Доротея Дикс была одним из самых влиятельных социальных реформаторов США в XIX веке. Дикс начала карьеру школьного учителя в 14 лет, но впоследствии узнала об ужасных условиях содержания и лечения душевнобольных людей — и посвятила свою жизнь изменению отношения властей к ним. Forbes Woman рассказывает, как Доротея учила детей, руководила медсестрами-добровольцами во время Гражданской войны и оспаривала устоявшиеся представления о людях с ментальными расстройствами
Юная учительница
Доротея Линда Дикс родилась в штате Мэн в 1802 году. Ее отец Джозеф, будучи странствующим книготорговцем и ярым протестантом-проповедником, редко бывал дома и много выпивал. Мать Мэри страдала от неизвестной болезни (по некоторым данным, у нее была депрессия) и не следила за своими тремя детьми. Все хозяйство, а также забота о младших братьях лежали на Доротее. Спасти детей от маргинального отца и безответственной матери решила их богатая бабушка — вдова известного врача и земельного спекулянта Элайджи Дикса. В 1814 году она перевезла внуков в свой особняк в Бостоне.
Госпожа Дикс хотела превратить свою главную наследницу в настоящую леди: наняла для нее преподавателя танцев и личную швею, а затем отправила на воспитание к своей сестре в соседний город Вустер. Там Доротея посещала публичные лекции, изучала литературу, историю и естественные науки, уделяя особое внимание ботанике и астрономии. Также она пыталась знакомиться с влиятельными людьми и ходила для этого на званые вечера, которые в том числе устраивали ее богатые родственники. На одном она встретила своего троюродного брата Эдварда Бэнгса. Он был известным адвокатом и, несмотря на 14-летнюю разницу в возрасте, сразу проявил к девочке интерес. Когда она рассказала ему о желании стать школьной учительницей, он нашел учеников и место для проведения занятий. Осенью 1816 года в кабинет Доротеи пришли первые 20 детей. Им было от шести до восьми лет, Доротее — 14. Чтобы выглядеть старше, «учительница» одевалась по-взрослому: носила длинные юбки и рукава и закручивала волосы в тугие пучки. Ее частная школа проработала три года.
Когда Доротее исполнилось 18 лет, Бэнгс признался ей в любви. Она испугалась, немедленно закрыла свой кабинет и вернулась к бабушке в бостонский особняк. Мужчина приехал туда и предложил выйти за него замуж. Сначала девушка согласилась, не уточнив дату свадьбы, но вскоре вернула ему обручальное кольцо. В это время она стала набожной унитарианкой (это одна из форм протестантизма) и приняла религиозное обязательство работать на благо общества.
В начале 1820-х Доротея открыла в Бостоне частную начальную школу для дочерей состоятельных людей, но по вечерам в амбаре своей бабушки вела занятия для бедных девочек. В это же время она начала писать книги, в основном религиозные и детские. Ее первым опубликованным произведением стало руководство для начинающих учительниц «Беседы об обыденных вещах», написанное в форме разговора матери и дочери. Также она создала один из первых в Америке ботанических словарей.
Доротея решила не останавливаться на обучении маленьких детей и в 1831 году основала среднюю школу для девочек-подростков. Она настаивала, что образование должно лишь подготовить девочку к роли жены и матери, в равноправии же американское общество, по ее мнению, не нуждалось. Это вызвало резкое неприятие со стороны коллег. Тяжелые нагрузки и критика привели к истощению — Доротея перенесла туберкулез, нервные срывы и приступы депрессии. В 1836 году она закрыла школу и устроилась гувернанткой в доме зажиточного унитарианца.
Защитница душевнобольных
Чтобы восстановить здоровье, Доротея отправилась в Англию. За проведенные там пять лет она подружилась с британскими активистами — реформатором тюремной системы Элизабет Фрай, филантропом и основоположником системы сестринского дела Уильямом Рэтбоуном, а также Сэмюэлем Тьюком, предложившим новый подход к лечению психического здоровья. Особенно вдохновило ее местное движение «Реформа безумия», которое проводило исследования психлечебниц и представляло результаты в отчетах для палаты общин.
Вернувшись в США в 1841 году, Дикс откликнулась на предложение преподавать в воскресной школе для женщин в тюрьме Восточного Кембриджа. Там она увидела, как закоренелые преступники, люди с расстройствами интеллекта и с психическими расстройствами содержатся вместе в грязных, неотапливаемых камерах без какой-либо мебели. Доротея сразу же обратилась к властям. Они отвергли ее претензии, но все же улучшили условия для женщин. Так началась ее кампания по обеспечению гуманного обращения с душевнобольными.
Доротея прочитала всю доступную литературу о психических заболеваниях и лечебных учреждениях и консультировалась с врачами. Она придерживалась «морального лечения» — подхода гуманной психосоциальной помощи, основанного на работах французского психиатра Филиппа Пинеля. Дикс считала, что независимо от того, можно ли «вылечить» человека с нарушениями развития или психическими отклонениями, общество обязано относиться к нему достойно и с добротой. При этом она полагала, что у темнокожих и коренных американцев не может быть психических заболеваний, потому что «безумие — это болезнь цивилизованной и культурной жизни».
Дикс посетила все тюрьмы, исправительные дома и богадельни Массачусетса и составила подробный отчет об условиях содержания душевнобольных. Поскольку тогда женщины не участвовали в политике, меморандум законодателям представил ее друг и коллега-реформатор Сэмюэль Гридли Хоу. «Я пришла, чтобы предъявить серьезные требования [от лица] страдающих людей. Я пришла, чтобы представить законодательному собранию штата Массачусетс положение несчастного, опустошенного изгоя. Я пришла как защитник беспомощных, забытых, душевнобольных мужчин и женщин, содержащихся в клетках, чуланах, подвалах, стойлах и загонах! Закованных в цепи, голых, избитых прутьями и плетьми, заставляющими их повиноваться!» — писала Доротея.
По закону ментально нездоровых людей, о которых не могли позаботиться родственники или друзья, должны были принимать местные тюрьмы и богадельни вне зависимости от стадии заболевания. Нерегулируемая и недостаточно финансируемая властями система привела к злоупотреблениям со стороны надзирателей. Доротея объясняла их поведение не «черствостью сердца и жестокостью», а недостатком умений, знаний, денег и времени. В меморандуме рассказывалось, как женщины в богадельне жили в закрытых стойлах и спали на соломе, а одного мужчину держали во флигеле рядом с трупами.
Выдержки из меморандума попали на полосы газет по всему штату. Это вызвало бурную реакцию со стороны властей: Доротею обвинили во лжи, преувеличении и необъективности. Некоторые выступали против строительства государственной психиатрической больницы из-за экономических трудностей. Однако Доротея смогла убедить нескольких влиятельных людей взяться за дело. Результатом стало расширение государственной психиатрической больницы в Вустере.
Успех в Массачусетсе обеспечил Доротее авторитет в законодательных органах других штатов. Она отправилась в Нью-Джерси, Нью-Гэмпшир, Луизиану, Иллинойс, Северную Каролину, Пенсильванию и Вашингтон, подготовила меморандумы и убедила правительства штатов взять на себя ответственность за граждан с психическими недугами. Кульминацией ее работы стал законопроект о помощи неимущим душевнобольным, подразумевавший выделение штатам федеральных земель для строительства психиатрических больниц и средств для их содержания. Он был принят конгрессом, но президент Франклин Пирс наложил на него вето, заявив, что ответственность за социальное обеспечение лежит на штатах.
Оскорбленная этим Доротея снова отправилась в Европу, где продолжила работу в интересах душевнобольных. С 1854 по 1856 год она инспектировала тюрьмы и богадельни во Франции, Австрии, Италии и других европейских странах.
Главная медсестра Севера
В начале Гражданской войны в США (1861–1865) президенту Аврааму Линкольну нужно было назначить ответственную, которая организовала бы женщин для добровольной помощи раненым солдатам. У него было две кандидатуры: доктор Элизабет Блэкуэлл, считавшая, что уход за больными должен быть профессиональным, а медсестрам надо платить за их работу, и Доротея, убежденная, что женщинам следует добровольно работать медсестрами, потому что их долг — заботиться о мужчинах. Линкольн выбрал Доротею, так как ее видение сестринской службы не противоречило популярному идеалу американской женственности.
Опасаясь, что армейские врачи и пациенты будут домогаться медсестер, Дикс решила набирать только незамужних женщин «простой» внешности» в возрасте от 35 до 50 лет. Медсестры-добровольцы должны были одеваться «без украшений и носить простые платья черного, серого или коричневого цвета без пояса». Также Доротея часто увольняла тех, кто не обучался у нее лично, враждовала с военными врачами из-за контроля над медицинскими учреждениями и недопуска ее медсестер в больницы.
Принятые Дикс меры сразу вызвали недовольство многих людей. Среди медсестер под ее управлением была Луиза Мэй Олкотт, написавшая позже роман «Маленькие женщины», — она в одном из писем назвала начальницу «Дракон Дикс». Когда война закончилась, Доротея Дикс признала свои неудачи и вернулась к кампании по улучшению ухода за душевнобольными, заключенными и инвалидами.
После войны
Первым делом Доротея Дикс провела ревизию приютов и тюрем на Юге, чтобы оценить ущерб после Гражданской войны. Перспективы работы с душевнобольными оказались под угрозой из-за массовой миграции и экономического истощения штатов. Больницы были переполнены, не укомплектованы персоналом и находились на пути к тому, чтобы стать не лучше, чем тюрьмы и богадельни, которые они заменили.
Удрученная этим Доротея ушла на пенсию. В 1881 году, когда у нее начались проблемы с дыханием, она переехала в палату одной из больниц, построенных благодаря ее усилиям. Оттуда она продолжала пропагандировать свои идеи, ведя переписку с людьми по всему миру — от Англии до Японии. В 1887 году 85-летняя Дикс умерла.
Дикс никогда не говорила о своих достижениях, желая оставаться незаметной, а слова благодарности вызывали у нее смущение. Она не ставила свое имя на большинстве публикаций и отказывалась, чтобы в ее честь называли больницы. Открывала учебные заведения для детей с когнитивными расстройствами и для слепых, а также сестринские школы. Благодаря ей в тюрьмах и психиатрических больницах Соединенных Штатов появились библиотеки.
В 1843 году в Америке насчитывалось 13 психиатрических больниц, к 1880-му их число выросло до 123 — Доротея приняла непосредственное участие в основании 32 из них.