Много лет Роман Андреевич выступал в дуэте с Виктором Ильченко. Их приглашали на новогодние огоньки, они участвовали в юмористических программах, давали концерты. Карцев был человеком-праздником, человеком-оркестром: он умел быть и смешным, и трагичным, и трогательным. А номер про раков пользовался небывалым успехом: «Вчера были по пять рублей, но очень большие, а сегодня по три, но совсем маленькие…». Каждый в этих словах узнавал себя. Однако Роман Андреевич в какой-то момент устал от монолога, так как артиста часто спрашивали, в чем его секрет.
Павел Кассинский в передаче «Жизнь и судьба» на телеканале «Россия» рассказал, как отец относился к этому номеру.
«Удивительно! Этот монолог ходил за папой попятам. Жванецкий рассказывал, что «Раки» он написал чуть ли на салфетке в самолете. Это такая миниатюра в 6-10 строчек, меньше абзаца. Он ее однажды играл 22 минуты! Некоторые фразы папа туда сам добавил, на что Жванецкий противился: «Не неси свою отсебятину». Отец удивлялся: «Ну а как, если она только приукрашает?!». Успех приходит к совершенно неожиданным вещам», — добавил наследник юмориста.
Кадр из передачи «Жизнь и судьба»
Сын артиста поведел, как отец учил его готовить раков.
«В чем только не варят раков? В пиве, в молоке и т.д. Но нет ничего лучше, чем просто соль с зонтичным укром и лавровым листом. Это классический рецепт», — поделился Павел Кассинский.
Роман Карцев
Павел с трепетом вспоминает моменты, проведенные с отцом и очень скучает по нему. Особенно ему запомнилось, как Роман Андреевич забирал его из детского сада, до которого от дома можно было доехать за три минуты. По словам сына артиста, ему тогда было пять лет. В тот день за ним приехал папа, посадил на багажник велосипеда, сказал, чтобы мальчик держался – и рванул вперед. На какой-то из кочек Кассинский отпустил руки и соскользнул с велосипеда. Карцев мчался по дороге еще 30 метров как ни в чем не бывало, пока ему не сказали, что сын остался далеко позади. Тогда Роман Андреевич вернулся, увидел плачущего Павла, снова посадил на велосипед и повез дальше. Для Кассинского до сих пор остается загадкой, почему отец был так спокоен. Возможно, в его душе кипели эмоции, он хотел пожалеть ребенка, но решил скрыть свои переживания.