Сегодня и завтра, 11 и 12 мая, на Новой сцене МХТ имени Чехова играют премьеру спектакля Филиппа Гуревича «Моё загляденье» по одноимённой пьесе Алексея Арбузова.
«Моё загляденье» — одна из поздних пьес Арбузова. Написанная в 1969 году, эта «оптимистическая комедия», как определён жанр самим автором, была встречена неодобрительно. В истории безусловно хорошего и всепрощающего героя Васи Листикова отразился в том числе и горький взгляд на завершившуюся оттепель.
Не самую востребованную пьесу Арбузова режиссёр Филипп Гуревич выбрал год назад для создания эскиза на лаборатории «АРТХАБ», по итогам которой было решено создать полноценный репертуарный спектакль. Вместе с постоянными соавторами, художницей Анной Агафоновой и художником по свету Павлом Бабиным, режиссёр поместил действие в минималистичное условное пространство, придав почти абсурдистски звучащему тексту театральную и метафизическую условность, отражающую выбранный жанр «экзистенциальной комедии». Кроме того, в качестве своеобразного эпиграфа были выбраны фрагменты из дневников самого Алексея Арбузова, которые звучат перед началом действия.
Подробнее о спектакле нашей редакции рассказал Филипп Гуревич: «Когда Павел Руднев предложил мне поучаствовать в “АРТХАБе” на тему “Поиск комедийного”, я парадоксальным образом вспомнил эскиз, который делал Кирилл Заборихин на пензенской лаборатории “Забытая советская пьеса”, куда мы ездили ещё студентами ГИТИСа. И мне захотелось поставить этот текст — бесконечно грустный, очень нежный и на тему, которая меня волнует: как в нынешнее время быть Васей Листиковым, что это значит, правильно ли им быть — и куда мы все этого Васю Листикова потеряли. Мне кажется, такой герой — как зеркало для всех нас: такая история в духе “мы не заметили, как между нами был Иисус, а когда он ушёл, почувствовали его необходимость”. А как оставаться добрым, несмотря ни на что? И — с другой стороны — не юродство ли это? Ведь он кажется другим чудиком, хотя собственной чудаковатости они не видят и боятся её принять. Отсюда возник наш ход с гротескными костюмами, париками, усами: на самом деле все вокруг фрики, а он — сам по себе — обычный, бытовой. Просто это его позиция, манифест, образ мыслей: нужно быть вот таким бесконечно добрым.
Это очень “арбузовский” текст — по языку, по сложносочинённости. Но он так сталкивает драматургические коллизии пьесы, так всё обостряет, что мне хотелось это выкрутить ещё больше, на какие-то 400 процентов, чтобы сделать ситуацию вокруг Васи очень жестокой, поместить его в эту “банку” и понять, как этот кристальный человек в ней будет себя вести. И масочность существования нате же “400 процентов”: я подумал про пресловутое “советское дель арте”, соединённое с экзистенциальными корнями и мотивами — с такой грустной комедией. Важен путь от того, что “нечего унывать, если ты живёшь на свете, если тебе позволено это удовольствие”, — это часть моего мироощущения, к абсолютной невозможности в это верить. Вася Листиков разочаровывается в людях. Из него сквозит трагичность, ему непросто, он живой человек, которому больно.
А что касается комедийной составляющей, то я очень люблю сериал “Тед Лассо”, и он был для меня своеобразным референсом: такой классный, наивный, добрый юмор — это, мне кажется, то, чего нам сейчас всем не хватает. И мы с Аней Агафоновой решили пойти в меганаивность в сочетании с острой “дельартовской” формой, придумав пространство “фанерного театра”. Такой советский, передвижной, который можно поставить в поле, можно на центральной площади… “Если бы в Советском Союзе было дель арте, оно бы выглядело вот так”. Но, хотя персонажи решены масочно, был важен их внутренний ход: у каждого существует зона честности и тема — бесконечное одиночество и невозможность ни достичь, ни постичь собственное счастье. Поэтому не только Вася Листиков трагичен в этой “экзистенциальной комедии”, а каждый герой-маска не лишён этой составляющей и внутреннего психологического хода».
Васю Листикова в спектакле играет Олег Сапиро. Все остальные роли распределены между четырьмя другими участниками постановки — артистами Софьей Евстигнеевой, Юлией Ковалёвой, Антоном Лобаном и Николаем Сальниковым.