13 мая 2024
С этих строк поэтессы Анны Ахматовой началось письмо Лианы, мамы одного из маленьких пациентов Детского института Блохина.
«Прошли уже почти 2 месяца очень страшного периода для моей семьи. Сейчас я уже могу говорить об этом немного спокойнее. Может, сейчас кто-нибудь спросит – а зачем я это пишу? А мне просто хочется поделиться. Не дай Бог, ни одной маме на свете услышать слова «У вашего ребенка смертельная болезнь, необходимо срочное лечение, чтобы выжить». Когда я услышала эти слова, у меня ушла земля из-под ног – мне не хватало воздуха, думала, это сон – сейчас я проснусь, не бывает такого, нет! Ведь всего 2 дня назад он бегал в садике, танцевал, веселился. Он же маленький!
Так страшно мне не было никогда. В самом начале был только страх.
Когда мы поступили с Андрюшей в отделение гематологии Онкоцентра Блохина, у меня была паника – мы остались одни в чужом месте. Андрюше тоже было очень страшно. Я понимала, что так нельзя, но контролировать себя было сложно. Но я обратила внимание, тут, в больнице, прямо как в фильмах – молодые, красивые врачи , и все улыбаются, отзывчивые, добрые. Сразу скажу: вы все – герои, огромное спасибо каждому медицинскому работнику Блохина!
Первый человек, с кем я встретилась в отделении гематологии, была медсестра Елена – после разговора с ней мне казалось, что впервые за много дней я, наконец, «вздохнула». Тогда она сказала мне: «Знайте, что это все закончится – ваш ребенок снова будет здоров, все плохое пройдет, вы будете жить обычной жизнью. Дети уходят от нас здоровыми. Дайте себе 2 недели, и вы привыкнете». Мне стало намного спокойнее, но страх все равно «сидел» внутри, да что уж говорить, мне до сих пор страшно.
Поначалу все ждала, вдруг мне скажут, что диагноз поставили неверно – нет у Андрюши никакого рака! Но увы. У Андрюши – острый лимфобластный лейкоз. Первую химию проводили прямо в спинку, под наркозом. Андрюше было тяжело – у него болели ножки, настроение каждые 15 минут менялось, он то хотел есть, то не хотео, плакал.. . Процедур за день – миллион, я не спала ночами. А днем мамам тут спать нельзя, кровать-раскладушку нужно убирать в 8 утра, а раскрывать в 20:00. Это все в нужных целях – случись что, врачи должны пройти к ребенку и оказать первую помощь без преград! Но уже через пару недель, как говорила медсестра Елена, я была той мамой, которая привыкла – начала улыбаться, приводить себя в порядок. Андрюша кстати сразу заметил, что я начала выглядеть хорошо – «как дома»! Плакать я почти перестала… Ну как перестала – так тихонечко, по ночам в ванной, в коридоре.
С каждым днем, с каждой химией, Андрей становился слабее, показатели в крови все падали, но, наконец, пришел наш первый промежуточный анализ. Наша любимая врач Корнеева Маргарита Сергеевна, пришла и сказала, что после пункции в крови 0% опухолевых бластов – можно считать, что мы в ремиссии, но лечение нужно продолжать. Честно, рядом со мной было очень-очень много людей, всем спасибо за поддержку, за слова, которые мне писали и говорили – я вас всех люблю ! Я не всем отвечала, но каждое смс читала, плакала, благодарила в душе, но тогда я была не в силах говорить.
В отделении своя жизнь – мы готовим на кухне, обсуждаем рецепты, ходим вместе стирать, гладить, помогаем в делах друг другу, а вечером обсуждаем что-нибудь интересное, радуемся за хорошие анализы других детей. Я искренне молилась за детей – верила и буду верить в выздоровление каждого ребенка, который тут лечится!
Точно поняла одно – МАМЫ ВСЕ ОДИНАКОВЫЕ! Не важны нация, религия, социальный статус, внешние данные – перед болезнью все равны! Все мамы одинаково любят своих детей, все тихонечко плачут втайне ото всех. Все отделение стало мне родным – все самые прекрасные дети.
26 апреля у Андрюши была пункция – конечно же, я не спала всю ночь . Примерно в 14:00 пришла Маргарита Сергеевна и сказала: «Мы в ремиссии, и я верю, что это на всю жизнь».
Очень любим Маргариту Сергеевну. Хочу, чтобы весь мир узнал, какой она прекрасный и любимый доктор!
Сегодня я знаю каждой клеточкой своего тела, что значит быть абсолютно счастливой! Знаю, каково это, по-настоящему плакать от счастья – мой ребенок будет жить! Лечение продолжается, впереди еще долгий путь, но огромная победа у нас уже есть! Лечение будет длиться примерно 2 года – пока мы находимся в Москве, нас перевели на дневной стационар, ходим на химию и приходим домой – как говорит Андрюша, «он купил отель». Проводим много времени с сыном и очень скучаем по его братьям – Рубенчику и Артему. Они понимают, что сейчас так надо, но скоро мы все будем вместе все время – будем вечерами смотреть фильмы, хрустеть попкорном и ходить весь день в пижамах по выходным!»