В 2024 году болельщики на проходящем в Париже теннисном турнире «Ролан Гаррос» ведут себя настолько шумно и агрессивно, что руководство французского «мейджора» запретило алкоголь. И все же такое сумасбродство фанатов воспринимается всего лишь как мелкое хулиганство в сравнении с царившим на турнире кошмаром 1968 года. Forbes Sport вспоминает события того времени, когда турнир Большого шлема проходил на фоне многомиллионных протестов студентов и рабочих
Протесты студентов, 10 млн забастовщиков, заполненные бензином ванны
1968 год должен был стать переломным для мирового тенниса. Именно в этот год стартовала Открытая эра, когда профессионалы и любители получили равные права для участия в крупнейших турнирах. До этого крупнейшие турниры — в том числе Большие Шлемы — не пускали на свои корты профессиональных игроков, что очень раздражало и зрителей, и спонсоров. В конце концов, международной федерации пришлось столкнуться с тем, что сильнейшие игроки стали массово уходить из любительского тенниса в профессиональные туры. В конце концов, в 1967 году британская лаун-теннисная ассоциация (LTA) объявила, что со следующего сезона Уимблдон отменяет запрет для профи. Остальные крупные турниры немедленно последовали этому примеру и приготовились встречать поток зрителей, мечтающих увидеть, как лучшие теннисисты мира определяют сильнейшего. Но время для дебюта профи оказалось не самым удачным.
К 1968 году в Европе и в Северной Америке подросло поколение детей послевоенного беби-бума. Свободолюбивые и юные не принимали старые устои консервативного общества, в воздухе витал дух перемен. Во многих странах принимались соответствующие эпохе законы, ломались столетиями существовавшие правила. Но процесс шел не слишком гладко: у власти почти везде были пожилые политики, сделавшие себе имя в военные годы. Они опирались на собственный жизненный опыт и не понимали, чем недовольны молодые. Рано или поздно конфликт отцов и детей должен был спровоцировать кризис — это и случилось в мае 1968 года в Париже.
Первый «Ролан Гаррос» в открытом формате должен был стартовать 27 мая 1968 года, но еще за пару недель до турнира было неясно, состоится ли он вообще. Во Франции начался «красный май» — один из самых известных периодов протеста, который многие французские (и не только) историки называют «революцией». На пике волнений в 50-миллионной стране бастовало около 10 млн рабочих, на улицах возводились баррикады, а университеты были захвачены студентами, развешивавшими портреты Мао.
«Аэропорты в Париже закрылись, поэтому мы добирались на «Ролан Гаррос» через Брюссель, после чего ехали более суток в переполненном автобусе, — рассказала в книге «Играй в свою игру» прославленная советская теннисистка, а позже телекомментатор Анна Дмитриева. — До своего отеля и вовсе добрались чудом, так как таксисты экономили бензин. В городе были люди, которые дома наполняли ванны бензином. Вскоре опустели и прилавки в магазинах. Даже в СССР такого не было: у нас существовал дефицит на определенные товары, но прилавки не пустовали. В Париже началась страшная паника».
Революция началась с волнений студентов. 22 марта 1968 года учащиеся Университета Париж X-Нантер на встрече с министром по делам спорта и молодежи Франсуа Миссофлем потребовали снять запрет с раздельного обучения и проживания студентов разных полов в общежитиях. В ответ министр саркастически рекомендовал им «окунуться в бассейне», чтобы снять напряжение, а президент Франции Шарль де Голль позже посоветовал недовольным «выпить брому».
Студенты возмутились и устроили масштабную акцию протеста в Сорбонне, центре Парижского университета, расположенного в Латинском квартале Парижа. «В руках государства радио, телевидение и парламент. Поэтому мы будем выражать свое мнение прямо на улице и переходить к прямой демократии», — заявил лидер сформировавшегося движения «22 марта» студент-социолог Даниэль Кон-Бендит. Ректор университета вызвал полицию, которая очень жестко избила протестантов, в результате чего протест выплеснулся на улицы.
В Париж на велосипеде
Теннисисты знали о волнениях в Париже, но желание сыграть на «Ролан Гаррос» на первом открытом турнире перевесило. Многократный чемпион ЮАР и мастер парной игры Эйб Сегал прилетел в Женеву, приобрел там подержанный автомобиль, забил его канистрами с бензином и так прикатил в Париж. Чуть больше повезло знаменитому австралийцу Кену Розуоллу. Поскольку коммерческие аэропорты вышли из строя, ему удалось вылететь из Нью-Йорка на военный аэродром к югу от Парижа в Бретиньи-сюр-Орж.
Будущая чемпионка турнира американка Нэнси Ричи так же как и Дмитриева, приехала на «Ролан Гаррос» транзитом через Брюссель, а когда добралась и оценила масштабы революции, воскликнула: «Как же нам теперь отсюда выбраться»? Так описывает чувства Ричи The New York Times. Когда несколько лет назад Ричи напомнили о том случае, она объяснила эмоции приступом клаустрофобии.
Брату Ричи — Клиффу Ричи, тоже известному теннисисту — пришлось прилететь в Люксембург и совершить долгую и дорогую поездку сначала на такси, а потом еще и велосипеде. Не обошлось в турнирной сетке и без потерь — из-за травм в Париж не прилетели главные звезды тех лет Артур Эш и Стэн Смит, а Маргарет Корт не успела восстановиться после родов.
22 мая, за пять дней до начала турнира, организационный комитет Федерации тенниса Франции серьезно рассматривал возможность его отмены в виду опасений по поводу отсутствия общественного транспорта и финансовых последствий. Из-за необходимости добавить к обычным организационным расходам в виду участия профессионалов 100 000 франков призовых (около $140 000 по нынешнему курсу) у членов комитета возникли сомнения, что появится достаточно болельщиков, чтобы покрыть затраты.
Но настоящая проблема была не в зрителях. Напротив, у парижан из-за забастовок образовался избыток свободного времени. Болельщики скупили около 120 000 билетов — почти в три раза больше, чем годом ранее. На трибунах были аншлаги, хотя происходящее в городе интересовало зрителей не меньше, чем матчи на кортах: на одном из матчей второго круга судье на вышке пришлось попросить болельщиков выключить радио, потому что они слушали речь Де Голля.
Тем временем на улицах ситуация стремительно накалялась. После ареста шести студентов-активистов Комитета защиты Вьетнама, гудел уже весь Париж: в силовиков летели камни и все, что попадалось под руку, в ответ полиция применяла слезоточивый газ и водометы. Только за первую неделю протестов насчитали около 500 раненых и более 550 задержанных.
Вскоре акции в поддержку парижских манифестаций прошли в Страсбурге и Бресте, а к студентам присоединились рабочие по всей стране. Самым популярным лозунгом на улицах был Il est interdit d’interdire («Запрещать запрещено!»), — констатировала французская ежедневная вечерняя газета леволиберальных взглядов Le Monde.
«Мы сидели в кафе, когда прибежал перепуганный хозяин заведения и сказал, что сейчас начнется бойня, выбьют стекла, и посоветовал бежать через запасной выход. На улице в голову ударил запах гари и слезоточивого газа. Сирены заглушали крики людей, но страха не было — я ощутила себя участницей студенческих волнений в Париже», — поделилась впечатлениями еще одна советская теннисистка Ольга Морозова в книге «Только теннис».
Победитель мужского разряда заработал $2700, протесты прекратились
Теннисный комплекс «Ролан Гаррос» оказался в итоге самым безопасным местом в Париже — в те времена он состоял всего из девяти кортов (меньше трети от сегодняшней площади) и охранялся несколькими эскадронами CRS, французского полицейского спецназа.
Игроков расселили неподалеку от центральной арены, чтобы минимизировать пересечения с протестующими. Болельщикам даже разрешили ночевать на трибунах — организаторы понимали, что Париж остался с неработающим общественным транспортом, кучами мусора и одной из главных проблем таких социальных всплесков — мародерами.
Теннисный турнир стал островком надежды и относительного спокойствия в бушующем море хаоса. Зрители заполняли трибуны до отказа и наслаждались захватывающими моментами матчей, самым увлекательным из которых получился финал между первым сеяным Родом Лэйвером и второй ракеткой турнира Кеном Розуоллом. Победил действовавший в агрессивной манере Розуолл (6:3, 6:1, 2:6, 6:2), заработавший чек на $2700 (разница с нынешними призовыми колоссальная — в 2024 году общий фонд турнира составил €53,4 млн, а победители обоих разрядов получат по €2,4 млн).
Победительница в женском разряде Нэнси Ричи, победившая в финале британку Энн Джонс (2:1), и вовсе не увидела своих призовых в размере $1500 — они достались спонсировавшей теннисистку Ассоциации тенниса США (USTA). Такие правила в те времена применялись к любителям, к числу которых принадлежала Ричи. Похожая история произошла спустя пару месяцев, когда Уимблдон в статусе любителя выиграл Артур Эш и вместо $14 000 получил лишь $280 в виде суточных.
Турнир закончился 9 июня 1968 года — и это был большой успех, потому что другим крупным мероприятиям во Франции повезло меньше (например, Каннский фестиваль в мае 1968 года пришлось просто прервать из-за протестов). А всего через несколько недель во Франции состоялись досрочные выборы парламента, после которых беспорядки сошли на нет.
Правительство пошло на уступки: был принят ряд законов, гарантировавших права наемных работников и усиливших их защищенность, а студентам разрешили социальную и политическую деятельность в университетах. Президент страны Шарль де Голль вскоре был вынужден подать в отставку, а протестная волна, прокатившись во Франции, пошла в сторону других западных стран. Крупные забастовки начались в ФРГ, Швеции, Италии, Испании и Великобритании.