В Магаданской области на территории бывшего оловянного рудника "Днепровский" и одноимённого лагеря, действовавшего в военные и послевоенные годы, появится Парк Памяти под открытым небом. Подробности — в материале ИА MagadanMedia.
Труды и дни Днепровского: оловянный, деревянный
Днепровское оловорудное месторождение открыла весной 1941 года партия геолога Юрия Кузнецова. Назвали его по близлежащему ключу Днепровскому — притоку реки Нереги. В июле того же года здесь появился рудник "Днепровский", замыкавшийся на Южное горнопромышленное управление Дальстроя. Заключённые приступили к строительству бараков и рытью штолен. Уже шла война, оборонной промышленности требовалось олово.
В этот первый период работы Днепровского, пишет краевед Василий Образцов, были построены не только сам рудник, но и обогатительная фабрика, лагерь, вольный посёлок, электростанция, ряд технических сооружений. В декабре 1942 года досрочное выполнение плана принесло руднику переходящее Красное Знамя. В марте 1944 года, однако, предприятие законсервировали. Основными причинами были неверная оценка и недоразведанность месторождения и стремление рационально использовать рабочую силу на более перспективных месторождениях. Как пишет магаданский историк Александр Козлов, в 1941-1944 гг. Днепровский дал 750 тонн олова.
Рудосортировка № 1. Евгений Самарин
В 1948 году в СССР появились особые лагеря для политзаключённых (в эту категорию попадали, в числе прочих, прибалтийские и украинские националисты, власовцы, полицаи и т. п.). На Колыме таким особлагом стал Береговой, а одним из его отделений — расконсервированный Днепровский.
Добыча олова возобновилась здесь в 1949 году, причём теперь Днепровский назывался не рудником, а прииском. Суть, впрочем, не изменилась: здесь по-прежнему добывали касситерит, из которого извлекали олово — "металл № 2" (колымским "металлом № 1" всегда было золото). Начальником рудника стал Дмитрий Каралефтеров — бывший директор Калужского машиностроительного завода, отбывший на Колыме срок по 58-й статье и продолживший работать вольнонаёмным. Средняя численность заключённых составляла 1000-1200 человек.
Рудосортировка № 1. Евгений Самарин
Из книги "Зекамерон XX века" Петра Деманта (осуждён по обвинению в контрреволюционной деятельности, с 1949 года работал на Днепровском маркшейдером, амнистирован в 1953 году, реабилитирован в 1991-м): "Мелькают бараки дорожников с бульдозером под навесом, добротный свежесрубленный мост через реку, потом второй через её приток, и вдруг долина широко распахивается, впереди вырастает целый комплекс построек, в котором выделяется башня с наклонным крытым подъёмником — обогатительная фабрика. Видны несколько "гражданских" домиков и десятка два расположенных двумя ровными рядами бараков, окружённых колючей проволокой с вышками по углам… Я устраиваюсь на сквозных верхних нарах, против окна. За вид отсюда на горы со скалистыми вершинами, зелёную долину и речку с водопадиком пришлось бы втридорога платить где-нибудь в Швейцарии…".
Днепровский. Евгений Самарин
Вот как Демант описывал производственный процесс: "В долине работало восемь промывочных приборов… На вскрытом полигоне бульдозер толкал "пески" в глубокий бункер, оттуда по транспортёрной ленте они поднимались к скрубберу — большой железной вращающейся бочке с множеством дыр и толстыми штырями внутри для измельчения поступающей смеси из камней, грязи, воды и металла. Крупные камни вылетали в отвал — нарастающую горку отмытой гальки, а мелкие частицы с потоком воды, которую подавал насос, попадали в длинную наклонную колодку, мощённую колосниками, под которыми лежали полосы сукна. Оловянный камень и песок оседали на сукне, а земля и камушки вылетали сзади из колодки. Потом осевшие шлихи собирали и снова промывали…". На Днепровском применяли американское ленд-лизовское оборудование фирмы "Денвер", но в строю оставались и старые добрые кирка, лопата, тачка.
Рудосортировка № 2 — именно её ожидает консервация. Евгений Самарин
В том же 1949 году на Днепровский попал Всеволод Пепеляев — сын белого генерала Анатолия Пепеляева, отряд которого был разбит весной 1923 года в Якутии (тема документального романа Леонида Юзефовича "Зимняя дорога"). Пепеляев-младший жил в Харбине, после освобождения Маньчжурии от японцев Красной Армией служил в разведке Забайкальского военного округа, в 1948 году был осуждён за шпионаж (освобождён в 1956-м, реабилитирован в 1985-м). Из его воспоминаний: "Ночи здесь почти нет. Солнце только зайдёт и через несколько минут уже вылезет почти рядом, а комары и мошка — что-то ужасное… Выдали накомарники — это мешки с сеткой спереди, натягиваемые на голову. Но они мало помогают… В зоне все бараки старые, чуть-чуть подремонтированы, но уже есть санчасть, БУР. Бригада плотников строит новый большой барак, столовую и новые вышки вокруг зоны… Жаль, что я не запомнил фамилии многих интересных людей, с кем пребывал в лагере. Даже фамилию начальника лагеря не помню. Только его прозвище — "Буквально". Запомнилось потому, что он где надо и не надо вставлял в разговоре это слово. А запомнился он ещё и потому, что действительно заботился о быте зэков в лагере. При нём построили хорошие бараки без общих нар, а с отдельными, на 4 человека; также просторную баню-прачечную, кухню, столовую. Самодеятельность при нём расцвела — почти ежедневно кино, иногда концерты, духовой оркестр. Всё это немного отвлекало нас от жуткой действительности… Но в то же время — номера на штанах, бушлатах и шапках, решётки на окнах бараков, замки на ночь…".
Из записок литератора Семёна Виленского (осуждён за антисоветскую агитацию, реабилитирован в 1956 году): "Заключённым нашего лагеря повезло потому, что заведовала медицинской частью жена начальника лагеря майора Федько, а она была женщина добрая. Сам же майор был фантазёр, идеалист и пьяница. Лётчик, после войны в Германии проштрафился и… оказался на Колыме начальником большого лагеря".
Рудосортировка № 2 - именно её ожидает консервация. Евгений Самарин
После смерти Сталина, пишет Пепеляев, режим стал мягче: "Сняли решётки с окон, ночью не стали запирать бараки: ходи по зоне куда хочешь. В столовой хлеб стали давать без нормы, сколько на столах нарезано — столько бери. Там же поставили большую бочку с красной рыбой — кетой, кухня начала выпекать пончики (за деньги), в ларьке появились сливочное масло, сахар. Начальник режима (эстонцы называли его "начальником прижима") ходит по зоне — улыбается, ему, наверное, делать нечего, не за что наказывать".
Днепровский функционировал до начала 1955 года, когда был закрыт вновь — теперь уже навсегда.
Рудосортировка № 2 - именно её ожидает консервация. Евгений Самарин
Крутой музейный маршрут: шаги против забвения
Раньше исчезающее прошлое Колымы сохраняли лишь энтузиасты-одиночки — на собственные средства. Краевед Иван Паникаров в 1994 году открыл музей "Память Колымы" в Ягодном, фотохудожник Михаил Шибистый — народный музей Дальстроя в Сусумане. В Дебине в здании бывшей больницы для заключённых (ныне — туберкулёзный диспансер) имелась "Комната Шаламова" — автор "Колымских рассказов" в своё время работал здесь фельдшером. В прошлом году её закрыли, экспонаты передали в Магаданский областной краеведческий музей.
Штольня. Евгений Самарин
С 2014 года на территории Днепровского работает команда Государственного музея истории ГУЛАГа (Москва). Оборудование вывезли отсюда ещё при ликвидации лагеря, но постройки остались. Всего на площади примерно в 400 гектаров выявлено 84 объекта: рудосортировка, шахтный копёр, остатки жилья, вышки охраны, отвалы и котлованы, бремсберг, кладбище, штольня, кузня, баня… В 2021 году Музей истории ГУЛАГа, Фонд Памяти и архитектурное бюро "Меганом" разработали концепцию сохранения объектов рудника и создания мемориального комплекса под открытым небом. Проект поддержал губернатор Магаданской области Сергей Носов. В ноябре прошлого года президент Владимир Путин дал поручение правительству РФ, властям Магаданской области и Музею истории ГУЛАГа создать на месте бывших колымских лагерей Музей памяти.
Вышка охраны. Евгений Самарин
В июле 2024 года к очередной колымской экспедиции Музея истории ГУЛАГа присоединились глава Музея-заповедника Василия Поленова Наталья Поленова, директор Музея-заповедника истории Дальнего Востока Виктор Шалай, заместитель директора ВДНХ Елена Жук, руководитель архитектурного бюро "Меганом" Юрий Григорян. В первую очередь планируется музеефицировать именно Днепровский. Во-первых, он неплохо сохранился — в отличие от других лагерей, начисто стёртых временем. Во-вторых, он сравнительно доступен: от Магадана — около 300 км, по дальневосточным меркам — недалеко. От основной Колымской трассы к нему ведут 18 километров грунтовки, находящейся, опять же по местным понятиям, в неплохом состоянии. В-третьих, о Днепровском осталось немало воспоминаний бывших зэков. Эти человеческие документы позволяют понять, как и чем жил рудник.
Днепровский. Евгений Самарин
"Первое, с чем мы хотим выйти в поле, — это консервация двух объектов. Первый из них — рудосортировка, своего рода визитная карточка рудника: если вбить в поисковик "Днепровский", везде появляется именно она. Второй объект — копёр. Вместе с нашими коллегами и партнёрами из движения "Общее дело" мы планируем уже в 2025 году начать консервационные работы, — рассказал ИА MagadanMedia директор Музея истории ГУЛАГа, глава Фонда Памяти Роман Романов. — Коллеги считают, что можно попробовать законсервировать сразу три объекта. Там есть слесарная мастерская, есть "дом жестянщика"… Если хватит сил, займёмся и третьим объектом, но он будет сравнительно небольшим".
Деревянные постройки — все они в той или иной степени руинированы — отреставрируют, обеспечив их сохранность. Будет законсервирован и сам исторический ландшафт — все камни, дорожки, артефакты лагерной жизни останутся на своих местах.
Днепровский. Евгений Самарин
"С нуля мы планируем возвести только один объект, мы называем его "штаб", — говорит Роман Романов. — Это небольшая постройка, в которой будут связь, электричество, возможность остановиться туристам, исследователям, реставраторам. Здесь же будет жить сотрудник Парка Памяти. Проектное решение уже разработано, остаётся ряд вопросов — технических, юридических… Но сначала мы займёмся консервацией, а к строительству штаба приступим во вторую очередь".
На территории Днепровского появится кольцевой пешеходный маршрут, будут предусмотрены навигация и аудиогид.
Днепровский. Евгений Самарин
"Турпоток имеется уже сейчас, Днепровский присутствует на сервисе TripAdvisor. Когда мы там бываем, всегда встречаем людей. Если это место музеефицировать, создать информационный слой (рассказ о лагере, о людях, которые там сидели), построить помещение, где можно подзарядить телефон и укрыться от непогоды, поток будет расти, — считает Романов. — На Колыму приезжает большое число туристов. Помимо красот природы, им хочется увидеть и вот такие объекты".
В президентском поручении обозначен срок — 2030 год, но, как ожидается, Парк Памяти на Днепровском может открыться уже в 2028 году.
Днепровский. Евгений Самарин
От сталинской Колымы, от Дальстроя, этого "государства в государстве", работавшего в 1931-1957 гг. на огромной территории — Колыма, Чукотка, Якутия, — мало что осталось. Время беспощадно: постройки истлевают и рассыпаются, зарастают кустами и деревьями, порой и горят… Колымская Атлантида исчезает. Музей памяти — попытка сохранить то, что ещё возможно сохранить.
Помимо Днепровского, достаточно хорошо сохранился рудник Бутугычаг примерно в 300 км к северо-западу от Магадана, в районе Усть-Омчуга. Предполагается, что в дальнейшем музеефикация ждёт и Бутугычаг, и здание штрафного изолятора магаданской "Транзитки" — пересыльного лагеря.
Днепровский. Евгений Самарин
"Что касается Бутугычага и Транзитки — мы эти планы никуда не отодвигаем, но сейчас мощностей нашего музея и наших партнёров хватает только на Днепровский. К тому же постройки здесь деревянные, они более подвержены разрушению. На Бутугычаге строения каменные и, кажется, простоят ещё долго. Кроме того, нужно прояснить вопрос с радиацией (Бутугычаг с 1946 года давал не только олово, но и уран для советского атомного проекта. — Ред.). Транзитка находится в черте Магадана. Есть вопрос с землёй, другие вопросы, которые нужно решать вместе с коллегами из правительства Магаданской области", — говорит Роман Романов.
Днепровский. Евгений Самарин
"Россия не может позволить себе быть забывчивой"
Своим мнением поделился Виктор Шалай — председатель Ассоциации музеев Дальнего Востока, директор Музея-заповедника истории Дальнего Востока имени Арсеньева:
— Убеждён: это огромный прорыв для нашей дальневосточной музейной карты. Порой говорят: это трудная история, давайте не будем вспоминать… Но история вообще включает много трудного и больного — войны, теракты, наводнения, эпидемии… Да, постоянно жить в боли тяжело. Но музеи запоминают что-либо безотносительно того, больно это или нет. Если есть свидетельства жизни человека в тот или иной период, в том или ином контексте, — музей обязан это помнить. Есть обывательское мнение: лучше я не буду знать, мне будет легче жить… Это огромное заблуждение! Ты можешь забыть и облегчить себе жизнь, но ты продолжаешься в младшем поколении. Если избежать разговора — на новые поколения ляжет двойная нагрузка. Больное должно отболеть, горе должно отгореваться, радость — отрадоваться…
Днепровский. Евгений Самарин
Говорят, что нужно менять имидж территории. На мой взгляд, создание комфортной среды и правильных сервисов изменит имидж гораздо быстрее.
Поручение президента — свидетельство не только огромной работы, проделанной коллегами из Музея истории ГУЛАГа, но и чёткого понимания главой государства того, что Россия не может позволить себе быть забывчивой. Сила России — не только в разном опыте, но ещё и в памяти об этом опыте. Это взрослый, зрелый, умный шаг, и я рад, что это не какая-то диссидентская история. Не надо обязательно видеть в теме ГУЛАГа крамолу в отношении государства. В истории многих стран есть сюжеты, полные крови. Если мы выучим урок, который наша страна получила в этом сюжете, не будет государства сильнее, чем наше. Так давайте его выучим!
Днепровский. Евгений Самарин
Для любого человека, причастного к российской истории и культуре, должен быть набор ключевых мест, из которых складывается понимание страны и того опыта, который она переживала на том или ином историческом витке. Нужно набраться мужества посетить не только Мамаев курган, Красную площадь и Зимний дворец. Считаю, что такими же местами должны быть школа №1 Беслана и будущий Парк Памяти на Колыме. Он создаётся не веселья ради. К Могиле Неизвестного Солдата мы тоже не веселиться ходим. Могу ошибаться, но, на мой взгляд, на Днепровском не нужно массового паломничества. Память — дело тихое, индивидуальное, особенно в такой теме и в таком месте. Пусть лучше будет один неслучайный гость взамен ста случайных.