В ноябре 2023 года Финляндия закрыла все переходы на границе с Россией, теперь на трассах, которые ведут в соседнюю страну, возможностей для бизнеса нет. Из Ленинградской области ушли иностранные инвесторы — во многом благодаря им регион стал одним из крупнейших промышленных центров страны. Что происходит на сменивших собственников бывших иностранных предприятиях Всеволожска, почему в порт Усть-Луга завозят людей со всей страны и как закрытые пропускные пункты с Финляндией изменили жизнь Выборга — в репортаже Forbes
Некогда оживленная трасса, ведущая к пограничному пункту пропуска «Брусничное» на российско-финской границе, сейчас пуста. На закрытых придорожных магазинах и кафе к уже неактуальной рекламе «Зеленая карта» и «ОСАГО» добавлено отчаянное «Продаю». В ноябре 2023 года Финляндия закрыла все переходы на границе с Россией, а из Ленобласти ушли иностранные инвесторы. Но область развивается, ее ВРП в 2023 году вырос на 4% и составил более 1,796 трлн рублей, на 315 млрд больше, чем в 2021 году.
Ленинградская область больше Московской почти в два раза: 83 908 кв. км против 44 329 кв. км. Ломоносов (Ораниенбаум), Пушкин (Царское Село), Зеленогорск, Колпино, Красное Село, Кронштадт, Павловск, Петергоф, Сестрорецк хотя и именуются по старинке городами, давно уже утратили статус спутников и формально включены в состав Санкт-Петербурга. Из ближайших исторических городов свой статус сохранила разве что Гатчина, ставшая с 2021 года официальной столицей Ленобласти. Правда, губернатор и областное правительство из петербургского офиса туда пока не переехали. Спутниками теперь становятся новые города, один такой, например, появился 26 мая 2024 года — статус города получил поселок Тельмана. По переписи 2010 года, в нем было около 9000 жителей, а сегодня уже почти 27 000. Строительство многоэтажек здесь продолжается, население растет.
Население же всей Ленинградской области за последние 10 лет выросло на 15%, достигнув 2,035 млн. В 2023 году в регионе было введено 4,186 млн кв. м жилья: более 2 кв. м на каждого жителя, по этому показателю область заняла первое место в рейтинге «РИА Новости». По оценкам областного правительства, ежедневно на работу в Санкт-Петербург отправляется около 300 000 человек. Но при этом немало петербуржцев по утрам двигается им навстречу — в промзоны области.
Telegram-канал Forbes.Russia
Канал о бизнесе, финансах, экономике и стиле жизни
Колыбель новых профсоюзов
«Исторически в области много предприятий, связанных с соседними, ныне недружественными странами, — рассказывает исполнительный директор Ленинградской областной торгово-промышленной палаты Игорь Муравьев. — Публичные иностранные компании ушли. Но многие иностранные члены палаты остались, только сменили название и переименовали продукты. Называть не буду, это может им навредить».
Один из главных промышленных кластеров в ближнем «Подпетербужье» — Всеволожск. В 2002 году здесь появился завод Ford Motor Company — первое в России иностранное автосборочное производство. Позже оно преобразовалось в СП Ford Sollers. Удивительно, но с подачи именно американских капиталистов во Всеволожске, а за ним и по всей России стали появляться независимые ни от властей, ни от работодателей новые профсоюзы. В частности, Межрегиональный профсоюз «Рабочая ассоциация» (МПРА), который до 2013 года назывался Межрегиональный профсоюз работников автомобильной промышленности, вырос из профсоюзной ячейки всеволожского Ford. В МПРА вступили работники «Автоваза», московского «Рено-Автофрамоса», калужского «Фольксвагена» и других иностранных компаний. В самом Всеволожске, кроме Ford, в МПРА входила и первичная организация финского завода шин Nokian Tyres.
А началось все с того, что руководство российского завода Ford отправило своего сварщика Алексея Этманова в Бразилию на семинар фордовских профсоюзов. Буквально через три месяца после возвращения активист Этманов организовал на заводе недельную итальянскую забастовку. В 2007 году на предприятии останавливалось производство несколько раз, однажды на месяц. Так профсоюз добивался повышения зарплат и улучшения условий труда работников Ford. Успешный опыт Этманова быстро переняли профсоюзы других предприятий.
Сегодня рабочего движения во Всеволожске больше нет. Новые российские собственники с активистами не взаимодействуют. По словам местного члена МПРА, от бывшего фордовского профсоюза в городе почти никого не осталось. Как и от первичных профсоюзных ячеек на других иностранных предприятиях.
Смена шипов
Производство автомобилей Ford во Всеволожске закрыли в 2019 году. В начале февраля 2022 года производственная площадка американского автогиганта перешла в собственность корейской Sungwoo Hitech, которая планировала в 2023 году начать выпуск чехлов для собираемых в Санкт-Петербурге автомобилей Hyundai и Kia. На подъезде к заводу до сих пор стоит указатель с надписью Ford Motor. В помещениях с табличками на входе «Кузовной цех», «Mondeo» и «Focus» работает российское производство Slotex, арендующее площадки у корейской компании. Продавать завод корейцы пока не спешат. Slotex, выпускающая декоративные материалы для мебели и интерьерной отделки, рассматривала различные варианты строительства собственной площадки в Ленинградской области, но в августе 2022 года смогла заключить договор на долгосрочную аренду бывших цехов Ford. По словам генерального директора компании Игоря Ячковского, в предприятие уже вложено около 1 млрд рублей, в ближайший год планируется инвестировать еще 700 млн рублей. В год Slotex продает своей продукции на 500 млн рублей и планирует выйти на 2 млрд рублей выручки.
Завод шин для легковых автомобилей Nokian Tyres финская компания открыла во Всеволожске в 2005 году. В 2023 году его выкупила «Татнефть». При этом, если французская Renault продала свою долю в «Автовазе», сохранив право обратного выкупа в течение шести лет, то финны здесь такого условия не ставили. Сегодня предприятие называется Ikon Tyres. По словам сотрудников завода, рабочий процесс на производстве не изменился, так же как и руководящий состав. «Поменялись только названия на боковинах шин, — рассказал корреспонденту Forbes генеральный директор ООО «Айкон Тайерс» Андрей Пантюхов. — Те же пресс-формы, то есть тот же протектор, те же рецептуры, то же сырье. Единственное, по условиям сделки, в 2023 году мы в зимних шинах перешли на шипы собственной разработки». Мощность завода — 17 млн шин в год, сегодня это самое крупное предприятие в России и Европе. Для сравнения, в 2023 году на российском рынке было продано 45,7 млн отечественных и импортных шин для легковых автомобилей.
По словам Пантюхова, не менее половины продукции всеволожского завода ранее экспортировалось более чем в 40 стран — в основном это страны Центральной и Северной Европы, США и Канада. После закрытия из-за санкций западного рынка экспорт идет только в Белоруссию и Казахстан: загрузка мощностей в 2023 году составила около 35%, в 2024 году, по планам, она вырастет до 50%. «По мере реализации экспортной стратегии будут задействованы все большие мощности, — говорит Андрей Пантюхов. — На российском рынке появляется много новых марок автомобилей с новыми типоразмерами шин. Например, в 2024 году мы уже запустили типоразмер 245/45 R20, которого раньше не было в ассортименте. Это уже собственная разработка нашего отдела R&D. В этом году мы представим рынку еще несколько новых типоразмеров». По какой цене был приобретен завод, в который с 2004 года было вложено около €1,1 млрд, новые владельцы не раскрывают.
Рядом с бывшим финским шинным заводом расположено еще одно знаковое предприятие Всеволожска, да и всей области — завод по выпуску алюминиевых банок для напитков. Он был запущен «Русалом» в 2004 году и за последние 20 лет трижды менял собственников. В 2008 году завод был куплен британской Rexam, в 2016 году — американской Ball Corporation.
В 2022 году предприятие стало частью российской группы компаний «Арнест» наряду с другими российскими активами Ball, сумма сделки составила $530 млн. Доля трех российских заводов Ball Corporation, которые купила «Арнест», на внутреннем рынке России составляла в 2021 году около 70%. Сейчас завод в Ленинградской области называется «Арнест упаковочные решения Всеволожск». Как рассказал Forbes генеральный директор компании Александр Исаев, максимальная производительность одной линии достигает 2500 банок в минуту. Корреспондентам Forbes демонстрируют гигантский склад, на котором хранятся банки с уже нанесенными этикетками и штрихкодами, полностью готовые под розлив. «Сейчас здесь около 40 млн банок», — поясняет директор завода Вячеслав Колядин. «Алюминиевая банка становится все более популярной, — рассказывает Александр Исаев. — Благодаря смене собственности завод вошел в нацпроект «Производительность труда» и по итогам 2023 года увеличил выпуск более чем на 6%: объем произведенной упаковки превысил 1,9 млрд штук».
Во Всеволожске продолжает работу и завод водонагревателей для бытовой техники Ariston, в мае 2024 года его передали в управление компании «Газпром бытовые системы», но вывеску еще не сменили.
Доля промышленности в ВРП региона составляет 38%. В рейтинге инвестиционной привлекательности регионов России в 2023 году от экспертов экономического факультета МГУ Ленинградская область заняла 10-е место. Объем инвестиций в основной капитал в 2023 году составил 606,7 млрд рублей, и 50,4% из них пришлось на обрабатывающие производства. Крупнейший инвестиционный проект, пока находящийся в стадии разработки, — строительство «Русалом» глиноземного комбината. Проект стоимостью 400 млрд рублей планируется запустить в 2028 году.
«Объем инвестиций в Ленинградскую область — один из самых больших в стране, портфель реализуемых проектов сегодня составляет 6,5 трлн рублей», — рассказывает в интервью Forbes заместитель председателя правительства Ленинградской области, председатель комитета экономического развития и инвестиционной деятельности Дмитрий Ялов. По его словам, основной вклад в ВРП вносят газохимия, производство минеральных удобрений. «Активно газохимия начала расти пять лет назад — производители сегодня стремятся размещать предприятия поближе к порту. В объеме инвестиций эта отрасль составляет 60%», — поясняет Ялов.
В 2022 году из-за падения импорта российские порты потеряли грузооборот по контейнерам. Но от этого в основном пострадал порт Санкт-Петербурга — в область контейнеры не приходили. Областные порты осваивают перевалку новых грузов, например, в 2023 году впервые в порту Высоцк отгрузили зерно в Африку. На новые зерновые терминалы стали перетекать клиенты из загруженных южных портов. По данным Центра экономического прогнозирования Газпромбанка, перевалка удобрений в российских портах на Балтике выросла с 12,12 млн т в 2021 году до 29,6 млн т в 2023 году.
Порт Усть-Луга в Кингисеппском районе уже сегодня является крупнейшим на Балтике и вторым в России после Новороссийска, и он продолжает набирать обороты. В Усть-Луге начал работать новый терминал Национальной транспортной компании (НТК) по перевалке минеральных удобрений, буквально в чистом поле с нуля построена гигантская инфраструктура для хранения и транспортировки сыпучих грузов. Минимум половина занятых на терминале сотрудников НТК не местные. Рабочих не хватает. По данным регионального правительства, в области одновременно открыто до 65 000 вакансий. Из них две трети — в Кингисеппском районе.
Рядом со стеной
«Если большинство морских терминалов области можно сравнить с супермаркетами, то мы — портовый бутик, грузооборот всего 1,5 млн т в год, — говорит в интервью Forbes Ольга Ансберг, генеральный директор ООО «Порт Логистик» — компании оператора морского порта Выборга. — Из-за навигационных ограничений можем принимать только небольшие суда. Работаем в нише «прямых партий» — доставка в основном не дальше Европы». Через Выборг экспортируются на внешние рынки российские удобрения и казахстанский уголь и вывозится щебень в Калининград. По словам председателя комитета экономики и инвестиций администрации Выборгского района Надежды Людвиковой, район обеспечивает около 10% регионального валового продукта области, входя в тройку лидеров. Основной вклад и здесь вносят промышленные предприятия: Выборгский судостроительный завод, Светлогорский целлюлозно-картонный комбинат и т. п. Однако известен Выборг в первую очередь сухопутным коридором в Европу. До 2022 года жителям Выборга Финляндия выдавала шенген сразу на пять лет, а Россия впускала финнов при поездках до трех суток вообще без визы. Люди проезжали Выборг транзитом, туристическим его можно было назвать с большой натяжкой.
«К нам приезжали не городские жители Хельсинки, который далеко, а деревенские из ближайших хуторов, — рассказывает Forbes выборгский ресторатор Александр Нисторович. — У себя дома выпить-погулять на глазах у соседей неудобно, поэтому на выходные приезжали к нам. Экскурсии и прочие туристические продукты эта публика не потребляла». Перелом произошел во время пандемии, когда на смену финнам пришел внутренний туризм. По данным выборгской администрации, с 2021 года наблюдается ежегодный рост турпотока на 10–15%. В 2023 году Выборгский район посетило 1,6 млн гостей (около четверти турпотока всей области), а непосредственно Выборг с 80 000 жителей — 1,2 млн человек.
В среду, 29 мая, на улицах города туристов было немного. «Высокий сезон еще не начался, — поясняет Александр Нисторович. — Пока толпы только в выходные». Он показывает на экране смартфона фотографию, сделанную в минувшее воскресенье, на ней местная пешеходная Крепостная улица напоминает московское метро в час пик.
«Внутренний туризм, конечно, заметно поднял посещаемость замка. Сейчас это около 500 000 человек в год», — рассказывает директор государственного музея «Выборгский замок» Валентин Белоусов.
Самый узнаваемый после замка местный арт-объект — памятник трамваю. В 2018 году в городе установили изготовленную на судостроительном заводе точную копию городского трамвая, ходившего тут до 1957 года. Внутри — кофейня на восемь мест. «Трамвай обошелся мне в 6 млн рублей, — рассказывает Александр Нисторович, владелец кофейни. — А площадку для установки, бронзовые фигуры вагоновожатого и мальчика-безбилетника рядом оплатил муниципалитет». Нисторович признает, что эта кофейня сегодня приносит прибыли больше, чем любой из его городских ресторанов.
По наблюдениям Игоря Цоя, владельца отеля и ресторана северной кухни Kellari, если раньше туристы были в основном из Санкт-Петербурга и Москвы, то теперь в город приезжают со всей России. Большая часть — экскурсанты одного дня. По местной статистике, на ночевку остаются 35% приезжающих, но, учитывая объем потока, для небольшого города это очень много. Останавливаются на ночевки и за городом — поблизости растет число небольших отелей и глэмпингов. Тот, кто раньше снимал коттедж в Финляндии ради рыбалки в тишине северной природы, сейчас ищет такой же формат в Ленинградской области.
Спрос рождает предложение, и в туризм начали перетекать деньги, заработанные ранее на приграничной торговле и экспорте. Например, прежние поставщики в Европу лесоматериалов переключились на выпуск сборных домов для тех же глэмпингов. «В туризме и смежных сферах сейчас занято 10–15% жителей, но дойдет и до 30%», — уверен Денис Зубенко, заместитель главы администрации по экономике муниципального округа «Выборгский район». Еще недавно многие из этих люди зарабатывали на границе. В Финляндии жители района бывали чаще, чем в Санкт-Петербурге. Тех, кого на Дальнем Востоке называют «помогайками», в Выборге звали «тушканами». «Забивали автомобиль пассажирами, каждому из них платили по €10. Ехали в Финляндию и на каждого брали товар в пределах беспошлинного порога», — объясняет Александр Нисторович.
Привезенные из Финляндии продукты, БАДы, бытовая химия и прочее и сегодня еще продаются на городском рынке Выборга. Стоят, правда, вдвое дороже, так как завозятся с большими издержками через Эстонию.
Сейчас приграничная торговля в Выборгском районе мертва. На трассе в направлении погранпункта «Брусничное» все закрыто, по пути неожиданно обнаруживается недавно построенная база отдыха: два коттеджа с шатром-кафе. Рядом с дорогой, впритык к асфальту, местная жительница обрабатывает свой огород. Когда граница откроется и по шоссе снова пойдет поток машин, овощи с этого огорода будут впитывать все дорожные яды. «Ну, когда это случится, — отмахивается женщина. — Через несколько поколений». И тут до нее доходит смысл собственного высказывания: не съездить ей больше в магазины соседней Лаппеэнранты, не выпить в выходные с финскими друзьями, не слетать дешевым рейсом в Европу через аэропорт Хельсинки. На ее лице отражается смятение. И она, забыв про огород, кричит уже уходящему корреспонденту Forbes: «Да раньше, раньше все вернется — так же не может быть!»