Петр Журавлев, журналист-международник
25 лет назад в ночь с 11 на 12 июня 1999 года сводный батальон Воздушно-десантных войск России из состава миротворческого контингента в Боснии и Герцеговине совершил 600-километровый марш-бросок и взял под контроль аэропорт «Слатина» под Приштиной. Операция стала полной неожиданностью для руководства НАТО и усилила позиции Москвы на переговорах с западными лидерами, что в конечном итоге позволило разместить в Косове российский миротворческий контингент. По мнению экспертов, действия России не позволили натовцам пойти на обострение конфликта, а марш-бросок на Приштину стал классикой специальных операций, достойной изучения в военных академиях.
3 июня 1999 года президент Югославии Слободан Милошевич был вынужден согласиться с навязанным западными странами планом «мирного урегулирования», включавшим вывод из Косова югославских военных и передачу края под контроль международных сил KFOR (англ. Kosovo Force) под руководством НАТО.
«В НАТО говорили о том, что операция носит миротворческий характер и направлена на защиту определённых этнических групп, но авиационные и ракетные удары свидетельствовали об абсурдности подобных утверждений. Под натовскими бомбами и ракетами разрушались гражданские объекты и гибло мирное население», — рассказал в интервью RT академик Академии военных наук полковник запаса Андрей Кошкин.
Вторжение сухопутных сил НАТО было назначено на 12 июня 1999 года. Военнослужащие альянса должны были зайти в Косово со стороны Македонии и занять международный аэропорт «Слатина» под Приштиной. Его взлётно-посадочная полоса была единственной в крае, позволявшей принимать самолёты любых типов, в том числе военно-транспортные.
В связи с этим руководством России было принято решение занять Слатину российскими военными и ввести в Косово свой миротворческий контингент. Министерством обороны и МИД был разработан и согласован с российским лидером Борисом Ельциным план операции, в соответствии с которым один сводный батальон Вооружённых сил России должен был выдвинуться в Косово с территории Боснии, где находился миротворческий контингент РФ. Остальных российских миротворцев планировалось перебросить в Слатину по воздуху.
10 июня российский миротворческий контингент в Боснии получил приказ подготовить механизированную колонну, в которую входили БТР, автомобили «Урал» и УАЗ. Личный состав до последнего не знал о сути задачи, которую ему предстоит выполнять. Как пишет Леонид Ивашов, выезды российских миротворцев на патрулирование и разминирование были рутинным делом, поэтому открытая подготовка очередной колонны не насторожила западных военных.
В ночь с 11 на 12 июня 206 солдат и офицеров ВДВ РФ под командованием полковника Сергея Павлова выдвинулись в Югославию. За ночь входившие в колонну 15 БТР и 35 автомобилей преодолели более 600 км. В 07:00 12 июня российские десантники взяли под полный контроль аэропорт «Слатина», заняли круговую оборону и организовали блокпосты.
Около 11:00 к Слатине подошли британские войска — автомобили и танки. В небе появились натовские вертолёты, но российская бронетехника заблокировала взлётно-посадочную полосу и маневрировала, не давая английским лётчикам возможности приземлиться в аэропорту.
Вот как о тех событиях в интервью журналу «Международная жизнь» вспоминал командующий Третьей югославской армией генерал Небойша Павкович: «Это был момент, когда подразделения 3-й армии и Приштинского корпуса после подписания Кумановского соглашения уже начали отходить из Косово, и когда определенные контингенты миротворческих сил ООН начали прибывать в Косово. Самая большая проблема состояла в том, как обеспечить прохождение этого подразделения из Ниша в центр Приштины и далее в аэропорт, потому что все дороги были загружены нашими частями, которые возвращались из Косово и Метохии, и большим числом гражданских лиц, которые также отступали с нашими колоннами. Кроме того, была плохая погода, дождь и туман. Наши подразделения военной полиции встретили российский конвой возле Ниша и привели его в центр Приштины после полуночи 12 июня. Здесь русских встретили несколько тысяч сербов, им оказали традиционно теплый прием, предложили напитки и еду. Вскоре после этого, по согласованию с командующим этого подразделения генералом Заварзиным, мы сопровождали их в аэропорт Слатина, где они были развернуты с помощью югославской армии на самых важных позициях в аэропорту.
Затем им дали отдохнуть, их ресурсы были пополнены, им было предоставлено все возможное, в чем они нуждались.
Их марш можно сравнить с подвигом: я не знаю, при каких обстоятельствах они отправились из Боснии, но я знаю, что, когда они прибыли в аэропорт, у них не было ни капли топлива в баках. Однако их появление в Косово, Приштине и в самом аэропорту стало большим облегчением для сербского народа, который приветствовал их с огромной радостью. Для нас все это было большой моральной поддержкой и ободрением - прибытие такого подразделения в сердце Косово, в аэропорт, который имел исключительное значение для НАТО.
Здание аэропорта пострадало во время агрессии, но его взлетно-посадочная полоса была минимально повреждена, и ее можно было очень быстро отремонтировать, что привело бы к переброске войск НАТО по воздуху. Однако появление этой российской воинской части помешало этим намерениям. Здесь я хотел бы подчеркнуть, что командир отряда Виктор Заврзин столкнулся с большой дилеммой, поскольку, по нашим оценкам, он находился под давлением со стороны Москвы, чтобы немедленно покинуть территорию Косово и вернуться [в Боснию]. Однако, в разговоре с нашими генералами и другими сербами он отметал эти предположения, остался в аэропорту, организовал оборону, а его появление стало большим сюрпризом для НАТО.
Насколько нам известно, тогдашний главнокомандующий НАТО Уэсли Кларк приказал генералу Джексону, командующему миротворческими силами ООН, взять аэропорт любой ценой, выбить оттуда русских, даже с применением оружия, если это потребуется. Конечно, им этого не удалось бы, потому что у нас было все еще достаточно бронетанковых и других воинских частей, которые бы оказали помощь российскому контингенту. Однако, Джексон вскоре и сам понял, что это [прямой конфликт с русскими] может стать даже началом Третьей мировой войны.
Вскоре после этого на российский контингент оказывалось сильное давление, возможно, сыграла свою роль политика, и зоны ответственности в аэропорту были разделены между Россией и НАТО. Российский контингент оставался там некоторое время, а затем он был фактически разделен в рамках других контингентов ООН. Таким образом, его роль стала незначительной, потому что они не успели получить собственную зону ответственности в качестве особого контингента, и это мы были этим сильно разочарованы. Но я подчеркиваю, что великое и мощное послание было адресовано, прежде всего, НАТО, а затем и нашей стране о том, что у русских есть желание поддержать нас».
По материалам RT, журнала «Международная жизнь» и открытым источникам