Сто лет назад молодая Турецкая Республика и РСФСР совместными усилиями заставили флот Антанты уйти из Черноморских проливов
© wikipedia.org
Подписание Московского «договора о дружбе и братстве» между Турцией и РСФСР, 16 марта 1921 г.
Эскадра Эгейского моря
Завершалась Первая мировая… 30 октября 1918 года в Мудросе на борту английского броненосца «Агамемнон» была подписана капитуляция Турции, которая формально имела вид перемирия. Личный состав турецкой армии и флота подлежал демобилизации. Страны Антанты получили право оккупировать любые регионы Турции и полностью контролировать железные дороги, радиостанции и телеграфные линии побеждённого государства.
А из состава флотов Антанты была сформирована так называемая Союзная эскадра Эгейского моря, в которую вошли: британская группа (2 линкора, 7 крейсеров, 7 мониторов, 6 эсминцев и 2 канонерки), французская (6 линкоров, 4 крейсера, 6 эсминцев и 2 канонерки), итальянская (4 линкора, 2 крейсера, 3 эсминца) и греческая (2 линкора, 1 крейсер, 2 эсминца). Всего 14 линкоров, 14 крейсеров, 11 канонерок и мониторов, 17 эсминцев, а также вспомогательные суда.
Буквально на другой день после Мудросского перемирия «Таймс» заявила, что доступ в Чёрное море открывает путь к широкой интервенции против Советской России: «Доступ в Проливы даст нам не только власть над Чёрным морем, но и наилучшую возможность оказывать влияние на русские дела».
Уже 24 ноября 1918 года в Севастополь пришёл британский лёгкий крейсер «Кентербери», посланный на разведку. А на следующий день заявилась большая эскадра «тётушки Антанты». На берег были высажены 600 британских морских пехотинцев и 1600 сенегальцев из 75-го французского полка. Англичане потребовали, чтобы на всех судах в Севастополе были спущены Андреевские флаги и подняты английские.
С 29 ноября по 2 декабря в Одессе был высажен десант Антанты в количестве 5 тысяч человек. Через две недели к ним присоединились 3 тысячи англичан. Под шумок англичане вошли в Батум и взяли под контроль железную дорогу и нефтепровод, соединяющие Батумский порт и бакинские нефтяные промыслы. Только с декабря 1918 года по август 1919 года англичане вывезли из Баку свыше полумиллиона тонн нефти стоимостью 113,5 миллиона золотых царских рублей.
При этом ни Лондон, ни Париж не планировали реставрацию царского режима или установление в России диктатуры какого-либо «полевого командира» типа Колчака или Деникина, им отводилась вспомогательная роль. Главной же целью было расчленение России на максимальное число независимых государств, только ради этого Антанта помогала белым армиям как поставками оружия, так и непосредственным участием своих войск в боевых действиях против Красной армии.
Сколько оружия Антанта поставила белым, до сих пор не посчитано. Например, Деникин в своих мемуарах писал, что англичане с февраля по сентябрь 1919 года поставили ему 558 орудий, 12 танков, 1,68 миллиона снарядов, 160 миллионов ружейных патронов и 250 тысяч полных комплектов обмундирования. Согласитесь, неплохо для армии, численность которой не превышала 90 тысяч человек.
Однако наибольшую угрозу для Страны Советов представляла армада кораблей Антанты, базировавшаяся в Черноморских проливах. Уже через два-три дня после выхода из Босфора союзный флот мог оказаться в районе Одессы, в Крыму или на Кавказе. Советская же Россия не имела ни флота, ни серьёзной береговой обороны на Чёрном море.
Сразу же после прибытия в Константинополь в ноябре 1920 года изгнанный из Крыма барон Врангель объявил о подготовке десанта весной 1921 года. Как известно, врангелевская 50-тысячная армия не была распущена, а разместилась в Проливной зоне, в том числе в Галлиполи и на острове Лемнос. При необходимости к Врангелю могли присоединиться 100-150 тысяч белогвардейцев, осевших в Европе, Китае и Японии.
При этом Врангель прекрасно понимал, что в одиночку не справится и надеялся на полномасштабную поддержку Англии и Франции, которые де-факто объявили войну Советской России ещё в 1918 году. Корабли Антанты систематически вели обстрелы советских городов и побережья, захватывали советские суда и т.д. Так, 9 марта 1921 года три французских эсминца - «Араб», «Сакалеве» и «Сенегал» - у берегов Анапы атаковали советскую канонерскую лодку «Эльпидифор-415».
Тихоходная и слабо вооружённая канонерка не могла ни уйти, ни защищаться. Поэтому её командир Григорий Александрович Бутаков (будущий герой обороны Севастополя) принял единственное разумное решение выброситься на берег. В донесении Анапского Совета, датированном 10 марта 1921 года, сообщается о пяти погибших, 27 раненых, трёх контуженных и трёх пострадавших от отравления удушливыми газами на борту судна «Эльпидифор».
Видимо, французские эсминцы стреляли 120-мм химическими снарядами. Кстати, применение химического оружия Антантой на Чёрном море отмечалось неоднократно. В частности, британские линкоры и эсминцы применили химические снаряды в районе Керченского полуострова в мае 1919 года.
Пушки для Кемаля
А в это время шла необъявленная, но крайне кровопролитная война на территории бывшей Османской империи. Сразу после Февральской революции в России понтийские греки и армяне, находившиеся на занятой русскими войсками части Турции, начали создавать свои гособразования. Греки даже основали Понтийскую республику на полосе Черноморского побережья от русской границы до Синопа включительно.
Но 19 мая 1919 года турецкий генерал Мустафа Кемаль, который не подчинялся никому и даже султану, вторгся на территорию, населённую понтийскими греками. Началась резня, жертвами которой стали сначала греки, а позже и армяне. Сегодня эту дату отмечают в двух странах. Для турок это праздник, а для греков - День геноцида понтийского народа.
В первые дни 1920 года Кемаль атаковал французские войска в окрестностях Мараша. А в ночь на 27 февраля в Константинополе началось восстание турецких националистов, которые совершили налёт на склад оружия и захватили 8 тысяч винтовок, 40 пулемётов и 20 тысяч ящиков боеприпасов, предназначенных барону Врангелю. Это нападение вызвало ярость англичан, которые «сорвали зло» на правительстве и французах, ответственных за охрану склада.
23 апреля 1920 года в Анкаре состоялось открытие Великого национального собрания. При закрытых дверях Кемаль сказал своим соратникам: «Нам необходима моральная и материальная поддержка мусульман. Впрочем, нас поддерживают исламские государства. У большевиков свои идеи. Я не знаю их точно. Мы считаем, что справедливо использовать любую поддержку при условии невмешательства в наши дела».
26 апреля 1920 года Мустафа Кемаль направляет в Москву по телеграфу «первое предложение Великого национального собрания Турции советскому правительству». А 11 мая Кемаль отправляет в Москву комиссара иностранных дел Бени Сами. И переговоры прошли удачно, поскольку в августе 1920 года советское правительство даёт согласие на поставки Мустафе Кемалю советского оружия и восьми тонн золота. Пунктом приёма советского оружия первоначально назначен порт Трабзон (Трапезунд). Туда был специально послан «контрабандный отряд», составленный из чекистов.
Осенью 1920 года в Анкару из Советской России было доставлено 200 килограммов золота. Позже такие «посылки» поступали ещё несколько раз. Во второй половине 1920 года большевики поставили Кемалю 6 тысяч винтовок (в основном трофейных), 5 миллионов патронов, 17,6 тысячи артиллерийских снарядов. А в 1921 году - 33 275 винтовок, 327 пулемётов, 58 миллионов патронов, 54 орудия, 130 тысяч снарядов, 20 тысяч противогазов и т.д.
16 марта 1921 года в Москве представители Великого национального собрания Турции и Правительство РСФСР подписали договор. Его обычно называют Карским, поскольку обмен ратификационными грамотами состоялся 13 октября в городе Карсе. По договору РСФСР отдала туркам Карскую область, входившую в состав Российской империи с 1878 года, и ряд анклавов, которые грузины и армяне считали своей территорией.
До сих пор остаётся тайной история отправки тяжёлых крепостных орудий из крепости Карс в Турцию. Турки физически их не могли вывезти из-за отсутствия железной дороги и плохого состояния гужевых дорог. Тогда большевики сняли пушки с фортов крепости, погрузили на железнодорожные платформы и отправили в Батум, где перегрузили на турецкие суда. Потом эти орудия сыграли существенную роль в сражении с греками под Анкарой.
Любопытно, что на стороне Кемаля сражалась русская дивизия численностью до 12 тысяч человек. Это были русские военнопленные, взятые турками на Кавказском фронте, а также военнопленные, доставленные из Австро-Венгрии в Турцию для строительства Багдадской железной дороги. Командовал дивизией капитан Котляров.
Антанта уходит на запад
26 ноября 1921 года в порт Трабзон пришёл итальянский пароход «Санного». На его борту находился нэпман Михайлов с сорока компаньонами. На самом деле это была плавбаза советских подводных лодок «Георгий». А «Михайлов» - это псевдоним Михаила Васильевича Фрунзе.
13 декабря 1921 года Фрунзе с почётом встретили в Анкаре. Там 20 декабря он выступил с речью на Великом национальном собрании. Фрунзе несколько раз беседовал с Мустафой Кемалем в доверительной обстановке. По завершении своей миссии Фрунзе 5 января 1922 года выехал из Анкары, а 14 января отправился из Самсуна морем в Россию.
Помимо Михаила Васильевича Фрунзе, в период с 1921 по 1922 год в Турции побывали Семён Иванович Аралов, который возглавлял внешнюю разведку Рабоче-крестьянской Красной армии, а также Климент Ефремович Ворошилов (псевдоним «Климов»).
В 1928 году в Константинополе на площади Таксим был установлен памятник Мустафе Кемалю и его соратникам, в числе которых Аралов и Ворошилов.
А поставки советского оружия Турции продолжались. С 18 июля 1922 года по 9 февраля 1923 года советские подводные лодки АГ-23, АГ-24 и АГ-25 совершили 17 секретных походов в турецкие порты. Кроме того, Турции были переданы два охотника за подводными лодками «Живой» и «Жуткий». В турецкий флот они были зачислены как моторные канонерки №1 и №2.
В апреле 1921 года в связи с обстрелами греческим флотом турецких портов Мустафа Кемаль обратился к РСФСР с просьбой поставить орудия береговой обороны и морские мины. Первые две 152/45-мм пушки Кане и 500 выстрелов к ним были погружены в Новороссийске на турецкий пароход «Шахин» и прибыли в Трабзон в апреле 1922 года. В том же году туркам передали ещё одно 152/45-мм орудие Кане, а также осадную 152-мм пушку образца 1877 года. Кроме того, туркам передали 350 морских мин образца 1912 года.
23 июля 1923 года в Лозанне (Швейцария) между Антантой и Турцией был подписан договор, согласно которому Антанта отказывалась от претензии на проливы, но потребовала от Турции демилитаризовать их берега. В частности, взорвать все форты и отвести войска на 15 километров от кромки моря.
Турки, естественно, не хотели оставлять проливы беззащитными, и 6 августа 1926 года турецкая делегация встретилась в Москве с наркомом Ворошиловым. Турки просили тяжёлую артиллерию для обороны проливной зоны. В частности - двадцать 203-мм английских гаубиц системы Виккерса Mk.VI. На вооружении и складах РККА находилась 51 такая гаубица. Но по непонятным причинам продавать их не захотели. Вместо этого 31 мая 1927 года Турция и СССР подписали договор на поставки корабельных пушек и боеприпасов к ним.
Неизвестно, были ли эти орудия установлены в Дарданеллах. Как и в случае с другими подобными делами, документы об этой сделке до сих пор остаются засекреченными. Однако поставка, вероятно, всё же состоялась, поскольку военное сотрудничество с Турцией продолжалось. Так, в 1934-1935 годах в Турцию было отправлено два двухбашенных танка Т-26, 64 однобашенных Т-26 и 60 бронеавтомобилей БА-6 с 45-мм пушкой.
Возникает вопрос, было ли целесообразно скрытое участие РСФСР в войне Турции и Антанты, а также передача Турции Карской области?
В 1922 году по указанию союзного командования части врангелевской Русской армии окончательно покинули Проливную зону. 23 августа 1923 года начался вывод войск Антанты из Константинополя. Последние части покинули город 23 сентября, а 6 октября туда вступили турецкие войска.
В результате была обеспечена безопасность Черноморского побережья СССР. И до сих пор ни один боевой корабль воюющей с Россией страны не прошёл через Босфор и Дарданеллы. Ну а в 1920-1922 годах огромный флот Антанты и её армии, сосредоточенные в Черноморских проливах, представляли для Советской России большую угрозу, чем Колчак и Деникин вместе взятые.