уже несколько десятилетий были актуальны в Европе. Это часто встречающаяся в искусстве история конгениальности: не подозревая об этом, вы пришли к тому же результату, что и другие художники.
Галина Мызникова: Первые экспериментальные опусы были показаны на телевидении в рамках программы «Очень странное телевидение», которую выпускали Илья Ластов и Александр Блудышев, они же и придумали это название. Она шла далеко за полночь, сразу за боевиками с участием Шварценеггера...
Сергей Проворов: ...пока нас не вызвали к директору телевидения. Выяснилось, что после наших программ начались звонки зрителей с жалобами: что происходит – то звука нет, то изображение пропадает.
Анна Гор: Это были времена, когда в Санкт-Петербурге появилось «Пиратское телевидение» Тимура Новикова, на общероссийских каналах делали экспериментальные программы Татьяна Диденко и Нина Зарецкая. Их «странности» на долгое время определили возможность другого видео, другой музыки, других шуток. Галя с Сережей, не отдавая себе в этом отчета, влились в общероссийскую тенденцию нового визуального поиска. Эта тема еще ждет своего исследователя.
Галина Мызникова: В то время нами была предпринята также попытка сформировать для телевизионных новостийных программ тезисы «невербальной информации»: сама концепция съемочного процесса, язык полученного изображения заменяет любое вербальное сообщение. В токийском университете искусств Мусашино арт-исследователь Роди Он давно изучает подобные нестандартные телевизионные практики. Он назвал это явление TV sub-version – «подрыв телевидения» и был крайне удивлен, когда узнал, что в Нижнем Новгороде тридцать лет назад такое было возможно.
Эпизод 2. Европа
Анна Гор: В нулевые нижегородское информационное поле стало намного шире, и не в последнюю очередь благодаря деятельности «Арсенала». Мы старались говорить о том искусстве, о котором так просто не узнаешь. В 2000 году прошел фестиваль «Полиэкран», на котором была представлена большая подборка видеоарта. К тому времени Галя с Сережей начали ездить по миру, показывать свое творчество и привозить в город много интересного. Помню, все тогда увлекались Питером Гринуэем, а вы привезли из Канн его премьерный фильм The Pillow book.
Галина Мызникова: Да, во время стажировки на Каннском кинофестивале удалось снять с экрана на видеокамеру премьерные показы фильмов. Один раз даже подловили и отобрали кассету, это были конкурсные короткометражные фильмы, зато фильм Гринуэя был зафиксирован полностью.
Анна Гор: Потом мы на старом проекторе могли посмотреть недоступные нам тогда фильмы.
Галина Мызникова: В Каннах во время фестиваля удалось увидеть изнутри не столько светскую жизнь набережной Круазетт, сколько периферийную, творческую, мастер-классы режиссеров, обсуждения с кинокритиками, ретроспективы мировых авторов. Самое интересное происходило не во Дворце фестивалей, а в маленьких кинотеатрах, клубах на окраине города. Были и забавные истории. Однажды я оказалась на ретроспективе фильмов знаменитого документалиста Артавазда Пелешяна. Смотрю – что-то не так. Оказалось, пленку запустили вверх ногами, но никто этого не заметил, потому что титры были на русском языке. Все зрители были уверены, что это режиссерский радикальный жест.
Сергей Проворов: Признанная страна режиссеров-экспериментаторов – это Австрия. В конце девяностых – начале двухтысячных был создан фонд KulturKontakt Austriа, который дал нам возможность не только сделать новые фильмы в профессиональных студиях, но и быть максимально насмотренными. Работы Петера Черкасски, Марка Андриана, Петера Кубелки. Творческие откровения от фильмов Жан-Люка Годара…
Анна Гор: Особенность «Провмызы» в том, что Галя с Сережей профессионально любопытны, они стараются видеть все новое, открывать имена и явления. Я часто думаю, можно ли построить творчество только на откровении? Наверное, нет. Художником становятся, накопив опыт, расширив палитру своих визуальных впечатлений. Это работа, это путь. Только так можно выработать эстетику, которая, с одной стороны, индивидуальна, а с другой – актуальна для общего художественного процесса.
Эпизод 3. Мода
Галина Мызникова: В конце девяностых мы неожиданно для себя зашли на территорию моды. Мы назвали это прыжком с одной крыши на другую. Подобный творческий «экстрим» всегда будоражит – свободное перемещение между различными художественными практиками, их смешивание с неизвестным результатом. Это всегда поиск «абсолютного произведения».
Анна Гор: Это был интересный эпизод вашей биографии, который мог принести вам деньги, славу, собственный модный бренд, но вы сбежали, не пошли по этому пути. Просто у вас стало хорошо коммерчески получаться, и вы этого испугались.
Галина Мызникова: Для конкурса «Дизайн Смирнофф» было сконструировано странное платье: юбка из меха, а верх из стекла, которое пережимало обнаженную грудь манекенщицы, трансформируя форму. Далее участие на конкурсе «Платье года», международный фестиваль «Мода и стиль в фотографии», московская неделя прет-а-порте «Новое тысячелетие», представление L’Oreal Paris. Неотъемлемой частью каждой коллекции становилось перформативное действо, которое отдельно нами режиссировалось. Это было одно из важных условий презентации или, скорее, бытования одежды. Вскоре появился продюсер, предложение стать стилистами на Первом канале, возможность представить свою коллекцию на Неделе моды в Лондоне. В то же самое время стали поступать заказы от состоятельных москвичей, например сшить платье к новой машине. Мы поняли, что размышление об искусстве закончилось. Но самое главное, что незаметно для себя мы потеряли творческое ощущение текучести времени в этой смене событий. Теперь было важно успеть сказать stop.
Анна Гор: «Провмыза» всегда стремились к поиску индивидуального узнаваемого языка, чем бы они ни занимались. Признак серьезного художника – это когда в произведении видна его оптика, его отношение к действительности. Галина и Сергей всегда считали, что это и есть главное.
Эпизод 4. Ученики
Галина Мызникова: Несколько лет назад мы получили особый опыт, преподавательский. Анна Марковна предложила нам вести авторские курсы. Курс был назван «Вольные просторы». Мы не ограничивали слушателей какой-то определенной сферой творческих поисков, это могла быть работа со звуком, театр, видео, фотография, приветствовалась открытость к любым притокам творческой энергии. Главное, чтобы в человеке было то самое неискушенное любопытство. Курс помог нам выработать особую стилистику общения с ребятами – намеренное создание «творческого напряжения» настолько интенсивного, чтобы в конечном счете оно не могло бы не выплеснуться в художественное высказывание. Мы называли нашу сокоммуникацию «визуальными беседами», процессом всматривания в «сильное» искусство. Гордимся ребятами, их дипломные видеоработы были приглашены сразу в Москву, в параллельную программу международного кинофестиваля Tomorrow, многие из них продолжили обучение в Москве, Санкт-Петербурге и за границей. И самое важное, они не покинули территорию искусства.
Сергей Проворов: Со многими ребятами общаемся до сих пор, с их приездом в Нижний устраиваем встречи с обсуждением художественных впечатлений. И так это удивительно, абсолютно не навязывая свои художественные преференции, у нас совпадают до сих пор эстетические мысли и эмоциональные сопереживания. Мы продолжаем ментально оставаться вместе.
Анна Гор: Художники, как правило, общаются и следят за теми авторами, которые работают в сходной с ними эстетике. Если нет такого совпадения, то можно общаться, что-то обсуждать, но контакта не будет. Для своего авторского курса «Провмыза» выбрала тех, кто сходен с ними эстетически. Это не значит, что вы были одинаковые, это значит, что глобальные принципы у вас совпадали. Для Гали с Сережей главное – говорить на одном языке.
Вместо итогов
Анна Гор: Я думаю, путь к успеху «Провмызы» начался еще тогда, когда Сережа и Галя были странными автозаводскими детьми, непохожими на тех, кто учился с ними в одном классе. Это многое объясняет, но не всё. Чтобы молодому художнику ориентироваться в искусстве, ему надо иметь навигацию. Сейчас теоретически доступна любая информация, тем не менее молодежь идет проторенными дорогами. Тот, кто выбирает свой путь, имеет навигацию. Это институции – музеи, галереи, журналы и т. п., где можно познакомиться со всем самым интересным и передовым. Чтобы потом, как Мальчик-с-пальчик, по крошкам выйти из леса. Но для этого крошки должны лежать на его пути. Не попади творческая группа «Провмыза» в Вену, не познакомься с режиссерами-новаторами, их талант направился бы в другую сферу или не направился бы никуда.
Сергей Проворов: Кажется, самое важное – понять вневременной концепт художественного произведения, тогда оно станет доступным, вне зависимости от окружающего контекста.
Галина Мызникова: Скажу крамольную вещь напоследок. В минуты творческого отчаяния я часто ловлю себя на мысли, укоряя: почему я не связала свою жизнь с высшей математикой, фундаментальной или прикладной – не важно... Для этого были все предпосылки в юности. Искусство – это бесконечное испытание невозможностью покинуть его, как бы ты этого ни хотел…
Текст: Сергей Костенко
Фото: Арина Федотова
Арт-директор: Даша Колосова
Стиль: Лиза Погодина
Одежда: sunduk.vintage, cectpa_cectpa
Макияж и волосы: Юлия Самарина