Беззастенчиво врали не только календари, но и учебники. И только век спустя стало известно, что после 1917 года мир разделился не только на белых и красных. В политической палитре тех времён и цветов, и оттенков было намного больше
© wikipedia.org
Участники Красной гвардии, 1917-1918 годы.
«По военной дороге шёл в борьбе и тревоге боевой восемнадцатый год». Октябрь. Восточный фронт. В блиндаж вбегает ординарец: «Товарищ комдив! Белые в психическую атаку пошли!» Комдив выбегает и в изумлении открывает рот: в психическую атаку нестройными рядами идут рабочие… Причём под красными знамёнами, наяривая на гармошках «Интернационал». Это вам не «Чапаев»! То - кино, а это - быль.
Скромное обаяние проходимцев
Из-за глупости царя, трудолюбия и смекалки населения Россия начала ХХ века была страной парадоксов. К примеру, три последних царя вложили в морской торговый флот миллионы золотых рублей, а речному флоту не дали ни копейки и мало того, всячески пакостили пароходным компаниям. В результате к 1914 году речной флот России занимал первое место в мире как по общему тоннажу судов, так и по объёму перевозок. В то же время морской торговый флот находился только на 33-й позиции.
Рабочие Петрограда, Москвы, Киева, Одессы и других городов жили в нищете, в одной комнате рабочей казармы ютились по две и более рабочих семей. И не по наущению британской и японской разведок, как нас уверяют вальяжные кинорежиссёры, а от беспросветной нужды рабочие Петербурга 9 января 1905 года пошли просить царя о помощи и попали под огонь магазинных винтовок гвардейских полков.
А вот рабочие казённых заводов Горного ведомства жили совсем иначе. Возьмём, к примеру, Мотовилихинский орудийный завод недалеко от Перми. В 1908-1913 годах рабочие трудились в цехах только четыре зимних месяца, а далее уходили в восьмимесячный отпуск.
Работяги занимались приусадебными участками, скотиной и птицей, а потом продавали сельхозпродукцию, иной раз и спекулируя. Имея собственных лошадей, занимались извозом. Часть комнат в своих просторных домах сдавали внаём приезжим невысокого ранга. Естественно, охотились, рыбачили и т.д.
Короче, жили припеваючи. Так это не по Марксу! Совершенно верно! Это вам не «Капитал», это - Россия. Страна лихорадочно готовилась к мировой войне, а великий князь Сергей Михайлович, генерал-инспектор артиллерии, запретил давать заказы главному поставщику артиллерии Российской армии - Мотовилихинскому заводу.
Ларчик открывался просто. Французская фирма Шнейдера решила по дешёвке купить Мотовилихинский завод. Сергей любил деньги, но ещё пуще их любила его метресса Матильда Кшесинская. Скромная балерина построила огромные дворцы в Петербурге, в Стрельне и ещё два - на Лазурном Берегу. Поэтому и стал генерал-инспектор артиллерии банкротить Мотовилихинский завод.
Если бы, к примеру, без казённых заказов остался Петроградский орудийный завод, то он разорился бы через полгода, а рабочие бы взбунтовались. Но Петроградский завод и даром не нужен был господину Шнейдеру.
Руководство Мотовилихинского завода пыталось поддерживать предприятие на плаву заказами на стальные и чугунные поковки для разных заводов, постройкой малых пароходов для камских купцов и др. А жалованье начальству шло в полном объёме - завод-то казённый. И с весны до поздней осени начальники уезжали кто в Крым, кто на Кавказ, кто в Париж. Губернское и городское начальство в дела Мотовилихи не совалось, дабы не конфликтовать с Горным ведомством. А русский мужик - вредный персонаж. Как его начальство оставит без присмотра, он сразу начинает богатеть.
Кроме того, Шнейдеру не повезло - в Мотовилихинский завод без памяти влюбился британский пушечный король Альберт Виккерс. Обратился он за помощью к соседу по имению. А соседом был великий князь Михаил Михайлович, родной брат Сергея и брат Альберта по ложе. Миш-Миша, как его звали в семье, Александр III выслал из России за женитьбу на внучке А.С. Пушкина графине Софии фон Меренберг.
И вот началась «братоубийственная» война за Мотовилихинский завод. Но тут гимназист Гаврила Принцип пальнул в эрцгерцога Фердинанда, и Мотовилихинский завод вновь стал главным поставщиком артиллерии русской армии и так и остался в Горном ведомстве.
Не менее безбедно, чем в Мотовилихе, жили рабочие оружейных заводов Ижевска и Воткинска. Их побочные заработки были соизмеримы с казённым жалованьем.
Смело мы в бой пойдём
Октябрьскую революцию ижевские и воткинские рабочие встретили с энтузиазмом - мол, жить станем ещё лучше! Организовали отряды Красной гвардии. Однако весной 1918 года к ним понаехали комиссары из голодного Петрограда. Они изумились - а где же пролетариат? Это не рабочие, это - буржуи! Немедленно раскулачить!
Какие-то промыслы рабочих были обложены огромными налогами, другие вообще запрещены. Забыли товарищи комиссары, что только один Ижевский завод выпускал 2500 винтовок Мосина за сутки!
Рабочие разозлились, взяли винтовки и 8 августа 1918 года вывели в расход всех комиссаров. Далее для защиты городов были сформированы Ижевская и Воткинская народные армии - всего около 15 тысяч человек. Знамёна остались красные, те же, что были в Воткинской и Ижевской Красной гвардии. Да и сами гвардейцы почти полностью записались в народные армии. Песни под гармошку пели, естественно, те же - «Варшавянку», «Марсельезу», «Интернационал».
Председатель Реввоенсовета Лев Троцкий послал на восставших 2-ю армию под командованием бывшего полковника Василия Шорина. Бойцы этой армии носили эмблему - свастику с пятиконечной звездой.
Силы были не равны, и восставшим рабочим в конце концов пришлось идти на поклон к Колчаку. Адмирала, естественно, раздражали красные знамёна, и он после сражения под Тобольском наградил рабочие бригады гвардейскими знамёнами.
Последний ижевский батальон в количестве 300 штыков в октябре 1922 года перешёл китайскую границу. Далее уцелевшие ижевцы растворились среди белых эмигрантов.
Личный фюрер Гитлера
Нравится нам или нет, но Гражданская война имеет мало общего с советской и «демократической» её интерпретацией.
Вот контрпример Воткинско-Ижевскому восстанию. В конце 1918 года на Украине сама собой сформировалась Западная добровольческая армия (ЗДА) под командованием генерал-лейтенанта князя Павла Авалова. Весной 1919 года армия выдвинулась в Прибалтику и вступила в противостояние с латышскими и эстонскими войсками. В этой борьбе на стороне националистов выступили англо-французские интервенты.
Генерал Юденич тщетно звал князя Авалова идти войной на Петроград. Тот согласился: «Возьму Ригу, защищу Прибалтику. Почему б потом и на Петроград не сходить?» Замечу, что на тот момент у Юденича было 18,5 тысячи штыков, а у Авалова - 50 тысяч.
Забегая вперёд, скажу, что ЗДА из-за большой занятости с националистами и интервентами так и не удалось сделать ни одного выстрела по красным. При этом советские и демократические историки предпочитают помалкивать о ЗДА. А ведь у Авалова было самолётов куда больше, чем в армиях Деникина и Врангеля. И куда лучше по качеству. Немцы, эвакуируясь в начале 1919 года, оставили Авалову свои лучшие самолёты, свыше сотни орудий и пятьдесят миномётов, включая тяжёлые. Артиллерия ЗДА использовала как обычные, так и химические снаряды удушающего действия. По приказу Авалова пять пароходов на Западной Двине были бронированы и вооружены артиллерией.
Кстати, в штабе Авалова служил капитан Гейнц фон Гудериан, тот самый «быстроходный Гейнц», создатель германских танковых войск. Русское население Курляндии с восторгом встречало своих освободителей. Женщины плакали: «Наши пришли!» Их не смущала немецкая форма аваловцев.
Авалов ввёл в обращение в Прибалтике собственные деньги - банкноты достоинством в 1, 5, 10 и 50 марок, всего на общую сумму в 10 миллионов марок. Авалов выпускал и собственные почтовые марки с изображением Ильи Муромца и восьмиугольного креста. Нельзя обойтись и без знамён. В производство пошли флаги: сине-бело-синий фон, в левом углу - маленький русский национальный флаг, посредине - русский герб, в центре которого помещались три отдельных герба - Лифляндии, Курляндии и Эстляндии.
Преданные Юденичу офицеры донесли в Ревель: «В этот день вечером фабрикантом Селевиным был устроен бал в честь командующего, которого при входе встретили криками "ура", а посреди ужина по команде Селевина все гости опустились на колени и под звуки гимна "Боже, царя храни" провозгласили Авалова монархом всея Руси, на что получили замечание Авалова: "Это, господа, преждевременно"».
В Лондоне и Париже началась паника. Антанта меньше всего хотела создания аваловского государства в Курляндии и Эстляндии. В Берлин был послан ультиматум: «Или вы надавите на Авалова, или Антанта начнёт новую войну». В итоге ЗДА пришлось уйти в пределы Германии. Но армия не была разоружена. Командование рейхсвера планировало в 1920 году силами армии Авалова нанести удар с тыла по Польше в случае подхода Красной армии к Варшаве. Но, увы, увы… И тогда армия Авалова была распущена.
А сам князь стал фюрером русских фашистов в Германии (партия «Российское социал-националистическое движение»). Финансировал это движение Гитлер. Однако российский фюрер начал тратить деньги германского фюрера нецелевым образом, попросту воровал. Гитлер пришёл в ярость. Авалов был арестован гестапо и заключён в Моабитскую тюрьму. Там, как положено, провели личный обыск арестанта. После того как с князя спустили кальсоны, злодеев-гестаповцев охватил панический ужас!
Князь Авалов оказался сыном тифлисского ювелира иудейского вероисповедания Рафаила Бермонта. Юный Павел, а по другой версии - Пейсах, безумно любил музыку и окончил музыкальное училище. С началом войны с Японией он пошёл в армию добровольцем и был зачислен капельмейстером. К февралю 1917 года Бермонт дослужился до ротмистра. А в боевом 1918 году он присвоил себе звание генерал-лейтенанта и объявил себя князем Аваловым.
Руководство рейха не знало, что делать с Бермонтом - какой скандал: лидер русских нацистов - и еврей! Выручил Бенито Муссолини, который был в приятельских отношениях с Аваловым. В итоге через пять месяцев Авалова освободили из берлинской тюрьмы Моабит и послали к Бениной матери. Из Рима князь перебрался в Белград, а в 1940 году - в Нью-Йорк, где занялся коммерцией, причём с большим успехом.
…Меня терзают смутные сомнения - еврей-музыкант стал фюрером, еврей-парикмахер тоже попал в фюреры. Уж не использовал ли Чарли Чаплин реальную историю князя Авалова при создании фильма «Великий диктатор», вышедшего на экраны 15 октября 1940 года?