Основные направления сотрудничества КНР со странами Северной Африки

История взаимодействия КНР со странами Северной Африки (СА) восходит к Бандунгской конференции, состоявшейся в апреле 1955 г. в городе Бандунг в Индонезии. В мероприятии участвовал премьер Госсовета КНР Чжоу Эньлай, президент Египта Гамаль Абдель Насер, делегации Фронта национального освобождения Алжира, тунисской партии «Нео Дестур! и марокканской партии «Истикляль». Бандунгская конференция стала первой попыткой Китая сплотить страны т.н. «промежуточной зоны» (позже — «третьего мира») и внедрить себя в афро-азиатское сообщество [1].

Гамаль Абдель Насер и Чжоу Эньлай. Египет, декабрь 1963 г.
Wang Lei, Meng Yaping The evolution of China-Africa ties in 1,200 years// CGTN

Еще до обретения Алжиром независимости от Франции, в 1962 г. КНР оказывала военно-техническую поддержку Национальному фронту освобождения Алжира, что и по сей день служит важным фактором в сохранении особого политического доверия между странами.

Египет был первым арабским и африканским государством, установившим дипломатические отношения с КНР — это произошло в 1956 г. КНР решительно поддержала президента Г.А. Насера в вопросе о национализации Суэцкого канала и в последовавшем за этим Суэцким кризисе 1956 г. Все страны СА проголосовали за восстановление законных прав КНР в ООН в 1971 г.

С началом XXI в. и практической реализации стратегии КНР «идти вовне» экономическое присутствие Китая в Северной Африке неуклонно увеличивалось. В 2000 г. был создан Форум китайско-африканского сотрудничества, а в 2004 г. — Форум сотрудничества Китая и арабских государств; в работе обоих принимают участие все страны СА. Первые десятилетия XXI в. ознаменовались бурным ростом взаимной торговли, постепенно выводя Китай на лидирующие позиции по импорту среди всех стран СА. В период с 2000 по 2023 гг. общий объем торговли со странами СА вырос с 1,6 млрд долл. до 42 млрд долл.

Углубление торгово-экономических связей и ОПОП

На качественно новый уровень сотрудничество Китая с регионом вышло после запуска Инициативы «Один пояс, один путь» в 2013 г., целью которой стало создание устойчивых логистических связей на пространстве Евразии и Африки. В силу своего географического положения на стыке Африки к югу от Сахары, Ближнего Востока и Европы Северная Африка имеет стратегическое значение в реализации ОПОП. Маршрут ее морской составляющей (Морского Шелкового пути XXI века) проходит непосредственно через Суэцкий канал в Средиземное море.

Карта 1. Транспортные коридоры ОПОП

Источник: “一带一路”上的六大经济走廊 (Шесть основных экономических коридоров ОПОП)// itaiwannews.cn

Северная Африка является наиболее развитым регионом на континенте — Египет, Алжир и Марокко входят в пятерку его крупнейших экономик, а все пять стран региона входят в топ-10 стран континента по индексу человеческого развития. У экономической экспансии в регионе есть некоторые ограничения, обусловленные привязкой стран СА к европейскому рынку. Особенно это касается Марокко и Туниса, активно задействованных в промышленных цепочках западных ТНК; для них страны ЕС являются главными торговыми партнерами, инвесторами и кредиторами. Ливия, Алжир и Египет также зависят от европейского рынка как поставщики нефти и газа. Китайские энергетические гиганты — Sinopec, CNPC — также присутствуют в Алжире и сотрудничают с алжирской государственной нефтегазовой компанией «Sonatrach». Однако нельзя сказать, что они доминируют на алжирском нефтегазовом рынке — Sonatrach сотрудничает с десятками международных компаний, занимающихся разведкой и добычей нефти и газа.

Все страны СА (кроме Ливии) имеют соглашения о свободной торговле с ЕС, а Марокко — и с США; это выступает дополнительным стимулом для переноса китайскими производителями своей деятельности в регион, чтобы воспользоваться преимуществами этих торговых соглашений.

Александра Янькова, Кристина Кондакова:
Интересы Китая в Африке

Китай — главный торговый партнер Египта и Алжира и входит в тройку главных партнеров Марокко, Туниса и Ливии по импорту. При этом статистика указывает на то, что — в отличие, например, от стран Персидского залива (кроме Ирана) — в странах СА (кроме Ливии) наблюдается значительный торговый дефицит. Так, например, в 2023 г. китайский импорт в Египет и Алжир составил 14,9 млрд долл. и 9,5 млрд долл. соответственно, а на экспорт в Китай из обеих стран пришлось по 0,9 млрд долл.

СА является привлекательным рынком сбыта для китайских товаров с высокой добавленной стоимостью. Продукция машиностроения — прежде всего, электроника — составляет львиную долю китайского экспорта в страны СА, в то время как нефть, полезные ископаемые и сельскохозяйственная продукция доминируют в их экспорте в Китай. Углеводороды составляют основную часть китайского импорта из Ливии, Алжира и Египта, минеральное сырье и сельскохозяйственные товары занимают важное место в экспорте Египта, Марокко и Туниса в Китай. Так, например, Египет и Марокко являются одними из главных поставщиков апельсинов в КНР.

Страны СА не относятся к числу главных получателей китайских кредитов на континенте. Относительно объемный долг перед Китаем есть только у Египта — около 8 млрд долл., что составляет 5% внешнего долга страны, в то время как большая часть долга Египта приходится на международные банки (32%) и арабские страны Персидского залива (28%). Египет ищет дополнительные источники для покрытия дефицита бюджета и выполнения собственных обязательств перед МВФ. Вероятно, египетский долг перед КНР, будет расти. В частности, на третьем форуме «Один пояс, один путь» в октябре 2023 г. Китайский банк развития и Центральный банк Египта подписали кредитное соглашение на 1 млрд долл.

Северная Африка — регион с высокой долей молодого населения, доля лиц в возрасте до 14 лет варьируется от 24% населения в Тунисе до 33% — в Египте. Кроме того, североафриканский регион лидирует по уровню образования среди молодежи. В 2020 г. 47% молодых людей (15–29 лет) имели полное среднее или высшее образование, в то время как данный показатель по всей Африке составлял 23%. Северная Африка также лидирует по уровню распространения мобильной связи и Интернета на континенте, например, доля пользователей интернета в Марокко превышает 90%. Все эти факторы наряду с близостью к европейскому рынку делают регион привлекательным для проникновения китайских цифровых гигантов, что способствует продвижению цифровой составляющей ОПОП (т.н. Цифрового Шелкового пути).

В 2016 г. МИД КНР опубликовал Белую книгу, посвященную приоритетам политики Пекина в отношении арабских стран; это событие стало важной вехой в развитии перспективных направлений сотрудничества КНР со странами Ближнего Востока и Северной Африки. В документе подчеркивается готовность Китая координировать ОПОП со стратегиями развития арабских государств, содействовать развитию инфраструктуры, сотрудничеству в области науки, образования, телекоммуникаций, зеленой энергетики.

Строительные и инфраструктурные проекты КНР в странах СА

Страны Северной Африки в значительной степени воспринимают ОПОП как возможность ликвидировать существующие пробелы в инфраструктуре, привлечь инвестиции и стимулировать торговлю. Сегодня китайские инвестиции в регионе относительно невелики — менее 10% от общей суммы ПИИ КНР в Африки, но они демонстрируют тенденцию к росту. С 2017 по 2022 гг. китайские инвестиции в Египет увеличились на 317%; для сравнения — за тот же период инвестиции США в Египет сократились на 31%.

Китайские компании заключают крупные строительные контракты «под ключ» в регионе. Благодаря ценовой конкурентоспособности китайские фирмы выигрывают крупные тендеры на строительство различных гражданских объектов и объектов инфраструктуры, получая за это выручку.

Таблица 1. Объем китайских ПИИ и выручка от строительных контрактов китайских компаний

Составлено по: Chinese FDI in Africa data overview//China Africa Research Initiative at Johns Hopkins University’s.

Наиболее высокого уровня отношений КНР достигла с Египтом и Алжиром, которые стали одними из первых среди стран арабского мира, с кем Пекин установил всеобъемлющее стратегическое партнерство в 2014 г.; с Марокко было подписано стратегическое партнерство (не всеобъемлющее) в 2016 г. Об интенсивности экономических связей КНР с Египтом и Алжиром говорит и то, что сумма строительных контрактов этих стран с КНР превышает аналогичные показатели других стран СА (см. Таблицу 1).

Египет

Египет в силу своего стратегического положения является приоритетным государством в деле реализации ИПП в регионе. Стороны подписали соглашение о сопряжении инициативы «Один пояс, один путь» и стратегии национального устойчивого развития Египта до 2030 г. С 2008 г. развивается китайско-египетская Суэцкая зона торгово-экономического сотрудничества, в которой к 2023 г. расположились 145 предприятий и которая привлекла инвестиций на сумму более 1,7 млрд долл. China State Construction Engineering Corporation осуществляет строительство делового центра будущей административной столицы Египта с использованием технологий строительства «умных городов».

Строительство делового центра новой административной столицы Египта, сентябрь 2023 г.

Источник: View of CBD project in new administrative capital of Egypt// Xinhua.

В 2022 г. была запущена железная дорога между Каиром и новой административной столицей — ее строительством занимались китайские корпорации «China Railway Group» и «AVIC International Holding Corporation».

Китайские компании успешно наращивают свое присутствие в портовой инфраструктуре Египта — как в районе экономической зоны Суэцкого канала, так и на побережье Средиземного моря. Гонконгская «Hutchison Ports» уже является оператором портов Александрия и Эль-Дехейла, обеспечивающих большую часть внешней торговли Египта. В 2020 г. Hutchison Ports подписала с ВМС Египта долгосрочный контракт на строительство контейнерного терминала в Абу-Кире, где располагается египетская военно-морская база. В марте 2023 г. консорциум в составе Cosco Shipping Ports и Hutchison Ports подписал с правительством Египта соглашение о строительстве нового терминала в порту Айн-Сохна, находящегося к югу от экономической зоны Суэцкого канала. Cosco Shipping Ports также инвестировала в терминал в Порт-Саиде — на северном выходе из Суэцкого канала.

В апреле 2024 г. на египетско-китайской конференции по сотрудничеству в честь 10-летия установления всеобъемлющего стратегического партнерства между странами было подписано 14 соглашений о реализации новых проектов в экономической зоне Суэцкого канала. Среди них проект по производству стекловолокна и полиэстера с китайской компанией «Xin Feng Ming Holding» с инвестициями в размере 800 млн долл. С Zhejiang Energy International Company подписано проектное соглашение о строительстве центра энергоснабжения. Планируется, что центр будет включать вторичную электростанцию мощностью 400 МВт, газовую электростанцию мощностью 200 МВт и фотоэлектрическую электростанцию мощностью 200 МВт. В декабре 2023 г. правительство Египта подписало меморандум о взаимопонимании с China Electric Power Equipment and Technology Co. в сфере совместной разработки проекта солнечной энергетики мощностью 10 ГВт. Данное соглашение соответствует целям Египта по увеличению доли возобновляемых источников энергии в энергобалансе до 42% к 2030 г. и Национальной климатической стратегии на 2050 г.

Кроме того, в апреле 2024 г. на встрече директора Главного управления инвестиций и свободных зон Египта и председателя провинциального комитета КПК в китайской провинции Хэбэй обсуждались перспективы укрепления экономических отношений между Египтом и Китаем в рамках ИПП, а также возможные китайские инвестиции в планируемую зону свободной торговли в городе Нью-Аламейн.

Алжир

Артем Адрианов:
Китай в Персидском заливе: хотел как лучше, а получилось как всегда

Китайские компании занимают ведущие позиции в реализации стратегических инфраструктурных проектов Алжира. В 2016 г. Министерство транспорта страны заключило соглашение с China Harbour Engineering Company (CHEC) и China State Construction Engineering Corporation (CSCEC) о строительстве глубоководного порта Эль-Хамдания в Шершеле — в 100 км к западу от столицы Алжира.

Одновременно с реализацией проекта порта в Шершеле CHEC возглавила проект расширения порта Аннаба. В марте 2024 г. компания подписала контракт с правительством Алжира. Проект заключается в строительстве рудного причала для экспорта фосфатов из алжирских месторождений, эксплуатируемых в том числе китайскими компаниями «Wuhan Engineering» и «TianAn».

Несмотря на то, что в Алжире действует запрет на иностранные заимствования, в данном случае имело место исключение — правительство одобрило финансирование проекта на сумму 3,3 млрд долл. от Эксимбанка КНР. Планируется, что грузооборот Эль-Хамдания достигнет 6,5 млн контейнеров и 25,7 млн т грузов в год и порт станет вторым по мощности в Африке после марокканского Танжер-Мед. Строительство порта началось в 2021 г. и рассчитано на семь лет; по соглашению сторон он будет управляться китайской компанией «Shanghai Ports». Благодаря соединению нового порта с транс-сахарским шоссе и — в перспективе — с Нигерией, он способен дать толчок развитию региональной торговли.

China Railway Construction Corporation (CRCC) в январе 2024 г. начала работы по строительству железной дороги протяженностью 575 км, которая соединит железорудный рудник Гара-Джебилет в провинции Тиндуф — недалеко от границы с Марокко с национальной железнодорожной сетью в Бешаре.

Китай активен в жилищном строительстве в Алжире. Так, China State Construction Engineering Corporation Ltd. (CSCEC) присутствует в Алжире c 1982 г. и с тех пор построила 170 тыс. единиц жилья. Компания, например, выиграла тендер на строительство Великой мечети Алжира, которая была открыта в 2024 г. Среди крупных строительных проектов, реализованных китайскими компаниями, можно отметить шоссе Восток-Запад, строительство которого в 2023 г. успешно завершила китайская «CITIC Construction»; олимпийский стадион в Оране, новый терминал в международном аэропорту Алжира. Из-за большого количества работ по различным контрактам китайцы даже сформировали крупнейшую в Алжире иностранную диаспору, в 2016 г. ее численность составляла более 91 тыс. человек, хотя в последние годы имеет место тенденция к сокращению ее численности.

Алжир еще в середине 2010-х гг. был абсолютным лидером среди стран Африки по объему заключенных контрактов с китайскими строительными компаниями. Однако после падения цен на нефть в 2014 г. он сократил количество проектов в сфере строительства инфраструктуры, что привело к снижению стоимости строительных контрактов с Китаем (см. Диаграмму 1).

Диаграмма 1. Составлено по: Сhinese contract revenues in Africa//China Africa Research Initiative at Johns Hopkins University’s

В ноябре 2023 г. в рамках государственного тендера правительства Алжира по развитию фотоэлектрических систем китайские компании получили право на реализацию ряда проектов солнечной энергетики по всей стране. Power China в 2024 г. приступает к строительству солнечной электростанции мощностью 220 МВт в вилайете Бискра на севере Алжира, а китайский консорциум, состоящий из China Electricity and Water Company, Chinese Nuclear Industries Corporation и Yellow River Company for Consulting Engineering, начнет строительство электростанции мощностью 80 МВт в вилайете Улед-Джеллал.

Марокко

Марокко, несмотря на сильную экономическую привязку к европейским партнерам, также стремится развивать сотрудничество с КНР, дополнительный импульс двусторонним отношениям придал визит короля Мохаммеда VI в Китай в мае 2016 г. и подписание в ходе визита соглашения об установлен стратегического партнерства, основанном на взаимном уважении, равенстве и интересах. В 2022 г. Марокко первым среди стран Северной Африки подписало с Китаем соглашение об интеграции в ИПП.

В Марокко китайские компании принимают участие в ряде инфраструктурных проектов. Например, с участием китайской компании «Cover-Mbec» был построен крупнейший в Африке вантовый мост между Рабатом и Сале как часть автомагистрали Танжер-Касабланка.

Весьма интересен инновационный проект строительства умного города Mohammed VI Tanger Tech с участием China Communications Construction и ее дочерних компаний. Стороны подписали рамочное соглашение в 2022 г., строительство планируется завершить к 2027 г. В будущем городе предполагается проживание 300 тыс. человек и размещение представительств порядка 200 китайских компаний.

Китайские компании инвестируют в фосфатную промышленность Марокко, финансовый центр в Касабланке, крупнейший африканский порт Танжер-Мед. Увеличивается присутствие представителей китайского автопрома. Китайские инвестиции в автомобильную промышленность Марокко (главным образом в сегмент, связанный с производством аккумуляторов для электромобилей) призваны способствовать становлению Марокко в качестве регионального лидера автомобилестроения и повышают конкурентоспособность страны, расширяя возможности экспорта автомобильной продукции на европейский рынок. Последнее обстоятельство также выгодно китайским компаниям.

Руслан Мамедов, Григорий Лукьянов:
Игра в бирюльки на ливийском поле — 3

В марте 2024 г. китайский производитель литий-ионных аккумуляторов «BTR New Material Group» подписал с правительством Марокко инвестиционное соглашение о создании первого в Африке завода по производству катодов для аккумуляторов для электромобилей с инвестициями на сумму 300 млн долл. Планируется разместить предприятие в Mohammed VI Tanger Tech; его запуск, как предполагается, создаст дополнительно 2 500 рабочих мест. Вслед за BTR инвестиционные соглашения заключили и другие китайские производителей катодов для аккумуляторов: Huayou Cobalt, CNGR и Tinci. В декабре 2023 г. Марокко подписало протокол соглашения с Guchen Hi-Tech. Кроме того, в декабре 2023 г. был подписан меморандум о взаимопонимании между Марокко и китайско-европейским гигантом электромобилей «Guchen Hi-Tech» — планируемый объем инвестиций составляет 6,4 млрд долл.

Кроме того, на фоне роста стратегического соперничества между КНР и США китайские компании вынуждены переносить свои производственные мощности в другие страны, чтобы обойти санкции США. Марокко, обладающее соглашением о свободной торговле с США, становится привлекательным местом для китайских компаний. Например, Zhejiang Hailiang Co. — китайский производитель медных труб — в мае 2024 г. объявила о планах инвестировать 288 млн долл. в строительство завода в Марокко.

Тунис

Тунис после событий арабской весны также углубляет сотрудничество с Китаем. В 2017 г. он вслед за Марокко отменил визовые ограничения для туристов из КНР и реализовал ряд крупных строительных проектов, как, например, строительство поликлиники при университете в Сфаксе и Международной дипломатической академия Туниса. Компания «Sinohydro» построила несколько станций по очистке сточных вод и реализует проект по строительству плотины на северо-западе Туниса.

В целом, Тунис с его портами, находясь вблизи Южной Европы, представляет интерес для Китая. Китайские компании с 2018 г. проявляли интерес к модернизации порта в Бизерте и строительству глубоководного порта в Энфиде (к югу от Туниса), но на сегодняшний день правительство Туниса не приняло решение по этим проектам.

Китайская компания «Sichuan Road and Bridge Group» (SRBG) выиграла тендер на строительство вантового моста в средиземноморском порту Бизерта, и в марте 2024 г. правительство Туниса подписало с ней договор на реализацию проекта. Кроме того, сегодня существуют перспективы возобновления переговоров с КНР о модернизации портов Туниса (Бизерта, Энфида, Джарджиз).

Учитывая стратегическое положение Туниса в узком месте Средиземного моря, вблизи от Сицилии и прохождение большого количества международных кабелей рядом с Бизертой, можно предположить, что США и страны Евросоюза, опасаясь получения доступа Китая к критической кабельной инфраструктуре, будут оказывать давление на Тунис по этому вопросу. Они также могут предлагать свои проекты модернизации тунисских портов.

В 2018 г. КНР и Тунис подписали меморандумы о планах по строительству железной дороги Габес-Джарджис и развитию инфраструктуры порта Джарджис, находящегося недалеко от границы с Ливией. Однако пока эти проекты ожидают дальнейшего согласования и реализации. Учитывая зависимость Туниса от традиционных западных партнеров, пока он вовлечен в ОПОП в меньшей степени, чем другие страны СА. Однако в последнее время он проявляет все больше стремления к укреплению связей с Китаем и диверсификации внешнеэкономических партнеров. Как отметил президент страны Каис Саид в ходе переговоров с главой МИД КНР Ван И в январе 2024 г.: «Тунис продолжит активно участвовать в сотрудничестве в рамках проекта “Один пояс, один путь”».

Ливия

Существуют перспективы реализации мегапроектов с участием китайских компаний и в Ливии. В августе 2023 г. заместитель главы Президентского совета Ливии Муса Аль-Кони и председатель КНР Си Цзиньпин в кулуарах саммита БРИКС достигли важных договоренностей об укреплении экономических связей, что позволит китайским компаниям возобновить свою деятельность в Ливии и восстановить работу над проектами, которые были заморожены с 2011 г.

В ноябре 2023 г. Свободная зона Мисурата к востоку от Триполи подписала меморандум о взаимопонимании с China Harbor — крупным китайским портовым оператором. В частности проектное соглашение предполагает работы по углублению дна в порту Мисураты, строительство дорог и мостов, железных дорог, аэропортов и заводов. Реализация данного мегароекта открывает двери для широких инвестиционных возможностей для различных китайских предприятий.

Высокотехнологичные сферы сотрудничества

Всеволод Свиридов:
Снится ли им рокот космодрома? Заметки о перспективах стран Африки в космосе

Новыми точками роста в соответствии со стратегией развития китайского-арабского сотрудничества становятся IT-сектор, взаимодействие в космической сфере, зеленой энергетике.

В Северной Африке безработица среди молодежи составляет в среднем около 30% — максимальные показатели зафиксированы в Тунисе (более 40%) и Египте (34%). В Алжире, Марокко и Ливии безработица превышает 25%. В связи со сложившейся ситуации в регионе существует проблема оттока молодых образованных людей в Европу. Страны СА, осознавая связанные с ней риски, проводят политику структурной трансформации своих экономик.

Цифровой гигант «Huawei» играет важную роль в реализации национальных стратегий стран СА по цифровизации экономик (Стратегия Египта в области ИКТ 2030, Цифровое Марокко 2030, стратегия «Новый Алжир»). Huawei активно расширяет присутствие в регионе — в рамках контрактов с правительствами Египта и Алжира компания участвует в модернизации сетей 3G, сотрудничает с главным оператором мобильной связи Египта «Telecom Egypt» в развертывании сетей 4G.

В Марокко Huawei предоставляет национальному управлению железных дорог технологии, необходимые для обеспечения высокоскоростной беспроводной связи (GSM-R). Компания также построила логистический центр в порту Танжер-Мед. В 2017 г. Huaweiзапустила исследовательскую лабораторию в Каире — Cairo OpenLab, которая занимается исследованием маркетинговых возможностей на рынке ИКТ Северной Африки и предлагает платформу для инноваций. Так, например, речь идет о разработке приложений в сфере общественной безопасности, управления «умным» городом. Каирский офис компании ориентируется на обслуживание корпоративных заказчиков по всей Северной Африке. В Алжире в 2019 г. Huawei открыла первый на африканском континенте завод по сборке смартфонов.

Космическая сфера — еще одно направление деятельности Huawei в регионе. Так, Китай активно продвигает здесь свою систему спутниковой навигации «Beidou» — был проведен ряд китайско-арабских форумов, а в 2018 г. в Тунисе был открыт первый зарубежный центр Глобальных навигационных систем Beidou. При поддержке Китая в 2017 г. на ракете-носителе «Великий поход – 3В» на орбиту был выведен первый спутник связи Алжира — «Alcomsat-1». В его разработке участвовала Китайская академия космических технологий. В 2023 г. с китайского космодрома Цзюцюань был запущен египетский спутник дистанционного зондирования «MisrSat-2». Наземные испытания космического аппарата проводились в Египетском центре сборки, интеграции и тестирования спутников в Каире, построенном при финансовой и технологической помощи КНР.

Помимо содействия КНР в разработке и запуске спутников странам региона стоит ожидать углубления сотрудничества в освоении дальнего космического пространства. Знаковым событием стало подписание в декабре 2023 г. меморандума о взаимопонимании по космическому сотрудничеству и мирному использованию космического пространства между Китайским национальным космическим управлением и Египетским космическим агентством. Стоит также отметить Соглашение о сотрудничестве по Международной научной лунной станции (МНЛС). Основателями и ключевыми участниками данного проекта являются «Роскосмос» и Китайское национальное космическое управление, но проект открыт и для других международных партнеров. На сегодняшний день к нему присоединились уже 11 стран, а Египет стал первой арабской и второй африканской страной (после ЮАР) среди участников МНЛС. Согласно российско-китайской «дорожной карте», представленной в 2021 г. предполагается, что строительство лунной станции завершится в 2035–2040 гг.

Китай, обладая большим опыт в разработке и внедрении зеленых технологий, содействует реализации государственных стратегий стран СА по зеленому и низкоуглеродному преобразованию энергетики и устойчивому развитию. В 2023 г. PowerChina приступила к строительству фотоэлектрической электростанции в провинции Асуан в Египте. В 2021 г. китайская «Weichai Group» и египетская «Gecko Group» подписали соглашение, согласно которому Китай поможет Египту перевести 240 тыс. небольших автобусов с бензина на газовое топливо. В Марокко дочерняя компания Power China успешно реализовала проект строительства двух парков с солнечными батареями.

Гуманитарное сотрудничество

Развивается сотрудничество и в гуманитарной сфере — в области образования и изучения китайского языка. В 2007 г. Пекинский университет и Каирский университет создали первый Институт Конфуция в Северной Африке. На сегодняшний день в Египте и Марокко открыты по три Института Конфуция, они также работают в Тунисе и Ливии. Расширяются связи между китайскими и североафриканскими университетами; так, например, в 2023 г. 10 университетов Алжира подписали соглашение о сотрудничестве с Северо-Западным педагогическим университетом Китая.

В сентябре 2020 г. Китай и Египет подписали «Меморандум о взаимопонимании по введению китайского языка в качестве второго иностранного в египетских начальных и средних школах». В сентябре 2022 г. был запущен пилотный проект обучения китайскому языку в 12 средних школах Египта. Для повышения осведомленности местного населения о китайском языке и культуре и укрепления китайско-арабской дружбы КНР продвигает в странах СА культурно-языковую инициативу «Китайский мост», в рамках которой проводятся конкурсы на знание китайского языка среди студентов местных университетов.

Хорошим примером государственно-частного партнерства и одновременно продвижения мягкой силы Китая являются мастерские «Лу Бань». Это инициатива профессионально-технических колледжей Тяньцзиня по содействию модернизации профессионального образования в странах Пояса и Пути. Мастерские «Лу Бань» работают в Египте и Марокко, в них реализуются программы профессионально-технического образования.

Компания «Huawei» также проявляет активность в заключении соглашений о сотрудничестве с местными университетами и в обучении студентов по всей Северной Африки. В Египте она запустила свои академии в области информатики при 75 университетах и государственных учреждениях, которые к 2022 г. подготовили более 15 тыс. специалистов в сфере IT. В этой области она успешно конкурирует с американской компанией «CISCO» за счет более низкой стоимости обучения [2]. Китайский технологический гигант также запустил в Северной Африке программу стипендий «Семена будущего», по которой наиболее талантливые студенты могут посетить штаб-квартиру Huawei в Шэньчжэне и познакомиться с новыми технологиями и китайской культурой.

Долгую историю имеет сотрудничество КНР со странами СА в области медицины. В 1963 г. Китай отправил в Алжир первую зарубежную медицинскую бригаду, а в 1973 г. — в Тунис. За последние 60 лет Китай отправил в Алжир 27 медицинских бригад. Китайские медики работают в том числе в сельских районах и делятся опытом с местными врачами.

Поддержка Китаем североафриканских стран проявилась и в период пандемии COVID-19. Египет стал первой страной на африканском континенте, начавшей производство китайской вакцины «Sinovac». В конце 2021 г. Sinovac и Egypt Biological Products and Vaccine Company подписали соглашение о сотрудничестве по проекту холодильного хранения вакцин. В период пандемии Китай предоставил Тунису более 2 млн доз вакцин. В 2021 г. Sinopharm и марокканская «Sothema» подписали контракт на производство на фабрике в Касабланке 5 млн доз китайской вакцины от COVID-19 в месяц.

Китайская политика нейтралитета и укрепление политических связей

Василий Кузнецов, Анастасия Василенко:
Расставляя приоритеты: внешняя политика Алжира и возможности для Москвы

Важно, что Пекин выстраивает отношения со странами региона, основываясь на своей официальной политике невмешательства во внутренние дела суверенных государств. В частности, КНР проявляет осторожность по вопросу референдума о самоопределении Западной Сахары и не делает резких заявлений на этот счет. Но вопрос остается острым и ставит КНР в затруднительное положение, учитывая давний конфликт между Алжиром, который оказывает поддержку народу Западной Сахары в борьбе за независимость, и Марокко, которое оккупирует большую часть непризнанного государства. Признание Китаем претензий Марокко на Западную Сахару противоречило бы официальной позиции ООН (о необходимости проведения референдума) и оттолкнуло бы Алжир; а признание САДР может негативно сказаться на стратегическом партнерстве Пекина и Рабата. Интересно, что китайская компания «Sinochem Group» участвовала импорте фосфатов (сырья для производства фосфатных удобрений и аккумуляторов для электромобилей) с территории подконтрольной Марокко Западной Сахары, что вызвало резкую критику со стороны фронта ПОЛИСАРИО — организации, борющейся за независимость Западной Сахары. Все это привело к тому, что в 2019 г. компания прекратила импорт. Но гибкая политика Пекина помогает ему держать выгодный баланс в отношениях с Алжиром и Марокко.

Нейтральная позиция Пекина по ливийскому политическому кризису оставляет Китаю пространство для заключения выгодных сделок с представителями различных политических сил, действующих в Ливии. Правительство национального согласия в Триполи в 2018 г. подписало с КНР меморандум о взаимопонимании по проекту «Один пояс, один путь» и выражало заинтересованность в содействии Пекина процессу национального примирения и проведения выборов.

Экономические активы КНР в регионе (как и по всей Африке) неуклонно растут, и Пекин заинтересован в их защите, равно как и в обеспечении безопасности граждан КНР, работающих в Африке. Прецедент 2011 г., когда с началом гражданской войны в Ливии Пекин понес значительные потери от заморозки своих проектов там и был вынужден рассчитывать на третьи страны для эвакуации своих граждан, показал уязвимость КНР перед проявлениями региональной нестабильности. Открытие базы ВМС НОАК в Джибути в 2017 г., очевидно, должно повысить для Китая оперативность обеспечения безопасности своих активов и граждан в Африке в случае чрезвычайных ситуаций.

Примечательно, что по инициативе China Unicom, Telecom Egypt и ряда других операторов китайские компании к 2017 г. проложили волоконно-оптический кабель Азия — Африка — Европа-1 (AAE-1), соединяющий Китай и страны, расположенные вдоль Морского Шелкового пути, и ряд стран, расположенных на маршруте — в том числе Джибути и Египет. Тем самым Пекин соединил свои военные и гражданские активы. Однако очевидно, что с новой вспышкой ближневосточного конфликта в 2023 г. возросли риски экономической безопасности в регионе, которые коснулись и КНР. Так, в феврале 2024 г. хуситы в Йемене повредили четыре международных кабеля на дне Красного моря — в их числе и AAE-1.

Карта 2. Карта кабельной системы AAE-1

Источник: VNPT to deploy AAE-1 submarine cable// Vietnam+.

Китай также расширяет военно-техническое сотрудничество со странами СА — прежде всего, с Алжиром и Египтом. На Северную Африку приходится 42% экспорта вооружений КНР на континент [3] — например, в Алжир Китай поставляет беспилотники, 155-мм самоходные гаубицы PLZ-45, реактивные системы залпового огня SR-5 MLRS, а также бронетранспортеры Type-07 и WZ-502G. Хотя главным поставщиком вооружений в Алжир остается Россия, по некоторым позициям Китай составляет ей конкуренцию. Например, Алжир ведет с Китаем переговоры о покупке баллистических ракет SY-400 — более дешевого конкурента российской ракетной системы «Искандер-М».

КНР в последние годы значительно увеличил свое политическое влияние в арабском мире, в том числе в арабских странах Северной Африки. В частности, при посредничестве Пекина в марте 2023 г. Саудовская Аравия и Иран договорились восстановить дипломатические отношения. При дипломатических усилиях КНР 30 апреля 2024 г. Палестинское национально-освободительное движение (ФАТХ) и Движение исламского сопротивления (ХАМАС) в Пекине провели переговоры по внутрипалестинскому урегулированию. 5 мая 2024 г. в статье для газеты «Le Figaro» Си Цзиньпин еще раз подтвердил незыблемую позицию Китая по нынешнему палестино-израильскому конфликту и подчеркнул, что фундаментальное решение заключается в создании независимого Палестинского государства.

Си Цзиньпин и Абдельмаджид Теббун во время государственного визита президента Алжира в Пекин, 18 июля 2023 г.
Источник: President Xi Jinping Holds Talks with Algerian President Abdelmadjid Tebboune// Ministry of Foreign Affairs of PRC

Высокого уровня достигло политическое доверие — в том числе благодаря диалогу в рамках форумов китайско-арабского и китайско-африканского сотрудничества. Даже вопрос «притеснения» синьцзянских мусульман, который потенциально таит мировозренческие разногласия, на официальном уровне не поднимается [4]. В свою очередь, в совместных документах — в частности, в декларации китайско-арабского саммита 2022 г. — фиксируется поддержка со стороны арабских стран позиции КНР по вопросам Тайваня, Гонконга и Синьцзяна.

Президент Алжира А. Теббун в ходе переговоров с Си Цзиньпином во время государственного визита в Пекин в августе 2023 г. высоко оценил конструктивную роль Китая в поиске справедливых решений для урегулирования ситуации в региональных горячих точках, таких как Палестина, и в продвижения регионального и глобального мира и стабильности. Он также отметил, что Алжир поддерживает позицию Китая по вопросам, касающимся ключевых интересов Китая, таких как Тайвань и Синьцзян, и поддерживает Инициативу глобального развития и Инициативу глобальной безопасности, предложенные Китаем.

На встрече главы МИД КНР Ван И с президентом А.Ф. ас-Сиси в Каире в январе 2024 г. стороны заявили о продолжении тесной кооперации в поиске всеобъемлющего и справедливого решения палестинской проблемы. Они также договорились продолжить реализацию совместных проектов экономического развития — как на двусторонней основе, так и в рамках группы БРИКС и проекта ОПОП.

***

Все страны Северной Африки так или иначе развивают сотрудничество с КНР, что обусловлено их потребностями в улучшении инфраструктуры, устойчивом развитии в соответствии с планами по модернизации национальных экономик. Они также рассматривают это сотрудничество как возможность уменьшить влияние Запада и зависимость от ЕС и США.

Си Цзиньпин и Абдель Фаттах Ас-Сиси на китайско-арабском саммите в Эр-Рияде, 8 декабря 2022 г.
Источник: Xi meets with Egyptian President Abdel Fattah el-Sisi// Xinhua

Наиболее высокий уровень сотрудничества достигнут между Китаем и Египтом, а также Китаем и Алжиром, о чем свидетельствует реализация крупных строительных проектов, в том числе в сфере инвестиций и управления портовой инфраструктурой, в области военно-технического сотрудничества. В рамках ОПОП Китай также успешно сотрудничает с Марокко. Существуют перспективы расширения сотрудничества КНР с Тунисом и Ливией.

Ценовая конкурентоспособность и опыт сотрудничества позволяют китайским строительным компаниям выигрывать крупные тендеры на реализацию различных строительных проектов. И очевидно, что содействие Китая в области строительства базовой инфраструктуры и промышленных объектов в регионе по-прежнему будет ключевым направлением сотрудничества наряду сотрудничеством в высокотехнологичных отраслях (в зеленой энергетике и космической сфере).

Пример арабской весны в 2010–2011 гг. показал, как страны Запада во главе с США могут поддерживать режимов. Интервенция стран НАТО в Ливию в 2011 г. и фактическое разрушение государственности страны с последующим распространением исламистских группировок в Африке в очередной раз продемонстрировали деструктивную политику Запада в регионе. Цепь военных переворотов в соседних странах Сахеля выявила неэффективность проводимой Западом (прежде всего, Францией и США) неоколониальной политики в Африке и отторжение местным населением и военными элитами прежнего уровня связей со странами Запада.

Очевидно, что страны Северной Африки — и особенно Алжир и Египет, где ключевую роль в политике играют военные элиты — переосмысляют опыт сотрудничества с Западом и делают ставку на углубление связей с Китаем и Россией. Присоединение Египта к группе БРИКС в 2023 г. и заявка Алжира на вступление в организацию подтверждают стремление местных элит к построению более справедливого многополярного мира.

Значительное укрепление сотрудничество КНР со странами региона во всех сферах уже вызывает серьезную обеспокоенность в США. В августе 2022 г. на отчете перед Сенатом помощник государственного секретаря по делам Ближнего Востока и Северной Африки Барбара Лиф признала растущее влияние Китая во всем регионе БВСА и выявила соответствующие проблемы национальной безопасности США. Как заявила Б. Лиф и представители Пентагона, Соединенные Штаты не оставят вакуум в регионе для заполнения Китаем или Россией. Они также отметили, что Администрация проинформировала партнеров США в регионе о том, что определенные формы сотрудничества с Китаем в сфере безопасности могут поставить под угрозу партнерство в области обороны и безопасности с Соединенными Штатами.

США пытаются предпринять ответные меры противодействия растущему влиянию КНР. Так, Конгресс США в 2022 г. обязался проводить регулярный мониторинг дипломатического, экономического, гуманитарного участия США в регионе БВСА и определять его соотношение с уровнем аналогичного участия КНР. Для этого было принято решение создать Фонд противодействия влиянию КНР. Планируется ежегодно выделять 325 млн долл. на протяжении 2023-2027 гг. на работу Фонда в области для противодействия росту влияния Китая в мире.

Список литературы

1. Сафронова Е.И. Китай и развивающийся мир: концепции и актуальная практика отношений (на примере Африки и Латинской Америки). М.: ИД «ФОРУМ», 2018. 336 с.

2. Виноградов И. С. Сотрудничество Китая со странами Северной Африки: состояние и перспективы // Китай в мировой и региональной политике. История и современность. 2023. Т. 28. № 28. С. 185—198

3. Brebdane A., Савичева Е.М. Фактор Китая в Северной Африке // Азия и Африка сегодня. 2023. № 2. С. 74—77

4. Сафронова Е. И. КНР и страны Латинской Америки, Африки и Ближнего Востока // КНР: политика, экономика, культура. 2019-2021. М.: ИДВ РАН, 2022.