Прошедший сезон стал для Екатерины Лебедевой девятым в ЖХЛ. В интервью пресс-службе ЖХЛ Лебедева рассказала, как из самоучки стала бронзовым призёром чемпионата мира, поделилась эмоциями от сезона и поразмышляла о жизни после завершения карьеры.
— Послевкусие от сезона не очень приятное, с некой перчинкой, потому что мы перед собой ставили абсолютно другую задачу, а не ту, которую получили. Мы думали, что сможем занять место выше, потому что тренируемся, наверное, больше, чем любая другая команда ЖХЛ. Вкладывая столько сил, понимаешь, что это всё должно воздаться. Не получилось. Поэтому нельзя сказать, что мы отпустили ситуацию и избавились от этого горьковатого послевкусия.
— Какую оценку поставите себе и команде за сезон?
— Если довольствоваться малым, то можно сказать, что мы выступили хорошо по сравнению с прошлым сезоном. Но так как у нас команда максималистов, то по спортивной составляющей мы выступили неудовлетворительно. Что касается личного результата, то к себе я отношусь критически. Каждый раз думаю над нашими играми, копаюсь, размышляю. Не могу поставить себе за сезон положительную оценку, только «три». Завоевали бы бронзу, тогда заслужили б «четвёрку» и сказали, что смогли выполнить задачи на сезон.
— Над чем нужно особенно поработать?
— Необходимо проанализировать этот сезон, сделать выводы и работать для достижения результата в будущем. Нужно отточить реализацию, она у нас хромает.
— Что было самым сложным по ходу сезона?
— Не сказала бы, что у нас случались кризисы или мы испытывали трудности. Спад активности и мотивации был на предсезонке, потому что, когда сборы-сборы-сборы, происходит небольшое выгорание. Поэтому, когда началась регулярка, мы были очень рады. Для нас это было настоящим праздником.
— Каким был самый запоминающийся матч в прошедшем сезоне?
— Все встречи, которые мы выиграли, стали незабываемыми. Но самые, наверное, две домашние победы над «Агиделью». После первой все писали, мол это разовая акция, новичкам везёт. Наверное, на фоне этого скептицизма мы немного сдали и уступили во втором матче. На третий вышли заряженными и одержали вторую победу. Также хорошо сыграли в Нижнем Новгороде, в начале регулярки победили 3:0 «Динамо-Неву».
— Как вы отнеслись к увеличению количества матчей?
— Я обрадовалась, потому что, когда много матчей, постоянно находишься в тонусе. Игра — это лучшая тренировка. Я всегда за то, чтобы было больше противостояний и команд. Неудобно лишь, что когда уезжаешь на двойной выезд, он получается очень долгим. Возможно только в этом плане может быть нелегко. А так, в целом, у меня нет никакого негатива и пресыщения из-за увеличения количества встреч.
— Что бы вы изменили в регламенте чемпионата ЖХЛ?
— Считаю, что серии бросков в плей-офф нелогичны. Мне кажется, в женском хоккее стоит сделать овертаймы как в МХЛ, ВХЛ и КХЛ. Возможно, чуть изменить их: например, проводить десять минут «четыре на четыре». Помимо этого, очень хотелось бы, чтоб Лига организовала какой-нибудь предсезонный турнир, потому что в преддверии старта чемпионата каждой команде необходим хоть небольшой, но соревновательный опыт. Вот, спартакиада, которая прошла в феврале в Челябинске, была бы очень уместна в межсезонье. Понятно, что это всероссийский турнир, который никто не сделает посреди подготовки, но что-то подобное было бы очень кстати. Это стало бы для всех команд большим плюсом.
«Не сказала бы, что мой первый гол повлиял на уверенность»
— Вы переживали из-за того, что долго не получалось забросить шайбу?
— Безусловно, волнение было, потому что игры идут, а шайба постоянно где-то возле ворот летает. Возникает вопрос: «Да что не так? Почему не могу забить гол?». Начала задумываться над этим, позже поняла, что этими мыслями я просто себя съедаю. Стала на тренировке чаще подключаться к завершению, вроде всё получается, на играх же продолжало не идти. Сначала, честно скажу, переживала, потом отпустила, зная, что рано или поздно это придёт. Не думала, что на это потребуется четыре месяца. Когда забила гол в ворота СКСО, почувствовала облегчение. Но, кажется, моей первой в сезоне шайбе больше были рады мои партнёры. Они все подъезжали и говорили: «Лебедь, ну наконец-то тебя прорвало». Я думала: да что там, это всего лишь один гол. Не сказала бы, что он как-то повлиял на мою уверенность. Просто пришло успокоение, что я ещё не разучилась забивать.
— Вам нравится чаще помогать другим, чем забивать самой?
— Да, понятно, что личная статистика важна и ценна, но на первом месте всегда стоит общий результат. Когда спрашивают о том, как завершился матч, всегда в ответ получают счёт, а не перечень игроков, которые отличились. Так что для меня важнее просто помогать команде.
— Не было ли давления, связанного с большим количеством ответственности из-за вашего опыта?
— Это стереотипы, что если кто-то много лет в хоккее, то она должна играть лучше остальных. Не всегда. Конечно, у меня присутствует какое-то волнение из сезона в сезон, потому что я хочу помогать молодым. Стараюсь это делать, подсказываю им. Например, ведение быта в раздевалке. Всегда говорю, что порядок в голове и на поле начинается с чистоты и опрятности на «рабочем месте». Так как они ещё неопытны, на них большая ответственность за поддержание атмосферы в команде: если у кого-то возникли трудности, нужно обязательно помочь. Стоит заметить, что я их не воспитываю, а просто помогаю. Кто-то сначала фыркает, но потом, привыкнув друг к другу, всё равно прислушивается.
— Что лично у вас не получилось в сезоне?
— В некоторых матчах, где необходимо было проявить лидерские качества, я почему-то была пассивна. Иногда просто не идёт. Не могу найти объяснение этому.
«В женском хоккее медали ни на что не влияют»
— Как вы пришли в хоккей?
— Мне было лет пять, когда папа повёл меня во двор учиться кататься. Помню, тогда ещё нормальных коньков не было, просто салазки на валенки крепились. Позже перешла на фигурные, начала ездить по бортику и как-то раз на коробке мальчики стали играть в хоккей. Я спросила у папы, что они делают, задавала много вопросов, потому что процесс очень заинтересовал меня. Позже сказала, что тоже хочу заниматься хоккеем. В Екатеринбурге раньше не было специализированных секций, поэтому мой путь начался не через спортшколу, я самоучка. Каталась во дворе, а так как там все друг друга знают, оказалось, что у одного из любителей есть выход на тренера местной женской профессиональной команды «Спартак-Меркурий». Мне было уже 13 лет. Тренер приехал к нам на хоккейную коробку, посмотрел и пригласил на тренировку. Так началась моя карьера хоккеистки. Первое время ходила очень зажатой, потому что все остальные игроки были старше, некоторых начала бояться уже с первого взгляда. Тогда мне очень помогали и поддерживали Ирина Юрьевна Вотинцева и Юля Перова. Никогда не забуду, с каким трепетом они ко мне относились. Они стали для меня некими хоккейными мамами. В первый сезон в «Спартаке-Меркурии» у меня не было никакого договора, затем подписала контракт новичка на пять лет.
— Вы с самого начала играли в атаке?
— Мне всегда нравилось активничать, бегать. В детстве во дворе постоянно играла в нападении — и в хоккей, и в футбол, и в баскетбол. Лучше идти вперёд, чем ждать, когда к тебе приедут.
— Выбор игрового номера как-то связан с Валерием Харламовым?
— Все так думают, но нет. Когда я только пришла в «Спартак-Меркурий», мне на выбор предложили номера 17, 21 и 83. Душа почему-то легла к 17. Я тогда ещё маленькой была, поэтому ни с чем не ассоциировала этот номер.
— Есть ли у вас спортивная мечта?
— Хочется ещё поиграть, испытать эмоции от победы, поднять Кубок над головой. Не знаю, удастся мне это или нет, но такая мечта есть: один раз пережив эти ощущения, хочется, чтобы они повторялись как можно чаще. А вообще, я была бы не против попробовать себя в роли тренера.
«Решение покинуть «Агидель» далось мне нелегко, но это был лучший вариант»
— Расскажите о переходе из «Спартака-Меркурии» в «Факел».
— Из-за проблем со спонсорством «Спартака-Меркурия» мы с тренером Андреем Геннадьевичем Анисимовым и ещё несколькими хоккеистками переехали в Челябинск, нам показали условия. Оказалось, что «Факел» перебирается на новую арену «Трактор». В «Факеле» я провела четыре сезона и за год до переформирования его в «Белые медведицы» перешла в «Агидель».
— Помните, как узнали о создании ЖХЛ?
— До этого мы выступали под эгидой федерации хоккея России. ЖХЛ создана после олимпиады в Сочи. Тогда нам сказали, что будет сайт, про нас будут писать. Мы были в шоке, потому что приятно ощущать, уровень освещения как у КХЛ. Все обрадовались, что о нас будут говорить и наши матчи станут более доступными для болельщиков.
— Как вы попали в «Агидель»?
— У меня закончился контракт с «Факелом», мне позвонил Владимир Александрович Малмыгин и предложил приехать в Уфу. Он меня звал и раньше, но я его динамила из-за того, что была неопытной и не знала, как вести переговоры. Вместе с Оксаной Афониной, Екатериной Соловьёвой и Катей Ананьиной мы поехали на просмотр в «Торнадо», где нам сначала обещали одни условия, а потом предложили совсем другие. Все задумались, а я поняла, что пришло время позвонить Владимиру Александровичу. Он тогда обрадовался, что, вот, наконец-то созрела. И мы втроём — три Кати — перешли в «Агидель».
— Как вы стали капитаном команды?
— Все зависит от того, как общаешься со всеми и насколько вообще коммуникабельна. У нас было коллективное голосование, по результатам которого выбрали меня. Сначала я была очень удивлена, ведь была новичком в команде.
— Чему вы научились в «Агидели»?
— «Агидель» стала большим шагом в становлении меня как игрока, потому что в начале карьеры я относилась к хоккею не очень серьёзно. Потренировалась — классно, выиграли или проиграли — тоже хорошо. В Уфе же перед каждым сезоном у нас проходила встреча с руководством, нам ставили цели. Я поняла, насколько всё важно и ответственно. Мне необходимо было меняться, чтобы стать более серьёзной для такой взрослой команды. Мы дважды становились чемпионами.
— Какие были эмоции от чемпионства?
— Несмотря на то, что у меня уже была бронза чемпионата мира, я понимала, что это то, к чему я шла всю свою карьеру. У меня было счастье от того, что команда выиграла титул.
— Как вы приняли решение перейти в СКСО?
— Решение покинуть «Агидель» далось мне нелегко, но тогда это был лучший вариант. Мне не было страшно переходить из чемпионской команды в аутсайдера, потому что понимала, что, во-первых, я еду домой, во-вторых, сама делаю этот шаг. Честно, не пожалела. Помню, когда я только перешла в СКСО, ко мне многие подходили и спрашивали: «У тебя что, второе дыхание открылось?». Видимо, считали, что в моём возрасте нужно заканчивать, а не переходить из команды в команду. Рекордсменкой России по продолжительности карьеры является Любовь Вафина. Если что, я не собираюсь до 50 лет играть.
— При переходе в «Белые медведицы» у вас не было сомнений насчёт конкурентоспособности новой команды и её перспектив?
— Я следила за «Белыми медведицами», они уже отыграли один сезон. Они провалили старт дебютной регулярки, но это произошло из-за того, что поздно собрались и прошли скомканные сборы. Новая команда — это всегда сложно в плане организации тренировочного процесса и прочего. По ходу сезона «Медведицы» начали набирать обороты и было понятно, что по завершении будут приобретать новых игроков.
— Как вы охарактеризуете Игоря Знарока и знакомого вам по «Агидели» Дениса Афиногенова, с которыми работали в «Белых медведицах»?
— Про первого я не знала ничего, кроме того, что он брат Олега Знарока. Когда начали работать, меня удивило его спокойствие — он на нас не кричал. Видимо, боялся, что мы можем обидеться. Под его руководством мы провели сборы и отыграли два месяца, потом пришёл Денис Александрович. Наверное, если б Игорь Валерьевич довёл нас до конца сезона, тогда бы смогла его охарактеризовать, а так тренировки тренировками, ничего особенного. О назначении нового тренера мы узнали в раздевалке и очень удивились. У меня в голове сразу промелькнула мысль, что мы с Денисом Александровичем в «Агидели» дважды брали чемпионство — сейчас придёт сюда, всё настроит, наладит и будет хорошо. Понятно, что в Уфе был другой, более опытный состав. В Челябинске же много молодых, так как у нас небольшой рынок хоккеисток. Уже поигравшие спортсменки сомневались в рациональности подписания контракта, потому что никто не знал, сколько на этот раз проживёт команда. Когда Денис Александрович пришёл, он сразу увидел, над чем нам нужно работать. С его появлением тренировки стали серьёзнее, тяжелее и чаще.
— Афиногенов в «Агидели» и в «Белых медведицах» — это один и тот же тренер или два разных?
— Думаю, это разные люди, как минимум потому что прошло уже немало лет, а с возрастом многое меняется. В «Агидели» был опытный костяк и хорошая молодёжь, а здесь много юных спортсменок и почти нет лидеров. Ему очень хочется, чтобы были и мастеровитые хоккеистки, и перспективные дарования. Сейчас этого нет, поэтому он злится. Он хочет изменений, но пока не получается реализовать задуманное.
— Чем нынешние «Белые медведицы» отличаются от прошлого «Факела»?
— Атмосфера в обеих командах хорошая: если возникают вопросы, мы сразу их решаем. Разговариваем, понимая, что команда — это вторая семья и друг без друга мы ничего не сможем сделать. Наш успех зависит от общей суммы, иначе в хоккее быть не может. Да, бывают ссоры и разногласия. Мы же женский коллектив, все эмоциональные и иногда по-другому просто не можем. Нам надо покричать, повопить или поплакать. Помимо отрицательных эмоций у нас в коллективе много шуток, приколов и позитива. Не могу выделить самого весёлого человека, потому что у нас каждый день кто-нибудь юморит. В последнее время Настюха Шабалина постоянно всем настроение поднимает. Но обычно это делают более взрослые, молодёжь зачастую сама в себе. Создаётся впечатление, что между нами пропасть и мы вообще не понимаем друг друга. Кринжи, не кринжи — вы вообще о чём говорите-то? Но, даже несмотря на это, в ходе притирки молодые всё равно так или иначе раскрываются. Например, Юля Шаранда сначала была скептиком, могла характер показать, а сейчас добрая и милая спортсменка.
— С чем у вас ассоциируется каждая команда?
— «Спартак-Меркурий» — это мой путеводитель в хоккей. Там я узнала, что такое профессиональный спорт, мой тренер Андрей Геннадьевич Анисимов много работал со мной и вложил знания, которыми пользуюсь до сих пор. В «Факеле» появился более осознанный взгляд на хоккей. «Агидель» стала золотым временем, потому что мы завоевали два титула. СКСО — это перезагрузка. «Белые медведицы» — это новый шаг.
«Помню, когда смогла сделать первый шаг без костылей, заплакала»
— Насколько было страшно закончить с хоккеем, когда, ещё в «Агидели», вы получили травму?
— На предсезонных сборах прыгали барьеры, у меня что-то щёлкнуло в ноге, а я даже поначалу не заметила. Позже стало больно наступать и всё опухло. До последнего пыталась тренироваться вполсилы, по прибытии в город сходила на МРТ, там мне поставили диагноз «разрыв ахиллова сухожилия». Нужна была срочная операция, потому что после травмы уже прошло немало времени. Доктор, который мне ставил наркоз, сказал, чтобы я забыла, что такое хоккей. Не знаю, зачем было это говорить, но мне стало так обидно, потому что я не представляла свою жизнь без спорта. После операции начала интересоваться реабилитацией и реально боялась больше не выйти на лёд. К счастью, в моём окружении были люди, которые убедили меня в том, что каждый организм индивидуален, и призвали абстрагироваться от негатива. У меня было долгое восстановление, я пропустила почти весь сезон. За время реабилитации училась заново ходить, кататься на коньках и играть в хоккей. Помню, когда смогла сделать первый шаг без костылей, заплакала. После этого поняла, что раз я начала ходить, значит, скоро побегу. Признаюсь, что это всё было очень страшно. Я осознавала, что толком ещё не поиграла в хоккей. Эта произошло после олимпиады в Ванкувере. Я знала, что моя карьера не может так закончиться и это мотивировало меня работать и разминать травмированную ногу. Она до сих пор как камень и не чувствует ничего, там повреждены нервы.
— Вы уже задумывались о завершении карьеры?
— Как у любого спортсмена, у меня наступали моменты отчаяния, когда думала закончить эту историю с хоккеем. Позже понимала, что это минутное помутнение сознания. Когда сложно, самое лёгкое, что можно сделать — просто уйти. Сейчас я уверенно говорю, что не хочу завершать карьеру, горю желанием ещё поиграть. Не стремлюсь быть рекордсменкой, как Любовь Вафина, но пока есть силы и стремление выходить на площадку и биться за титул.
— Чем любите заниматься в свободное время?
— Когда оно есть, очень люблю почитать книжки. Изучаю абсолютно всё, начиная с автобиографии и мемуаров. Не люблю философию, и не вся психологическая литература мне нравится. Часто даю одноклубницам советы, что почитать. Во время тренировочного и соревновательного процессов могу сходить в кино. Люблю все фильмы, кроме фантастики и ужасов, смотрю сериалы. Учусь на магистратуре и стараюсь помогать с закрытием сессий остальным хоккеисткам. Во время сезона готовлю редко, потому что после тренировок хочется просто лечь и смотреть телевизор. Обычно включаю хоккей.
— Продолжите фразу: «Если не хоккей, то…»
— В детстве хотела стать доктором, но мне сказали: либо хоккей, либо учиться в медицинском. Сфера здоровья мне до сих пор интересна. Я бы хотела спасать людей, работать над изучением и созданием лекарств от самых страшных болезней. Я бы искала лекарство не только от всех недугов, но и для продления жизни.
— Какие планы на межсезонье?
— Отдохнуть, провести время в Екатеринбурге со своими близкими, заняться своим здоровьем и восстановиться. Может, удастся отправиться в какое-нибудь путешествие по России. Есть много мест, в которых хочу побывать, потому что люблю открывать для себя что-то новое. После этого начну постепенно возвращаться в тренировочный ритм.