В СПбГУ на защите магистерских ВКР отчислили двух студентов — за шаг от звания магистра. В целом «неуд» за диплом — ситуация не исключительная, однако именно к этой защите много вопросов и у студентов, и у их бывшего преподавателя Светланы Друговейко-Должанской, которую накануне защиты выпускники пригласили послушать их выступления.
О программе и Светлане Друговейко-Должанской
Светлана Друговейко-Должанская — член орфографической комиссии РАН и филологического совета Тотального диктанта, а также бывший преподаватель филфака СПбГУ. Из университета ее уволили осенью прошлого года, когда она выступила независимым экспертом в суде по делу Саши Скочиленко о распространении фейков об армии. Тогда на комиссии по этике ей предъявили претензию, что она «с сарказмом отзывается о компетенции коллег». Дело в том, что Светлана Друговейко-Должанская заявила, что нашла ошибки в экспертизе следствия, которую проводила другая сотрудница СПбГУ — кандидат филологических наук Анастасия Гришанина.
Позже студенты Высшей школы журналистики и массовых коммуникаций СПбГУ сняли о преподавателе сюжет в рамках учебной программы «Самое время». Как итог, весь выпуск отказались публиковать, а их мастер группы, известный петербургский журналист Александр Чиженок, был вынужден покинуть преподавательский состав.
Также Светлана Друговейко-Должанская была руководителем и создателем программы «Филологические основы редактирования и критики». У студентов она вела сразу несколько предметов в течение курса, в том числе — практические занятия. Магистров этого направления и отчислили по итогу защиты диссертаций.
На защиту никого не пускать, комиссия — новая
Сюрпризы с процедурой защиты начались еще до ее начала. Сначала выпускники узнали о том, что она пройдет в закрытом режиме.
«Студенты написали письмо заведующему кафедрой и декану с просьбой пригласить меня на защиту. Я даже удивилась, потому что, в общем-то, на защиту имеет право прийти любой человек. Хоть племянница, хоть теща, хоть просто болельщик. В результате за два дня до защиты им было сказано, что на защиту не имеет права приходить никто. В том числе магистранты-первокурсники, то есть следующее поколение, которое всегда приходит посмотреть, как защищаются их предшественники», — рассказала «Фонтанке» Светлана Друговейко-Должанская.
Более того, на защиту не попала не только Светлана Друговейко-Должанская, но и научные руководители выпускников, за исключением одного человека. Не пустили также друзей и близких магистрантов, рассказал «Фонтанке» один из отчисленных студентов Алексей Зубарев. Тема его ВКР — «Элементы социолекта как художественный прием в романе Эдуарда Кочергина "Крещённые крестами: Записки на коленках"».
Сам Алексей год назад присутствовал на защите магистрантов с той же образовательной программы, вместе с ним были еще 36 студентов, которых свободно пустили. «Научные руководители зачитывали свои отзывы, отзывы от рецензентов. Тогда была благостная атмосфера. Все пятерки, кроме одной четверки», — вспоминает Алексей.
Второй момент — сама комиссия. В университете еще до защиты выходит приказ, в котором поименно перечислены члены государственной аттестационной комиссии. «Мы знали эти фамилии за несколько недель до защиты. Этих людей я знал, этих людей я видел, эти люди нас учили», — вспоминает Алексей. Однако за несколько дней до защиты выходит новый приказ с совершенно иным составом. Так, работы магистров оценивали литературный критик и прозаик Анастасия Петрова, писатель и профессор Андрей Аствацатуров и исследователь Геннадий Слышкин.
«Это далеко не последние люди, но вопрос в другом. А успели ли они ознакомиться с нашими работами, если были назначены как члены комиссии за несколько дней до защиты. Работы представляли девять человек, магистерская диссертация — это сто и более страниц», — отмечает Алексей. Светлана Друговейко-Должанская добавила, что состав комиссии утверждается за несколько месяцев до защиты, и уже вечером накануне защиты выпустили новый приказ.
Как итог — на защите два студента получили «неудовлетворительно». С оценками они не согласны: Алексей все два года учился на отлично, за исключением одной четверки в последнем семестре и онлайн-курсов по непрофильным дисциплинам, еще одна отчисленная магистрантка окончила МГУ с красным дипломом и уже в СПбГУ тоже получала отличные оценки, добавила Светлана Друговейко-Должанская.
«Я начал спрашивать мнения у преподавателей по поводу своей работы, собрал их мнения. И они сказали, что минимальная оценка моей работы — четверка, а если бы я заснул на защите и не ответил ни на один вопрос, могли поставить тройку, но это уже был бы скандал, а двойка — вообще за гранью», — считает Алексей. Дело в том, что многие годы на этой магистерской программе ставили исключительно положительные оценки за ВКР — во многом из-за уровня преподавания.
Это подтвердила и Светлана Друговейко-Должанская: за двадцать с лишним лет существования программы и четверки на защите считались «неприятной сенсацией». «Если на защите человек получал четверку, то оказывалось, что это семейные обстоятельства и так далее. Каждый год на нее принимают десять магистрантов, и конкурс на нее — 5–8 человек на место. Туда приходят лучшие из лучших и самые мотивированные», — поделилась она.
«У меня есть определенное ощущение, что какая-то несправедливая история произошла», — добавил Алексей.
Дело может дойти до суда
Тогда он решил подать апелляцию, правда, специфика этого процесса в СПбГУ заключается в том, что не согласиться с оценкой нельзя — можно лишь указать на недочеты административной работы во время проведения защиты. Нарушения Алексей собрал, но и с апелляцией нюанс. Состав апелляционной комиссии определяется еще до проведения защиты — эти люди были выпускникам известны. Когда Алексей обратился в университет, в апелляции ему отказали (ответ университета есть в распоряжении редакции). Позже выяснилось, что состав комиссии полностью сменили, причем имена новых членов комиссии студентам не раскрывают.
«Я приехал, расписался и тут же подал письмо — запросил само решение комиссии. Но меня отчислили 11 июня, и в тот момент я перешел из статуса студента, которому на запросы отвечают в течение 4–5 дней, в статус человека с улицы. И теперь они имеют право рассматривать мое обращение до 30 дней по закону РФ. Я получил отказ, мол, вы ознакомлены с решением, а отправлять вам официальный документ причин не усматривается», — рассказал Алексей.
Теперь Алексей планирует направить официальный запрос первому проректору по учебной работе заказным письмом с уведомлением о вручении и запросить от университета решение апелляционной комиссии и ее состав. Если ему откажут, он будет обращаться в суд. Вторая отчисленная студентка — гражданка другой страны, поэтому для нее разбирательства с университетом и получение документов об окончании учебы осложнены.
«В Петербурге, в Москве отчисленных по моей рекомендации возьмут в любую инстанцию. А вот на работодателей в другой стране я никак повлиять не могу. Ей нужен был именно диплом», — поделилась Светлана Друговейко-Должанская.
Еще момент — пересдача. По закону студенты могут рассчитывать на две пересдачи в течение пяти лет. Однако магистерская программа «Филологические основы редактирования и критики» в следующем году закрывается, так что число попыток уже сокращается до одной. «Но если происходит какое-то злонамерение против меня, то мне бы хотелось сначала разобраться. Я и не хочу пересдавать, я хочу, чтобы моя работа была оценена по достоинству, и оценивали ее люди, разбирающиеся в лингвистике, социолектике», — рассказал Алексей.
«Фонтанка» пыталась связаться с членами комиссии, которые присутствовали на защите, однако они не смогли прокомментировать результаты выпускников к моменту публикации. Также редакция направила запрос в СПбГУ.
Милена Солдатенко, «Фонтанка.ру»