В 2010-х в соцсетях заключались и рушились браки, схватки в комментариях не утихали неделями, заблокировать друг друга означало начать смертельную вражду, количество друзей было главным показателем социального капитала, вспоминает сооснователь компании Mr. Doors Максим Валецкий. В колонке для Forbes он рассуждает на тему потери интереса у современных предпринимателей к социальным сетям и находит этому причины
16 лет назад, в марте 2008 года, я сделал первую публикацию в запрещенной ныне соцсети. Начало было вполне невинным — фото дочери с ее младшими братьями. Собственно, ради шпионства за дочерью, которая в то время училась в Массачусетсе, я и пустился во все тяжкие. Но дети быстро научились закрывать посты от родителей, а вот жизнь в соцсети превратилась в запойный алкоголизм.
О, десятые годы! В соцсетях заключались и рушились браки, схватки в комментариях не утихали неделями, заблокировать друг друга означало начать смертельную вражду, количество друзей стало главным показателем социального капитала. Смотреть, кто поставил лайк под твоим постом, считалось дурным тоном, но все это делали, и ничто так не грело мою душу, как тысячи подписчиков и сотни лайков. Ну а когда я знакомился с кем-то на вечеринке и новый знакомец говорил: «Я читаю ваши посты, это прикольно», я искренне считал, что жизнь удалась.
Telegram-канал Forbes.Russia
Канал о бизнесе, финансах, экономике и стиле жизни
Политика и не только
И вдруг пару месяцев назад я обнаружил, что не хочу больше в соцсеть. Мне стало неинтересно. Но интересно было разобраться, как дела у других. И я затеял опрос о соцсетях в предпринимательских чатах, на который отозвалась пара сотен респондентов, за что им огромное спасибо. Раскрою карты: я не социолог и не прибегал к их поддержке, и мой опрос охватывал крайне узкую аудиторию предпринимателей и топ-менеджеров, но именно для них и печатается Forbes.
Что же ответили коллеги? Во-первых, треть предпринимателей соцсетями активно не пользовалась. А среди активных пользователей я оказался не одинок: две трети свою активность снизили, а 5% и вовсе удалили свои профили. Треть же стойких соцсетевиков активность не снизили или даже нарастили. Например, более активен стал основатель бизнес-клуба «Атланты» Михаил Воронин, который вербует там новых членов клуба. Так же поступили и некоторые другие, чей бизнес связан с общением с аудиторией.
Потом меня интересовало, почему ушли. Я предложил четыре ответа, и можно было выбрать хоть все. Три были следствием новой геополитической ситуации: риск сказать что-то не то, возросшая агрессивность дискуссий, желание быть менее заметным. Победил четвертый вариант, но про него потом.
Я, честно говоря, ожидал, что победят политические риски, но только 25% указали их как одну из причин — за два года предприниматели научились быть осторожными. Я был недавно на двух закрытых Public Talks, где просили ничего не снимать и не записывать, потому что будет откровенный разговор. Никто честно не снимал и не записывал, но откровенного разговора не получилось. Если во времена ковида мы научились соблюдать нормы санитарной безопасности, то сейчас научились соблюдать нормы безопасности политической. На мой взгляд, нельзя смешивать личные взгляды и судьбу людей, которые на тебя работают и на которых твое неосторожное высказывание может отразиться. И так обстоит дело не только в России. Одно неосторожное высказывание в соцсети, чего бы оно ни касалось, конфликта на Ближнем Востоке, «спецоперации»* или отношения к сексменьшинствам, немедленно будет замечено, и найдутся хейтеры, которые могут нанести удар по репутации бизнеса.
Треть предпринимателей ответила, что одной из причин охлаждения к соцсетям является возросшая агрессивность дискуссий. И действительно, сейчас, кроме разве что детских дней рождений, трудно найти тему, которая не разделяла бы полярно аудиторию и не имела бы политического душка. Релоканты злорадствуют, что москвичи пересели на китайский автопром, а москвичи превозносят новые китайские «электрички».
Среди геополитических причин первое место (40%) заняло желание быть менее заметным, и это понятно. Во времена геополитических потрясений чем меньше ты заметен, тем меньше у тебя рисков попасть под санкции или быть кем-нибудь объявленным.
Суета сует
Но победителем стала четвертая причина: «Там все одно и то же, надоело время терять». Так ответили больше половины потерявших интерес. Мне кажется, все остальные причины заставили меня задуматься, что мне дали 16 лет в соцсетях. Да ничего. Ни одного нового настоящего друга, ни одной новой по-настоящему интересной мысли, ни одного делового партнера. Все суета сует и всяческая суета. Наоборот, считая лайки под своим постом, ты не успеваешь встретиться с настоящим другом, послушать интересную книгу (с появлением аудиокниг я перестал читать), да и просто подумать в одиночестве. Прокручивание ленты отнимает энергию и засоряет разум. А что в ленте? Да все то же самое: вот мой ребенок каким родился и каким стал через 20, 30, 40 лет. Ура, с днем рождения! Вот я на велосипеде, вот я в Таиланде, вот я в дорогом модном ресторане. И так 16 лет, пока ты не поднимешь голову и не осознаешь, что вокруг есть живой и удивительный мир, куда оказалось так прекрасно вернуться.
Сотру ли я свой профиль? Пока не готов. Иногда непреодолимое желание что-то опубликовать побеждает, но все реже и реже. Пусть он пока поживет как память о неэффективно потраченном времени.
Но это не конец истории. Общаться все-таки хочется не только в офлайне и не только мне, но и другим моим коллегам-предпринимателям. И мой следующий вопрос касался того, как мы компенсируем уход из соцсетей. Как выяснилось, треть ушедших не считает, что им надо что-то компенсировать, а вот остальные оказались в закрытых клубных предпринимательских Telegram-чатах. Это новый феномен, и, мне кажется, его стартом стало ковидное затворничество. И давайте поговорим об этом в следующем месяце.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора
* Согласно требованию Роскомнадзора, при подготовке материалов о специальной операции на востоке Украины все российские СМИ обязаны пользоваться информацией только из официальных источников РФ. Мы не можем публиковать материалы, в которых проводимая операция называется «нападением», «вторжением» либо «объявлением войны», если это не прямая цитата (статья 57 ФЗ о СМИ). В случае нарушения требования со СМИ может быть взыскан штраф в размере 5 млн рублей, также может последовать блокировка издания.